Щелкнула ручка на двери в спальню. Вика встрепенулась. В глаза бил яркий полуденный свет. В коридоре послышались неуверенные шаги.
На кухню, щуря заплывшие глаза, вошла девица. Проснувшись, она выудила из шкафа просторную белую майку, до середины бедер. Решила, что одежды достаточно и направилась в кухню. Увидев Вику, на мгновение остановилась, а после подошла к столу. По-хозяйски отыскала кружку и налила воды из фильтра. Жадными глотками моментально осушила и повторила процедуру. Глаза привыкли к свету, а спине стало неуютно от взгляда.
Привет, повернувшись, хрипло произнесла девица.
Выглядела она ужасно мешки под глазами, осунувшееся лицо, рыжие замусоленные волосы свисали космами, руки мелко подрагивали.
Несколько секунд девушки смотрели друг на друга.
Хороший у тебя брат, ляпнула первое, что пришло в голову Марина. Она смотрела на брюнетку за столом, когда перед взором, будто двадцать пятый кадр, возник большой черный волк с холодными серыми глазами.
Он мне не брат, ответила Вика.
А говорил осеклась девица. Не выпуская кружки, попятилась из кухни. Стукнулась локтем о косяк двери. Кружка выскользнула из вспотевших ладоней, разбилась на три части. Вода, оставшаяся в ней, брызнула в стороны.
Звон бьющейся посуды послужил сигналом. Девица выскочила из кухни. Из спальни донеслась возня. Сонный голос Яна, возглас Марины. Спустя несколько минут она уже натягивала в прихожей туфли на отекшие ноги. Трясущимися руками попыталась справиться с замком.
Вика несколько минут смотрела на безуспешные попытки. Поднялась и медленно подошла к двери. Девица поглядела на нее словно затравленный заяц. Даже отступила на пару шагов.
По ковру не топчись, буркнула Вика, но гостья не услышала. Ее глаза бегали с двери на хозяйку. Глухая?
Марина ничего не слышала. Она до одурения испугалась серых, наполненных ледяной решимостью, глаз. Стоило появиться щелке между дверью и косяком, как она устремилась туда. Побежала вниз по лестнице, пока в начале очередного пролета не сломался каблук.
Бетонные ступени навсегда перекроили лицо Марины.
Вика закрыла дверь. Вернулась за стол. Из спальни послышалось бормотание. Вскоре на кухню, опираясь на стены, выбрался Ян. Выглядел он не лучше девицы опухшее, с трехдневной щетиной лицо, красные глаза, домашнее трико задом наперед.
Доброе утро, буркнул он. Что за фигня? заметил разбитую чашку на полу.
Твоя подруга постаралась.
Коза! от чистого сердца произнес Ян. Кружка была подарком покойной матери. Он хотел наклониться поднять осколки, но схватился за голову и застонал. У нас цитрамон есть?
Есть.
Дай, пожалуйста, медленно сел на стул, потер глаза. И воды.
Вика подала таблетки и воду. Утолив жажду, Ян несколько минут просидел, глядя на ноги. Потом сказал:
Пойду, еще посплю.
Может, поговорим робко начала Виктория.
О чем? Ян посмотрел на нее мутными глазами. Что ты не согласилась доставить мне удовольствие? О чем ты хочешь поговорить?
О чем? Ян посмотрел на нее мутными глазами. Что ты не согласилась доставить мне удовольствие? О чем ты хочешь поговорить?
О твоем поведении
О моем поведении?! А может, о твоем поговорить стоит? Нашлась, наконец, девушка согласная на
Она даже не знала попыталась вставить Вика.
Да плевать я хотел, знала или не знала! Ты не захотела доставить мне удовольствие, тыкнул пальцем в лицо подруги. На этом весь сказ. Тяжело, что ли доставить удовольствие мужу?
Ты мне не муж прошептала Вика.
Ты чего так расхрабрилась? Ян резким движением схватил ее за волосы на затылке и через стол нагнул к своему лицу. Локтем она зацепила остывший кофе. Кружка перевернулась, жидкость растеклась по столу. Каждый сверчок, знай свой шесток, дыша перегаром, сказал он. Поняла?
Поняла, быстро сказала Вика, пока он не разозлился.
Вот и чудесно.
Ян отпустил подругу и медленно поднялся.
Наведи порядок, приказал напоследок.
Мне кажется, нам стоит расстаться, на одном дыхании выпалила Вика.
Не начинай, Ян остановился и медленно повернулся. Проходили мы это. Через день же прибежишь умолять.
Не прибегу.
И это мы проходили, вяло улыбнулся он.
Нам надо расстаться, увереннее повторила Вика. Я всю ночь думала и поняла
Да что ты вообще понимаешь?! улыбка сползла с его лица. Думала она Ты, разве, это умеешь? Еще подумай, пока я сплю. Только на этот раз хорошо.
Не дожидаясь ответа, он отправился в спальню.
Когда Ян проснулся, за окном начинало темнеть. Попытался нащупать на прикроватной тумбочке телефон. Затем приподнялся, посмотрел. Мобильник отсутствовал.
Вика! закричал он.
Никто не отозвался.
Вика!
Снова нет ответа.
Да долго мне тебя звать? Ян вскочил с кровати. Вика!
В коридоре стояли две спортивные сумки, раздувшиеся от содержимого.
Ах ты тварь, пробормотал он. Опять начинаешь?!
Виктория сидела на прежнем месте за столом с чашкой кофе.
Тебе еще не надоело? указал он на сумки.
Одевайся и уходи, Вика не поднимала взгляд от кружки.
Так, значит ухмыльнулся Ян, вспомнив, как в прошлый раз заставил ее стать при друзьях на колени. Теперь стоило придумать нечто потяжелее, чтоб дурные мысли в голову больше не лезли. Ладно-ладно.
Он вернулся в спальню. Надел валявшуюся на полу одежду.
Я у Валька, сумки показались слишком тяжелыми.
Вика промолчала.
Я у Валька. Ты слышала?
Да хоть в аду, на пределе слышимости произнесла она. Мне все равно.
Ян бухнул дверью. Переваливавшейся походкой прошел к лифту.
Ноги мне будешь целовать, пробормотал, пока кабина поднималась.
Когда он ушёл, Вика собрала постельное бельё, в том числе и подушки с одеялом. Отнесла всё в мусоропровод.
Трое суток Вика боролась с одиночеством. Всеми силами старалась выбросить из головы человека, с которым прожила два последних года.
Тщетно.
Вечером третьего дня она потеряла над собой контроль. Каждый предмет, до которого он дотрагивался, вызывал грусть и тоску. Навевал воспоминания. Включила телевизор в надежде отвлечься. Не тут-то было. С экрана скандальный политик, размахивая руками, кричал:
Я добьюсь отмены домов мертвых! Слышите меня? из его рта брызгала слюна. Бесчеловечно заставлять спящих страдать, и вы это знаете!
Вика выключила телевизор. Изо дня в день одно и то же. Тему спящих не затронул только тот, кто на другой планете живет.
Она прошла в спальню, упала на кровать. Рядом не хватало чего-то теплого Не хватало Яна.
Вика надела старую растянутую майку, красные спортивные штаны. Кроссовки застыли перед дверью, словно говорили: «Наконец-то решилась. А мы тут стоим, дожидаемся». Взяла ключи и вышла.
Почти стемнело, но лавочки были заполнены бабульками и подростками. Из соседнего двора доносилась пьяная ругань. Каждый спешил запастись последним августовским теплом. В этом году холодную осень обещали даже на юге в Соминске.
Пахло амброзией. Ноги непроизвольно понесли в сторону остановки.
Однако уйти Вика далеко не успела. Стоило повернуть за угол дома, как столкнулась с Яном, который тоже не ожидал такой встречи. Красные, заплывшие от бесконтрольного пьянства глаза, скосил на подругу. Полупустая бутылка пива выскользнула из руки, дзинькнула об асфальт и покатилась. Ян несколько мгновений смотрел ей вслед.
Ой-ё-ё-ё-ё! взлохматил засаленные волосы.
Он пошатнулся и непременно грохнулся бы на асфальт, не успей Вика поддержать его.
Спасибо, Волчара! пробормотал Ян. Ты настоящий друг! А я иду к тебе мириться. Проси что хочешь
Я же просила, не называть меня так! посмотрела Вика исподлобья.
Она терпеть не могла эту школьную кличку. Ян когда-то услышал ее от подруги Дарьи. И стал иногда применять.
А я и не называю! Я конста констан кунстан Тьфу, Ян сплюнул на асфальт и сказал по слогам. Кон-ста-ти-ру-ю факты. Точнее и сказать нельзя! Ты погляди на себя! Волк волком! Даже смотришь по-звериному. Чего ж тогда обижаешься?
Вике захотелось отойти, чтоб он грохнулся об асфальт, но врожденная женская жалость помешала.
Я не виновата, что такой родилась, промямлила она. Да и если я такая плохая и некрасивая, что ж ты тогда со мной живешь?
Ян выпрямился. Сфокусировал глаза на подруге.
А то, назидательно поднял палец. Что надо меняться! Вот я сколько раз тебя просил перекраситься в блондинку. Знаешь же, что мне перестали нравиться черные патлы. Нет
Я говорила, что мне не хочется больше
Да мало ли, что ты говорила! махнул рукой Ян. Ты постоянно несешь какую-то околесицу. И что?
Я не настолько
Настолько! Вика видела, что Ян хотел ударить. Зажмурилась, но ничего не произошло. Волчара и точка! Ты вон даже ведешь себя как волчара, только жрешь и спишь! Никаких увлечений, интересов Только б пожрать и поспать
А еду тебе кто готовит?! не вытерпела Виктория. Кто тебе стирает, кто в доме убирает? Кто за продуктами ходит? краем глаза она заметила, как мужик на балконе с интересом наблюдает за скандалом. Вероятно, и сам в таком принимал участие, но со стороны всегда интереснее.
Не смеши, в интонациях Яна не чувствовалось и крупицы смеха, лишь угроза. Ты самая бесхозяйственная телка, которую я видел. Мне по тридцать три раза приходится тебе напоминать о стирке, о том, что убраться надо. Интересно, а чем ты занимаешься, пока я на работе?
У Вики так и рвалось с языка «на кровати валяюсь», но вслух произнесла:
Дела делаю.
Да ты что?! всплеснул руками Ян и чуть не упал. И какие же у тебя могут быть дела? У такой-то бесхарактерной особы?
Тебе доставляет удовольствие меня оскорблять? насупилась Виктория. Так ты пришел мириться? Вдрызг пьяным и с оскорблениями?
Мне надоело жить с женщиной, которая даже одеться прилично не может! Ян пропустил ее слова мимо ушей. Тебе разве мама не говорила, что мужчина любит глазами? Что у тебя за монашеские прикиды? Что это сейчас на тебе напялено? Как мне через эту хламиду и твой вечный оскал рассмотреть женщину? Ты даже не красишься никогда, будто косметику не изобрели! Тебе двадцать четыре года, а выглядишь на тридцать! Вместо того чтоб украшать собою мужчину, ты позоришь его своей внешностью. А еще утверждаешь, что не волчара?! Улыбаться пробовала, чтоб на человека походить?
Пробовала. Не помогает, посмотрела ему в глаза Вика. Она старалась не вспоминать время, когда была эффектной блондинкой, а в глубине души еще теплилась мечта стать моделью. Именно тогда на жизненном пути встретился Ян. Тогда он был другим человеком талантливым изобретателем. И любил брюнеток. Потом стал пить и ревновать свою подругу ко всем подряд. А когда Вика создала условия, что ни один мужчина взгляд на ней не останавливал, она же и осталась виновата.