Мария Петровна была местной жительницей, на пенсию вышла десять лет назад, и недавно ей исполнилось семьдесят лет. Не так, чтобы часто, но несколько раз в месяц, она ходила на городской пляж погреться и искупаться в красивом и освежающем море.
Обычно, местные жители, не часто ходят в купальный сезон на море: может несколько раз, может ни разу, а может и чаще, кто его знает, какое желание есть у живущего на море человека. Правда, когда в гости приезжают родственники или знакомые можно сходить с ними «за компанию».
Мария Петровна нашла себе место на пляже, под тенью от качели, чтобы укрыться от жары тканевый навес создавал тень и закрывал от палящего солнца. Температура воздуха сегодня была около тридцати пяти градусов, и ей не хотелось испытывать все «радости» тоста в тостере.
Расположилась на полотенце, под прохладной тенью от козырька качели, оставила вещи, и зашла в море. Море было тем, что «доктор прописал»: оно сразу охладило тело, и появилась свежесть внутри организма, дыхание стало ровным и спокойным.
Отлично!
Минут десять поплавала, вышла на берег, и подошла к своему полотенцу. Обратила внимание, что буквально рядом с ее вещами, в десяти сантиметрах, появился пляжный лежак тоже претендующий на тень. На лежаке восседала дама, в соломенной шляпе, и внимательно разглядывала нашу героиню, подошедшую к своему полотенцу.
Ни слова!
Один лишь взгляд!
Взгляд смотревшей с лежака женщины хотел сказать и сказать что-то не очень хорошее! Но отсутствие слов и смелости высказать, вызвало у Марии Петровны желание помочь начать разговор и она первая проговорила, в ответ на немое обращение «Соломенной Шляпки»:
Что-то случилось, Вам плохо? спросила Мария Петровна.
Ответ прозвучал спустя минуту. Видимо вопрос нашей героини не смог сразу же найти ответ у женщины, медленно и мучительно проходил через вербальные возможности «Шляпки».
Подвинула, прозвучал ответ.
И ВСЕ!
Что подвинула, кто подвинула, о чем говорит эта женщина? думала Мария Петровна.
Простите, я не поняла, что Вы имеете ввиду, ответила Мария Петровна.
А что тут непонятного? Подвинула мой лежак и заняла моё место заявила «Соломенная Шляпка», нервно подергивая шеей и моргая глазами.
Женщине было примерно столько же лет, сколько и Марии Петровне.
Ситуация «нагревалась», но для Марии Петровны это было не понятно, почему она вдруг что-то отодвигала.
Я никакого лежака не отодвигала, ответила Мария Петровна, спокойно и дружелюбно насколько позволяло ей это лицо напротив, которое мучилось в гримасах боли и желания кого-то «огреть» своим лежаком.
Не нужно врать, был ответ сидевшей на лежаке дамы в шляпке.
Мария Петровна удивленно посмотрела на это «чудо», и ей стало просто смешно. И грустно. Зачем это все? Проговорила свои мысли вслух:
Мы с Вами не знакомы, я вижу Вас в первый раз, и смысла мне врать лично Вам, никакого нет, и что этот обман может изменить в моей жизни? И вообще, я НИКОГДА никого не ввожу в заблуждение, не вижу в этом никакого смысла! Вы это понимаете?
Женщина с лежака сказала в ответ.
Мой лежак стоял в другом месте, и когда я уходила, он стоял под тенью качели. А сейчас он стоит не там, где я его оставила.
Возможно, Вы имеете в виду тень от солнца, которая стала в другом месте, так это ведь просто Вас не было несколько часов, Вы пришли, солнце переместилось, и теперь, естественно, лежак стоит на солнце, ответила Мария Петровна.
От дамы с лежаком был послан взгляд в сторону нашей героини, полный «нежности и добродушия».
Ну что тут ответишь?
Да можно чего много сказать, разного: от «пошёл бы ты» до того же испепеляющего взгляда.
Но вместо этого Мария Петровна, бывший научный работник, просто решила помочь человеку, и спросила, просто так, чтобы разрядить обстановку и человек продолжал дальше радоваться морскому бризу:
Вы местная или приезжая?
В ответ тишина.
Спросила дальше:
Вы на пенсии или работаете?
В ответ услышала «рев раненой львицы»:
Какое Вам дело?
Мария Петровна продолжила разговор:
А где Вы работаете или работали?
В ответ был издан «гортанный рык»:
Вам какое дело, это секретная информация!
Мария Петровна ответила с легкостью, на этот «звук прерий»:
Наверное, ваша работа связана с секретной информацией одной из спецслужб. Ну что ж, держитесь стойко и никому не признавайтесь, где и что Вы знаете!
И, отвернувшись к морю, увидела вдали вечную картину: набегавшие на берег волны, солнце, которое опускалось в море, деток и их родителей, которые радостно плескались в море и непонятно кто из них был бОльший ребенок малыш или взрослый!
Мария Петровна посмотрела на сидевшую «женщину в шляпке», которая практически села на ее вещи, лежавшие рядом с полотенцем.
Подошла и отодвинула свою одежду, от лежака женщины.
А ведь действительно, как мало места не только на их местном пляже, но и вообще!
Неужели нельзя быть в ладу с собой и другими!?
Мария Петровна пошла в море, искупалась, вода взяла с нее остатки неприятного разговора и растворило в своих соленых водах.
Вечером, когда возвращалась домой, вспомнила женщину с пляжа, которая смогла произнести внятно только одно слово, без смысла и желания найти компромисс:
ПОДВИНУЛА!
Лавочка в городском парке
Парк утопал в зелени и имел свою давнюю историю. Заложен он был пятьдесят лет назад, и за свою жизнь, повидал много хорошего и плохого. Через его «природные объятия» прошли поколения людей и животных, он мог напомнить нынешним бабушкам и дедушкам о старом колхозном поле, в котором давнымдавно были только саженцы и земляные дорожки вместо нынешнего состояния.
Сейчас, спустя десятилетия, это был практически лес, с массивными дубами и клёнами, каштанами и ивами, дорожками, которые «выныривали» из зарослей парка и обратно уходили вглубь. Было несколько маленьких водоемов, на одном из них была лодочная база, на которой можно было взять лодку или водные велосипед, и прокатиться по манящей глади воды. Деревья здесь были особенно очаровательны. Наклонившись к пруду, они словно шептали ему признание в дружбе и верности на всю оставшуюся жизнь.
Вдоль центральной аллеи парка располагались советские памятники военачальникам, в стороне от них были детские площадки, дальше фонтан в центре парка. Все это создавало приятную атмосферу вдали от шума и пыли городских дорог, и располагало к уединённому созерцанию природы, умиротворению.
Антон Валерьевич, пенсионер шестидесяти пяти лет, жил недалеко от парка, и частенько захаживал посидеть на лавочке, почитать книгу, подумать в тишине.
Лесная природа и свежий воздух располагали к тому, чтобы можно было себя почувствовать как бы за городом, и оказаться на даче, где твоему внутреннему ритму ничего не мешает разве что пение птиц!
Он пришёл в парк около пяти часов вечера, и как обычно, нашел свою любимую лавочку, сел на нее. В сентябре еще было хорошо солнышко пригревало и приятно напоминало о том, что лето ещё не закончилось.
На «его» лавочке лежала газета. Без признаков владения ею со стороны того, кто мог ее положить.
Кто-то оставил, подумал Антон Валерьевич, присел рядом, и стал читать свою книгу.
Услышал, что кто-то подошел к нему, кашлянул.
Он поднял голову, взглянул на того, кто подошел.
На него смотрел мужчина постарше его, лет восьмидесяти. Взгляд его был оценивающий, вызывающий, и он спросил:
Что, мало места?
Антон Валерьевич не понял вопроса, и переспросил говорившего мужчину:
Не понял, что Вы имеете ввиду?
Зачем газету ПОДВИНУЛИ, мешает сидеть что ли? услышал он в ответ.
Да ничего я не отодвигал, пришел и сел на лавочку, мне она не мешает Ваша газета, ответил Антон Валерьевич, словно оправдываясь пред незнакомцем, и чувствуя себя не очень комфортно в этой непонятной ситуации.
Возникла пауза, потом тишина. Лес опять «поглотил» в себя все желания говоривших людей, наслаждаясь своей природной достаточностью.
Посмотрел на говорившего. Отвернулся.
Говоривший мужчина присел рядом с газеткой, взял ее в руку, сложил в трубочку, заговорил:
Да, помню, как мы строили этот парк. Меня зовут Сергей Андреевич, я пенсионер уже с большим стажем, почти двадцать лет. Раньше я работал на заводе, прошел трудовой путь от рабочего до главного инженера, оставил после себя процветающее предприятие.
Посмотрел себе под ноги. Посмотрел на Антона Валерьевича, спросил его:
А Вы где работали, как Вас зовут, простите:
Антон Валерьевич ответил:
Меня зовут Антон Валерьевич, я работал в проектном бюро при институте морского транспорта. Проектировали корабли и различное оборудование для флота. Сейчас я тоже, как и Вы, на пенсии. Совсем недавно стал безработным почти полтора года уже прошло, хожу как «неприкаянный», не знаю чем заняться с утра и до вечера. Захожу в парк подышать свежим воздухом, почитать книгу, послушать тишину леса. Вспомнить свою работу, свое родное конструкторское бюро.
Замолчал.
Воцарилась красивая тишина.
Прервал ее мужчина, который подошёл за газеткой, сказал Антону Валерьевичу:
Да, тяжело это жить без работы. Я помню себя таким, как и Вы ходил неприкаянным года четыре, пока не успокоился и не отпустил свое прошлое. Не мог до конца осознать, что не нужно идти на завод к семи утра и проводить совещания, не делать регулярный обход рабочих цехов. А коллектив завода, который мы смогли собрать, обучить и передать свой опыт, он был создан в мою бытность, я помню всех коллег поименно. А как их не помнить? Мы были одной большой коммуной, знали все друг по друга кто семейный, у кого дети, какие проблемы у работников. Технологический процесс предприятия работал как швейцарские часы точно и без остановки. Продукция нашего завода была всемирно востребована: и у нас в стране, и за границей. Получали в советское время «твёрдую валюту», работали по международным стандартам качества. У нас на продукции всегда стоял «пятиконечник»! Знак качества!
Да, я хорошо помню советский знак качества. Сейчас уже нет никаких знаков, нет того стандарта, которым гордилось НАШЕ общество и государство.
С гордостью, с ощущением своей внутренней силы, он посмотрел на Антона Валерьевича, словно рассказывал ему о сокровенной тайне. Закрыл глаза, протер большими широкими ладонями веки, вытер слезу.
Сергей Андреевич, вспоминая свое прошлое, словно получал глоток свежего воздуха, как будто бы его история опять его сделала младше на двадцать тридцать пятьдесят лет. Он продолжил разговор: