К фее, что зовут Драже, шёл Щелкунчик в неглиже. Поэзия - Михаил Буканов 4 стр.

Китаец Сунь с братишкой Вынь
В Китае жили, в царство Минь,
Едины в мыслях и делах
В разгуле, девах и столах.

Они как символ Янь и Инь,
Поскольку нету сунь без вынь,
Грешили много, от души,
И были в деле хороши!

Дружок же ихний, Ван-Цземынь,
Не раз советовал как шпынь,
Уйдите,  говорил,  от зла,
У вас лишь секс  любовь козла!

Поскольку к девам ревновал,
Хотя не раз их фаловал,
Но, только те к братишкам шасть,
Мол, Ван-Цземин не та же масть!

Так рассердился Ван-Цземын,
Что распалился до глубин,
Решил я их переплюю,
Или мужьям их баб солью!

Ван вздумал взмыть под облака,
Хотя не всё решил пока,
Набил он порохом бадью,
Уселся сверху и адью!

Вот поджигает фитили
Ввысь удаляясь от земли,
Лечу как бабочка,  кричит,
От счастья просто же торчит.

Пока летел Мынь в высоту,
Пришлось ему чесать елду.
Был не решён возврата путь,
Взлечу, мол, дальше как-нибудь.

Не получился сладкий сон,
Назад он падал словно слон,
Спасла от смерти дурака
Внизу глубокая река.

Спокоен ныне этот Ван,
Лишь оккупирует диван,
Ждёт, что к нему вернётся мочь,
Но, не спешит никто помочь!

А наши братья всё грешат,
Уйти в завязку не спешат,
Согласны с ними Янь и Инь,
И все вокруг, где взгляд ни кинь!

Поэт от горя замолчал,
Лишь водку пил, с неё торчал,
Достала верная жена,
Везде её рука видна.

То приберёт поэта стол,
Твердя, что грязь развёл ты, мол,
То спрячет водочку, да так,
Что сносит в поисках чердак!

Твердит, чего сидишь молчишь,
В хозяйстве от тебя лишь шиш,
Я всё тащу, и всё на мне,
Твоей заезженой жене.

Вот для чего средь бела дня
Охально приставать маня,
Я тут лежу без задних ног,
А ты с руками, как ты мог?

И что про мамочку несёшь?
Приедет, душу не спасёшь,
Вдвоём решим с тобой вопрос,
Тот что в семье давно возрос!

Ох, мама, ты была права,
Лишь зря кружилась голова,
Стихами дуру уболтал,
Мол, я взойду на пьедестал.

А дело кончила постель,
Я залетела в шесть недель,
Отсюда и постыдный брак,
Маманя, зри, мой муж дурак!

Ушёл из дома тот поэт,
Оставив письменный ответ:

О, люди! Вовсе не докука
Прозреть и видеть, рядом сука,
Да лучше спиться, умереть,
Чем на жену вблизи смотреть!

А если мама будет с ней,
Тогда история ясней,
Тут лучше в омут с головой,
Пускай живёт моей вдовой!

Я отдохну, возьму аванс,
И новый запою романс.
Мне мурмизетку на часок,
Жена же пулею в висок!

Поэт от горя замолчал,
Лишь водку пил, с неё торчал,
Достала верная жена,
Везде её рука видна.

То приберёт поэта стол,
Твердя, что грязь развёл ты, мол,
То спрячет водочку, да так,
Что сносит в поисках чердак!

Твердит, чего сидишь молчишь,
В хозяйстве от тебя лишь шиш,
Я всё тащу, и всё на мне,
Твоей заезженой жене.

Вот для чего средь бела дня
Охально приставать маня,
Я тут лежу без задних ног,
А ты с руками, как ты мог?

И что про мамочку несёшь?
Приедет, душу не спасёшь,
Вдвоём решим с тобой вопрос,
Тот что в семье давно возрос!

Ох, мама, ты была права,
Лишь зря кружилась голова,
Стихами дуру уболтал,
Мол, я взойду на пьедестал.

А дело кончила постель,
Я залетела в шесть недель,
Отсюда и постыдный брак,
Маманя, зри, мой муж дурак!

Ушёл из дома тот поэт,
Оставив письменный ответ:

О, люди! Вовсе не докука
Прозреть и видеть, рядом сука,
Да лучше спиться, умереть,
Чем на жену вблизи смотреть!

А если мама будет с ней,
Тогда история ясней,
Тут лучше в омут с головой,
Пускай живёт моей вдовой!

Я отдохну, возьму аванс,
И новый запою романс.
Мне мурмизетку на часок,
Жена же пулею в висок!

Однажды на улице тихой
Событий прошла череда,
Похоже слонялось здесь Лихо,
А с ним проканала Беда!

Журчал глубоко меж домами
Вод сточных назойливый хор,
Парил у отдушин дымами,
Стремился на волю как вор.

Но, толстые трубы держали
Коллектор в тоске и плену,
Загнали вовнутрь и зажали,
Создав и тюрьму и стену.

Кто хочет, частенько и может,
«На волю»,  решил водосток,
А совесть таких не тревожит,
Не выжил морали росток!

И ржавь разжевала тут трубы,
Создав искушеньем побег,
Всё схрумкали страшные губы,
Матерно урча на распев.

Размыты породы и камни,
Всё шире разверзласть дыра,
Уже не коллектор, а плавни,
Свобода  награда вора!

Асфальт полетел под панфары,
Дыра с сотню метров в размер,
Сквозь жижу светят чьи-то фары,
Такая цена полумер!

Дома накренились и пали,
За ними пора и церквей,
А нервы у всех не из стали,
Висят, хоть верёвочки вей.

Тут вспомнили слово оттуда,
Их хаккеров речи про кран,
Решили, что Байден Иуда,
Россию берёт на таран!

Ударил, паскудник, в коллектор,
Туда где компьютеров власть,
Сломал причиндалы и вектор,
Потешился, стало быть, всласть!

В ответку взлетели ракеты,
Ударила враз «Сатана»,
Потом на ответку ответы,
Позиция в мире одна.

Суровые долгие зимы,
Похоже, на тысячу лет,
Не нужны «ни Джипы», ни «ЗИМы»,
Людей на Земле больше нет.

И кто ты, и где, и что ты?
Пришла в назиданье Хана!
Опять для Господней работы.
Чиста и бела сторона!

Мне б сейчас советский стольник,
Я бы кушал не рассольник,
А купаты и сациви,
Всем клянусь, на то я Гиви!

Пил бы я «Греми» стаканом,
Фаловал бы девок пьяным,
А потом такси, отель.
На неделю канитель!

Да, хорошая валюта,
Я бы с ней крутился круто.
«Арарат», и « Ахашени»,
Нет проблем и нет лишений!

Снял бы ****ь у «Метрополя»,
Что б Маринка или Оля,
Прямо в «Космос» на «Волжанке»,
Деньги есть  сидишь как в танке!

Слышь, Ашот, меня послушай,
Нашу кухню ты покушай,
Рестораны что в Баку
Перечислить все могу.

Сколько выпито и съето,
Деньги лётом как комета,
Вот же жили не тужили,
Торговали и дружили.

А сейчас бомжи на свалке,
В старой бывшей раздевалке,
Старики, и жизнь сквозь пальцы,
Пропустили их сквозь жвальцы!

«Стритрейсер и Фрилансер держали раз совет,
Чего они такое, и как избегнуть бед!
Поскольку погонялы красивы, но странны,
Им нет авторитета в масштабе всей страны.
Какой-нибудь Макуха, иль Серый прут вперёд,
А их, рамсы попутав, не поддержал народ.
Антибиотик в моде, Красава при делах,
Им при любой погоде на дело при стволах.
А тут два погоняла не в кайф и не в дуду,
Поскольку иностранцы у русских не в ходу!
Попавший под дрезину ответил за козла,
Пора его, козлину, под пику за дела!
А мы авторитеты, сроков у нас не счесть,
Зазря теряем силы и пропиваем честь!»

Поэт вздохнув добавил
Ещё сто грамм на грудь,
Себя тем позабавил
И вновь продолжил муть:

«А в старом Амстердаме некруглые дела,
В одном кафешантане гулял бандит мулла.
Одетый пакистанцем, но в кипе и чалме,
Герой вина и танцев, по прозвищу Джалме.
Амфетамин и герыч бесплатно раздавал,
Но, кокс с марихуаной путанам продавал!
Зависимость настанет, тогда воздастся всем,
И не уйти в завязку, попались насовсем!
Доллары и гульдены посыпятся рекой,
Собрать мильонов двести, и можно на покой!
Да только пролетает Джалме под саксофон,
Поскольку замечает, не всё тут в унисон.
Какие-то барыги грибочки продают,
Мол, ЛСД, в натуре, создаст везде уют.»

Поэт сходил на кухню, где принял самогон,
Потом и пара пива пошла ему вдогон.
Тут стало не до дела, скрутил беднягу сон,
Добрался до дивана и рухнул словно слон.
Храпит поэт и видит в развитии сюжет,
Стихи попали в книгу, и взрос скачком бюджет!

Нынче Путин здесь в почёте,
Как всё ловко раскрутил,
Клинтон в аховом пролёте,
Зря Абамкин грязь мутил.

Не поддался местный ватник
На приманки голубых,
Тот кто пахарь, токарь, ратник
Далеки от смут любых.

Дайте просто заработать,
Ветеранам честь и хлеб,
Ни к чему о черных ботать,
Превращать Державу в хлев!

Ты актёр  иди на сцену,
Нос в политику не тычь!
Много есть тебе на смену,
Свалишь если, так не хнычь!

Престарелая Мадонна
Обещала всем минет,
Ты же про*****, не Ивонна,
Мужики сказали нет.

А актёр-герой Де Ниро
Трампу врезать обещал,
Нонче голос из сортира,
Извиненья провещал.

Черный Джексон всё трепался,
Аж, в ЮАР свинтить хотел,
Нынче понял  он попался,
Не в ту жопу залетел.

Клуни вроде бы в Канаду,
В Нью- Зеландию, иль в Рим,
Голливуд подобен Аду,
Бледной немочью корим.

Как же так, понты такие,
СНН, опросы, власть,
А пришли совсем другие,
Вот и жизнь не удалась!

«Сколько их, куда их гонят, что так жалобно поют?»
То Абамкина хоронят, Клинтон в дурку отдают!

Весёлая, волос пшеница,
Венок цветочный, юбки синь,
Такая долго будет сниться,
Сгоришь, куда ты взгляд ни кинь!

Мониста серебро со звоном,
Да блузка яркая как день.
Такой была во време оном,
Теперь же тенью на плетень!

Не молодуха, а старуха,
Идёшь, бредёшь, а шлях не твой,
Вокруг ворюги и разруха,
Чиновник спутался с братвой!

Темна во облацех водица,
Но, слышен «ГОП» перед прыжком,
Лишь на себя тут можно злиться,
Исчез заморский твой Обком!

Сейчас вожди  слепые люди,
Где нос  кончается обзор,
Им при разделе всё на блюде,
От века четверть, и позор!

Украли всё, ты на панели,
Стара, цена не высока,
Дружки давно тебя отпели,
И, вроде, будущность горька.

Но, верю, верю в Возрожденье,
Придёт поток живой воды,
Ведь ты России порожденье,
Так мы родством всегда горды!

А голову повинну русский
Не сёк мечом, таков завет,
Проложим к дружбе мостик узкий,
А после встанем на совет.

Обговорим дела былые,
Забудем злобу и вражду,
Отбросим напрочь мысли злые,
И наговоров лабуду.

Ведь нам завещано судьбою
Друг с другом рядом вместе быть,
За друга жертвовать собою,
А распри прошлые забыть.

Русь, Бела Русь и Украина
Три ветви, а народ один,
Вражда  и вот страна руина,
Залётный фраер господин.

Так возрождайся Украина,
Откинь тщеславья тяжкий грех,
Про блудного припомни сына,
Иди домой, там ждёт успех!

Тары-бары-растабары,
Были сказки- прут кошмары,
И кошмары наяву,
Корчит сорную траву.

Либералы обалдели,
Взгляд больной и спали в теле,
Мир привычный и хороший,
Старой стал в сору калошей!

Где былые директивы?
Нынче ватники спесивы,
А инструкций из-за моря
Нет как нет, пучина горя!

Только Курицына в тщете
Проявилась в новом свете,
Первой леди США
Отказала всех смеша!

Мол, в моём кружочке тесном
Появляться ей невместно,
Куртизанка, тоще тело,
Прям такое и пропела!

Русь народная сказала,
Не вали всю дурь сначала,
Часть в запас прибереги
Нонче в моде дураки!

А болоту либералов
Времечко пришло авралов,
Осушают, сохнет грязь.
Либерал, с трибуны слазь!

Был Лутоня президентом,
Власть и чёрного белит,
Восемь лет одним моментом,
Прахом всё, Лутоня слит!
Это в сказке «гой еси ты»!
А в натуре люди злы,
Не приемлют паразиты,
Ну, не граждане, козлы!
Говорят, страна в расколе,
Может так, а может нет,
Есть успех в печатном поле,
Рот «Мадонны» и минет,
Экономика в развале,
Прёт инфляция вперёд?
Так и нужно этой швали,
Пусть частично перемрёт.
Президент почти от Бога,
Что ни скажет, на скрижаль,
Хороша была дорога,
Расставаться с нею жаль!
Адвокат из затрапезных
И сенатор в первый раз,
Восемь лет имел помпезных,
Снес полмира в садомаз.
Нобилёвкой был отмечен
Не за дело, просто так,
Либералами привечен,
Поболтать всегда мастак.
Эй, Лутоня! Досвиданья,
Доболтался, уходи,
Надоели ожиданья,
Успокойся и не бди!