На сердце сразу отлегло. Подумалось, что, вот, зря на человека злился не соврал, не обманул, а он подумал о нем плохо. Почему так бывает? Тебе плохо и сразу ищешь того, кто в этом виноват? Загадка но некогда ее отгадывать. Все мысли Джаркына устремились внутрь пещеры, где его ждали ответы на другие, более важные для его жизни вопросы.
Что-то не давало войти в пещеру отшельника. Джаркын как встал в проеме, так и стоял, не решаясь сделать следующий шаг. Спину холодил ветер, сумерки быстро потускнели, и ночь воцарилась над миром. А в пещере уютно горел огонь, блики которого затеяли пляску с блуждающими тенями на ее вогнутых стенах. У огня сидел старец. Он смотрел на трепещущие языки пламени и казался изваянием, каменным созданием природы, но лишь до тех пор, пока не склонялся над костром, мешая варево в котле.
Входи, если человек, прозвучал голос старца. Он был низок и спокоен. Так мог говорить только тот, кто уверен в своей защите и не боится ни людей, ни демонов.
Помедлив, Джаркын вошел. Тепло от огня дохнуло в лицо. Джаркын сглотнул вязкую слюну и произнес:
Здравствуй, отец! Позволь присесть у твоего очага.
И ты будь здоров! Садись, раз вошел.
Джаркын опустился на каменный пол, подоткнув под себя полы халата. Свернув ноги калачиком, он протянул озябшие руки к костру и хотел было сказать, как хорошо у огня, но запнулся на полуслове. Тяжелый взгляд из-под кустистых бровей пробрал до мурашек. Джаркын опустил глаза, но чувствовал взгляд мудреца всем своим нутром.
Что глаза прячешь? Не с лихом пришел, вижу, что ж тогда?
Пронзительно смотришь. Смущаешь.
Старец расхохотался. Его смех поднялся к потолку пещеры и гулким эхом убежал куда-то вглубь, откуда веяло прохладой и неземной тишиной.
Смутил тебя?! Давно не слышал от людей таких откровенных слов. Все юлят, а ты честен. Что ж, говори, зачем пришел.
Джаркын задумался. Что сказать? Он хотел услышать какой-то совет, что-то такое, что вдруг озарит его, придаст жизни смысл, а его пути цель. Как сказать об этом в двух словах?..
Молчишь? старец кивнул, поджал губы. Редкая седая борода дернулась, а длинные волосы не шелохнулись. Тогда давай, что принес.
Лягушка у пояса словно поскребла лапками. Джаркын испугался, что покажи он ее, мудрец примет драгоценный камень за дар ему, и решил не торопиться, достал оставшийся кусок лепешки, протянул вежливо.
Нет у меня ничего более.
Старец бережно взял хлеб, понюхал, поднеся к самому носу.
Хлеб пекут добрые руки. С добром ты пришел. Спасибо!
От таких слов Джаркын растерялся.
Беден я, в дороге ем, что люди подадут, кто за работу, кто просто от доброты душевной. Хлеб мне женщина дала, просто так дала. Этой ей твое спасибо.
Старец опять кивнул. Опустил палочку в свой котелок, вынул, лизнул ее, почмокал, проверяя варево на вкус. Видимо, решил, что оно готово.
Помоги мне, сними котел с огня, и садись ближе. Кушать будем. Твой хлеб, мой суп!
Трапезничали молча. Суп у старца оказался из корешков и кусочков сушеного мяса, а аромат от него был от каких-то неизвестных Джаркыну трав. Терпкий, с густым вкусом, суп согревал тело изнутри, и то тепло придавало силы. Макая разломленную лепешку в варево, они оба смаковали ее, обсасывая и тщательно пережевывая. Когда хлеб закончился, а суп остыл, гость и хозяин по очереди допили его, полакомились кусочками мяса и пустой котел отставили в сторону.
Приободренный расположением старца, Джаркын освоился, первое смущение прошло, и он, подложив в огонь увесистую палку от пахучей арчи, подсел к лежанке, на которую перебрался мудрец, и решился наконец рассказать о себе.
Жил я на берегу Теплого озера. Не скажу, что жил хорошо, но и не плохо, это так. Думал, так и проживу жизнь, так и умру в своей юрте и будут мои косточки лежать в родной земле. Но не случилось. Бог послал мне испытание
Джаркын сам не заметил, как язык его стал красноречив, как полно он описал и свое озеро, и тот сундук с богатствами, и свое горе, постигшее его вскоре. Старец слушал гостя с закрытыми глазами, только изредка, когда пронзительность рассказа поражала его, он поднимал веки и рассматривал чужеземца. Когда Джаркын достал из-за пазухи свою лягушку, мудрец поднялся и сел, опустив ноги с лежанки. Каменное тело лягушки вбирало в себя жар огненных всполохов и сияло, меняя цвет, то желтым, то красным светом, и завораживало.
Джаркын сам не заметил, как язык его стал красноречив, как полно он описал и свое озеро, и тот сундук с богатствами, и свое горе, постигшее его вскоре. Старец слушал гостя с закрытыми глазами, только изредка, когда пронзительность рассказа поражала его, он поднимал веки и рассматривал чужеземца. Когда Джаркын достал из-за пазухи свою лягушку, мудрец поднялся и сел, опустив ноги с лежанки. Каменное тело лягушки вбирало в себя жар огненных всполохов и сияло, меняя цвет, то желтым, то красным светом, и завораживало.
Старец взял лягушку в руки.
О! Красива и сильна любовью! восхитился он. Тебе бог послал источник бессмертия, странник. Ты знаешь об этом?
Джаркын растерялся. Он уже понимал, что лягушка дает силу жизни, возвращает здоровье, но бессмертие Неужели в небесных чертогах она впитала божественный эликсир?..
Вижу, не знал, усмехнулся старец. Так знаешь теперь! он испытующе посмотрел на гостя. И что будешь делать?
В душе Джаркына бушевало пламя соблазна. Стать бессмертным! Он и не мечтал об этом! Уф, горячая волна подкатила к горлу, и Джаркын открыл рот, ощутив нехватку воздуха. Смех старца отрезвил его. Пелена соблазна спала, и Джаркын укорил себя за слабость.
Ты был стар, но не успел понять, что жизнь должна заканчиваться, и тогда, когда приходит срок. Бессмертие удел избранных и тяжкое бремя. Да он пошамкал губами и прилег, отпустив лягушку. Она уже дала тебе сил на еще одну жизнь, а может быть, и больше, не знаю. Хватит тебе, чтобы устать.
Джаркын заволновался. Он почувствовал момент истины. Это ощущение родилось в нем сразу, и, как бабочка, выбралось из кокона и взлетело, махая мокрыми крыльями.
Отец! воскликнул он в сердцах. Укажи путь! Скажи, куда мне ее отнести, куда ведет меня эта лягушка?
Путь? строго вопросил старец. Я не знаю твоего пути, да и никто не знает, кроме тебя. Сегодня ты прошел свой путь. Вспомни его. Ты блаженствовал у воды, добром вспоминал женщину, угостившую тебя хлебом. Потом ты, услышав совет первого встречного, пошел в гору. Ты шел легко, наслаждался красотой. Что тогда ты ощущал?
Я я был счастлив, ата. Мне было хорошо.
Да, красота мира это дар бога! А любовь в наших сердцах это благодарность ему за этот дар! Ты думал об этом?
Нет, не знаю, нет, я не думал о любви, ата.
Старик вздохнул.
Мало кто думает. Ты честен. Это твое спасение честность! Не теряй этого дара. А о любви думай. Ты любишь мир, любишь жизнь. Люби бога! Не бойся его, а люби.
О каком боге говоришь ты, мудрец? Я прошел немало троп и видел, что люди чтят разных богов.
Ты еще мало видел! мудрец, казалось, потерял интерес к разговору. Но, что бы ты еще не увидел в пути, знай бог один! Люди разные.
Джаркыну еще предстояло понять слова мудреца, пока он только внимал, стараясь запомнить все, что тот ему говорил. А старик вернулся к его пути в пещеру.
Когда сады закончились, а подъем стал круче, ты почувствовал трудность пути, но не повернул обратно. Почему?
Я хотел узнать истину
Все наивны. Все хотят узнать истину. И никто не знает, что узнать ее это пройти свой путь, а не услышать слова старика, о котором забыл бог. Понимаешь ты, человек, что такое истина?
Джаркын замер. Он не думал о том, что есть истина, он, как и все, хотел ее знать. Но Старик покачал головой.
Не понимаешь. Ладно, вернемся к твоему пути. Когда ты карабкался по крутой осыпи, когда шел, не зная куда, был ли ты уверен в правильности своего пути? Не поминал ли ты грубым словом того, кто указал тебе его?
Джаркын еще раз раскаялся в том, что незаслуженно ругал того старика на осле, который рассказал ему о мудреце. Старец не ждал его ответа, он, казалось, в тот момент шел рядом с ним и знал все его думы.
Вот так поступают с советчиками! Человек всегда ищет оправдание своим поступкам за своей спиной. Думай сердцем! Слушай только его свое сердце! и тогда ты не будешь терзаться сомнением, а все поступки будут только твоими и ответственность за них тоже.
Я понял, ата, поблагодарил Джаркын, склонив голову и приложив руку к сердцу.
Старик улыбнулся.
То-то! А про свой путь понял?
Джаркын сознался:
Я только догадываюсь, ата.
Хорошо, подбодрил старец, зевнув. Давай спать. Устал я.
В серой холщовой рубахе до пят, расправив плечи и раскинув руки в стороны, стоял старец на площадке перед пещерой, не боясь утренней свежести и пронизывающего ветра. Воздух звенел от ожидания. Пурпурное небо светлело. Солнце, еще скрытое от глаз горизонтом, одним своим приближением прогоняло тьму и ее тени, пытавшиеся спрятаться под покровом зари. И вот произошло чудо! Макушка светила показалась над просыпающейся землей! Старец воздел руки к самому небу и восславил жизнь и свет!
Хорошо, подбодрил старец, зевнув. Давай спать. Устал я.
В серой холщовой рубахе до пят, расправив плечи и раскинув руки в стороны, стоял старец на площадке перед пещерой, не боясь утренней свежести и пронизывающего ветра. Воздух звенел от ожидания. Пурпурное небо светлело. Солнце, еще скрытое от глаз горизонтом, одним своим приближением прогоняло тьму и ее тени, пытавшиеся спрятаться под покровом зари. И вот произошло чудо! Макушка светила показалась над просыпающейся землей! Старец воздел руки к самому небу и восславил жизнь и свет!
Джаркын внимал ему с душевным благоговением.
Давно ты здесь, ата?
Старец, казалось, не слышал вопроса. Он ворошил остатки кострища, пробуждая заснувшие искры к жизни.
Воды принеси, попросил он коротко и кивнул вглубь пещеры.
Джаркын взял бурдюк и пошел, не спрашивая более ничего. Через несколько шагов остался рассеянный свет за спиной, а впереди была мгла. Куда идти? Джаркын остановился и прислушался. Где-то в глубине пещеры шумела река. Но как добраться до нее в темноте? Да и далеко она по звуку. Лоб покрылся испариной. Джаркын утер его тыльной стороной ладони, крепче сжал горлышко бурдюка, но покачнулся и облокотился на стену пещеры. Она оказалась влажной. Джаркын потрогал стену так и есть! мокрая! Он прислушался, склоняясь ухом ближе к стене, и вдруг на фоне далекого гула отчетливо распознал капель. Джаркын присел, потрогал пол вокруг себя; ближе к стене ладонь погрузилась в лужу. «Ага! смекнул он. Где-то здесь старец набирает воду!» Слабый свет от грота, где жил мудрец, едва доходил до этого места, и, когда глаза привыкли к темноте, Джаркын различил блики на поверхности воды. Она стекала многочисленными ручейками со стены в глубокую выемку в камне. Опустив в нее бурдюк по горлышко, Джаркын набрал воды и, довольный своей смекалкой, вернулся к старцу.