Пролетавшие над головами на восток и обратно немецкие самолёты уже не оказывали испуга. И как ни вглядывался ни одного нашего! Где они?
Под эти мысли забылся то ли сном, то ли дремотой.
Старший лейтенант Куцых был разбужен осторожным стуком в окно. Взглянул на висящие на стене часы с кукушкой без двадцати пять. Удивился, его вообще не должны были трогать сегодня, он отпросился у майора Скрипачёва до утра понедельника по случаю приезда молодой жены. Он осторожно снял с груди её руку, вылез из-под одеяла и босой подошёл к окну, открыл створку. Куривший в двух шагах красноармеец его роты он не помнил его фамилию бросил самокрутку, приложил руку к пилотке:
Това
Куцых не дал договорить, замахал руками тише, тише!
Боец подошёл ближе, наклонился и полушёпотом:
Товарищ командир, вам в часть надо!
Что случилось? услышал над головой гул пролетавших самолётов, учения, что ли начались?
Никак нет, не знаю, вам в часть надо, старшина приказал вас в часть привезти, боец мотнул головой в сторону стоявшего за калиткой мотоцикла.
Хорошо, я сейчас.
Он подошел к деревенской кровати с высокими, в завитушках, металлическими спинками. Сладкая жёнушка спала после бессонной ночи, утонув в перине, одеяло сползло с розового полного плеча. Он хотел разбудить её, но пожалел. Вынул из планшетки блокнот, карандашом написал записку, положил её на комод под флакончик духов, затем сгрёб в охапку одежду, вышел с ней в сени, быстро оделся.
Вышел во двор, боец сидел боком на сиденье, снова курил:
Ты что так много куришь?
Закуришь тут, товарищ старший лейтенант. Кажись, война началась.
Какая война? и тут услышал глухие удары, словно кто-то бил молотом по земле. Хотел вернуться в хату зачем? сел на заднее сиденье, приказав:
Быстрее давай!
К моменту их приезда палатки были свёрнуты и погружены в две полуторки, возле них кучками стояли бойцы. Старшина Крикун, отмечавший что-то в бумагах, услышал стрёкот мотоцикла, повернул голову на звук и побежал к ним навстречу, на ходу засовывая бумаги в кожаную офицерскую с у мк у.
Товарищ старший лейтенант, нам приказано следовать в Белосток, в батальон!
Кто приказал?
Начальник штаба, Пышной!
Ты сам слышал приказание?
Да, сам!
А сейчас связь есть?
А сейчас связи нет, погранцы уже свернулись и уехали.
Как уехали? Куцых всё больше недоумевал.
На машинах. Получили приказание и уехали.
Подожди, у нас же люди в охранении, их же забрать надо!
Некуда их садить, товарищ старший лейтенант, не знаю, как этих рассадить, кивнул он на стоящих у машин бойцов. Выгрузимся и пришлём за ними машину.
Хорошо, грузитесь и езжайте. Мотоцикл заправлен? повернулся к водителю.
Да, товарищ командир!
Оставьте мне его.
Куцых смотрел, как с трудом усаживались бойцы, как тронулись и скрылись за углом. Гул пролетавших над головой самолётов заставил поднять голову самолёты, завывая, шли низко, на крыльях чернели кресты, немцы!
Он завёл мотоцикл, подъехал к зданию заставы пусто! Никого!
Он развернулся и поехал вслед за машинами, через полчаса увидел клубы пыли, хотел обогнать их, но показалась просёлочная дорога, ведущая к местечку, а, вернее, к хутору, где он оставил жену. Он свернул, проехал с десяток километров по ней, и, задумавшись, не заметил глубокой ямы с водой. Мотоцикл заглох. Он слез с машины и сразу набрал полные сапоги жидкой грязи. Попробовал толкать, но безуспешно: немецкий «цундап» был тяжёл. Решил не ждать, что кто-нибудь проедет и поможет вытащить мотоцикл, а пойти к хутору и там решить на месте, как и что.
Впереди услышал голоса кто-то шёл навстречу. Поджидая, он присел на пенёк у дороги, закурил. Из-за поворота показались трое: старший сержант и двое бойцов, в форме войск НКВД. Он встал, соображая, как лучше использовать их, чтобы они не сильно пачкались. Старший сержант, не снимая рук с висящего на груди автомата, представился:
Старший сержант Точилин! Что случилось застряли, товарищ командир?
Да, застрял. Помогите мне, товарищи, Куцых мимолётно заметил странный акцент в речи, но не хотелось бы пачкать вас. Верёвки у вас нет?
Найдём!
Один из бойцов, не ожидая приказаний, снял вещмешок и достал из него моток верёвки.
Куцых взял конец, закрепил его за переднюю вилку:
Тащите!
Вчетвером они без труда вытащили тяжёлую машину.
Спасибо, товарищи! и стал ковыряться, пытаясь завести двигатель.
Бойцы не уходили, наблюдая за его действиями. Куцых мельком поглядывал на них, стало тревожно они что, ждут, что он их подвезёт, куда им надо? Но напрямую спросить не хотел неудобно, люди ж помогли!
После нескольких попыток мотоцикл затарахтел, Куцых повернулся на него смотрел зрачок пистолета.
Бойцы оттащили труп в кусты, сели в тарахтевшую машину и скрылись за поворотом дороги.
Утренние сводки, доставленные Францу Гальдеру, подтвердили, что все армии, кроме 11-й, перешли в наст упление согласно плану. Нападение для русских явилось полной тактической внезапностью. Пограничные мосты через реки захвачены в полной сохранности. Командование ВВС сообщило, что на 1330 уничтожено 800 самолётов русских, потери немцев составляют 10 самолётов. Подходы с моря к Ленинграду заминированы без потерь.
Статс-секретарь Вайцзеккер сообщил, что Германия не заинтересована во вступлении в войну Японии и Америки, так как в этом случае война станет невообразима по продолжительности.
После встречи Тимошенко и Жукова со Сталиным, всё ещё сомневавшимся в правдоподобности начала войны, В 7-15 утра в округа была отправлена директива 2 наркома обороны о немедленном уничтожении прорвавшегося врага. Границу, при этом, не переходить!
Командир 9-го механизированного корпуса Рокоссовский в 4 часа утра 22-го июня самовольно, без распоряжения совнаркома или министра обороны, вскрыл секретный оперативный пакет, в соответствии с которым дал команду привести корпус в боевую готовность. Самовольно, без приказа сверху, вскрыл склады с горючим и боеприпасами.
Связи с командованием округа не было и, как ни странно, Константин Константинович был отчасти рад этому никто не мешал. Он потерял страх, перед кем бы то ни было после трёх лет отсидки в застенках НКВД, откуда вышел избитым, с выкрошенными зубами, но не сломленным.
В 1400 корпус выступил по направлению, указанному в секретном пакете.
Около 6-00 22-го июня собралось бюро Белостокского обкома партии, на котором было решено:
отправить на восток семьи советских и партийных работников;
создать чекистские группы для взрыва и уничтожения военных баз и складов.
Первое решение было выполнено сразу, чему свидетелем явился заместитель командующего Западным фронтом (округа, с началом войны, автоматически становились фронтами) генерал Болдин, встретивший в полдень, в тридцати километрах восточнее Белостока, представительский ЗИС-101, который мог принадлежать одному из трёх лиц первому секретарю обкома Кудряеву, главному КГБ-исту Бельченко или главному НКВД эшнику Фукину. Машина везла двух женщин, двух детей и огромный фикус в кадке.
Вторую задачу помогли решить немцы самолёты генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга разбомбили военные склады и базы с боеприпасами и нефтепродуктами, оказавшиеся без какого-то ни было зенитного прикрытия.
В ночь на 23-е из Белостока сбежало всё советское руководство, сбежали все сотрудники органов НКВД и НКГБ вместе с начальниками. О созданных чекистских группах больше никто и никогда нигде не слышал.
Штаб Западного фронта потерял связь с войсками с первых минут войны. Проводная повсеместно перерезана, радиостанции, места расположения которых были хорошо известны немцам, были разбомблены самолётами люфтваффе.
К полудню 22-го старший лейтенант Быстров, теперь уже майор НКВД Быстров, сидел в засаде на выезде из Белостока к аэродрому.
После ликвидации болтливого мальчишки он, без осложнений, пересёк границ у и, углу бившись в чащу, развернул рацию. Первая часть его группы была переброшена за полтора дня до наступления, за прошедшую ночь резала линии связи в подконтрольном ей районе и ждала вторую часть группы во главе с ним, Быстровым.
Сейчас она находилась приблизительно в тридцати километрах от него. Дав указания по дальнейшей работе, он назначил место встречи, пароли. Курт выбрал по компасу направление и привычным полубегом, которым он, с помощью амфетамина, мог пробежать и 100 километров, последовал на рандеву. Он надеялся преодолеть это расстояние за два с половиной, максимум за три часа. Можно было бы поискать транспорт, но рисковать он не имел права возложенное на него задание было чрезвычайной важности.
Белостокский выступ, наполненный частями 10-й армии русских, был естественной ловушкой для них. Эта армия была обречена на уничтожение, но в выступе находились, помимо двух стрелковых и одного кавалерийского корпусов, два механизированных корпуса 6-й и 13-й, в составе которых танков было столько, сколько у всей группы армий «Центр». Русские приготовили для нападения на рейх громадное количество складов и баз с боеприпасами, горючим, продовольствием ими займутся лётчики Кессельринга, наводку на цели обеспечат засланные заранее диверсанты полка «Бранденбург». Но танковые корпуса более двух тысяч танков, авиация уничтожить не сможет, здесь нужно другое, дьявольское оружие, предоставить которое мог только адмирал Канарис. Курт был частью этого оружия.
На Белостокский выступ наступали восемь пехотных дивизий вермахта, в составе которых не было ни одного танка. Это был громадный риск бросить пехоту под танковые гусеницы мехкорпусов. Риск громадный, но командование было уверено в таких, как Курт, знало, что они обеспечат победу вермахту!
В три пятнадцать Курт на бегу отметил далёкое завывание авиационных двигателей. В просвете между кронами деревьев высоко в небе сверкнули серебряные крестики самолётов авиация шла бомбить дальние цели Минск, Смоленск, Вильнюс, Белосток. Скоро, с рассветом, «Штуки» Юнкерсы Ju 87, начнут уничтожать ближние цели войсковые базы, узлы связи, штабы армий, корпусов и дивизий. И возникнет великая паника, которая превратит многотысячные орды русских в стадо баранов.
Но танки!
Абвер заготовил чёткие сценарии уничтожения механизированных корпусов и главные роли в их осуществлении играли Курт со своей группой и ещё две по одной в группах армий «Север» и «Юг», с такими же, как он, командирами.