Смертное - Розанов Василий Васильевич 7 стр.


   Высоко ценил талант Розанова и Флоренский; их многолетняя переписка неизвестна современным исследователям: после смерти Розанова Флоренский, с согласия родственников писателя, взял свои письма назад. Идейные и литературные взаимоотношения Розанова и Флоренского нуждаются в обстоятельном анализе (первые подступы к теме см.: Юрий Иваск. "Розанов и о. Павел Флоренский". - "Вестник РСХД" (Париж), 1956, No 42, с. 22-26; П. Палиевский. Розанов и Флоренский. - "Литературная учеба", 1989, No 1, с. 111-115).

   Высоко ценил талант Розанова и Флоренский; их многолетняя переписка неизвестна современным исследователям: после смерти Розанова Флоренский, с согласия родственников писателя, взял свои письма назад. Идейные и литературные взаимоотношения Розанова и Флоренского нуждаются в обстоятельном анализе (первые подступы к теме см.: Юрий Иваск. "Розанов и о. Павел Флоренский". - "Вестник РСХД" (Париж), 1956, No 42, с. 22-26; П. Палиевский. Розанов и Флоренский. - "Литературная учеба", 1989, No 1, с. 111-115).

20

Сергей Алексеевич Цветков (1888-1964) - историк литературы, редактор "Русских ночей" В. Ф. Одоевского (М., 1913), друг и почитатель таланта Розанова. В послереволюционные годы собиратель биобиблиографических материалов о Розанове.

21

Брат Коля - Николай Васильевич Розанов (1847-1894) - старший брат В. В. Розанова, после смерти матери взявший на содержание и воспитание двух своих братьев (Василия и Сергея). С 1870 г. был преподавателем в Симбирске, с 1872 г. - в Нижнем Новгороде; с 1879 г. - инспектор, а затем и директор гимназии в Белом и Вязьме. Н. В. Розанов был идейным поборником классического образования и принципов воспитательного образования; в общественно-культурном плане - оставался консерватором славянофильской ориентации. Многие педагогические и культурно-политические установки старшего брата отстаивались впоследствии и В. В. Розановым.

22

Этот же рассказ перепечатан Розановым во 2-м коробе "Опавших листьев" и сопровожден гимназическими письмами Кости Кудрявцева 1874-1877 годов.

23

Сергей Андреевич Муромцев (1850-1910) - один из основателей и лидеров конституционно-демократической партии, в 1884 году был лишен кафедры Московского университета за "политическую неблагонадежность". В 1906 году - председатель 1-й Государственной Думы и совещания ее членов в Выборге после роспуска Думы.

24

mot (франц.) - словцо, остроумное выражение, находчивая реплика.

25

Речь идет о двух из четырех наклонений в греческом глаголе: сослагательном или конъюнктиве (modus conjunctivus) и желательном или оптативе (modus optativus); для этих двух наклонений в русском языке нет соответствующих форм.

26

Александр Петрович Заболотский преподавал греческий язык в нижегородской гимназии, где Розанов учился с 1872 по 1878 гг.

27

Тихон - Тихон Дмитриевич Руднев, брат Варвары Дмитриевны.

28

Афонька и Тертий - Афанасий Васильевич Васильев (1851-?), славянофил, непосредственный начальник Розанова по Государственному контролю, где в департаменте по железнодорожной отчетности Розанов прослужил с 1893 по 1899 год.

Тертий Иванович Филиппов (1825-1899) - государственный контролер; славянофил, писатель по церковным вопросам; друг и покровитель К. Н. Леонтьева.

Розановская статья "Эстетическое понимание истории" послужила началом переписки Филиппова с Розановым, завершившейся предложением учителю гимназии переехать в Петербург для работы в Контроле. Последующие взаимоотношения Розанова с сановником-славянофилом оставались крайне напряженными. "Служу я, - писал Розанов А. П. Устьинскому в 1898 г. - чиновником особых поручений при Государственном Контролере, откомандированным в Департамент железнодорожной отчетности, где состою исполняющим обязанности младшего ревизора и получаю 150 р. В силу не расположения ко мне Государственного Контролера, Филиппова (по видимому, он желал и надеялся, что я стану поддерживать его церковные тенденции и вообще разные литературные махинации) - положение мое в Контроле весьма шатко и неудобно. Ум у Филиппова светлый, но это - темный человек, и у него нет шага без расчета, как и нет слова - от сердца." (РО ГБЛ, ф. 249, ед. хр. 4229, л. 7; ср.: В. Розанов. "Литературные изгнанники", с. 383-385).

29

Петр Бернгардович Струве (1870-1944) - экономист, общественный деятель и публицист, редактор журнала "Русская мысль" (1907-1918), на страницах которого напечатал статью: "В. В. Розанов - большой писатель с органическим пороком" (1910, ноябрь), вызвавшую ответные выступления Розанова ("Литературные и политические афоризмы". - "Новое время", 1910, 25 и 28 ноября, 9 декабря) и бурную реакцию почти всей русскоязычной прессы того времени. Многие современники восприняли статью Струве как начало систематической травли Розанова со стороны либеральных кругов.

30

Наиболее ярко тезис о "демонизме Розанова" был сформулирован литературным критиком "православной ориентации" А. С. Глинкой (Волжским) (1878-1940) в его статье "Мистический пантеизм В. В. Розанова", первоначально напечатанной в журналах "Новый путь" (1904, декабрь) и "Вопросы жизни" (1905, январь-март): "На пути розановского устремления, в его попытках теитизировать пол, в ужасе разверзаются зияющие своей беспросветной темной глубью бездны, раскрываются страшные, бездонные пропасти, из которых несется страшно-щекочущий сатанинский хохот, бегут странно дрожащие черные тени, загораются зловещие, дразнящие красные огни демонизма. В глубине глубин пантеистической мистики Розанова страшно темная точка ее, черное жерло жизни, в ее провалах и углублениях к потусветному, ноуменальному, вдруг загорается огненно-красным дьявольским светом". (Волжский. Из мира литературных исканий. Сборник статей. СПб., 1906, с. 351).

31

Дмитрий Сергеевич Мережковский (1866-1941) - поэт, писатель, литературный критик, проповедник "нового религиозного сознания". В конце 90-х - начале 900-х годов был близок с Розановым, называл его "русским Ницше" и сочувственно относился к его религиозно-философской интерпретации проблем пола. Сближение Мережковского с социалистами-революционерами в середине 900-х годов привело, в конце концов, к общественному и личному противостоянию двух писателей. В 1914 г. Мережковский был инициатором исключения Розанова из Религиозно-философского общества.

32

Александр Карлович Закржевский (1886-1916) - киевский литератор и критик, с 1909 г. - корреспондент Розанова, автор книг "Карамазовщина. Психологические параллели" Киев, 1912; "Религия. Психологические параллели" Киев, 1913, в которых есть главы, посвященные творчеству Розанова. В книге "Карамазовщина" читаем о Розанове: "Вот философ, который весь вышел из Карамазовщины, из адского кипения жизни, из неотравленного колодца таких глубин, о которых нам, современникам, может быть, и не снилось еще!... Несомненно, он от Федора Павловича, плоть от плоти, кость от костей его, это может быть возмужавший и созревший монашек Алеша, может быть перешедший границу тридцатилетнего возраста Иван, может быть углубившийся и побывавший около очагов культуры -- Дмитрий. ...Творчество Розанова, его душа до того усложнены, до того уклончивы и многообразны, что в одной статье невозможно дать определенной характеристики, нельзя охватить всего Розанова. Много у него различных ликов, и маски его бесчисленны. До сущности же докопаться трудно, а если и постигнешь ее, - то она сейчас же станет новой маской, и снова таинственно засмеется и снова исчезнет во тьме. И вот это-то и есть то, что я особенно ценю в этом художнике."

33

Федор Федорович Куклярский - философ, автор книг, в которых анализируется также проблематика и творчество Розанова: "Философия индивидуализма" (СПб., 1910); "Осужденный мир. Философия человекоборческой природы" (СПб., 1912). В последней он пишет: "Розанов - типичный аналитик христианства, при чем анализ его с годами все более углубляется, принимает все более и более интимный характер и, вместе с тем, все более сосредотачивается на ненормальных и темных чертах христианского откровения. В этом последнем отношении Розанов является прямым продолжателем Константина Леонтьева, с той, однако, разницей, что Леонтьев сатанизировал христианство во имя отрицания человека, тогда как Розанов сатанизирует его путем апелляции к натуральным родовым инстинктам человека" (с. 207). В одном из писем Куклярский писал Розанову: "Могу без обиняков сказать, что я - ярый противник христианства и, пожалуй, Христа, но не знаю, насколько моя платформа близка к Вашей. Кроме Л. Шестова и Вас я не вижу вокруг себя никого, кто мог бы сказать мне несколько утешительных слов" (РО ГБЛ ф. 249, ед. хр. 3876, л. 37). Письма предваряет розановская характеристика: "Куклярский Фед. Фед. (совершенно - оказалось - невозможный господин) лет 26-28-24? Очень красив, изящен: но "Дай денег". (Там же, л.34).

34

Корней Иванович Чуковский (псевдоним Корнейчука Николая Васильевича; 1882-1969) - литературный критик, литературовед, переводчик, детский писатель. О Розанове Чуковский писал неоднократно: см., например, "Прохожий и революция" (газ. "Свобода и жизнь", 1906, 16 (29) октября); "Открытое письмо В. В. Розанову" (газ. "Речь", 1910, 24 окт. (6 ноября); "Андреев в русской критике по статьям Розанова" в его кн.: "Леонид Андреев большой и маленький". СПб., 1908. Полемически заостренную характеристику Чуковского-литературного критика Розанов дал в статье "Богатый и убогий" (газ. "Новое время", 1911,22 марта): "Странно. Пишет превосходно, а впечатлений нет. Уж много лет пишет, а никак не скажешь: "вот какую мысль проводит этот писатель". Очень странно для писателя: не проводит никакой мысли. Что же он пишет? - "А так, пишет. И превосходно пишет". В каком роде? для чего? - "Он, собственно, клюется. Клюнул одного. Клюнул другого". - "Да для чего?!" - "А так, чтобы вышло осязательное впечатление. Больше ни для чего"... Странно... Не столько писатель, сколько воробей: потому что, если Чуковского самого спросить, на кого он походит, на орла или воробья, то он, залившись краской стыда, смущенно и невнятно пробормочет: "Конечно, на воробья, орлиного во мне ничего нет. И я клюю все маленькое, маленьким клювом и маленькие зернышки". В самом деле, страсть его разбирать все мелочи, писать о мелочах в писателе, и, по возможности, о мелочах в самом мелком писателе, которого и не читает никто, которого даже почти никто и не знает, - изумительна! Поистине, это критик о Вербицкой. Послушайте: он ни за что в свете и никогда не напишет статьи о Толстом и Достоевском. Самая талантливая его статья-лекция была... о Нате Пинкертоне в русской литературе и о кинематографе как отделе литературы!".

34

Корней Иванович Чуковский (псевдоним Корнейчука Николая Васильевича; 1882-1969) - литературный критик, литературовед, переводчик, детский писатель. О Розанове Чуковский писал неоднократно: см., например, "Прохожий и революция" (газ. "Свобода и жизнь", 1906, 16 (29) октября); "Открытое письмо В. В. Розанову" (газ. "Речь", 1910, 24 окт. (6 ноября); "Андреев в русской критике по статьям Розанова" в его кн.: "Леонид Андреев большой и маленький". СПб., 1908. Полемически заостренную характеристику Чуковского-литературного критика Розанов дал в статье "Богатый и убогий" (газ. "Новое время", 1911,22 марта): "Странно. Пишет превосходно, а впечатлений нет. Уж много лет пишет, а никак не скажешь: "вот какую мысль проводит этот писатель". Очень странно для писателя: не проводит никакой мысли. Что же он пишет? - "А так, пишет. И превосходно пишет". В каком роде? для чего? - "Он, собственно, клюется. Клюнул одного. Клюнул другого". - "Да для чего?!" - "А так, чтобы вышло осязательное впечатление. Больше ни для чего"... Странно... Не столько писатель, сколько воробей: потому что, если Чуковского самого спросить, на кого он походит, на орла или воробья, то он, залившись краской стыда, смущенно и невнятно пробормочет: "Конечно, на воробья, орлиного во мне ничего нет. И я клюю все маленькое, маленьким клювом и маленькие зернышки". В самом деле, страсть его разбирать все мелочи, писать о мелочах в писателе, и, по возможности, о мелочах в самом мелком писателе, которого и не читает никто, которого даже почти никто и не знает, - изумительна! Поистине, это критик о Вербицкой. Послушайте: он ни за что в свете и никогда не напишет статьи о Толстом и Достоевском. Самая талантливая его статья-лекция была... о Нате Пинкертоне в русской литературе и о кинематографе как отделе литературы!".

Назад Дальше