Да Он солгал про новую девушку, лишь потому что знал, что всегда использовал презервативы в интиме. Ты меня кинула, когда я так нуждался в тебе, а сейчас ты заявляешься на пороге моего дома беременная и говоришь мне о возобновлении отношений. Уходи!
Лидия явно обманывала его, а воспитывать чужого ребенка и свою неверную бывшую у него не было ни малейшего желания. Блондинка побледнела, а затем засуетилась, пытаясь найти объяснения в ушедшей их совместной жизни и любовных отношениях прошлого.
Новая? При таких словах Лидия выглядела чуть ли не взбешенной или поглощенной ненавистью к новой оппонентке, которая отбила у нее Адрия.
Да Он солгал про новую девушку, лишь потому что знал, что всегда использовал презервативы в интиме. Ты меня кинула, когда я так нуждался в тебе, а сейчас ты заявляешься на пороге моего дома беременная и говоришь мне о возобновлении отношений. Уходи!
Лидия явно обманывала его, а воспитывать чужого ребенка и свою неверную бывшую у него не было ни малейшего желания. Блондинка побледнела, а затем засуетилась, пытаясь найти объяснения в ушедшей их совместной жизни и любовных отношениях прошлого.
Уходи, Парень повторил свою фразу, и открыл дверь, показал направление для Лидии.
Бывшая выглядела в эту минуту, словно, заплачет или закатит истерику прямо в этой квартире. Пожарский же сохранял спокойствие и без лишних эмоций спроваживал ее обратно туда куда та ушла сама.
Квартиру вновь поглотила зловещая тишина. Солнце приторно озаряло комнаты, и пылинки в танце порхали, как насекомые и бледные отблески микроскопических солнечных семян, которые должны были дать жизнь в будущем для новых неизведанных градаций миров.
Два дня спустя
Он познакомился с новой девушкой в сети. Сначала это была скучная переписка, не предвещающая перспектив ни для парня, ни для той незнакомки. Однако Адрий испытал симпатию к прелестной русоволосой девушке с зеленовато-синими глазами. Легкая улыбка везде на фото играла на лице Вероники. Именно так звали новую избранницу Пожарского, в которой он увидел смысл новых отношений и жизни по канонам материальных физических законов. Люди больше не изменялись. А материя сохраняла свою структуру. Рыси ночи, темные тени, что поглощают энергию и души людей также перестали посещать его квартиру.
Как же мне не соизволило повстречать раньше? Изумился парень, когда общался с девушкой в жизни.
Зимний декабрьский вечер в небесах выглядел, как сгустки синевато-темной пелены, а снег падал хлопьями, кружился и еще больше усыпал землю покровом зимы.
Не знаю, я же обыкновенная, смущенно отвечала девушка.
Вероника обладала красивым профилем. У нее был вздернутый почти детский носик, а глаза источали отражение зимы: были зеленовато-синего оттенка. Русые волосы ее естественными волосами. И глядя на эту девушку Адрий испытывал к ней если не любовь, то чувство влюбленности и даже влечения к Веронике. Фигура была сокрыта под дубленкой, однако, молодой человек знал, что у нее весьма утонченная и изящная фигура. Ей максимум можно было дать двадцать-двадцать пять лет с виду.
Они шли по темной аллее, и фонари сферично высвечивали окаймления света из сгущающейся суспензии. Во мгле города тускло мерцали огни домов, а также машин ползающие по улицам. Где-то в полумраке ходили прохожие ежась от холода декабря. Хотя было отнюдь не так уж и холодно. Температура едва ли опускалась ниже минус десяти градусов по Цельсию.
В офисе Адрий принимал новых пациентов, пытался понять суть жизненных проблем у своих подопечных. Здесь были и молодые девушки, которые рассказывали ему про свои проблемы, и мужчины, которые стали уже отцами и даже дедами. Среди пациентов Пожарского были люди словно не имеющие возраста, кажется они были взрослы, но время над ними было не властно. Они жили в своих суждениях и жизненных передрягах, а в кабинете Адрия, как исповеди у священника рассказывали свои судьбы.
В сновидениях, а иногда и наяву при контакте со своими подопечными Адрий погружался в их сознания своими мыслями. Он витал над их просторами души, как птица в небесах. Здесь были и величественные великолепные пейзажи и долины населенные замками, дворцами уходящими в небеса, также были души расплавленные от гнева земли и содрогающихся кристаллически-огненных небес. Пламень огня нисходил с высоты в тех краях, где Адрий был в поисках истин жизни. Также как в сознании полуразрушенного мира Самана психолог искал ответы в судьбах других людей.
С Вероникой Адрий поддерживал более-менее теплые отношения, однако это были лишь дружеское общение. Пожарский перестал делать ставки на людях, особенно в любви, потому что знал, что каждая невзаимная любовь или даже влюбленность оборачивались для него лишь бедой и болью для души. Чувства вырастали в период месяца, прежде чем он пригласил ее к себе в квартиру.
Глава 8. Поход к эшафоту
В видениях однажды Адрий увидел Лидию, и эти сны были так далеки от реальной жизни. В мареве заката чужедальнего мира, явно не с земли, молодой человек видел градацию затухающих красок снов. Сновидения вели парня к месту казни, и на фоне огненно-золотистого заката Пожарский видел виселицу. Среди толпы людей сновидец узнал Лидию. Он посмотрел на ее бледное лицо. Светлые локоны окаймляли худоватое личико девушки, и она выглядела сейчас изнуренной и уставшей.
Что происходит здесь?
Хотят казнить!
Кого? Задал второй вопрос психолог.
Меня
Тебя?
Да, чуть не рыдая отвечала девушка.
Адрий пристально смотрел в глаза своей бывшей возлюбленной, и ощутил, как его душу охватывают забытые и древние чувства. Он еще любил ее. Даже отрицая свои чувства, испытывал к ней нежность в коктейле с неприязней.
Меня убьют! Воскликнула она.
Хочешь я пойду за место тебя на казнь?
Ты хочешь пожертвовать собственной жизнью ради меня?! В глазах девушки засверкала надежда на спасение.
Пожарский задумался на минуту, глядя всеобъемлющий закат градиента огненно-золотистых цветов в этом мире.
Думаю, да
Палач назвал имя осужденной. Это была Лидия, и Пожарский содрогнулся от осознания того, что ее убьют на его глазах.
Я вместо нее иду на казнь! мрачно пошептал Адрий, и побежал сам к эшафоту в красках погасающего мира. Мгла захлестывала свет, и свечение становилось слабее и слабее. Толпа кричала и вопила в разных тембры и в разных репликах. Кто-то воздымал руки к небу прося о возмездии.
Ты хочешь погибнуть вместо осужденной? Серьезно вопросил палач, и глаз этого исполина Адрий не видел в эту минуту. Палач был в маске.
Да выдохнул молодой человек.
Висельника не повели к виселице, а остановили на эшафоте.
Казнить решили другим способом.
Адрий жалобно посмотрел на Лидию, и поймал ее взгляд на себе. Палач взмахнул огромным топором над главой Пожарского, и тот в последний миг увидел, что лицо Лидии изменилось в лицо другой девушки, которая саркастически ухмылялась.
«Какого черта?!» успел только подумать в последний миг Адрий, и ощутил силу удара палача. Тьма скомкала свет потухающего заката в отдаленном мире.
Адрий заметил отблеск света в полумраке, где было темно и сыро. Надежда на спасение теплилась в душе его даже после казни. Душа металась в отчаянии и тысячах сомнений в последний миг. Ржаво-бардовые реки собственной крови текли под его стопами ног. Если бы он мог вернуться назад к эшафоту, то так и сделал бы. Йодисто-бардовый закат запечатлелся в сознании человека в последние минуты жизни. Лучи бледно-лунные, похожие на безжизненную форму света, которая не дарит даже жизнь ее созерцателям, освещали темноту. Адрий почти наощупь передвигался вперед к источнику света. Ручьями текли слезы по щекам в эту минуту.
И зачем я отдал за нее жизнь? Он не знал ответа на этот вопрос даже, ведь Лидия была вовсе не Лидия в тех снах, а очередное изменяющееся лицо. Надежда выбраться из темноты ослабевала по мере продвижения шарканья ослабевшими ногами на пути к холодному и бледному свечению. Отблески миров земли, и рассветы новых горизонтов распахивались перед Пожарским в сию минуту. Ведь только на вере движется человек
Новые тусклые рассветы влекли человека, и Адрий шел к свету вперед. Истину собственной жизни он пытался отыскать везде. Коридоры или даже лабиринты сознания вели его вдаль в потаенные места сознания в которых он даже не бывал. Очередная люстрация ради Лидии привели его к миру мглы, в потемках которой он бродил, как путник потерявший дорогу. Легкая улыбка на лице Лидии выглядела в последнюю минуту особенно оскорбительной для Адрия, ведь он пожертвовал собственной жизнью ради ее спасения. А сейчас он шел к свету, то затухающему, то разгорающемуся сильней в потемках мира сознания или даже реальной альтернативной действительности протекающей где-то вне земного мира человеческих страстей. Если бы он мог вернуться назад в первоисток причин. Ведь в сознании человек может думать о дней былых, значит, и вернуться теоретически назад возможно было, чтобы восстановить все как было изначально. Изнуренный тщетными суждениями о том, что могло быть, или чего не могло случиться, Адрий шел к сиянию из одеяла мглы. Чрезмерная доброта и самопожертвование выходили боком ему в итоге.
И только спустя время он понимал, что жертвовал ради тех, кто и ломанного гроша даже не стоил. Он ценил тех, кто забывали его, и предавали объединяясь с врагами еще. Пожарский истаивал сознанием, и чувствовал, что вера в людей испарялась у него, как вода в Сахаре, и Адрий пребывал в раскаленной пустыне без воды.
Канун рождества
Все также пребывая в сознаниях чужих сознаний, Адрий нашел ключи от запретных тайн и секретов. В умозрительных фантасмагорических картинах он держал в правой руке ключи, и обе стороны от него сидели представители добра и зла. Расщепление Пожарского на две части случилось не сразу. Он осознал, что отныне в сознании два Пожарского. Первый Адрий был добрым, великодушным, любвеобильным, героическим и почти божественно всемогущим, властелин целой армады света и ангелов света. Он был обладателем ключей света и таинства обители любви. Второй Пожарский был злым, угрюмым, источающим гнев, ненависть и месть по отношению к этому миру и населявших его обитателей. Он же был господин мглы и падших, которые следовали за ним, как за владельцем ключей ада. Темная часть его сознания подталкивала его к поискам истины в темных мирах. Светлая часть его истинная часть разума витала в облаках и плескалась во свете и лучах любви, добра. Сражающиеся между собой два Пожарских в душе и в сознании человека приводили оболочку Адрия в замешательство и разрушали их общий дом-храм еще пока что единственное человеческое сознание для темного и светлого Пожарского. В итоге получалось, что один и тот же Адрий имел власть над добром и злом, кроме того он получил ключи от света и мглы.