В таком количестве?
Это все Оичи! ответил ему скорбный голос. Во всем виновата Оичи!
Ну, конечно, она, сквозь зубы пробормотал Санада. До такого ее брат точно бы не додумался!
Брат! Брат! Демонические руки судорожно задергались, разыскивая упомянутого брата и пропустили вперед во всем виноватую.
Госпожа Оичи! крикнул Санада. Сколько уже можно шуметь? Ночь на дворе, а Вы все окрестности перебудили!
Оичи во всем виновата
Я Вам верю, госпожа! Вы всегда и во всем виноваты!
Оичи задумалась. Демонические руки сложились вокруг нее очень ровными рядами.
Брат! протянула она вновь, через какое-то время. Где он? Я должна его найти Я должна ему сказать
Он тоже знает, что Вы во всем виноваты! выпалил Санада.
Знает?.. Знает, знает! горячо заверил ее Молодой Тигр. Об этом уже все знают, госпожа Оичи. Можете не сомневаться!
Правда?
Правда, правда! Клянусь.
Оичи посмотрела в его честные глаза, удовлетворенно вздохнула и исчезла в развезнувшейся земле. Вернее в разверзнувшимся полу. И в замке Демона-Повелителя, наконец, наступили тишина и покой.
Угощение Ханбея
Исида Мицунари видел все небо в алмазах и всю землю под властью несравненного Хадэеси-сама! А Хидэеси-сама тем временем созерцал совершенно обалдевшего генерала и слегка обалдевшего стратега.
Что с нашим Исидой? вопросил он Ханбея. Он что белены объелся?
Никак нет, отрапортовал стратег. Он съел мои баклажанные оладьи
Ты ему свои оладьи подсунул? Зачем?
Ничего я ему не подсовывал! оправдывался Ханбей. Он их без спросу употребил!
Вот как? хмыкнул Хидэеси. Значит Исида решил самодеятельностью заняться? Ладно. Но смотри у меня! Если он не очухается, я с тебя спрошу! А то наготовил, блин, отравы и бросил на самом видном месте!
Я не нарочно.
Да, уж, не нарочно! Знаю я тебя! Вот, что Ханбей Приведи его поскорее в себя и впредь лучше следи и за подчиненными и за Ну, ты понял. Вечером придешь ко мне, отчитаешься о его здоровье. А заодно и о других делах поговорим. Меня в последнее время Мори беспокоит. Надо бы ему послать твоих оладушек, но без дури, а покрепче. Понимаешь?
Чудовище
Хаос порождает чудовищ То, что Тоетоми Хидэеси одно из них владыка Аки ни на мгновение не усомнился. Да и другие в этом тоже не сомневаются. Но сейчас ему уже нет дела до других. Времена демона Оды и общих союзов остались в прошлом. Что же до настоящего
Мори Мотонари вздохнул. Сидящий напротив него, сразу же поднял голову и он встретил его взгляд: спокойный и внимательный, даже чересчур спокойный. Ни один человек до этого, не смотрел на него так. Хотя Можно ли считать человеком того, кто служит порождению хаоса?
Мори поднялся и направился к выходу. Его лицо и осанка ничуть не изменились, ну а что касается его мыслей, то вряд ли этот Сможет их угадать. Ведь чудовища не Боги.
В дверях Мори остановился. Всего на мгновение, но и мгновения ему вполне хватило. В глазах посланца Хидэеси, устремленных на него, он увидел кровавые отсветы, похожие на отсвет морских волн во время заката.
"Еще один демон, как будто Тесокабэ мне было недостаточно, подумал владыка Аки. Но этот скоро избавит меня от него. А потом наступит его очередь. И конечно же очередь его господина, я об этом позабочусь."
Мори отвернулся и обвел взглядом свои покои. Солнечный свет, проникающий сквозь стекла огромных окон, переливался всеми цветами радуги. Много веков назад, его предки, потомки богов, построили себе дворец и позаботились, чтобы не одно порождение Хаоса, ни один демон не смогли в него проникнуть. За прошедшее время их магия ослабела, но не исчезла полностью. Так что
Хаос порождает чудовищ. Солнце их убивает: неотвратимо и жестоко, особенно здесь, в покоях своего прямого потомка и наследника Мори Мотонари.
Солнце и луна
У солнца множество цветов. Утром оно ярко-розовое, днем играет всеми оттенками золота и янтаря, а ближе к вечеру становиться пурпурным. У луны цвет всего один и он, не смотря на ее изменения, всегда остается неизменным. Разве что иногда
Иногда, в жаркие месяцы лета, ее цвет делается более ярким. Однако, яркость эта отнюдь не радует глаз. Может потому, что слишком сильно и слишком явно напоминает о быстротечности того же лета, о холоде наступающей зимы и, конечно же, о неизбежности смерти.
Мори Мотонари отводит взгляд от своего гостя. Тот бледен, как луна, к тому же одет в белое, и смотреть на него, сыну Солнца очень неприятно. Но пока он еще ему нужен и владыка Аки делает над собой усилие, поистине героическое, чтобы гость не заметил его чувств. Вот только Только
Гость слегка наклоняет голову и улыбается. Он владеет собой лучше, да и нуждается в поддержке Мори Мотонари больше. Как та же луна Что стоит она без солнца? Ничего. Ничего! У солнца множество цветов. У луны только один, да и тот, только является отражением того же Солнца: божественного и прекрасного.
Туман
До рассвета оставалось совсем немного времени Мори Мотонари отвел взгляд от неба, все еще по прежнему темного и вздохнул. Он не спал уже вторую ночь, но при этом не чувствовал ни усталости, ни сонливости. Его крепость Нитирин несла столько солнечного света, что он, смертный потомок Солнца, ощущал себя в ней самим богом-прародителем. И это было Удивительно. Великолепно! Мори оглянулся по сторонам. Очень скоро тьма должна будет рассеяться под лучами дневного светила, очень скоро в огромных зеркалах Нитирин запылает солнечный огонь, яростный, сокрушающий и неистовый и перед ним никто и ничто не сможет устоять! Но почему же Почему же, тогда?..
Сын Солнца нахмурился. Небо оставалось темным, хотя воздух, как обычно бывает перед рассветом, стал холодным и свежим Даже, пожалуй, слишком свежим. Он снова взглянул на зеркала. В них застывала тьма, еще более темная, чем на небе и именно она поглощала и убивала свет. Его свет!
Мори судорожно глотнул воздух. Тьма стала редеть, однако света по прежнему не было. Вокруг него струился туман, такой же непроглядный, как сама тьма и белый, как Погребальный саван. На какое-то мгновение он замер. Затем, в его памяти всплыло почти забытое воспоминание: в одном из покоев дворца, напротив него сидит человек с ослепительно белыми волосами и в белых одеждах. Хотя, полно, человек ли?
Туман продолжал сгущаться. Мори Мотонари ощущал его присутствие почти физически И ему становилось невыносимо страшно. Ничего подобного он никогда раньше не испытывал: тьма, пусть и несла холод и смерть, но все же не шла не в какое сравнение с этим!..
Человек, с серебряными волосами и в белой одежде тоже смотрел на хмурое небо и плывущий над морем туман. Но он не был испуган, скорее рад. Так по крайней мере, уверяли те, кто его видели в то утро. Холодное, хмурое и совершенно не похожее на предыдущие солнечные и ясные.
Фарфоровая кукла
Когда-то давно, очень давно, у князя Мацунаги была в коллекции редкая и необычная вещь: фарфоровая кукла. Он приобрел ее благодаря случаю, тоже достаточно необычному, вот только подробности о нем князь предпочел забыть. О ней он тоже предпочел бы не помнить, но Память оказалась намного сильнее желания.
Тогда Тогда фарфоровая редкость оказалась поразительно красивой и столь же поразительно хрупкой. Одного неосторожного движения слуги хватило, чтобы ее изысканная и неповторимая красота превратилась в кучу уродливых и ненужных обломков. Увы!
Князь Мацунага оглянулся по сторонам. Огромный замок, с огромными комнатами вполне соответствовал теперешнему владельцу. Князь долго изучал угрюмого и сурового человека в бардово-черных одеждах. Тот расположился напротив в кресле из варварской страны и сам при этом выглядел как варвар: красноглазый и мускулистый, настоящий великан. С ним рядом, как раз возле кресла находился еще кое-кто, во всем белом, белокожий и беловолосый. И именно эта белизна напомнила князю о красоте, исчезнувшей давно, так неожиданно и так Быстро.
"Фарфоровые куклы хрупки, подумал Мацунага. Но вряд ли этот преуспевший варвар знает о том. Да и что он о них знает?" Князь слегка улыбнулся. Беловолосый ответил ему поклоном, однако он заметил в его ярких глазах беспокойство. Следовало вести себя более осторожно. Хотя бы потому, что все хрупкие создания тоже очень осторожны и подозрительны. И вызывать у них подозрения нельзя. Потому что это кончается всегда плохо. Если не смертельно.
Мацунага Хисахидэ отвел взгляд в сторону. У него есть время подумать и осуществить задуманное. Он больше не допустит никаких случайностей от людей. Что же до нелюдей, то с ними, будет конечно сложнее. Создатели фарфоровых кукол закладывают в них верность только одному владельцу. Других же, и особенно тех, кто их похищает фарфоровые создания убивают. Причем убивают долго, мучительно и изощренно. Но он найдет выход. Потом. Сейчас же
Князь Мацунага снова обернулся. Беловолосый по прежнему здесь и он может вновь смотреть ему в глаза и наслаждаться их яркостью и синевой. И он делает это.
Часть 3
Желание
Солнце В Осаке оно казалось особенно ярким, особенно ослепительным и особенно горячим. Может быть потому, что оно было здесь не одно?
Мацунага Хисахидэ окинул взглядом сидящего перед ним человека. Темно-бордовый цвет его одежд напоминал предзакатное небо, тот же закатный отблеск горел в его волосах и глазах. На мгновение он представил, как по взмаху руки этого человека в то небо взлетает сноп темного пламени и почти невольно вздрогнул. Ибо подобная Сила впечатляла. Особенно, если учитывать, что принадлежала она отнюдь не потомку древнего рода..
А человек по прежнему не произносил не слова. Он только смотрел на него и его взгляд ничего не выражал. Мацунага снова вздрогнул, отвел взгляд в сторону и тут заметил другого человека. В белом. Другой человек вскинул голову и их взгляды встретились. Мацунага отметил про себя, что глаза этого второго были очень необычного цвета, но тем не менее, несмотря на необычность, тот все же смотрел на него с вполне понятным и вполне человеческим интересом. Что одновременно успокаивало и нравилось. Мацунага посмотрел на него более внимательно. Лицо, с тонкими и красивыми чертами, тонкие и красивые пальцы, волосы, по цвету похожие на облака и кожа, такая же ослепительно-белая Необычно. Слишком необычно. Однако, когда его привлекало обычное? И к тому же, кто под жарким, испепеляющем солнцем не мечтает о снеге: белом и холодном?
Ночь наступила поздно. Но она не принесла отдохновения, как он надеялся, скорее напротив. Солнце поглотила тьма, и вместе с тьмой пришел холод. Мацунага усмехнулся про себя.
Призывать холод в жару и мечтать о солнце, когда начинаешь мерзнуть что может быть не логичнее и глупее? Впрочем, люди иначе не могут. На то они и люди.