Вацлав Воровский
У великой могилы
Говорят, что лесные звери, предчувствуя близкую смерть, уходят куда-то в глубь дебрей и там умирают. Охотники никогда не натыкаются на трупы зверей, погибших естественной смертью. С последним дыханием зверя исчезает и его физическое, и его духовное существо, все должно исчезнуть, не должно оставаться ни следа
А великая человеческая личность накануне смерти покидает свой насиженный родной уголок, бросает семью, бросает тихий уют домашнего очага, узкий круг избранных друзей и тесный кругозор любимой Ясной Поляны.
Она выходит на широкий простор необъятной родины, останавливается среди бесконечного поля, на перекрестке широких дорог, где тысячами тянется серый безвестный люд, тот самый неведомый, вечно ищущий человек, которого так любил великий покойник и который так чтил и любил его.
Более открытой, более всенародной, более отвечающей духу его учения смерти Толстой не мог просить себе И вот его не стало. Замолкло болевшее за всех страждущих сердце, уснул вечно неугомонный мозг, затих неподкупный голос. Толстого нет в живых. Толстой умер.
Да полноте, теперь ли умер великий художник, Лев русской литературы? Не почил ли давно мертвым сном его художественный гений, давно уж, еще тогда, когда он сам отвернулся от своих бессмертных трудов и весь отдался проповеди нравственности той моральной философии, которая заставляет многих пожимать плечами и сожалеть о «печальном» повороте?