Все возможные ошибки и заблуждения, которые есть в данной монографии, это сфера моей личной ответственности, поэтому буду признателен всем представителям российского философско-гуманитарного сообщества за конструктивную критику и предложения.
Очерк 1
High-hume современный формат развития социально-гуманитарных наук
Разработка спектра социальных и гуманитарных технологий это сфера прямой ответственности социогуманитариев: «гуманитарии должны уметь не только производить гуманитарный продукт, но и продвигать его известными методами, а также лоббировать собственные интересы в государственных структурах для получения большего признания, финансовой и прочей поддержки, ведь практика показывает: наука не в состоянии существовать исключительно на самообеспечении» [14].
К сожалению, следует согласиться с Михаилом Эпштейном, что «академическому гуманитарию положено знать, а не изобретать и не придумывать. Университетская философия это по сути философоведение, которое изучает чужую философию (как литературоведение литературу), но не ставит задачу создать свою. «Гуманитарные науки много знают, но мало мыслят, производят мало идей, которые могли бы определять развитие цивилизации» [15].
Вместе с тем «гуманитарные науки не меньше нуждаются в изобретениях и изобретателях, чем естественные. Мы спрашиваем у естественных наук, каков технический потенциал того или иного открытия, какими изобретениями оно чревато. Так и про гуманитарную идею или теорию можно спросить: способна ли она породить новое культурное движение, художественный стиль, трансформацию языка? Можно ли на основе данной идеи создать новое интеллектуальное сообщество, творческую среду?» [16].
Исследователи Ю. В. Вертакова и О. В. Согачева отмечают, что цель изучения социально-экономических и политических процессов заключается именно в построении управляемой социально-экономической и политической системы. Результаты научного познания могут носить прямой (научная статья, обзор, рекомендация и т. д.) и опосредованный (повышение уровня осознанности, привлечение внимания общественности, изменение практик поведения) характер (Прил. 1, 2) [17].
Таким образом, ученые выступают активными субъектами социальных изменений, имеющими не только профессиональную, но и гражданскую позицию, само участие в научной деятельности это форма гражданского служения [18].
Достаточно вспомнить, что формирование социально-гуманитарных наук происходило как широкое и мощное социальное движение по построению более справедливого и демократического общества.
Производство социального шло сразу по ряду направлений, а именно:
конституирование самого социального как территории вне религии, топос светскости (Дж. Милбанк);
формирование новой науки социологии;
разработка нового мировоззрения или идеологии социализма;
развитие социальных движений;
особое будирование социального вопроса как проблемы социального равенства и справедливого устройства общества;
формирование большого социального романа (реализма) [19].
Все указанные интенции и формы удостоверяли друг друга [20], создавая поле социальности/ современности. Можно также смело утверждать, что в промежутке 17501920 гг. социальное активно социализировало (опредмечивало распредмечивало) себя, создавая, по теории Н. лумана, пространство самореференции и автопоэзиса.
Например, идея науки социологии и идеология социализма (как, впрочем, и иные идеологии XIX в. либерализм, консерватизм, анархизм, коммунизм, национализм, расизм и т. д.) выступили формами удостоверения социального, где в социологических знаниях и социалистических идеалах / утопиях утверждалось социальное / социальность как онтологическая реальность, как нечто аутентичное, естественное, на котором могут произрастать политические, религиозные, экономические феномены и т. д. В свою очередь новые социальные движения с их проблемами постоянно давали «пищу» для познания или праведного гнева, для желания создать новый, более справедливый и демократический социальный мир. Для поколений ХХ в. уже XIX в. стал своего рода каноном для самореференции.
7
Исследователи выделяют «минимум девять типов рисков неадекватной адаптации к темпам и масштабам цифровой трансформации (на фоне прочих глобальных изменений):
8
Неклесса А. И. Мускулы войны и нервы мира: гибридная метаморфоза // Полис. Политические исследования. 2019. 4. С. 163.
9
См.: Пруденко я. Д., Кузьмина Д. Ю. Гуманитарные науки в цифровой век // Международный журнал исследований культуры. 2012. 3. С. 1723.
10
Переслегин С. Б. Самоучитель игры на мировой шахматной доске. М.: АСТ, 2005. С. 565.
11
См.: Хоружий, С. С. Очерки синергийной антропологии. М.: Ин-т философии, теологии и истории Св. Фомы, 2005. 408 с.
12
Аргамакова А. А. Насколько гуманитаристика Указ. соч. С. 96.
13
См.: Мамардашвили М. К. Стрела познания. Набросок естественноисторической гносеологии. М.: Школа «языки русской культуры», 1997. С. 22.
14
Аргамакова А. А. Насколько гуманитаристика Указ. соч. С. 94.
15
Эпштейн М. Н. Конструктивный потенциал гуманитарных наук: могут ли они изменять то, что изучают? // Философские науки. 2008 12. С. 41.
16
Там же. С. 44.
17
Вертакова Ю. В., Согачева О. В. Исследование социально-экономических и политических процессов. М.: КНОРУС, 2009. С. 53.
18
См.: Агапов О. Д. Сообщество граждан: искусство возможного. Казань: Познание, 2018. 96 с.; Ротмистров А. Н. Общественные движения: опыт классификации социологических концепций // СОЦИС. 2010. 8. С. 4654.; Фадеева л. А. Кто мы? Интеллигенция в борьбе за идентичность. М.: Новый хронограф, 2012. 320 с.
19
Тесля А. А. Детективы, шпионские романы и национальное государство (Болтански Л. Тайны и заговоры: По следам расследований). СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2019. 501 с.
20
См.: Смит Р. История гуманитарных наук. М.: ИД ВШЭ, 2008. 392 с.