Нет, Карина, Болт наш друг! заявил я. И мы никогда его не оставим!
Ну да. А он так и будет от вас бегать, со смешком предсказала Вика.
Ну, это мы еще посмотрим, ответил я.
Нет, я все-таки никак не могу понять, как Косте могла надоесть Компания, вмешалась Женя. Наша Компания.
Ха! Да легко! Один момент и она ему надоела, предложила Карина. Несколько минут.
Но такого не бывает, возразила Даша. Это слишком важное решение.
Вот как раз такие решения чаще всего и приходится принимать внезапно, заметила Карина.
Но каков повод?
Поводов может быть много.
Я пока ни одного не вижу, сказала Даша. И какая, к черту, внезапность?! Ведь это же Костя! Мы знаем его с детства!..
Это может быть неважно, сказала Баваева.
Нет, Карина, это очень важно, заявила Даша.
Бесспорно! согласился я.
С начальной школы дружим, вспомнил Леша.
Вот! И как может надоесть? Ведь «устать от Компании» значит «устать от друзей», вывел я. А это в принципе невозможно!
Да и отдыхали мы всегда неплохо! заметила Люба. Кто еще так отдыхал?
Никто, тут же ответил Арман.
Нет, вы меня не поняли. Я хотела сказать начала было Карина, но Арман прервал ее:
О нет. Лично я все понял. И готов согласиться с Сашей, что это полнейший бред. Все это подошло бы под описание любого человека, но только не Кости. А он всегда был с Компанией!
Был подчеркнула Вика.
И продолжает быть! добавил Арман.
Нет, возразила Карина.
Да! завелся Арман. Я уверен в своей правоте! А говорить, что Костя просто и банально «устал», значит не понимать его. И вообще, по-моему, ты просто не признаешь и недооцениваешь дружеский потенциал Кости. Он велик, но ты позволяешь себе говорить совершенно бредовые вещи!
«Вот так высказался!..» подумал я.
Что? Я говорю бредовые вещи?.. возмутилась Карина, явно не ожидавшая такого поворота событий. Да ты ты, Арман, сейчас такое несешь!..
Я не «несу», а говорю по делу! Говорю то, что знаю и чувствую! Мы тут все обеспокоены состоянием Кости и не можем понять, что с ним случилось, а тебе, похоже, пофиг. И пофиг не только на Костю, но и на всю Компанию, раз ты говоришь такие странные вещи. Хатов перешел на экспрессию и активно жестикулировал. Я считаю, это неправильно говорить так про Костю, находясь в Компании.
Что?! Вот как Карина выглядела злой, но явно растерянной. Леша, Люба и Саня выразили, в свою очередь, явное согласие со словами Армана; Топор даже зааплодировал.
Что, хочешь сказать еще одну гадость про Костю?!.. заподозрил Арман.
Ну нет, это уже перебор, заключила Карина, решившись произнести главное: И раз так, раз такое отношение, то я прямо сейчас и здесь объявляю всем о своем выходе из Компании. Немедленном и окончательном! И не желаю ничего слышать.
Даша тут же попыталась успокоить Карину:
Подожди, успокойся. Давай все обсудим
Но шансов исправить положение у нее не было. Карина топнула ногой в знак отказа от всяких утешений и стремительно убежала. Случилось это, кстати, как раз тогда, когда в центральном коридоре впервые показался бредущий из столовой Миша. Смачно дожевывая свой гамбургер, он подошел к нам и спросил:
А что случилось? Я слышал крики Карины
Мы могли бы ответить на этот вопрос или проигнорировать его, но за нас это сделал звонок. Звук его отразился в наших чувствах, и он очень хорошо подчеркивал, насколько тяжело и тревожно началось для нас это полугодие.
После всех уроков я оделся и вышел на улицу. Откровенно говоря, идти домой мне не хотелось, но и прогулка выглядела сомнительным удовольствием, ибо с неба непрестанно падала какая-то мокрая хрень, однако, для января погода, впрочем, была достаточно теплой.
Хорошо, что меня догнал Саня.
Ты знаешь, Колян, начал он, у меня есть мысль, что случилось с Костей.
Правда? слегка удивился я. Ну, дерзай.
Я, видишь ли, подумал об этом и проследил. В общем, мне кажется, что Костя причастен к делу о Бандзарте.
Правда? слегка удивился я. Ну, дерзай.
Я, видишь ли, подумал об этом и проследил. В общем, мне кажется, что Костя причастен к делу о Бандзарте.
Да ладно! Ты что, совсем спятил?
А что? чуть обиделся Саня. У Кости, между прочим, всегда были неплохие отношения с Бандзартом. Да и химию он на удивление хорошо знает.
Вот оттого отношения у них и нормальные, что он химию знает. Бандзарт это ценит, и не надо ничего выдумывать, строго заявил я.
А то, что он проявлял такое рвение и желание при выполнении задания?
Да это лишь показывает его ответственность. Кстати, надо бы напомнить ему о задании
А, может, задание во всем виновато? Из-за него он забыл о друзьях? предположил Саня.
Вряд ли, ответил я. Скорее всего, нет. Костя, конечно, химик, но не настолько.
Серьезно? на всякий случай спросил Саня.
Ага, уверенно ответил я. А вообще, мне кажется, что это у Кости пройдет.
Непременно, подхватил Саня.
И не думаю, что случилось что-то плохое трагическое.
Совсем не трагическое, согласился Саня.
И все пройдет.
Конечно.
Как будто ничего не было.
Железно.
Ну, ты тоже не сомневаешься, подметил я и пристально посмотрел на Саню.
Тот в ответ улыбнулся и рассмеялся. А я, глядя на то, как он смеется, еще больше уверовал в правоту своих предположений.
Действительно, наши с Саней надежды взаимно разделялись. Даже после этого понедельника лишних сомнений у Компании не было все ее представители были твердо уверены в том, что прежний Костя вернется уже завтра. Ведь дни бывают разными, и это может проявляться в абсолютно непредсказуемых изменениях. Возможно, конечно, что это не совсем научная мысль, однако чем еще можно объяснить такое странное поведение Кости?.. Тем более в ситуации, когда и у него, и у нас очень много дел и планов!
Стоит отметить, что в понедельник вечером мне позвонили сначала Арман, а затем Люба с Дашей. С Красиной мы общались особенно долго, обсуждая, кстати, не только Костю.
Мне все-таки кажется, что Арман слишком строго обошелся с Кариной, сказала Даша. Так нельзя. Все-таки она наш друг и вряд ли заслужила такое обращение.
Да-да, это вполне возможно. Но в последнее время она как будто потеряла некую дружественную связь с нами И, наверно, это наша общая вина.
Думаешь?
Уверен! Иначе бы она не стала, например, приглашать Сергея с Юлей на теннис.
Да, это было слишком, признала Даша. И все-таки печально, что так все получилось тут Даша тяжело вздохнула. Вот сейчас звонила мне Вика, и она сказала, что целиком и полностью поддерживает Карину. По крайней мере, готова поддержать.
Да? Ну, это дурацкое решение. Что тут еще скажешь?
Но, черт, надо же как-то повлиять, переубедить ее Да вообще поговорить по душам.
Наверно. Но обычно в этом практиковался Костя. И у него неплохо получалось, заметил я.
Да, неплохо грустно произнесла Даша. Однако сперва надо поговорить с Кариной. Вернется она вернется и Вика.
Согласен, сказал я и усмехнулся. Надеюсь, больше пока никто не хочет покинуть Компанию?
Нет вроде ответила Даша.
А то интересно: стоило Косте измениться и сразу минус два
Ты сказал «измениться»?
Да. А что?..
Нет, ничего. Просто мне пока не хочется так говорить призналась Даша.
Да мне тоже. И не надо, наверно. Считать, что Костя изменился
Нет, можно Ладно, считай, настояла Даша. Блин, мне просто, наверно, пока не верится
А кому-то верится?! тут же сказал я. Да я решительно в это не верю! И возможно ли изменение Кости?..
Даша промолчала. Наверно, она сомневалась в ответе.
Черт с ним, посчитаем, что невозможно. Тогда что с ним? конкретно спросил я в надежде, что Даша что-нибудь скажет.
Я вообще не знаю, Коля. Все непонятно ответила Даша, однако потом сказала: Но это пока. Надо разбираться. Только, наверно, не сразу пусть пройдет неделя. Посмотрим, может, все вернется?..
Я мечтаю об этом, ответил я.
Замечу, что мысли Даши мне пришлись по душе. Хотя они не слишком отличались от того, что говорили мне те же Люба с Арманом, мне было приятно их разделять. Леша также заверял, что хандра Кости будет максимально недолгой, и вообще, я еще раз подчеркну, что никто не паниковал, а всякое напряжение мгновенно снималось надеждой на завтра. Да, так и получилось, что, находясь в понедельнике, мы уже мысленно жили вторником.
А что же вторник? Как насчет действительно прежнего Кости и прекрасного настроения, не омраченного тяжестью каких-либо мыслей?
Увы, но все ошиблись, и 13 января Костя, для начала, снова опоздал. Ставицкий, правда, отнесся к этому совершенно индифферентно у него никогда не было привычки возникать по таким поводам в стиле Чивер, однако нас очередное позднее появление друга заметно насторожило. Здесь проявлялась странная тенденция.
Юрию Александровичу, однако, повторюсь, все это было до лампочки; он вообще порой не обращал внимания на то, кто и когда заходит в класс, главное для него заключалось в том, чтобы никто не мешал ему вести рассказ по теме урока. Кстати, именно это мне в нем всегда и нравилось он вообще никогда не уходил в сторону от темы, и все его фразы строились исключительно в соответствии с ней.
Но Костя опоздал. И, конечно, после 12-го числа здесь нет смысла говорить о каком-то глобальном удивлении по типу понедельника, тем более что опоздание вышло равным всего лишь минуте. Даже, наверно, кому-то это справедливо могло показаться хорошим знаком. Однако второе опоздание подряд это все же примечательно.
Впрочем, я продолжаю освещать действия и далее замечаю, что на этот раз, исходя из копилки общих умных соображений, появившейся не далее, чем вчера, никто не собирался навязывать Косте какие-либо вопросы. Мы с друзьями успели договориться о том, что теперь будем ждать действий от него, ибо если он снова стал прежним, то наверняка сам захочет все нам объяснить и рассказать. Главное же не демонстрировать напоказ наше дикое стремление разговаривать. Пусть сам все поймет и не ошибется.
Итак, после урока правоведения Костя с каким-то вопросом подошел к Ставицкому. Мы же всей гурьбой выбежали из класса и отчего-то опять дружно встали у двери. Даже и не помню сейчас, кому пришла в голову идея повторить действия понедельника, но, в общем, как под гипнозом, мы столпились в одном месте и, наверно, даже заслонили собой всякий проход в кабинет Ставицкого.
Поняв всю неправильность нашего расположения, мы быстро перестроились, но даже этого времени оказалось достаточно для того, чтобы Костя пулей пролетел мимо нас. Причем пролетел он крайне спокойно, даже и не посмотрев на это вавилонское столпотворение, хотя, наверно, мы достаточно объемно оказались в зоне его внимания (еще бы мы не оказались!). Теперь наше состояние впору было описать как «застывшее», да и вид, думается, был дурацким.