Да, вполне, ответил я. Точных дат только нет
Знаю-знаю, точные даты будут позже. Это еще надо будет согласовать заметила Дарья Алексеевна. Впрочем, я вам потом сама все скажу.
Что ж, ясно.
Что-то еще вызывает вопросы? спросила она.
Э, да нет. Все остальное предельно понятно.
Значит, я все-таки умею объяснять, обрадовалась Щепкина.
Безусловно, сказал я и уже вплотную приблизился к двери. Ну, я тогда, наверно, пойду
Нет, погоди! Постой, остановила мой порыв Щепкина и вновь привела меня к стулу. Вот, присядь еще на минутку.
Поневоле я присел и подумал: «Ну, на минутку еще сойдет».
Щепкина же несколько секунд просто походила по территории своего кабинета.
Видишь ли, я тут обратила внимание на один момент
Я прислушался.
Может, конечно, я не права, но мне кажется, что не все так здорово в вашей Компании сказала Дарья Алексеевна с явным нежеланием и с неохотой, но сказала.
«Она все знает?!»
Точнее, я хотела спросить насчет Кости Таганова. С ним все нормально? произнесла, наконец, Щепкина.
Я характерно зашевелился на стуле. И Дарья Алексеевна это заметила:
Собственно, мне важно понять
Тут она посмотрела на меня и, не дождавшись ответа, сразу все поняла. Мое молчание было таким многозначительным, что и без слов ответ был очевиден.
Может, ты меня тогда вразумишь? А то я чувствую, что он как-то изменился, но ничего объяснить не могу, самоиронично заключила Щепкина.
И на этот вопрос я легко ответить не мог. Тем более, что, по сути, и отвечать мне было нечего. А о том, что с Костей что-то случилось, она и так догадалась. Единственным выходом для меня было ответить вопросом на вопрос:
А дозвольте уточнить: что именно имеется в виду?
Вопрос этот звучал абсолютно глупо, но Щепкина отнеслась к нему нормально:
Ах да, активно и горячо жестикулируя, начала говорить Дарья Алексеевна, я, должно быть, захотела знать все и сразу, даже не пояснив тебе, что конкретно хочу.
А дозвольте уточнить: что именно имеется в виду?
Вопрос этот звучал абсолютно глупо, но Щепкина отнеслась к нему нормально:
Ах да, активно и горячо жестикулируя, начала говорить Дарья Алексеевна, я, должно быть, захотела знать все и сразу, даже не пояснив тебе, что конкретно хочу.
«Возможно», подумал я.
Но я вижу, что и ты заметил, что наш Костя как-то изменился. Я вообще должна признаться, что наблюдала за ним всю первую неделю, но лишь только потому, что мне стало казаться будто это совсем не тот человек, которого я знаю с первого класса, не без сожаления, но с удивлением произнесла Щепкина.
«Даже так!..»
Первое, что я заметила в Косте, это отрешенность. Я не поверила бы тому, что произнесла это слово, но несколько раз на неделе он пробегал мимо меня, сталкиваясь со мной взглядом, однако ни разу не поздоровался. Не знаю, может, в этот момент он думал о чем-то очень важном, предположила Дарья Алексеевна, хотя смотрел все куда-то вдаль, или наверх, или вообще неопределенно Мне показалось, что он действительно на чем-то сосредоточен, но это могло быть разве что-то очень важное.
Естественно, мне сразу пришло в голову дело о Бандзарте, и даже стало любопытно, что именно он может мысленно в нем обдумывать. Но не найдя пока объяснений, я еще раз подумала об этом просто-таки удивительном взгляде, и подивилась тому, что от всего другого он себя буквально отгородил! Прямо так и отгородил этим взглядом, я не шучу!
Ну, конечно, если бы так случилось один раз, то я б и заморачиваться не стала. Сомнения бы к черту отбросила, подумав, что мне показалось. И впрямь: может, он шел по коридору, а в голове его бесились всякие формулы, или реакции, или еще какая-нибудь муть?!.. Тогда ясно: впереди контрольная мысли только о ней. Но я клянусь чем угодно, что четырепять раз видела такого Костю! И именно Костю, не какого-нибудь другого парня.
Да наверно, его
Черт, ну я же его никогда таким не видела! Вот впервые, точно. Бывало, конечно, что я замечала его деловой взгляд Но деловой взгляд нормальный взгляд, и он, конечно, только выражал готовность Кости в любую секунду обратиться к важному вопросу. Кстати, мне он очень нравился. И вдруг прошлая неделя, и эта отрешенность!.. Нет, Коля, вот скажи мне: что, у Кости есть какое-то суперважное дело? Или трагедия какая случилась, а?
Да вроде нет раздумывая, ответил я.
Тогда почему он не здоровается? Почему так смотрит?
Я вздохнул:
Не знаю, Дарья Алексеевна. По правде говоря, меня уже вся школа замучила этим вопросом.
Что?! Как вся школа?
Да, вся школа. Подходят и спрашивают, что происходит с Костей. Из самых разных классов! признался я. И все думают, что я все знаю. Хотя я ни черта не знаю.
А, ну все понятно. Люди жаждут все знать Но, стало быть, раз у всех такой интерес, значит, с Костей действительно что-то произошло? решила уточнить Щепкина.
Наверно.
И всех дико интересует, что именно?
Да.
Что ж, любопытно Действительно.
Правда, тут важно сказать, что такое состояние может рассматриваться странным именно в контексте Кости, отметил я. Ибо для Димы Ветрова, например, это нормально.
Ну да, да, согласилась Дарья Алексеевна. Кстати, а что Компания думает насчет Кости?
О, там такой разброс мнений!..
Но все-таки одно общее мнение есть?
Нет, однозначно ответил я. Все что-то разное говорят
Но вы это обсуждали? поинтересовалась Дарья Алексеевна.
Да вот никак не получается. Даже в воскресенье не встретились А то бы поговорили.
Пожалуй. Но вы наверняка планировали собраться ограниченным числом человек из тех, разумеется, кому не безразличен Костя. И тогда бы обсудили этот вопрос, предположила Щепкина.
Да, конечно.
Но почему бы вам тогда не собраться и не поговорить здесь, в школе?
У меня была такая мысль! заметил я. Только где?
Ну, школа довольно большая. Уж вы-то найдете место
Надо подумать. В принципе, мы могли бы собраться в переговорном пункте
Я слышала о таком, припомнила Щепкина. Но, если я права в представлениях, то он слишком мал. Мы же не поместимся!
Погодите, а вы что имеете в виду? Собраться всем вместе? догадался я.
Ну конечно, Коля. Если тема Кости волнует всех, и в том числе меня, то почему бы всем, кому он небезразличен, не встретиться и не поговорить? Устроить настоящую дискуссию, выслушать мнения может, так до чего-то и дойдем.
Погодите, а вы что имеете в виду? Собраться всем вместе? догадался я.
Ну конечно, Коля. Если тема Кости волнует всех, и в том числе меня, то почему бы всем, кому он небезразличен, не встретиться и не поговорить? Устроить настоящую дискуссию, выслушать мнения может, так до чего-то и дойдем.
Это было бы блестяще, только и сумел выговорить я, потому что совсем не ожидал такого великолепного предложения от Дарьи Алексеевны.
Так все! Нами решено: на этой неделе в школе совершенно официально и свободно устраиваем собрание, посвященное решению одного этого, крайне важного, компанейского вопроса! как диктор, оттарабанила Щепкина. Ну как, нравится? с улыбкой спросила она.
Это феноменально, Дарья Алексеевна. И как же у вас все быстро!..
А что? К чему тянуть? Только не «у меня», а «у нас». Это наше общее дело! Кстати, в какой день?
В какой день устроить собрание? уточнил я.
Да.
Даже не знаю думал я, все еще не веря в то, что прямо сейчас вот так неожиданно была рождена столь прекрасная идея.
Может, в среду? предложила Дарья Алексеевна.
Я в среду не смогу у меня курсы. Я бы мог в четверг. Заодно и оповестить всех успеем.
Идет! Сделаем в четверг после шестого урока, нормально? предложила Щепкина.
Да, идеально! чуть не крикнул я от радости. И откуда у вас столько идей, Дарья Алексеевна?
Ну, я как-никак завуч по творческой работе, заметила она. Итак, в четверг мы встретимся здесь в 14:45, а потом пойдем в зал. Мест на всех хватит!
Прекрасно! Мне звать по максимуму?
Да, Коля. Зови всех!
Я вышел из кабинета с мыслями, диаметрально противоположными тем, что были при входе.
«Поразительно, как она все прекрасно понимает! Как видит проблему! Да, нам нужно встретиться, нам необходимо это собрание! Я не хочу больше видеть такого Костю! И никто не хочет! Настало время для серьезного разговора!»
Время действительно настало. Правда, практически наверняка можно утверждать, что предстоящий разговор станет лишь промежуточным и уж точно не последним в данной истории. Ведь фактически он будет только предварять собой другой и самый главный разговор разговор с Костей. Но перед ним нам необходимо понять, что мы действительно имеем. Только ли странный взгляд, опоздания и отказ здороваться или что-то еще? Вот этот вопрос и следует вынести на собрание.
А о будущей беседе с нашим лидером я бы не стал думать так, будто она ожидается очень простой. И должен признаться, что теперь, глядя на Костю, у меня появляются серьезные сомнения относительно вообще всех наших перспектив. Понятно, что с тем, прежним, Костей разговор состоялся бы в две секунды и хоть сейчас можно и вопросов лишних не ставить. Однако как быть в нынешней ситуации? Очевидно, что на вопрос о «странном» Косте надо выходить через него; однако согласится ли он говорить об этом? И согласится ли он вообще о чем-либо говорить? Вот это дилемма И разве возможно разрешить ее в два счета, без промедлений, прямо сейчас? когда Щепкина видит его этот отрешенный взгляд, такой доселе чуждый ему! А она не ошибается. Я это знаю, потому что сам успел заметить в Косте что-то не характерное для него. И уже бессмысленно затенять этот факт.
Дарья Алексеевна предположила, что Костя погружен во что-то очень важное. Что ж, очевидно, что это не дело о Бандзарте, потому как оно касается всей Компании, а не его одного. Но тогда какое еще дело может так сильно тяготить Костю? И тяготить ли? Возможно ли, что это только ему так кажется, ибо на самом деле все проще и понятнее? здесь трудно сказать, очень трудно Проникнуть в мысли другого человека, пусть и такого знакомого, как Костя, невозможно, и даже по внешним признакам, к сожалению, пока ничего нельзя понять.
Но я возвращаюсь к разговору и отмечаю, что он нужен прежде всего нам. Конечно, впоследствии может выясниться и то, насколько он важен для Кости, но это все еще дело времени, а его, как не раз замечала Дарья Алексеевна, никогда не надо торопить. И вообще, в мире, наверно, существуют всякие такие теории, согласно которым следует, что на все жизненные вопросы когда-нибудь найдется ответ. Только вот когда? И настолько ли более познаваем наш мир в целом, чем познаваем внутренний мир одного конкретного человека? Этот вопрос я бы оставил философам в надежде на то, что они подумают над ним.