Где-то в мраке склепа камень скользнул по камню, и я прекратила свои попытки. Игнорируя сильную боль, опустила руку на колени, где собралась свежая кровь, пропитав рубашку. Я уставилась в темноту, напрягая зрение и стараясь рассмотреть, кто пришел.
Вижу, ты наконец проснулась.
Услышав голос Аластира, я сжала руки в кулаки.
Через мгновение он вышел на освещенное факелом место. Он выглядел так же, как и в храме, разве что теперь его черная туника с золотой нитью была без рукавов.
Я уже приходил, но ты спала.
Предатель, сукин сын! сплюнула я.
Аластир остановился между двумя каменными гробницами.
Вижу, ты злишься. Имеешь на это полное право. Янсен признался, что вышел из себя и ударил тебя. Я прошу за это прощения. Бить того, кто не может защититься, не входит в наши клятвы.
Меня не волнует, что он меня ударил, прошипела я, сердито уставившись на Аластира. Меня волнует, что вы предали Кастила. Что вы приложили руку к смерти собственного внучатого племянника.
Он склонил набок голову, и пересекающий его лоб неровный шрам скрыла тень.
Ты смотришь на это как на предательство. Я же вижу в этом необходимость обеспечить безопасность Атлантии.
В моей груди загорелась ярость.
Как я сказала Янсену, я всего лишь защищалась. Защищала Кастила и Киерана, и Джаспера. Я бы
Ты бы никогда такого не сделала, если бы не считала, что такая реакция оправданна? перебил он. Тебя вынудили применить силу твоей крови против других?
Моя грудь тяжело поднялась и опустилась.
Да.
Давным-давно, когда боги, чьи имена давно позабыты, пробудились и стали сосуществовать со смертными, смертные подчинялись правилам. Боги действовали как их защитники, направляли их в трудные времена и даже даровали милости самым преданным.
Меня не интересовал бы этот урок истории, даже если бы от него зависела моя жизнь, вспылила я.
Но, кроме того, они выступали перед смертными как судьи, присяжные и палачи, если деяния смертных признавались оскорбительными или недозволенными, продолжал Аластир, словно я ничего не говорила. Проблема состояла в том, что только боги определяли, что является, а что не является наказуемым. Множество смертных умерли от рук богов за ничтожные оскорбления. В конце концов против этих богов восстали их младшие собратья. Но склонность действовать необдуманно, часто в порыве страсти или других непредсказуе- мых эмоций, или отвечать насилием черта, которой подвержены даже боги, особенно старшие из них. Вот почему они уснули.
Спасибо за сведения, огрызнулась я. Но вы все еще не объяснили, почему предали принца. И почему использовали для этого Беккета.
Я поступил так, как было нужно, потому что жестокость богов часто переходит к их детям, заявил он. Мысли и поведение божеств были еще более непредсказуемы, чем у их предшественников. Некоторые считали, что виной тому влияние смертных, поскольку прежде боги сосуществовали со смертными, но не жили среди них. Они оставались в Илизиуме, тогда как их дети жили в царстве смертных.
Илизиум? Страна теней? Все это звучало как бред, а мое терпение уже подходило к концу. Я была близка к тому, чтобы, рискуя потерять руку, попытаться схватить копье и швырнуть в этого мерзавца.
Не знаю, из-за влияния смертных или нет, но после того, как боги уснули, божества стали
Слишком могущественными и слишком опасными, перебила я. Знаю. Я это уже слышала.
Но рассказал ли тебе Янсен, что они натворили, чтобы заслужить такую участь? Уверен, ты уже поняла, что все замурованные здесь были божествами. Он поднял руку, показывая на саркофаги и трупы. Рассказал ли он тебе, почему первичные атлантианцы восстали против них подобно тому, как их праотцы восстали против изначальных богов? Рассказал ли он, какими монстрами они стали?
Он был слишком занят, пока бил меня, и не добрался до этого места, презрительно ответила я. Так что нет.
Кажется, я должен еще раз извиниться.
Да пошел ты, выдавила я.
Ненавижу его извинения. Похоже, его слова прозвучали искренне. И он произнес их с полной обоснованностью. Мне не нужно было применять свои способности, чтобы это понять.
Он поднял брови, и выражение его лица смягчилось.
Божества выстроили Атлантию, но они же едва не разрушили ее своей алчностью и жаждой жизни, своим неутолимым желанием большего. Они всегда хотели больше. Они не знали ограничений. Если они чего-то хотели, то брали это или создавали. Иногда во благо королевству. Большая часть внутренних помещений, которые ты видишь, существует благодаря им. Но чаще они действовали только в собственных интересах.
Это ужасно напоминало Вознесшихся. Они тоже правили, ставя на первое место свои желания.
Я посмотрела на Аластира.
Итак, я угроза, с которой нужно разобраться, потому что я происхожу от божества, у которого то ли были, то ли нет проблемы с самообладанием? С моих губ сорвался смешок. Как будто у меня нет собственной воли и я всего лишь побочный продукт того, что содержится в моей крови?
Пенеллаф, возможно, для тебя это прозвучит невероятно, но ты только что вступила в Отбор. Рано или поздно ты начнешь испытывать те же беспорядочные и жестокие импульсы, что и они. Ты сейчас опасна, но в конце концов станешь чем-то совершенно иным.
Передо мной вспыхнул образ женщины с волосами как лунный свет.
Что еще хуже, в самой своей сути ты смертная и гораздо больше подвержена влиянию, чем атлантианцы или вольвены. И из-за смертности ты будешь еще сильнее подвержена импульсивным решениям.
Женщина исчезла из моего внутреннего взора, и я посмотрела на него.
Женщина исчезла из моего внутреннего взора, и я посмотрела на него.
Вы ошибаетесь. Смертные гораздо осмотрительнее и более склонны оберегать жизнь.
Он выгнул бровь.
Даже если и так, ты происходишь от тех, что рождены от плоти и огня самых могущественных богов. Твои способности поразительно напоминают способности тех, кто, если их разозлить, могли быстро стать разрушителями, испепеляющими все в своем гневе. Целые семьи были истреблены из-за того, что кто-то посмел оскорбить кого-то из божеств. Целые города разрушали до основания, если один человек совершал преступление против них. Но платили все мужчины, женщины и дети.
Во мне возникло беспокойство.
Потом они начали выступать друг против друга и уничтожать в борьбе за власть над Атлантией. В это время были истреблены целые кровные линии. Когда погибли потомки Сэйона, против божеств восстали серены. Они умерли не потому что впали в депрессию и не потому что их линия растворилась и они в конце концов исчезли. Их убило другое божество. Многие кровные линии погибли от руки этого божества божества, которое многие считали не таким, как другие.
От гнева морщины вокруг его рта стали глубже.
Даже я одно время так считал. Да и как я мог не верить, что он не такой? Он же как-никак происходил от короля богов. Он не мог быть таким, как другие.
Малек? предположила я.
Аластир кивнул.
Но многие ошибались. Я ошибался. Он был худшим из них всех.
Я напряженно наблюдала, как он подходит и опускается на каменный пол передо мной. Он сел с тяжелым вздохом и, положив руку на колено, принялся изучать меня.
Мало кто знал, на что был способен Малек. Какова была его божественная сила. Когда он пускал ее в ход, оставалось очень мало живых свидетелей. Но я знал, что он может сделать. Королева Элоана знала. Король Валин знал. Его холодные голубые глаза встретились с моими. Его способности сильно напоминали твои.
Я резко вдохнула.
Нет.
Он мог чувствовать эмоции, как эмпаты. Считается, что их линия, смешавшись с линией перевертышей, ответвилась от той же, из которой произошел Малек. Некоторые полагают, что именно поэтому боги благоволили эмпатам. Что у них было больше итера, чем у большинства других. Малек мог исцелять раны прикосновением, но редко так делал, потому что происходил не только от бога жизни, но и от бога смерти. Никтоса. Король богов был и тем, и другим. И способности Малека имели темную сторону. Как и эмпаты, он мог брать эмоции и отправлять их обратно. Но он был способен на гораздо большее.
Не может быть.
Он мог насылать на других свою волю, ломать и сокрушать тела, даже не прикасаясь. Он мог становиться смертью. Аластир удерживал мой взгляд, а я покачала головой. Ты мне нравишься. Знаю, ты, наверное, этому не веришь, и если так, я понимаю. Но мне жаль, потому что знаю Кастил к тебе сильно привязан. Поначалу я не верил, но теперь знаю, что ваши отношения настоящие. Он будет страдать. Но это в твоей крови, Пенеллаф. Ты происходишь от Никтоса. В тебе течет кровь короля Малека. Он не сводил с меня глаз. Я принадлежу к длинной череде людей, которые поклялись защищать Атлантию и ее тайны. Вот почему решил разорвать узы с Малеком. И вот почему не могу позволить тебе сделать то, что почти удалось ему.
Мне было нелегко в полной мере принять, что во мне течет божественная кровь. Очевидно, я не могла отрицать, что не просто наполовину атлантианка и наполовину смертная. Человек смешанного происхождения не может делать то, что сделала я. На такое неспособен даже первичный атлантианец. А потомок Никтоса? Потомок короля Малека?
Божества, которое создало самую первую Вознесшуюся? Его действия привели к гибели тысяч, если не больше.
И это в моей крови?
Я не могла поверить в то, что говорил Аластир. Это звучало так же невероятно, как и то, что, по утверждению герцогини Тирман, королева Солиса приходится мне бабушкой. Невозможно. Вознесшиеся не могут иметь детей.
Как я могу происходить от Малека? спросила я, хотя это даже звучало невероятно.
У Малека было много любовниц, Пенеллаф. Некоторые были смертными. Другие нет. И некоторые родили ему детей отпрысков, разбросанных по всему королевству и поселившихся далеко на западе отсюда. Так что в этом нет ничего невозможного. Есть много других, подобных тебе, тех, кто так и не достиг возраста Отбора. Ты его потомок.
Другие, кто так и не достиг
Другие, кто так и не достиг
Я осеклась, и в моем уме начала формироваться новая ужасная мысль. Боги богов, так Аластир и Янсен и кто знает, сколько других, много столетий были в ответе за смерти детей?
Но это не просто кровная линия, Пенеллаф. Мы были предупреждены о тебе давным-давно. Пророчество было написано на костях твоей тезки до того, как боги уснули.
По моей коже побежали мурашки.
«Когда прольется кровь последнего Избранного, великий заговорщик, рожденный из плоти и огня Первозданных, пробудится как Вестник и Носитель Смерти и Разрушения в землях, дарованных богами. Берегитесь, ибо конец придет с запада, дабы разрушить восток и опустошить все земли, что лежат меж ними».