Высокая, длинноногая, с очень короткими черными волосами и удивительно голубыми глазами Теперь таких девчонок много, тонких-звонких, красиво и стильно одетых, с легкой независимой походкой. Как будто появилась новая порода девушек. Тогда, лет двадцать назад, она была единственной. В лагере, на побережье, в огромном городе Москва, в стране и в мире. Одна. Марина. И она сама выбрала Бориса, несмотря на все знаки внимания ребят из старшего отряда, что было равносильно безоговорочному признанию статуса «первой леди». Марина просто подошла и спросила: «Ты научишь меня нырять?» До сих пор, когда Борис слышал это имя, в памяти всплывало море, огромный камень недалеко от берега и тоненькая загорелая фигурка в белом купальнике, сомкнувшая вытянутые руки над головой и чуть согнувшая колени, приготовившись к прыжку. Еще секунда, толчок упругими длинными ногами, и Марина полетит вниз, в облако прозрачных брызг, и скроется в синем море Марина, «Морская»
ИНКА
Как же ей не хотелось ехать в Малаховку! Но родители просили приехать проще сделать, чем думать о том, что последует за отказом. Мама в который раз расстроится, что у нее ненормальная младшая дочь без должным образом развитых родственных чувств, что причиной всему отсутствие детей, а значит неудачный брак, что они с папой с самого начала были против, и так далее, и тому подобное.
Проще поехать. Сделать радостную мордаху, запросто перецеловаться с родственниками мужа сестры, местными и заграничными, наговорить всем максимально возможно приятных вещей, что, в общем-то, затруднительно. Особенно в отношении родни «отечественной»: ни возраст, ни здоровье (а, следовательно, и внешность), ни благосостояние к комплиментам не располагали. И что самое неприятное придется сюсюкать с чужими детьми.
Воображение услужливо нарисовало ей семейный портрет Леши и Ляльки с их замечательным потомством: ну, как же, все такие умные, здоровые, красивые, отлично учатся, занимаются спортом, у старшей уже есть настоящий (!) бойфренд короче говоря, победы на всех фронтах! Лялька мать-героиня, да еще бизнес-вумен, словом не чета Инке, бездетной банковской служащей с непутевым мужем-художником. И все это будет читаться на лице каждого из дражайших родственников «седьмой воды на киселе» Может быть, все-таки не ехать?
Нет, Инна не завидовала Борькиной кузине: Лялька другая: здоровая, сильная, обладающая житейской мудростью и решительная настолько, что семья оказалась в сказочной Голландии в то смутное время, когда многие крутые мужики растерялись. Она другая, и у нее совсем другая жизнь. Все это Инка понимала, но детей, которых у Ляльки трое, хотелось мучительно
Да что там эти блестящие «голландцы»! С недавнего времени даже встречи с Митькой, ее любимым и обожаемым племянником, оставляли в душе какой-то болезненный след. Она по-прежнему баловала мальчика, не пропускала возможности забрать его у Анны, и сестра, при всей ее маниакальной осторожности по отношению к детям не дай Бог в чужие руки или в незнакомую компанию доверяла ей свое сокровище. Но тем больше Инке хотелось своего, такого маленького, доверчивого, чтобы не надо было выпускать из руки его теплую ладошку. Солнышко, свет в окошке
Впрочем, свет в окошке у нее уже есть. Ее Cолнце Сергей. При мысли о муже что-то словно сжалось внутри: Инка не понимала, что происходит между ними в последнее время. Ее крепость любовь, которая защищала ее от внешнего мира и от всего на свете, подверглась длительной осаде и, может быть, вот-вот падет Что же делать? Их брак с Сергеем никогда не был образцовым, но теперь отношения между ними с большой натяжкой можно было назвать семейными, и мужа это нисколько не беспокоит. Может быть, стоит поговорить с Борькой? Ведь у них в семье бывали трудные времена, и некоторые вещи он, кажется, понимает лучше Анны. Тем более что сестры особенно не стремились обсуждать друг с другом проблемы своей супружеской жизни, так же, как никогда не обсуждалась жизнь родителей. И потом, он мужчина, представитель того же загадочного племени, что и Сергей, такой же непостижимый в некоторых отношениях.
Решено, она поедет. Поедет на эту реликтовую дачу в Малаховке, символ семейного благополучия и счастья. Но только без ночевки, этого Инка уже не вынесет, круглосуточно держать оборону невозможно. А посему не надо слишком утруждать себя сборами: джинсы и сандалии, майку и кепку. Да, не забыть купальник! Ну и пусть она неудачница, зато самая молодая и стройная! Самая стильная и обаятельная! Козыри слабоваты, но других нет, придется играть этими. Она схватила рюкзак, закрыла опустевшую квартиру и спустилась к машине.
«Восьмерка» с привычной легкостью тронулась с места, спасибо Борису, он не оставлял ее своими заботами. Сергей к машине был равнодушен, поначалу Инка пыталась приобщить мужа к «транспортному средству», но все сводилось к одному: ездить да, а так нет. Впрочем, если честно, он и ездить-то не особенно любил, предпочитал, чтобы водила Инка. Видимо, тонкая художественная натура не позволяла мужу проникнуться к «восьмерке» теплыми чувствами, вот если бы это была иномарка Так что свой автомобиль Инка любила за двоих. Ей казалось, что когда она села за руль, жизнь изменилась к лучшему: появилось чувство уверенности, ощущение свободы то, чего ей всегда так не хватало.
Когда она наконец-то выбралась из Москвы, поток машин немного ослабел, основная часть их рассеялась на многочисленных новых развязках, и Инка смогла немного расслабиться. Хотя она уже не первый год за рулем, в черте большого города думать о чем-либо, кроме дороги, было непозволительной роскошью. Стоило только начать размышлять о чем-то постороннем, на секунду отвлечься и все, проблемы обеспечены!
Инка обладала способностью «зависать», то есть настолько погружалась в собственные мысли, что просто «выпадала» из действительности на некоторое, иногда довольно продолжительное, время. Часто такое состояние грозило опозданием на работу или сгоревшим пирогом, но на «тропе войны», в которую превращается любая московская дорога в час пик, погружение в себя было просто опасно для жизни. Инка этого боялась и старалась за рулем ни на что не отвлекаться. Но сейчас, когда Москва осталась позади, на въезде в Люберцы можно было слегка оглядеться.
Несколько лет назад название этого города мало кому из москвичей что-либо говорило, пока его не «прославила» отпетая шпана в широких клетчатых штанах «люберы». Постепенно это побочное явление перестройки растворилось во «всеобщей криминализации страны», пацаны повырастали из своих необыкновенных штанов, кто-то стал настоящим бандитом, а кто-то плавно вписался в поворот и пополнил ряды добропорядочных граждан.
От былой романтики осталась только группа «Любэ», которую Инка любила, что тщательно скрывала ее круг таких увлечений не разделял. Хотя солидный солист ничем не напоминал мужчину ее мечты, от многих его песен мурашки бежали по коже. И вспоминалось детство, каникулы у бабушки в Томилине, поездки в Люберцы за мороженым, потом, когда стали постарше, в кино и на танцы. Конечно, с тех пор город сильно изменился, почти не осталось старых тенистых улочек, по которым так приятно было бродить. И разговоры, сколько их было, серьезных и бесконечных! И какая-то необычайная острота чувств, которая бывает только в юности! И запахи, запахи лета, пыль на дороге, прибитая коротким дождем
Вопреки своим незыблемым правилам дисциплинированного водителя Инка посматривала по сторонам. Вдруг взгляд ее зацепился за тщательно выглаженную утром собственными руками майку с числом «54» на спине. Машину бросило к тротуару, Инка судорожно затормозила, и мотор заглох. Руки еще дрожали от напряжения, но она не могла оторвать их от руля, как не могла отвести взгляда от спины мужа, садившегося в щегольскую «Тойоту», за рулем которой была женщина! Сердце бешено колотилось, не хватало воздуха Инка старалась успокоиться, но ничего не получалось. Опять! Опять «другая женщина». Очередная. Желание рассмотреть новую пассию Сергея было непреодолимым: рука сама решительно повернула ключ зажигания.
Вопреки своим незыблемым правилам дисциплинированного водителя Инка посматривала по сторонам. Вдруг взгляд ее зацепился за тщательно выглаженную утром собственными руками майку с числом «54» на спине. Машину бросило к тротуару, Инка судорожно затормозила, и мотор заглох. Руки еще дрожали от напряжения, но она не могла оторвать их от руля, как не могла отвести взгляда от спины мужа, садившегося в щегольскую «Тойоту», за рулем которой была женщина! Сердце бешено колотилось, не хватало воздуха Инка старалась успокоиться, но ничего не получалось. Опять! Опять «другая женщина». Очередная. Желание рассмотреть новую пассию Сергея было непреодолимым: рука сама решительно повернула ключ зажигания.
«Тойота» свернула в переулок, Инка чуть-чуть подождала и двинулась следом. Через пару кварталов юркий джип неожиданно заехал во двор. Последовать за ним Инка не рискнула и, даже не припарковавшись, как следует, остановила машину у самого поворота во двор. За ними, за этой сладкой парочкой! И будь, что будет! Стоп. Что будет, она уже примерно представляет. Не стоит повторять. Надо просто попытаться посмотреть на эту очередную подругу мужа поближе, разузнать о ней все, что можно. Конечно, игра в сыщика-любителя, доморощенного доктора Ватсона (на Холмса она явно не тянула, тому увиденного хватило бы с лихвой) может закончиться грандиозным скандалом «другая женщина» не впервые появляется в ее жизни, и предвидеть развитие событий было не сложно, но остановиться Инка уже не могла.
Учащенный пульс, всплеск адреналина, и Что дальше? Почему она терпит все выходки мужа? Почему позволяет так обращаться с собой? Любовь? Да это уже сумасшествие, болезнь какая-то Наркотик, который избавляет Инку от всех горестей мира, от неудач, от боли, от страха смерти. Но за этой любовью, как за стеной, можно чувствовать себя в безопасности: все хорошо, пока рядом Сергей, остальное не имеет значения.
Она захлопнула дверь «восьмерки» и бросилась под арку, ведущую во двор. Сергей и его спутница как раз входили в подъезд, но того, что удалось увидеть, было достаточно, чтобы Инка расстроилась всерьез. Женщина была необыкновенной. Куда там дешевым натурщицам, одиноким владелицам галерей, находящимся в вечном поиске, и бухгалтершам, подвизающимся в арт-бизнесе! Здесь чувствовалась порода. Порода и класс. Инке давно уже не приходилось видеть такой гармоничной и одновременно сексапильной фигуры, а если там еще и лицо И, видимо, деньги: машина и шмотки не оставляли сомнений. «Да, с горечью подумала она, можно гордиться собственным мужем: как говорится в известном рекламном слогане, «у нас чутье на моду и качество». Непонятно только, что такая женщина делает в люберецких трущобах.