Я был в растерянности. Не знал, говорить об Ашоте или нет. Неприятна была мне эта тема Короче, решил пока молчать и ждать, что будет.
Командир после некоторой паузы как бы неуверенно продолжил:
Тебе-то я смогу довериться, Ганмурад. Есть у меня среди местных армян свой человек. Когда-то в райцентре вместе работали. Помнишь, где-то около месяца назад я молодого армянина отпустил. Того, который от страха чуть не умер, когда попал в плен.
Да, помню, ответил я, припоминая, совсем безусый был, молодой
Он молчаливо кивнул.
Мы, конечно, сначала тебя не поняли, командир. Ведь ты среди нас самый злой на них я прикусил губу. Но было поздно. Намек он понял и помрачнел. Я нехотя продолжил. Спорить мы с тобой не привыкли, кто-то сказал, что он тебе напоминает погибшего сына
Он мне напомнил попавшего в капкан трусливого шакала!.. гневно произнес он, но после усилием воли взял себя в руки, тихо прошептал. Хотя, внешне был такой же, как мой Орхан. Светленький, худенький Я тогда послал его отцу весточку. Когда мы встретились с Нерсесом в лесу, он обнял мои ноги, бился головой об землю и рыдал как сумасшедший. Умолял, чтобы я отпустил его Карена, что он единственный сын. Говорил, парня принудительно забрали на фронт, не успели его вывести за пределы, денег не хватило. Мать сойдет с ума, если с ним что-то случится. Себя предлагал в обмен
Я ответил, что благодаря его соплеменникам, вообще один остался на всем белом свете. И где-то час слушал, как он в отчаянии выл
Короче, он мне все рассказал, после поклялся своим Аствацом4 и могилами усопших, что и впредь будет предупреждать меня о передвижении армянских частей и о прочем. Продаст последнюю корову, но сумеет отправить сына в Армавир, к его дяде. Мне тогда показалось, что он где-то с удовольствием закладывает своих. И это понятно. До войны он, будучи прекрасным каменщиком, неплохо зарабатывал, в том числе и в азербайджанских селах. Мы друг к другу в гости ходили. А теперь превратился в нищего.
Я планирую тебя свести с ним, сам не всегда располагаю временем для встреч. Последние наши удачные вылазки результат его информаций. И я дал деньги, чтобы он отправил Карена в Россию
Ганмурат налил себе остаток водки и выпил одним залпом. Надо сказать, мужик он был крепкий. В отличие от нас, выпитая водка не была у него ни в одном глазу.
А как вы обращались с пленными? спросила вдруг Аталай.
Девка она была с закидонами и, видимо, воображала себя этакой неподкупной журналисткой, борющейся со всяким злом, начиная с несовершенной правовой системы Соединенных Штатов, заканчивая колумбийской и азербайджанской мафиями.
Вежливо, как с женщинами, мерзко хихикнул Бакинец.
То есть как? Я серьезно невинно захлопала накладными ресницами Аталай.
Ну, вам же сказали, вежливо, невозмутимо добавил Арзуман, смакуя остатки жидкости в стакане. Мы их кормили, поили, одевали, обували, иногда даже отмечали их дни рождения Всем коллэктивом
И обязательно проводили воспитательную работу! агрессивно заорал Ветеран в тельняшке. Видимо, он дошел уже до кондиции и дико таращился на пустую бутылку на столе.
В смысле, учтиво просили, чтобы они с радостью, с проснувшимся самосознанием признали Нагорный Карабах суверенной территорией Азербайджанской республики, подытожил его мысль политически подкованный Бакинец.
Я усмехнулся, пожав плечами. Аталай обиженно надула чувственные губки и отвернулась.
Однако, у нас лимит времени, заворчал Прилизанный, протирая салфеткой стекла очков. А вы, товарищ как вас там? обратился он к рассказчику.
Ганмуратбек Хаджи Абдуррахманбек оглы, услужливо подсказал Кахраман Зопаев, как профессиональная секретарша.
Не надо так много беков, это не политкорректно, блеснув сверкающими стеклами очков, в упор посмотрел на него Прилизанный.
Да-а проблеял Зопаев.
И действия вашего командира-тракториста, позвольте заметить, были неправомерными, обратился он вновь к Ганмурату. Надо было разработать совместно с разведывательной службой вашего подразделения оперативный план мероприятий, аргументировать их, отослать к вышестоящей инстанции и дождаться ответа. А пленного надобно было отправить в штаб специальных служб военного ведомства, чтобы они подробно и, в отличие от вас, профессионально допросили в соответствующих целях. Так что поступки вашего командира, я считаю, должны быть предметом основательных разбирательств правоохранительных органов, страшно закончил речь Прилизанный, как мне показалось, упиваясь своей компетентностью.
Что он сказал? озадаченно обратился Древний Огуз к аудитории.
Сказал, что сдаст тебя и твоего командира ментам. Его за то, что отпустил хачика, а тебя что знал и не донес, перевел Бакинец.
После некоторой паузы зловещую тишину нарушил рык Ганмурата:
Пусть только попробует! Я его дохлую городскую шею откупорю как бутылку!
А ведь сделает!.. зловеще прошипел Бакинец- провокатор.
Да как вы смеете! закричал в бешенстве Прилизанный. Я вас арестую! Вы слышали, мне угрожали! обратился он к своей свите.
Бывший полицейский угрюмо молчал, пряча бегающие глаза, а Гюлечка нервно затараторила:
Что вы говорите? Я не могу слышать такое! И перестаньте их провоцировать. Сначала понюхайте воздух.
У них у всех карабахский синдром, с испугом прошептал ему в ухо Зопаев, они все чокнутые, контуженные, жалобно простонал он.
Черт, действительно, спиртом воняет! Как я не догадался прошептал Прилизанный. Мне надо Короче, прекратите съемки, обратился он к телевизионщикам, суетливо собирая бумаги.
Сядь на место, сучонок! вдруг заорал на него Ветеран в тельняшке и начал поигрывать жилистыми бицепсами. Пусть снимают! Я тоже хочу излить душу и никакие решетки мне не страшны!
Что вы говорите? Я не могу слышать такое! И перестаньте их провоцировать. Сначала понюхайте воздух.
У них у всех карабахский синдром, с испугом прошептал ему в ухо Зопаев, они все чокнутые, контуженные, жалобно простонал он.
Черт, действительно, спиртом воняет! Как я не догадался прошептал Прилизанный. Мне надо Короче, прекратите съемки, обратился он к телевизионщикам, суетливо собирая бумаги.
Сядь на место, сучонок! вдруг заорал на него Ветеран в тельняшке и начал поигрывать жилистыми бицепсами. Пусть снимают! Я тоже хочу излить душу и никакие решетки мне не страшны!
Он уже сидел до войны. У него на груди наколка Не забуду мать родную, а на спине Не буди спящего зверя, доверительно сообщил Бакинец.
Неправда! опять заревел Ветеран в тельняшке. Ты меня с кем-то спутал, гаденыш. На спине Уважаю порядок, но ненавижу ментов!
Это же одно и то же, дорогой, вежливо возразил Бакинец. Все мы знаем, что ты отлупил до кондиции участкового, который в твой дом без стука ворвался.
И меня сажали печально произнес Длинный ветеран. Но это моя история
Несомненно, тоже очень кровавая, страшно прошипел Бакинец, выпучив глаза.
Господи, что здесь происходит? со страхом воскликнул Прилизанный. Кто эти люди? Я вас спрашиваю!.. взяв за воротник и так доходягу Зопаева, он начал трясти его. Это же сплошной криминал! Неужели и другие ветераны такие же?
А ты думал, на войне воюют одни благородные девицы из гимназий, еще не успевшие потерять невинность и откормленные дети высокопоставленных родителей? с сарказмом спросил Арзуман Алиев. Товарищи ветераны, вы встречали среди нас хоть одного сына министра или его зама, или сыновей олигархов, глав законодательных и исполнительных органов?
Да, конечно, хихикнул Бакинец. Я лично начинал службу в батальоне благородных девиц и закончил его в батальоне благородных мальчиков.
Во всех освободительных войнах воюет простой народ, вздохнул Длинный ветеран. По-вашему бандиты, деревенщина и беженцы, но любящие свою отчизну и нередко жертвующие жизнями ради победы.
Как он сказал! восхитился знакомый голос. Я прям прослезился вытер сухие глаза и неприлично высморкался Бакинец.
Балабеков, обратился ко мне Арзуман, ты, вроде, командиром был. Так бери инициативу в руки. Эти голуби хотят выпорхнуть и неизвестно куда полетят, показал он в сторону святой троицы. Или ты с ними заодно?
Да что ты такое говоришь, дорогой, cпокойно возразил я. От водки меня уже мутило. Давно так много и без закуски не пил. Но в остальном чувствовал себя превосходно, а главное, без страха и суеты перед вышестоящей инстанцией.
Слушай мою команду, обратился я к ветеранам. Закройте двери на замок!
Проворный Бакинец раньше всех оказался у дверей и выполнил команду.
Ганмурат бек, перестаньте сжимать бутылку и готовиться к прыжку. Тут вам не горы, а вы не пума А ты, братец, обратился я к товарищу в тельняшке, собери у аудитории все имеющиеся мобильные телефоны
Не надо вдруг устало произнес Прилизанный, не глупите. Не предпринимайте шаги, за которые после придется отвечать. Ваше командование смешно и нелепо. Я обещаю до конца выслушать эти страшилки и не мешать съемкам. В конце концов, мне самому стало интересно, чем закончится этот балаган И перестаньте дрожать! заорал он вдруг на Кахрамана Зопаева. Возьмите себя, черт возьми, в руки!
Слушаюсь! пискляво запищал тот.
Какие мальчики! вожделенно промурлыкал Оператор. Я сам с удовольствием пошел бы с ними воевать. Мне даже в плен попасть не страшно.
Конечно, дорогая, тебе уже нечего терять, противно забубнил Режиссер.
Фу, грубиян фыркнул духовное и физическое воплощение Содома и Гоморры.
Балабеков, умоляю, послушайте его, прижалась ко мне Аталай. Он очень большой начальник, и это моя первая передача. Лично прошу опалила меня пламенным дыханием и заставила покраснеть эта рыжеволосая бестия.
Та-ак, вечер, кажется, перестает быть томным, ухмыльнулся я и предложил Древнему Огузу:
Продолжайте, Ганмурат бек, с последней мысли.
Собака!.. зарычал тот вновь на Прилизанного. Убью!
Я загородил от него побледневшего чиновника.
Мы все поняли, уважаемый, что вы пылко любите своего комбата. Но что все-таки он еще сказал у костра? -попытался отвлечь его я.
Мальчик опять привычно щелкнул перед озверевшим лицом Огуза хлопушкой. Он зло фыркнул, но в итоге продолжил
Он ничего не успел сказать, потому что вдруг поднялся страшный шум. Орали и матерились наши ополченцы. Мы, заподозрив вылазку противника, быстро метнулись на ближайшую позицию, откуда доносились вопли. Когда дошли, было уже тихо. Ребята молча стояли, понурив головы. На поляне в лунном свете просвечивался чей-то темный силуэт, прислонившийся к одинокому дереву. Я еле узнал Хамзата, двоюродного брата. Он был босиком, в рваном камуфляже и тяжело стонал. Голова его была забинтована грязной белой тряпкой. Там, где должны были быть ушные раковины, зияли темные пятна.