Та тоже хороша была, а уж Адриенна, ее малышка Риен, всем на загляденье.
Волосы черные, гладкие, блестящие, глазищи огромные, синие, личико точеное жаль, загорелое, что у той крестьянки, но тут уж дан всему виной! А кто с собой ребенка везде таскал? Ну хорошенькая, как куколка! И просится!
Строже надо было быть! Строже!
А так дана из отца веревки вила и косички из них плела. И по арендаторам с отцом, и по делам с отцом, а чтобы не придирались, отец ее в мальчишескую одежду и переодевал. Кто знает, тот относится снисходительно: единственное чадо, память об умершей жене, а кто не знает мальчик и мальчик, что такого?
И читать Адриенна захотела научиться, и считать, и дан разрешил. Падре Санто лично учил малышку. Еще и радовался, какая умная да смышленая.
И считает она легко и быстро, и восемь языков освоила, и на всех пишет, читает, стихи складывает, и к хозяйству способная, счета проверяет почти мгновенно, хотя сам дан с ними часами сидит
Вырастили!
Кто ж ее такую замуж-то возьмет?
Мужчины не любят, когда женщина умная. Ой не любят
Вот и переживала верная кормилица, помогая девочке обтереться губкой над тазиком, а потом надевая на свою красавицу тонкую нижнюю рубашку, более плотную верхнюю, потом корсаж, платье, пояс, подвязывая рукава и помогая подвязать панталоны к поясу. Да и чулки забывать не стоит.
Хоть и тепло, но легонькие, нитяные, все равно быть должны. И туфли с лентами
Садитесь, дана, волосы вам расчешу и уложу.
Адриенна повиновалась.
Волосы так волосы. Надо
Кормилица ловко расчесала смоляные пряди, уложила их в тяжелый узел на затылке, потом закрепила на нем кокетливый чепец, который больше напоминал крохотную шапочку и ничего не скрывал. Подчеркивал и только.
И во всем этом облачении дана Адриенна отправилась в кабинет к своему отцу.
Без трепета. Что она, не бывала там? Бывала, и не раз
Все знакомо, все родное. От здоровущей медвежьей шкуры на полу, на которой любила играть, а то и засыпать малышка Риен, до оружия на стенах.
И отец сидит за огромным столом и улыбается. Ласково.
Что, егоза? Спряталась от Рози?
Адриенна тут же превратилась из сдержанной и исполненной достоинства даны в шаловливую девчонку.
Папа! А чего она
Отец улыбнулся, но пальцем девочке погрозил. Чего-чего работа у нее такая пытаться хоть как-то сделать дану из этой норовистой кобылки. Вот и о кобылках
Риен, я решил прикупить нам еще пару кобыл на племя. Хочешь съездить со мной на ярмарку?
ДА!!! Да, папочка, прошу тебя!!!
Тогда собери вещи. Мы едем через два дня. И чтобы до отъезда я не слышал на тебя ни одной жалобы, поняла?
А вид невинный как есть лучик солнечный.
Папочка, я ничего
Ничего? А кто в поварню ужика подбросил? Да еще и пятна ему закрасил?
А чего они сами чуть меня помоями не облили.
А ты не знаешь, что юной дане не пристало таскать булочки прямо из кухни?
Знаю, потупилась Адриенна, тем более что таскала она их вовсе даже не себе, а Марко и Тоньо. Вот мальчишки сладкие булочки с орехами любили, а ей бы мяса. Или рыбки солененькой
Чтобы больше такого не было. Не то дома останешься.
Обещаю! подскочила дочь. Папочка, ты самый лучший!
Поцеловала в щеку и умчалась.
Дан Марк только головой покачал.
Вот ведь егоза.
Но взять ее с собой обязательно возьмет. В животных, в людях малышка разбирается идеально. Никогда плохую скотину купить не даст, больного работника почувствует
Наследственность.
У Рианны тоже такое было, она рассказывала. Род СибЛевран. Этим все сказано.
Род СибЛевран.
Побочная ветвь воронова крыла. И птица на гербе. Черная, тревожная ворон. Ле Вран.
МияПАПА!!!
Крик вырвался сам. Когда осела на пол мама, когда заплакал младший брат
Когда мимо пронесли носилки и Мия увидела цепочку капелек крови на каменных серых плитах.
Папа
Как же за что же он же просто поехал на охоту! Что в этом такого страшного? Папа всегда ездил, и возвращался, и охотился он сейчас на уток обычно он привозил разноцветные тушки, и их потом ощипывали на кухне, а пух все равно летал по всему дому
И мама смеялась.
А сейчас она лежала на полу. И Герин, охотничья собака отца, обнюхивал ей лицо. А потом сел рядом и завыл. Печально так горестно.
Дальше девочка и сама себя не осознавала. Все было как в тумане.
Герин получил пинок, и Мия за ошейник вытащила его из дома. Нечего тут!
Они хоть и бедные, а все ж не ньоры! Ее отец дан! Просто денег у него нет, и все наследство медяки медные да клочок земли охота была не только развлечением, но и способом выжить.
Младший брат отца, дан Джакомо, давно плюнул на благородство рода, семнадцати лет от роду ушел из дома, умудрился удачно жениться то есть обменял титул на деньги, взял в супруги дочку купца и усердно помогал ее отцу в торговле.
Дан Пьетро до такого не опускался.
Кое-как сводил концы с концами, получал скудную ренту от арендаторов, то одалживал денег у брата, когда выдавался неудачный год, то отдавал
Мия знала, что о поездке ко двору и мечтать не приходится. Что удачный брак вряд ли это возможно в ее положении. Основа удачного брака приданое. Кроме клочка земли и полуразваленного дома, даже не замка, у отца ничего не было.
Деньги? Какие деньги?
Мия понимала, что ее судьба или брак по расчету, или монашество. Но это было ДО беды, случившейся с отцом. А вот что будет сейчас?
Мама так и лежала на полу, и Мия решилась. Брат растерян, да он и на три года младше ее. Ему всего девять лет. Какие уж тут команды?
Слуги мечутся, младшие рыдают Кто-то должен взять все это в руки? Кто-то должен и выбора нет
Маму свою Мия любила совершенно искренне. Но и оценивала достаточно трезво.
Слабая и хрупкая, эданна Фьора полностью соответствовала своему имени. Цветочек. Нежный и хрупкий. Изящная и грациозная, томная и воздушная каким образом она родила четверых детей?
Не понять.
Но родила же и воспитывала, и хозяйство вела, хотя и из рук вон плохо
Воздушность конечно, хорошо, но для хозяйства лучше на земле стоять двумя ногами. Иначе это плохо закончится.
Такими словами Мия не думала. Но понимала, что на мать сейчас рассчитывать нельзя. А потому сделала первое, что ей пришло в голову.
Два шага вперед.
А потом размахнулась и отвесила первой же подвернувшейся под руку служанке звонкую затрещину.
А ну молчать, дура!
Служанка замолчала просто от шока.
Ладно бы эданна но чтобы ребенок? Ее? Вот ТАК?! Растерянность ньоры была видна невооруженным взглядом, но выть она перестала. А Мии того и требовалось.
Ньор Симон! Немедленно займите людей делом! Конь отца наверняка не вычищен и не расседлан! Пошлите конюха за лекарем! И немедленно! Уберите беспорядок! Кровь надо смыть, полы посыпать свежим тростником! Мою мать в спальню, и приставить к ней служанку! Малышню к няньке! Выполняйте!
Ньор Симон, старший над слугами в доме, с уважением взглянул на девочку. Мия выглядела этакой очаровательной куколкой в кудряшках. Совсем как мать.
Светлые волосы, карие глаза раненой лани, большие и влажные, очаровательное, почти кукольное личико тут было на что посмотреть! Тем более эданна Фьора одевала дочь на свой вкус: в кружева, шелка, оборки и рюшечки с бантиками. И кто бы мог ждать от девочки такого проявления характера?
Отец ее, дан Пьетро, между нами говоря, тоже силой воли не отличался.
Но приказ получен. И засуетились слуги, которых и было-то всего четверо. Симон и лакей потащили эданну вверх по лестнице, в спальню, одна служанка пошла за ними, а вторая, которую ударила Мия, принялась сгребать с пола грязный тростник.
Мия вздохнула и подошла к ней.
Прости меня, Анна.
Мне сердиться не пристало, буркнула женщина. Все хорошо, дана.
Лгать против Господа. Падре на исповеди за ложь епитимью наложит, прищурилась девочка. Пойми, я не хотела тебя бить. Но если б крик не остановился отцу лекарь нужен, матери на полу лежать нехорошо
Анна подняла глаза от тростника.
Вы, дана, лучше никому свой нрав не показывайте.
Мия даже головой помотала. А это, простите, здесь к чему сказано? Но Анна поняла и пояснила:
Выглядите вы, что цветочек. А только из железа откованный. Такой и не сломаешь, и руки изрежешь вы это никому не показывайте. Дурочке на свете жить всяко проще.
Мия кивнула.
Спасибо за совет, Анна.
Ничего, дана. Хоть бы дан Пьетро поправился
Мия кивнула.
Пойду к отцу. Пока не приехал лекарь мать туда пускать нельзя, а то еще и ее в чувство приводить придется.
Спорить было сложно. Служанка опустила глаза и принялась усерднее сгребать тростник, которым был посыпан пол. И то сказать, давно пора было его обновить, вон, подгнил уже
Ладно уж чего на девочку сердиться.
Бывает
Мия медленно поднималась в отцовскую спальню.
Она знала, куда понесли отца. Знала. Но
Ей было страшно. Что бы она ни увидела в любом случае рана отца это серьезные проблемы. И хорошо еще, если он выздоровеет. И достаточно быстро
А если нет?
Мия торопливо перекрестилась, отгоняя молитвой и знамением дурные мысли, но не ускорилась. Страшно же
Вот и спальня отца.
И кровь на полу, кровь на кровати, кровь на одежде, на тряпках, которыми перетянут живот как же ее много! Откуда в человеке столько?!
И сколько отец еще потерял по пути?!
Мия очень медленно, чтобы не потревожить, не причинить боли, принялась осматривать живот. Аккуратно разрезала заскорузлую тряпку, нитки, иголки, ножнички все было у нее в маленьком кошельке на поясе. Не милостыня, как положено благородной дане, нет у них денег нищим подавать. Самим бы кто подал.
А вот такие, хозяйственные мелочи когда у вас трое младших, брат и две сестры, кто-то да поранится. А то и одежду порвет
И зашить требуется, и перевязать Мия могла и крови не боялась.
Кхм дана
Мия подняла глаза.
Томас, егерь, стоял неподалеку, просто тень от полога так падала, что Мия его не заметила.
Ньор Томас?
Дана Мия, там плохо все очень.
Мужчина все понял правильно. И приход девочки, и ее действия
Я послала за лекарем.
Не знаю, сможет ли он помочь. Но лучше повязку не трогайте. Проклятый кабан мы на уток охотились, а эта тварь через камыши мчалась, как будто сам дьявол погонял, мы и опомниться не успели. Он дана рванул и дальше помчался. Мы подбегаем, а там живот распорот, внутренности на землю вывалились ну мы уж кое-как простите, дана.
Мия побелела.
Ранение в живот? Да такое?
Приговор.
Она, конечно, дождется лекаря. Она будет бороться до конца. Но
Надо написать дяде Джакомо. Все очень серьезно.