Капитан команды АнМора просто нагло усмехнулся в ответ, и зря он так лично я отчётливо увидела, как едва заметно прищурился лорд Эллохар, нехорошо так прищурился и на месте Аббара Джуда мне лично уже стало бы очень страшно.
Ведьма же, выговорившись, вновь прикоснулась к шару, расположив на нём руки с обгрызенными ногтями на пальцах, и в стеклянном шаре вспыхнули названия оставшихся команд:
1. АнМора.
2. Некрос.
3. Морат.
4. Академия общей магии им. Визериуса Молниеносного.
Нас осталось всего четыре команды. Остальные кто-то погиб в бою, кто-то стал жертвой отступников, команда ШахназХала едва выжила, остальные дисквалифицированы. И что-то в глубине моей души откровенно завидовало тем, кто покинул бои, потому что о завтрашнем дне думать было страшно. Действительно страшно.
Норт, тихо позвал Гаэр-аш, и едва Дастел обернулся к нему, приказал, уводи Рию. Дан, Эдвин, прикроете.
Я лишь посмотрев на ректора, поняла, что он в данный момент переговаривается с лордом Эллохаром, причём Зеркала Света позволяли им вообще никак эти переговоры не афишировать.
Увидеть что-либо ещё я не успела Норт без слов подхватил на руки, и прижав к себе унёс прочь из зала игроков, практически сбежал вниз по сходням, выйдя частично на арену, а уже оттуда к чёрному входу, где нас ждала карета. Дан и Эдвин не отставали, и через миг карета сорвалась с места, унося нас прочь от игр, прочь от взглядов, в наиболее защищённое место столицы дом ректора.
Норт усадил меня к себе на колени и крепко держал, так что карета, которую подбрасывало на ухабах замерзшей дороги мне неудобств не доставляла, а парням, кажется было всё равно, как и Гобби, который сидел рядом.
Некоторое время мы ехали молча, а затем Эдвин произнёс:
Ты слишком резко вытянул силу из Баяра и Юруна, на это могут обратить внимание.
Норт, который словно дышал мной сейчас, хрипло ответил:
Это не совсем был я, Эд.
И он очень выразительно посмотрел на Гобби.
Я просто прикрыл, добавил Норт.
А я вдруг поняла, что случилось некроманты Зандара создали лес, плюс ко всему они поддерживали фантомов, а это магия, огромное количество магии, которую радостно всасывал артефакт Кхада.
Гобби, чуть отстранившись от Норта, с тревогой позвала я. Как ты?
И я, и парни явно ничего иного кроме привычного «Ыыы» не ждали, а потому для всех нас потрясением было услышать раздавшийся в карете низкий хриплый голос:
Я в порядке, Риа, но на этом нам следует остановиться.
У меня забилось сердце! Забилось так сильно, что стало больно дышать. Потрясённая, ошеломлённая настолько, что задрожали руки, я смотрела на Габриэля и не могла выговорить ни слова. Ни единого слова.
Твою Тьму, сипло произнёс Дан.
Риа, действительно есть шанс, что начал было Эдвин и осёкся.
Я едва ли глянула на них обоих, не сводя изумлённого взгляда с Габриэля и просчитывая, просто пытаясь просчитать, сколько магии сейчас смог поглотить артефакт Кхада. По всему выходило, что много. И если сам призванный Шаном Адером песок не был магическим, он являлся обыкновенным, его просто с помощью магии перенесли, то превращение песка в плодородную почву и взращивание на ней густого тропического леса это уже прорва энергии. Чистой потоковой энергии, которую артефакт Кхада мог впитывать в неограниченных, за счёт ртутного основания, количествах.
У меня просто руки чесались расстегнуть сюртук Гобби и проверить состояние артефакта, но Норт удержал, оно и понятно не стоило делать этого в карете, мало ли.
Мы в молчании проехали весь путь до дома Гаэр-аша, въехали во двор, а едва карета остановилась, я выскочила первая, ухватив гоблина за руку и потащив за собой.
Не здороваясь, мы промчались мимо стоящей на охране дверей каменной нежити, и я отстранённо удивилась их наличию раньше без охраны на дверях обходились. Вбежав в дом, протащила Габриэля за собой вверх по лестнице, домчалась до комнаты и, едва мы вошли, заперла дверь.
Перчатки и мантия полетели на стул, грязные изгвазданные после боя с Зандаром сапоги я оставила у дверей, и с отчаянием понимая, что у меня дрожат руки, подошла к Гобби, потянувшись к застежкам на его камзоле и вздрогнула, услышав:
Риа, я могу раздеться сам.
Он говорил чисто. Предельно чисто для гоблина, у которого в силу расовых особенностей был более низкий голос, чем у людей. И он говорил Я смотрела на Гобби, в его ещё мутные, всё ещё мёртвые глаза, и в отличие от него, не могла выговорить ни слова.
Риа, он холодной ладонью затянутой в перчатку, прикоснулся к моей щеке, заставив понять, что я кажется плачу. Менее всего я стою твоих слез, особенно после сегодняшнего.
Шмыгнув носом, нервно заметила:
Габриэль, ты не боевое умертвие, начнём с этого. И закончим тем, что мне нужно посмотреть на артефакт.
Говорящий Гобби поверить не могу говорящий Гобби. Говорящий От счастья хотелось закричать на весь мир, или просто поплакать, такой ужасный день, такой страшный бой, ещё более жуткие впереди, а мне хочется и смеяться и плакать одновременно, но сначала проверить артефакт. И я снова протянула руки к пуговкам камзола, но Габриэль, укоризненно покачав головой, расстегнул сам и камзол, и рубашку, обнажив сетку оплетающего его тело восстанавливающего артефакта и собственно артефакт Кхада.
И я с трудом удержалась на ногах.
В момент, когда я конструировала артефакт из трёх расположенных одно в другом колец, я знала, что едва он напитается энергией, ртутная капля в его центре растечется, превращая трехступенчатую конструкцию в один сверкающий диск но я не предполагала таких размеров. Сверкающий магией ртутный словно отполированный до блеска овал вышел за пределы самого артефакта, и теперь сверкал ртутными капельками в местах соединения плетений, там, где я вплела руны Хешисаи. И это было невероятно. Так же невероятно, как и тёплая при прикосновении кожа Гобби на груди, плечах, руках до самих кистях рук. И если ранее у меня были сомнения, то теперь я отчётливо видела для оживления Габриэля не хватает лишь последнего импульса, того что заставит биться его сердце и оживит мозг. Мне нужна ещё магия. И не только.
Сразу после оживления, артефакт нужно будет снять, предупредила я, поднимаясь и направляясь к шкафу за перчатками. Пары ртути довольно ядовиты.
Проследивший за моими передвижениями гоблин иронично спросил:
Ты думаешь, я почувствую тот знаковый переходный момент от жизни к смерти?
Почувствуешь, натягивая перчатки и возвращаясь к нему, заверила я, и, взглянув в пока ещё мёртвые глаза, пояснила: Жизнь придёт с болью. Сильной, практически невыносимой болью, это как заставить двигаться онемевшее тело будет больно, ты почувствуешь.
Помолчала, и, прикасаясь к первому сверкающему от ртути креплению на сетке восстанавливающего артефакта, добавила:
И первое, что ты будешь должен сделать снять артефакт Кхада, как бы ни было больно. Запомни это.
Гобби перехватил мою руку, с тревогой, которую не скрывал, заглянул в мои глаза, и нервно спросил:
А чем в это время будешь занята ты, Риа?
«Буду пытаться выжить и не сгореть дотла», подумала про себя, но ничего не ответила Габриэлю.
Риа, потребовал ответа он.
Я, возвращаясь к восстанавливающему артефакту и поправляя его так, чтобы ртутная капелька соскользнула в саму руну. Буду готовиться к славе самого знаменитого артефактора современности! Согласись, это звучит гордо.
Соглашусь с тем, что это звучит глупо, ехидно произнёс Гобби.
Глупо, признала я, касаясь ртутного диска. Но гордо. Мара-этнар!
Артефакт вспыхнул голубым свечением и разошелся всполохом по каждой из шёлковых нитей плетения, застопорившись в двух повреждённых местах на спине, и на голени. И Габриэлю пришлось сначала снимать рубашку, после подкатывать брюки, позволяя мне исправить места разрывов. И я понимаю на спине тут была повреждена одежда и в целом стало ясно, что на Гобби нападали сзади, судя по остаткам яда, явно натор, но каким образом повредилась нога под сапогом?
Змеи, нехотя признал гоблин.
Осмотрела сапог, обнаружила прокус, и всё стало ясно.
Яд нужно выдавить, сообщила ему. На спине он не попал на кожу, впитанный руной, но на ноге
Ни слова ни говоря, Габриэль ушёл в ванную, по возвращению предъявил ногу, на которой следов от укуса не осталось и я спокойно занялась восстановлением разорванного плетения.
Пока я работала один раз зашёл Эдвин, постоял у двери ничего не говоря и вышел, второй раз пришёл уже Норт. Он не стал стоять у двери, подошел ближе и сообщил:
Эдвин поехал в город за краской.
Какой? корпя над нелюбимым макроме, потому как сплести следовало каждую не то чтобы даже ниточку её частицу, спросила я.
Для нашего говорящего, пояснил Дастел. Если ты не заметила, он стал выглядеть слишком хорошо для умертвия.
И я не успела ничего сказать, как Габриэль произнёс:
Это очень любезно со стороны лорда Харна.
И предусмотрительно, вставил Норт, при этом очень ощущалась его настороженность по отношению к Гобби.
Несомненно, подтвердил Габриэль.
Не отрываясь от плетения, нервно заметила:
Не напрягайтесь, ещё пара минут и я сбегаю, принесу вам шпаги для дуэли!
Прониклись и умолкли.
Риа, тебе следует поесть, сказал спустя некоторое время Норт.
Дернула головой, показывая, что нет времени, и продолжила работать. Мной полностью овладел азарт мастера, подошедшего к финальной стадии работы над проектом всей его жизни, и любая ошибка на этом этапе могла быть фатальной.
Норт понял, и поднявшись ушёл, на прощание погладив по щеке. Едва он вышел, Габриэль устало произнёс:
Не злись, для Норта эта ситуация в принципе плохо приемлема.
Отличная ситуация! не согласилась я.
Для тебя и меня, слышать голос Габриэля было очень непривычно. Но для нормальных людей это примерно то же, как если бы вдруг заговорил домашний кот. Это, по меньшей мере, нервирует.
Это отлично, не согласилась я, увлечённо работая с нитью.
Это нестандартно, возразил гоблин.
Покачав головой, раздраженно пробормотала:
Стандартно-нестандартно, какая разница, если ты будешь жить? Никакой, Габриэль.
Пауза и очень тихо:
А ты жить будешь?
По ситуации, отмахнулась я.
Это сейчас просто не имело никакого значения.
Это твой новый артефакт? вдруг жёстко спросил Гобби.
Возможно, произнесла, соединяя последние частицы нити. Он ещё не совсем стабильно работает, плюс сегодня из-за короля пришлось его снимать, а этого делать не следовало. Но к наступлению ночи он блокирует большую часть моей излишней эмоциональности.