Фортинбрас: Мне это нравится. Продолжай.
Трувориус: Уверен, что вам это понравится еще больше, если вы вдруг захотите вообразить себе гул от тысяч и тысяч солдатских сапог, звон мечей, лес копий, поднявшихся к небу, звяканье якорных цепей, шум поднимаемых парусов, стук подвозящих провиант и боеприпасы телег, облака пыли, поднятые стремительной конницей, крики множества рабочих, возводящих новые крепости, и все это благодаря, может быть, одной единственной капле чернил и одному единственному движению вашей царственной руки (Перебивая себя). Чем это я перед вами провинился, что вы меня так пристально разглядываете?
Фортинбрас: Не тебя. Твое новое платье.
Трувориус: Не такое уж оно и новое. (Осматривая себя). Бархат поизносился, да и рукава, признаться, длинноваты.
Фортинбрас: Но на пуговицах датская корона Ты, верно, рылся в королевском гардеробе?
Фортинбрас: Не тебя. Твое новое платье.
Трувориус: Не такое уж оно и новое. (Осматривая себя). Бархат поизносился, да и рукава, признаться, длинноваты.
Фортинбрас: Но на пуговицах датская корона Ты, верно, рылся в королевском гардеробе?
Трувориус: Почему же сразу рылся? Просто проходил мимо и заглянул Послушайте, ваше высочество. Если уж судьбе было угодно сделать меня вашим другом и правой рукой, то отчего бы ей не побеспокоиться заодно и о моей одежде?
Фортинбрас: Отчего?.. Черт его знает, отчего, Трувориус. Тело хозяина еще не предано земле, а ты уже разгуливаешь в его одежде, даже не потрудившись почистить воротничок Мне кажется, тут есть что-то такое
Трувориус (твердо): А я уверяю ваше высочество, что тут нет ровным счетом ничего, кроме, разве что, уважения к божественным установлениям.
Пауза.Фортинбрасс интересом смотрит наТрувориуса.
(Указывая пальцем вверх, значительно). Воля небес, ваше высочество.
Фортинбрас: Ты, верно, спятил?
Трувориус: Зачем же сразу спятил? (Несколько обиженно). Пусть ваше высочество выслушает меня и убедится, что если я и спятил, то только во славу Божью, как написано у апостола: будьте безумны перед людьми, чтобы стать мудрыми перед Богом
Фортинбрас: Нельзя ли покороче?
Трувориус: Ну, посудите сами, мой принц. Что было бы хорошего в том, если бы вещи умирали вместе с людьми? Если бы они обращались в прах сразу же вслед за тем, как их хозяину пришло время испустить дух? Был бы от этого кому какой прок? Лично я очень сомневаюсь в этом. Рассудив здраво, следует согласиться, что это было бы и расточительно, и в некоторых случаях, даже чрезвычайно накладно. Вот почему, заботясь о справедливости, Творец мудро распорядился, чтобы вещи жили гораздо дольше людей, радуя тем самым их близких и оберегая их благополучие. И этот камзол лучшее подтверждение тому, что я неукоснительно следую установленному Творцом порядку.
Фортинбрас: Нет, ты, ей Богу, спятил!
Трувориус: Тогда, боюсь, что не один я, ваше высочество. Взять вот хотя бы вас
Фортинбрас: Что такое?
Трувориус: А вы взгляните Если не считать кой-каких формальностей, то вы уже почти законный король, и, фигурально выражаясь, уже примерили на себя датское королевство, хотя тело вашего предшественника, упокой Господь его душу, еще лежит не отпетым в церкви. А ведь, согласитесь, королевство будет, наверное, поважнее какого-то поношенного камзола Ваше высочество хочет меня оставить?
Фортинбрас (направляясь к двери): От твоей болтовни у меня пересохло в горле.
Трувориус: Как? Опять? (Вслед уходящему принцу). Вам надо отвыкать от этих сомнительных привычек.
Фортинбрасуходит.
(Негромко). Они хороши для глупых мальчишек, которые любят без толку махать мечом, но уж никак не для будущего короля. (Наклонившись, достает из-под стола бутыль с вином, затем, быстро откупорив ее, пьет прямо из горлышка).
Пауза.
Слуга (появившись на пороге, громко): К их высочеству господин Горацио.
Трувориус (чуть не подавившись): Черт возьми!.. Да хоть сам архангел Михаил! (Пряча бутыль под стол). Кто тебя учил так орать, дурак? Докладывать надо спокойно и выразительно. Пошел вон.
Слугамедлит.
Вон!
Слугаисчезает.
Горацио (появляясь в дверях): Не знаю, сумею ли я доложить о себе настолько выразительно, насколько это требуется, но, во всяком случае, я постараюсь. (С легким поклоном). Горацио, сударь.
Трувориус (передразнивая, привстав за столом): Трувориус, сударь. (Нелюбезно). Что вам угодно?
Горацио: Не мне, сударь. Принцу. Его высочество хотели меня видеть, и назначили мне для встречи этот час. Вот причина, почему я вам досаждаю.
Трувориус: Принц вам назначил?
Горацио: Да, сударь.
Трувориус (холодно): Мне об этом ничего неизвестно.
Горацио: Очень может быть, сударь. Ведь вы не принц, насколько я могу судить.
Трувориус: Принц вам назначил?
Горацио: Да, сударь.
Трувориус (холодно): Мне об этом ничего неизвестно.
Горацио: Очень может быть, сударь. Ведь вы не принц, насколько я могу судить.
Трувориус (грозно): А вы-то, черт возьми, кто такой!
Горацио: Похоже, я был все-таки недостаточно выразителен Но это поправимо (С поклоном). Горацио, сударь. Это мое имя.
Трувориус (с угрозой): Я его запомню.
Горацио: Сделайте такую милость. Но прежде окажите мне любезность, доложите обо мне его высочеству.
Трувориус: И не подумаю.
Горацио: Отчего же, господин Цербер?
Трувориус: Оттого, господин шут, что у меня есть для этого одна очень веская причина. (Глядя в упор на Горацио). Вы мне не нравитесь.
Горацио: Я бы не назвал эту причину веской. У вас в запасе, случайно, нет ли еще какой?
Трувориус: Найдется и еще. Когда бы его высочество действительно желали вас видеть, они бы, наверное, не позабыли сообщить об этом мне. А так как этого не произошло, то у меня есть все основания полагать, что я вижу перед собой одного из тех шарлатанов, которые смущают покой добрых людей и норовят пролезть туда, куда их не звали. (С любезной улыбкой). Что, впрочем, не удивительного, если принять во внимание ваше происхождение, господин итальянец Я ведь не ошибся?
Горацио: Отчасти нет.
Трувориус: Я так и думал, господин папист.
Горацио: А вот это уже мимо.
Трувориус: Почему-то мне кажется, что в самую точку.
Горацио: Мимо, сударь, мимо. Насколько это возможно, я стараюсь придерживаться умеренных взглядов.
Трувориус: То есть, ни во что не верить, и все подвергать осмеянию?
Горацио: Скорее уж осмеивать все, во что веришь и верить во все, что осмеиваешь, если только вы улавливаете разницу.
Трувориус (неожиданно громко, ледяным голосом): В таких делах как религия, господин Пульчинелл, умеренные взгляды ведут прямехонько в ад!
Горацио: Если вы беспокоитесь обо мне, господин проповедник, то это, право, лишнее. Я стану утешаться там вашим отсутствием.
Трувориус (кричит, привстав за столом): В ад!
ВходитФортинбрас. В одной руке его большой кубок, в другой бутыль вина.
Фортинбрас: Я слышал слово «ад». О чем это вы?
Горацио: О божественном, ваше высочество. (Кланяется).
Фортинбрас: О, по этой части он большой мастер. (Горацио). Вы, кажется, уже познакомились?
Горацио: Отчасти, принц.
Фортинбрас: Отчасти? Как это понимать?
Горацио: Это значит, что отчасти мы были знакомы прежде.
Фортинбрас: Разве? Нет, ты должно быть что-то путаешь.
Трувориус: Что до меня, то я вижу его впервые.
Горацио: А я нет. Во всяком случае, принц, костюм этого господина мне хорошо знаком. Мы с ним встречались прежде. Я имею в виду костюм, ваше высочество. Правда, тогда его содержимое было немного другим, но ведь, в конце концов, не это главное.
Фортинбрас (со смехом): Ох, Горацио!.. Простите мне мой смех. Хотя сегодняшний день и не располагает к веселью, но смех пробьет себе дорогу и сквозь слезы Оказывается, у вас злой язык. А я и не думал.
Горацио: Он злится только тогда, ваше высочество, когда его будят. В остальное время он безобиден, как спящая собака.
Фортинбрас: Что здесь произошло?.. Трувориус! Сознавайся, это ты разбудил собаку Горацио?
Трувориус: Если и разбудил, то только затем, чтобы дать ей хорошенького пинка. Этот господин чрезвычайно высокого о себе мнения, мне кажется.
Фортинбрас: Это еще не преступление. Я и сам бываю о себе очень высокого мнения, в особенности тогда, когда для этого найдутся основания (Горацио). Рекомендую. Господин Трувориус, мой советник и правая рука. Мой дядя, старый Норвежец, отчего-то хотел отрубить ему голову и тогда он решил послужить племяннику и, надо сказать, у него это пока получается совсем неплохо (Усаживаясь за стол). А теперь, друг мой, утихомирьте, пожалуйста, вашу собаку и рассказывайте, рассказывайте поскорее все, что вы знаете. Не скрою, что кое-что нам уже известно, но только в самых общих чертах. Но при этом, я не улавливаю здесь никакого смысла! Разрази меня гром! Безо всякой причины принц хватает шпагу и убивает своего дядю-короля, королева отравлена, убит Лаэрт, шпага смазана ядом! Что все это значит, Горацио?
Горацио: Смысл скрыт глубоко, ваше высочество.
Фортинбрас: Так раскрой нам его!
Горациомедлит. Короткая пауза.
Нет, нет. Он нам не помешает. Прошу вас, начинайте.
Горацио: Я повинуюсь, принц. (Волнуясь). И чтобы все сразу встало на свои места, начну с самого начала, то есть со смерти старого короля Гамлета. Здесь завязка и причина всего. Все знают, что он умер, укушенный гадюкой, отдыхая после обеда в саду. Таково общее мнение.
Фортинбрас: Это всем известно.
Горацио: Но это не так, мой принц.
Фортинбрас: Нет?
Горацио: Нет, мой принц. На самом деле здесь рука убийцы.
Фортинбрас: Что? Старый Датчанин был убит?.. Невероятно Повтори.
Горацио: Отравлен.
Фортинбрас: Боже правый! Вот так известие! Но у кого же поднялась рука? Ты знаешь? Вижу знаешь. (Нетерпеливо). Имя! Имя!
Горацио: Вы его знаете, ваше высочество. Его носил тот, кто украл у него и корону, и царство, и жену.
Фортинбрас (не сразу): Клавдий?.. Клавдий! Брат?
Горацио: Да, ваше высочество.
Фортинбрас (Трувориусу): Ты слышал?.. Клавдий!.. Ничтожнейший из ничтожных. Шут, пьяница, паяц, и вот же, взял, да и сыграл роль Каина, да еще на таких подмостках!.. Вот уж от кого не ждал. (Пьет из кубка).
Пауза.
(Задумчиво). Наверное, мне следовало бы радоваться этому известию, но в сердце почему-то нет радости. Мой отец пал от руки старого Гамлета, лишившись и жизни, и всех своих земель, но, Боже мой, какая разница!.. Отец погиб в честном поединке, как настоящий воин, а его противник не уступал ему ни в силе, ни в благородстве. Но умереть в постели, от руки убийцы! Слуга покорный!.. (Помолчав, Горацио). Так значит, ему была судьба пасть от руки родного брата?