Элифаз: Есть вещи и пострашнее расшибленного лба, Бильдад. Что скажешь, например, о демонах, которые страсть как обожают прятаться в таком мраке?.. Не позавидуешь тому, кто встретит их, блуждая в этой темноте!
Бильдадв испуге чертит вокруг себя круг и бормочет магические заклинания.
Иов (мягко): Ты, наверное, забыл, Элифаз, что там, где живут петухи, демонов можно уже не бояться (Посмеиваясь). Разве не для того мы здесь и я, и Адаф, чтобы отпугивать всякую нечисть и торопить зарю? (Громко кричит, хотя Адаф находится рядом). Кукареку, Адаф!
Адаф: Кукареку, хозяин!
Иов (кричит): Близка ли заря, Адаф?
Адаф (оглядывается вокруг, немного растерянно): Не знаю, что тебе и сказать, хозяин.
Иов: Когда не знаешь, что сказать пой! Нет лучшего средства заставить зарю поторопиться!
Адаф: Слушаюсь, хозяин. (Кричит). Кукареку-у!
Иов (подхватывает): Кукареку!
Иов и Адаф: Кукареку-у! Кукареку-у!
Цофар (не оборачиваясь): Меня сейчас от них стошнит Вы только посмотрите на этих дураков, которые ищут зарю прямо посереди дня!
Иов: И вот эту-то беспросветную ночь ты почему-то называешь «днём», Цофар?.. Выходит, ты никогда не видел дневного света? Того, который мы торопим Адаф и я?.. Неужели даже во сне, Цофар? (Укоризненно). Кукареку, кукареку, старый друг. Если хочешь когда-нибудь его увидеть, то присоединяйся поскорее к нам. Ведь это совсем нетрудно, верно, Адаф? Открываешь клюв и кричишь что есть силы. (Кричит). Кукареку!.. Кукареку-у!.. Кукареку-у!..
Адаф (подхватывает): Кукареку-у!
Иов и Адаф: Кукареку! Кукареку! Кукареку-у-у!..
Откуда-то из пустыни доносится не то эхо, не то, в самом деле, чей-то голос, подхвативший их пенье: «Ку-ка-ре-ку-у!..»Элифаз, БильдадиЦофарс отвращением закрывают уши.
Иов и Адаф (с удвоенным рвением): Кукареку-у! Кукареку-у! Кукареку-у-у!..
Тьма.
Картина седьмая
Декорации первой картины покоиИщущего. Только теперь они ярко освещены двумя или тремя горящими многосвечниками, чей свет, впрочем, не в силах прогнать притаившийся по углам сумрак. Мерцает позолота книжных корешков, вспыхивают доспехи и оружие.
СамИщущийполулежит на диване, утопая в подушках. Перед ним раскрытая книга, которую он читал в начале пьесы. Как и тогда, он одет в халат, из-под которого выбиваются воротник и манжеты белоснежной рубахи.
Узанеторопливо и тщательно протирает стёкла книжных шкафов. Он задумчив и меланхоличен.
Пауза.
Уза (вытирая стекла): И всё-таки я бы настоятельно рекомендовал вам не читать лёжа, хозяин. Помнёте халат или протрёте локти. А где теперь найдёшь такую ткань? (Продолжает заниматься уборкой, меланхолично). Такой ткани теперь не найдешь нигде.
Ищущий (оторвавшись от книги): Что такое? (Подозрительно). Неужели в тебе, наконец, проснулось хозяйственное рвение?.. Послушай, это было бы просто ужасно. И без того в доме невозможно найти ни одной вещи.
Узамолча продолжает заниматься своим делом. Короткая пауза.
К тому же, если уж ты завел эту тему, позволь мне довести до твоего сведения, что как раз читать всегда следует только лёжа. (Зевает). Возьми любую книгу и убедишься в этом сам. (Потягиваясь, откладывает в сторонку книгу, мечтательно). Когда читаешь лёжа, происходят удивительные вещи! Стирается грань между прочитанным и действительностью. Между сном и явью. Между фантазией и правдой. Из горизонтального положения жизнь уже не кажется такой сомнительной, а надежда не выглядит так безнадёжно. (Долго и с удовольствием зевает).
Воспользовавшись этим,Узанезаметно исчезает.
(Сонно). Вот если бы ты не ушёл, то мог бы заодно узнать, что точно также обстоит дело и с самими книгами. (Зевает). Те из них, которые пишутся лёжа, чаще всего достойны, чтобы их прочитали небожители (Бормочет). Они рассказывают, что всё прекрасное хотя и трудно, но, в конечном счёте, достижимо (Зевает). А прочие, пожалуй, и вовсе не стоит брать в руки (Засыпает).
И почти сразу на сцене возникает фигура молодой женщины, которая словно соткалась из клубящегося по углам сумрака. На ней длинное платье с разрезом до бедра, чёрные чулки, широкополая шляпа, перчатки. Плечи обнажены. В руках маленькая сумочка. Её наряд кажется одновременно и вызывающим, и скромным. Это Истина, не то плод сонного воображенияИщущего, не то, в самом деле, ставший реальностью персонифицированный образ последнего знания.
Танцующей походкойИстинапроходит мимо спящегоИщущего, мимоходом заглядывает в лежащую рядом с ним раскрытую книгу, останавливается возле книжных шкафов, недолго разглядывая корешки книг, после чего возвращается и садится в кресло напротив спящего. Закинув ногу на ногу, достаёт из сумочки сигарету и закуривает.
Истина (пуская дым): Э-эйТы еще не забыл меня, дружок?
Ищущийспит.
(Нетерпеливо стучит каблучком по полу, капризно). Просыпайся!..
Ищущий (сквозь сон): Кто это? Кто это? Кто? Кто?..
Истина: Очень мило. Ну, а если я скажу тебе, что это я, надеюсь, ты найдёшь мне местечко в ряду своих подружек?
Ищущий (пытаясь проснуться): Кто это? Кто? Кто?.. (Открывает глаза и почти сразу садится среди подушек, ошарашено). Богиня!.. Это сон?
Истина: Разве?
Ищущий (окончательно просыпаясь): Божественная!.. (Не отводя от Истины восхищенного взгляда, пытается запахнуть халат). Здесь?.. Рядом? (Окончательно просыпаясь). Боюсь, что это все-таки сон.
Истина: Вижу, меня здесь еще не совсем забыли.
Ищущий: Как можно (Пытаясь привести себя в порядок). О ком же нам еще нам помнить, как не о тебе? (Справившись, наконец, с халатом). Надеюсь, этот визит не будет столь же краток, что и предыдущий?
Истина: Ты ведь знаешь, что я никогда, ничего не планирую заранее, дорогой. Может «да», а может «нет» У тебя есть пепельница?
Ищущий: Что?.. Нет. К сожалению, я не курю.
Истина (стряхивая пепел на пол): Боишься испортить цвет лица?
Ищущий (спуская ноги с дивана и надевая тапочки): Нет, просто стараюсь избегать этих экзотических пороков Знаешь, если у меня изо рта будет валить дым, то боюсь, мои недоброжелатели рано или поздно с удовольствием приделают мне заодно рога, хвост или копыта.
Истина: А тебе и так их скоро приделают, милый. Можешь даже не сомневаться. И рога, и хвост, и копыта. Это ведь только мне всё сходит с рук. Да и то только потому, что меня зовут Истиной. (Смеется).
Короткая пауза.
(Оборвав смех, с презрительной усмешкой). Вот только почему-то при этом никогда никому не приходит в голову, что кроме всего прочего, это значит ещё то, что я страдаю всеми пороками, которые были, есть или ещё только будут!
Ищущий: Божественная (Льстиво). Зато стоит тебе прикоснуться к любому пороку, как его уже никто не отличит от добродетели!
Истина (грозя Ищущему пальцем): Неплохо, дружок. Можно подумать, что ты только тем и занят, что оттачиваешь свой язык, чтобы соблазнять им бедных простушек! (Дружески). Скажи: это правда, что ты всё ещё доискиваешься до причин и оснований? (Внимательно и, похоже, с жалостью смотрит на Ищущего). Бедняжка! Какой это, наверное, тяжёлый труд Конечно, как и всякая женщина, я люблю, когда в мою честь совершают всякого рода подвиги, но я бы ни за что не стала искать что-нибудь сама! Должно быть, это так скучно!..
Ищущий (несколько напыщенно): Клянусь престолом!.. Что до меня, то я готов нести бремя этой скуки всю Вечность, только бы освободить от него твои хрупкие плечи!
Ищущий (несколько напыщенно): Клянусь престолом!.. Что до меня, то я готов нести бремя этой скуки всю Вечность, только бы освободить от него твои хрупкие плечи!
Истина (поводя плечами): Ну, плечи у меня, положим, не такие уж и хрупкие Но, что меня всегда удивляло, дружок, так это то, что как бы легкомысленно я себя ни вела, все почему-то всё равно считают меня крайне серьёзной. Как будто женщина больше ни на что не способна, как только морщить лоб и изрекать мудрые сентенции! (Фыркнув). Дурачьё! (Внезапно быстро вскочив, забирается на кресло и, встав на нём в полный рост, распахивает платье).
Ищущийошарашен.
Посмотри Разве с такими ногами обязательно быть серьёзной?
Ищущийне в состоянии сказать ни слова.
А фигура? (Поворачивается, подняв руки). Мне кажется, было бы преступлением, если бы такую фигуру иссушили какие-нибудь важные проблемы!
Ищущийподнимается с дивана. Его взгляд с восхищением пожирает прелестную гостью.
А грудь?.. Тому, кто ещё не совсем ослеп, не придёт в голову спрашивать меня, что мне известно о законе Бойля-Мариотта! (Спускаясь с кресла). Да, дружок. Может быть я и дура, но сложена хоть куда.
Ищущий (восторженным шепотом): Мера! Число! Порядок! Мать же их Гармония! (Опустившись на колени, протягивая к Истине руки).
Приблизившись танцующей походкой к стоящему на коленяхИщущему, Истинаберет его за руку и, держась за нее, обходит вокруг Ищущего.
Истина (наивна и чиста): Ну, что дурного в том, что я предпочитаю не думать о серьёзных вещах, от которых у меня болит голова? Мне нравится другое. Например, танцевать (Неожиданно остановившись перед Ищущим и сложив на груди руки, с мольбой). Миленький! Ты ведь не откажешь мне?.. Всего только один танец В конце концов, что тебе стоит?.. Знаешь, как трудно найти партнёра, с которым можно не опасаться за свои ноги!.. (Нетерпеливо). Ну, вставай же, вставай!..
Ищущийподнимается с колен.
(Протягивая к нему руки, мурлычет). Только ты и я Станем кружиться среди звёзд. Завернувшись в Млечный Путь и поставив Луну освещать наш праздник Ты готов?
Ищущий (протянув к Истине руки, завороженно): Мера, число, порядок
ИстинаиИщущийприближаются друг к другу, покаИстинани оказывается в объятияхИщущего. Несколько мгновений они стоят безмолвно и неподвижно.
Истина(томно): Музыка
Ищущий (хрипло): Музыка (Кричит). Музыка!
Сначала тихо, потом всё громче звучит музыка.ИщущийиИстинакружатся в танце.
Ищущий: Ах, как бы мне хотелось вдыхать твой аромат всю оставшуюся Вечность!..
Истина: А как бы я хотела благоухать для тебя всю Вечность, господин!..
Танцуют.
Ищущий: Обнимать такую женщину!..
Истина: Я всего только слабая и доверчивая Истина
Танцуют.
Ищущий: Пусть же моё блаженство будет полным! (Страстно обнимает Истину). Ну, не упрямься же!.. Не упрямься!
Истина: Твои желания смущают меня. Я ведь так неопытна.
ДвиженияИщущегостановятся всё более откровенными. Шаг за шагом он подталкиваетИстинук дивану. Танец постепенно перерастает в борьбу.
Ищущий (держа Истину так, что она не в состоянии пошевелиться, восторженно): Послушай! Послушай! Послушай!.. В книге, которую я сегодня читал, говорится про нас с тобой. Теорема шестьдесят первая. «Желание, возникающее из разума, не может быть чрезмерным».