Как только вахтёра увели в одну из машин, Семенченко обвёл взглядом присутствующих и, остановив его на командире подмосковного СОБРа, словно бы оправдываясь, произнёс:
Да если бы не заложники, я бы подогнал сюда танк и снес бы к херам весь третий этаж! Только люди могут быть ещё живы, а поэтому
Та-рищ полковник! из микроавтобуса с антеннами вылез молодой парень в джинсах и подбежал к нам. Вот, вы просили срочно! пояснил он и протянул Змею листок с распечатанным текстом.
Семенченко забрал документ, внимательно его прочитал и выматерился. Затем аккуратно свернул листок и выматерился повторно.
Семенченко забрал документ, внимательно его прочитал и выматерился. Затем аккуратно свернул листок и выматерился повторно.
Среди посетителей клуба случайно затесались три физика из Дубны, работающих над одним очень интересным проектом, сделав ударение на слове «случайно», негромко пояснил Змей. Не знаю уж, зачем им понадобился весь этот цирк с заложниками, но Сатана, судя по всему, отменяется.
В сумках для вещей можно было пронести оружие и оборудование, продолжил мысль один из гражданских.
Да, кивнул Змей, а значит, поступим следующим образом. Он перевёл взгляд на командира подмосковного СОБРа и, подойдя к капоту, ткнул пальцем в расстеленную на нем карту: Смотри, Паш! Коробка вынесет вход, и следом за ней в холл зайдёт первая группа с Опричником. Пройдут по коридорам, осмотрят помещения, но наверх без команды никто из них не идёт. Одновременно с этим мы «пошумим» здесь вот и здесь, полковник посмотрел на Пироманьяка и ткнул в две точки на карте. Так, чтобы со свистом и грохотом. И пламя чтобы выше дома поднялось на пять-десять минут.
Сделаем, мгновение поколебавшись, кивнул подрывник.
Отлично! Семенченко посмотрел на меня и снова перевёл взгляд на Пашу. Теперь главное. Ваши группы зайдут с торцов здания в окна на втором этаже. Твои, Паш, слева, а москвичи справа. Под звуки «концерта» дойдёте до этих чертовых залов и освободите людей. Пойдете двумя группами каждый: твоя, Гриш, цель ближний зал, Пашина дальний. Света сейчас в здании нет подключим, как только будете подходить к целям. Полковник разгладил план здания ладонью и снова перевёл взгляд с меня на майора: Если в целом понятно, то давайте обсудим детали
Приказ о штурме поступил в шесть часов вечера, когда уже стало окончательно ясно, что никто с нами на связь выходить не намерен. На улице уже начало темнеть, когда Семенченко объявил десятиминутную готовность и мы, подхватив штурмовые трапы, отправились к ожидающим нас коробкам[3].
Все-таки хорошо, когда операцией командует прошаренный мужик, побывавший не на одном десятке подобных мероприятий. Когда выяснилось, что окна второго этажа находятся на четырехметровой высоте, из ближайшей части тут же пригнали четыре дополнительные коробки. Нет, понятно, что мы бы забрались в окна и так, но при освобождении заложников счет идет на секунды. Это не «Контра»[4], тут переиграть не получится Или «операция прошла успешно», или месяц потом пиши рапорты.
На штурм, как и планировалось, идем двумя пятерками: я, Чех, Монах, Емишев и Гном в первой, Серега поведет остальных. Маршруты разработаны до мелочей, и, наверное, хорошо, что это здание возводили еще в пятидесятых годах прошлого века. Предки строили добротно и максимально запутанно так, что до зала мы доберемся, ни разу не пересекаясь, и зайдем в него с двух разных сторон. Из вооружения «Верески»[5], «Грачи»[6], АК-12[7], по ГМ-94[8] на группу, а также щиты и ножи у этих уродов не будет ни единого шанса. Сейчас главное, чтобы не обделались мехводы[9] коробок, но нам всегда выделяют сверхсрочников так что, вроде бы, не должны.
Здорово, мазута! Чех махнул рукой высунувшемуся из люка сержанту и, запрыгнув на броню, принял штурмовой трап.
Деньги за проезд передавайте, в ответ усмехнулся водила, а то катай тут задарма всяких
Мы водкой потом заплатим, уложив трап, оскалился Чех. Ты, главное, правильно довези.
За водку хоть до Москвы, хохотнул мехвод и захлопнул за собой крышку люка.
Веселится это хорошо, значит, никаких проблем не возникнет. Тут, на самом деле, всего-то и нужно проломить забор и, проехав пятьдесят метров, упереть коробку в стену под окном. Для опытного водилы ерунда, но случались порой накладки. Надеюсь, в этот раз обойдется.
О, а вот и пресса пожаловала, хмыкнул Монах и кивнул на ползущий от города микроавтобус. Завтра попадём во все сводки.
Нам, главное, на Рен ТВ не попасть, поправив на плече оружие, гоготнул Чех. А то после рассказов командира оно вполне вероятно.
Разговоры! я посмотрел на часы и, застегнув шлем, объявил: Маски проверьте! Минута готовности!
Вот за что я обожаю свою работу так это за такие мгновения. Когда уже все взвешено и решено, а таймер отсчитывает секунды. В бою другое, там особо думать и чувствовать некогда. Все проходит в большинстве случаев на рефлексах. Потом уже придет отходняк, и хорошо, если все в тот момент будут живы
Вот за что я обожаю свою работу так это за такие мгновения. Когда уже все взвешено и решено, а таймер отсчитывает секунды. В бою другое, там особо думать и чувствовать некогда. Все проходит в большинстве случаев на рефлексах. Потом уже придет отходняк, и хорошо, если все в тот момент будут живы
Группы доложить о готовности! голос Змея выдернул меня из адреналинового кайфа. Я быстро пробежал глазами по ребятам, дождался, когда Серега махнёт рукой с соседнего бэтра и коротко доложил:
Четвертый готов!
Пока докладывали остальные, броня под нами затряслась чуть сильнее, машина кашлянула, и в этот момент Змей приказал:
Начали!
В ушах ещё звучал голос полковника, когда две многотонные коробки синхронно качнулись и, набирая скорость, двинулись на металлический забор.
Чех, Монах первые; я за вами; Гном, Емишев замыкающие, на всякий случай повторил я, и в этот момент машина проломила забор. Ощутимо тряхнуло, заскрипел сминаемый профиль, и БТР, легко преодолев преграду, рванул к стене впередистоящего здания. Одновременно с этим слева прозвучал громкий хлопок, по ушам ударил противный визг циркулярки, и окрестности озарила ярко-красная вспышка.
Водила оказался профи. За двадцать метров до цели он плавно сбросил скорость и упёрся «носом» в здание, даже не ободрав на броне краску.
Пошли! рявкнул я в тот момент, когда машина замерла у стены. Гном с Емишевым закинули в окно трап, и, спустя пару секунд, Монах с Чехом забежали по нему на второй этаж.
Слева, со стороны ворот, перекрывая визг пиротехники, зазвенели разбитые стёкла первая коробка с опозданием в десять секунд разнесла входные двери спортивного клуба.
«Интересно, что их так задержало?» мелькнула в голове отстраненная мысль, и я, запрыгнув в окно второго этажа, привычно прижался к правой стене коридора.
Замыкающие на месте! в ухе прозвучал голос Гнома, и Монах с Чехом, прикрываясь щитом, быстро двинулись по коридору. Двадцать метров до лестницы, там наверх, и ещё один коридор с двумя поворотами и четырьмя комнатами по бокам. Ничего, вроде бы, сложного, но когда о противнике нет никакой инфы, лучше десять раз перебдеть!
В комнатах второго этажа ничего интересного не нашлось. Этими помещениями, скорее всего, никто особо не пользовался. Два класса с проржавевшими партами, кабинет, заставленный старой мебелью, небольшой зал с рядами откидных стульев и две пустые подсобки. Проход по этажу занял у нас пару минут из семи отведенных на операцию.
Да, наверное, быстрее получилось бы зайти в залы третьего этажа с крыши, но проблема в том, что тут не кино, а мы, к сожалению, не супергерои. Если бы это был не сталинский дом, то оно, может, и удалось бы, только имеем то, что имеем, а попусту рисковать людьми начальство, конечно, не станет. К тому же никто точно не знает, где держат заложников, а окна залов очень легко заминировать. Там ведь и простой растяжки будет достаточно.
Пусто! от последней комнаты доложил Монах, я кивнул и сделал знак следовать к лестнице.
Двери на площадку оказались открыты, но здесь было уже гораздо темнее. Освещая дорогу фонарями, первая пара, как на тренировке, взбежала по старой истертой лестнице, и уже наверху Монах вдруг замер и резко поднял правую руку.
От сука! негромко произнёс Чех и быстро зашарил фонарем по перилам и стенам.
Че там? уточнил я, внимательно оглядывая ступени и закрытую дверь на этаж.
Да херня какая-то, озадаченно хмыкнул Монах. Словно пленка резиновая на дороге. Думал, растяжка, но ничего тут, вроде бы, нет.
Чех, а что у тебя?
Да то же самое, хмыкнул тот. Чувствую себя сперматозоидом. Он с видимым усилием толкнул «вереском» воздух перед собой и едва не потерял равновесие.
Да ёп! Монах резко шагнул вперёд, прикрывая друга щитом, но ничего страшного не случилось.
Четвертый второй этаж зачищен, идем на третий, доложил я, на лестнице столкнулись с непонятным явлением.
Что там? тут же отозвался Семенченко.
Словно пленка какая-то на пути. Глазами ее не видно. Ребята прошли, с ними порядок. Двигаем дальше.
Добро!
Двигаясь вдоль перил, я пошел по пути Монаха и в какой-то момент почувствовал сопротивление воздуха. Так бывает, когда проходишь сквозь тяжелые шторы. В уши словно плеснули воды, но уже в следующий миг все неприятные ощущения пропали.
Что это было? Да черт его знает. Те три урода, что захватили заложников, работали на внешнюю разведку, и хрен поймёшь, что они пронесли в это здание!
Обернувшись и сделав знак замыкающим, я кивнул Монаху на дверь и привычно перехватил «вереск». Опасности и угрозы срыва операции нет, а у нас осталось всего-то три с половиной минуты!
Мысленно матеря всех яйцеголовых на свете, я в два шага проскочил в коридор третьего этажа и, упав по инструкции на колено, замер, поражённый увиденным.
Было от чего.
Нет, коридор, как и положено, вел в сторону зала и через два десятка метров под прямым углом поворачивал направо, но куда-то исчезли все двери и окна, а пространство впереди напоминало пещеру или какой-то гребаный храм!
На серых каменных стенах темнели неровные пятна какой-то мозаики, массивные плиты потолка пересекали глубокие трещины, пол под ногами густо оказался присыпан песком. Впереди, в торце коридора, с барельефа скалилась какая-то жуткая рожа. Рогатая, с длинным вытянутым языком и клыками, как у саблезубого тигра.
Это че за херня? в канале выдохнул Емишев. Ребят, вы тоже видите
Назад! не дав ему договорить, рявкнул я и, обернувшись, увидел, что дверь на этаж исчезла, а на ее месте появилась плита с тремя угловатыми иероглифами. Сука!