Да ты совсем попутал, бля! завопил Рыжий и двинул на меня.
Беги! шепнул я девчонке, а сам крутанул колесо, разворачивая коляску так, чтобы тяжелее было догнать, перегородил путь.
Но никто девчонку уже и не думал догонять, все внимание было приковано ко мне.
Ты кто такой, ущербный? Бессмертный что ли? Или действительно на кумарах облупленный?
Я молчал, слушая лишь как за спиной быстро цокают каблуки убегающей девчонки все дальше и дальше. Мне не было страшно. Напротив, я испытывал какое-то эйфорическое чувство. Я ощущал наконец жизнь, ее кипучую волнительную волну, накатившую на меня. И пусть я не мог оказать этим уродам физическое сопротивление, но все же я чувствовал, что живу по настоящему.
Я словно был на турнике.
Валите нахер отсюда! рявкнул я и будь я проклят если эти двое на мгновение не заколебались, почувствовав вдруг во мне звериную уверенность.
Правда длилось это не долго.
Охерел! выдохнул Рыжий и резко ткнул меня ножичком.
Я не успел почувствовать боли лишь толчок в грудь. А потом что-то влажное горячее потекло по футболке.
Колян, ты чего? выпучил глаза второй.
Уходим, спокойно сказал Рыжий, воровато оглянулся и отошел от меня. Уходим! Живо!
Гопники рванули в ближайшую подворотню, оставляя меня одного.
Неужели прогнал их? Офигеть! Я не верил собственным глазам обидчики удирали. Ух! Все-таки, что-то да могу! Да, немного подбили, но это ерунда.
Или не ерунда?
Я глянул на грудь и с ужасом увидел, что вся футболка залита кровью. Из раны в районе сердца хлещет фонтан. И с каждым толчком становиться все меньше и меньше.
Во рту пересохло. Я вдруг почувствовал слабость. Попытался закричать, но не смог. Вот ведь черт, попали в самое сердце. А это значит
Пять минут настоящей жизни взамен на смерть. Но это стоило того. Я был на турнике. Я жил
Я умер все также продолжая сидеть в своей коляске, но уже с улыбкой на губах.
Мягкий свет облизнул лицо я почувствовал его и невольно улыбнулся. Было приятно. Словно воскресное утро, когда никуда не надо спешить и ты знаешь еще целый день впереди.
Он просыпается! прошептал тихий женский голосок.
Просыпаться не хотелось. Еще немного, полежать, поваляться и понежиться в кровати. Это давно забытое чувство, когда ноги высовываются из теплого одеяла в утреннюю прохладу комнаты.
Стоп!
Ноги? Чувствуют?
Я замер. Приснилось? Да, верно приснилось. Ноги давно уже ничего не чувствуют.
Постой. А как я оказался в кровати?
В память пришли обрывки воспоминаний девушка, гопники, стычка, удар в грудь ножом. Кровь.
Наверное, я в больнице.
Я открыл глаза, огляделся. Судя по обстановке это была не больница. Темное помещение, подсвеченное только свечами. Приятно пахнет благовониями.
Поворачивать головой не получилось слишком болело тело, поэтому увидеть что-то еще не представлялось возможным.
Зато почувствовать
Ощущений было много. И первое я лежу абсолютно голый. Нагота ощущалась отчетливо по касанию одеяла к коже. А когда неведомые руки начали плавно стягивать с меня его, стало еще немного некомфортно. Я попытался прикрыться, но не смог.
Вам пока нельзя шевелиться, мягко сказал женский голос. Лекарь сказал вам нужно набираться сил. Мы оботрем вас маслом.
Что?! Маслом?
Что происходит?
Теплые ладони прикоснулись ко мне. Что-то влажное, горячее потекло по коже. Меня начали растирать благовониями плавно, старательно. От рук перешли к плечам, потом к груди и ниже, к животу и паху. Ох, черт! Что они делают?
Тот, кто растирал меня маслом, явно не страдал стеснительностью. Пальцы не пропустили ни единый участок моего тела, тщательно промассировав все и натерев маслом. Но смутило меня даже не то, когда ладони прикасались к моему главному отличительному половому признаку, определяющему меня как мужчину. Хотя и это тоже.
Было необычным ощущать ощущать, Карл! прикосновение к ногам. Я давно не испытывал этого приятного чувства и потому лежал не шелохнувшись, думая, что мне это все мерещится.
Потом меня укрыли одеялом, заботливо, по родительски.
Вам надо отдохнуть, господин, произнес все тот же женский голос.
Где я? осмелился я спросить.
Вы у себя дома, господин.
У себя дома? Что-то не похоже. Да и господином меня никто там не называет. Явно какая-то ошибка.
Что произошло?
Анархисты или, возможно, кто-то другой, закинули в ваш дом бомбу, произнес вдруг лязгающий мужской голос. Вы смело и героически хвала вам за это! закрыли собой отца, чем его и спасли. Правда пострадали сами. Ваш отец нанял лучших лекарей и вы скоро пойдете на поправку.
Ну, теперь все сразу стало понятно! Точно какая-то ошибка. Меня с кем-то перепутали. Во-первых, у меня нет отца он ушел из семьи, когда мне стукнуло тринадцать лет, ровно тогда, когда пришла инвалидность. Во-вторых, анархисты? Что? Явная какая-то не моя тема, с анархистами я ни разу не пересекался, если не считать соседа с третьего этажа, который ссыт в лифте и поджигает кнопки. Тот еще козел.
Я приподнялся. На этот раз хватило сил привстать на локти.
Пристально осмотрев помещение, я убедился в том, что нахожусь точно не дома. Огромная комната, повсюду шикарные картины, богатые бра, барельефы. Не сравнится с моей убогой полуторкой.
Почему кругом свечи? не смог не спросить я, глядя на люстру с сотней лампочек.
Так велел лекарь Гюнтер. Он отличный огненный маг, он подпитал вас к ментальному этосу. Вы скоро выздоровеете.
Черт, да что же тут происходит?! В дурку попал?
Ладно, будем разбираться.
Взгляд мой невольно упал на одеяло, которым было укрыто мое тело. Точнее, то, что было под ним. Из-за инвалидности и полного паралича ног, конечности мои за долгие годы превратились в сухие ветки. Здесь же отчетливо просматривались крепкие здоровые ноги. Или показалось?
Я осторожно откинул одеяло. И не смог сдержать выклика удивления.
Под покрывалом было другое тело! Не мое! Крепкое, с кубиками пресса, развитой мускулатурой, двумя крепкими как стволы дерева ногами и членом, мать твою, как пол палки сырокопчёной колбасы!
Мне стало смешно. Это был нервный смешок и понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться.
Еще не веря собственным глазам, я пошевелил ногами. Те послушно повиновались. Ступня влево, вправо, пальцы сжались, разжались, колени согнулись, разогнулись. Чудо!
Лучше лежите, посоветовала девушка, все это время стоящая в углу комнаты.
Я вздрогнул, поспешно закрыл наготу.
Лекарь велел лежать.
Хорошо, сконфужено ответил я. И зачем-то добавил: Можете идти.
Девушка послушно преклонила голову и вышла.
Вы чем-то смущены? спросил лязгающий голос над самой головой и я вновь вздрогнул.
Девушка послушно преклонила голову и вышла.
Вы чем-то смущены? спросил лязгающий голос над самой головой и я вновь вздрогнул.
Оглянулся.
У оголовка кровати стоял высокий и худой китаец.
Смущен? переспросил я. Да, немного. Странное ощущение сложно описать словами.
Вам надо отдохнуть. Ваша жизнь висела на волоске, лекари чудом вытащили вас с того света.
Вы кто? осторожно спросил я.
Нианзу, ваша светлость, поклонился китаец.
«Ваша светлость? Да что тут происходит?! Или я умер, а это рай? Или ад?»
А я кто тогда? еще более осторожно спросил я.
Нианзу если и удивился, то не подал виду. Сдержано ответил:
Вас зовут Максим Вяземский, из рода Вяземских.
С именем совпало, да, я Максим. Но вот дальше не клеилось. Я не Вяземский, а Петров. Но говорить это китайцу я не стал. Для начала надо понять что происходит. Сдается мне, что это какая-то подстава или розыгрыш. Хотя как можно провернуть фокус с ногами? Ума не приложу. Больше похоже на сюжет из «Аватара».
В комнату вошла девушка, на вид лет двадцати.
Максимка, привет! выдохнула она и прильнула ко мне. Господи, я так переживала! Когда узнала, что случилась, чуть в обморок не упала. Слава богу ты жив!
Вы вы кто? только и смог выдохнуть я, пытаясь отстраниться от девушки. Все-таки я был абсолютно без одежды, укрытый одним тонким одеялом, а девушка имела весьма выдающиеся формы и довольно тесно прижималась ко мне.
Мой вопрос ее смутил. Она глянула на китайца, тот покивал головой.
Краткая потеря памяти. Такое бывает. Его сильно оглушило, да и головой ударился при падении. Пройдет, не переживайте, китаец чуть подался вперед и доверительным шёпотом произнес: Он даже свое имя не помнит!
О, боже! Я твоя сестренка, пояснила девушка, вновь ко мне прижавшись.
Сестренка? рассеяно переспросил я, весь заливаясь краской ничего не мог поделать со своим естеством. Грудь девушки так и норовила потеснее прижаться к моему лицу, и терлась о него, теплая, мягкая
Ну да, Ольга. Ничего, вспомнишь. Я так переживала за тебя, когда сообщили эту жуткую новость. Просто не могу поверить! Чудовищно!
Я кажется, немного в растерянности, вымолвил я. В растерянности это мягко сказано. Ничего не помню. Мне бы отдохнуть.
Хорошо, я понимаю, кивнула Ольга, отходя от меня. Конечно, отдыхай. Я чуть позже еще зайду.
Девушка вышла из комнаты, напоследок помахав мне рукой.
Что происходит? Ничего не понимаю! в панике выдохнул я.
Максим, вы главное не нервничайте. Лекарь Гюнтер назначил вам необходимый курс лечения. Все будет хорошо.
Я пристально посмотрел на китайца. Издевается? Вроде нет.
Взгляд вновь скользнул по комнате, выхватил картину, на которой был изображен пожилой мужчина. Одет он был в изысканный черный сюртук первой половины 19 века, в район сердца висел нагрудной знак крест, вписанный в лучистую звезду. Можно было бы сказать, что это репродукция какой-нибудь картины прошлого века, если бы не одна деталь. Мужчина держал в руках сотовый телефон.
Только сейчас до меня стало доходить, хоть и безумная, но все же догадка. Я попал куда и сам не знаю, но попал. В другой мир. В параллельный мир. В альтернативный мир. А может быть, в что-то среднее между всеми этими вариантами.
А есть что-нибудь выпить покрепче? спросил я у китайца.
Вообще я не любитель этого дела, но сейчас хотелось прогнать через себя что-нибудь обжигающее, чтобы вытравить туман из головы.
Сию минуту, поклонился китаец и вышел из комнаты, оставляя меня одного.
Я некоторое время колебался, потом все же осторожно пустил ноги с кровати. Ступни приятно коснулись мягкого теплого ковра. Давно забытое приятное чувство.
Я поднялся на ноги. Едва не упал. Равновесие было сложно удержать все-таки я столько лет был прикован к инвалидной коляске, но достаточно скоро я вспомнил позабытые навыки, смог поймать баланс и уже сносно ходил.