Эх, жизнь, как говорится, налаживается! Ещё бы на чемпионате СССР удачно выступить Со следующей недели прекращаю валять дурака и начинаю ходить в зал, пусть Грачёв попробует слепить за эти месяцы из меня машину для убийства. Ну или хотя бы чемпиона страны.
Глава 4
Они служат этой власти и её же ненавидят. Как можно ненавидеть и служить? Это рабская психология!
М-да, ну и разговорчики тут ведутся. Угораздило меня попасть на эту тусовку сливок литературного общества Сборище случилось в Комарово, в Доме отдыха и творчества писателей.
Как я сюда попал? Началось всё с того, что меня пригласили выступить в Ленинграде, в БКЗ «Октябрьский», на концерте, посвящённом Дню Советской армии и Военно-морского флота. Очень настойчиво приглашали, сказали, что это чуть ли не личная просьба товарища Романова. А я понимал, что это шанс наконец встретиться с Людой Сенчиной, которая, если верить общавшемуся со мной собеседнику, тоже будет задействована в этом мероприятии. Так что в Ленинград я поехал, имея в запасе парочку песен для одной из моих любимых исполнительниц. А именно «Музыка нас связала» и «Младший лейтенант». Я надеялся, что Людмила, если возьмёт эти песни, исполнит их не хуже Маргариты Суханкиной и Ирины Аллегровой. То есть исполнит, конечно, по-другому, но уверен, что в её вариации эти вещи всё равно станут хитами.
Ещё до Сенчиной этим субботним утром я встретился с Леной, которая звонком была предупреждена о моём появлении. Посидели в кафе, поболтали, обсудили нашу будущую пластинку, которая, если верить моему связному на «Мелодии», должна была выйти буквально со дня на день.
С Сенчиной мы пересеклись на генеральной, собственно, и единственной тоже репетиции. Из знакомых здесь же был Богатиков, с некоторым мы обнялись, как старые друзья. На репетиции мною также были замечены Владимир Мигуля, Михаил Боярский, Анатолий Королёв, Валентин Дьяконов, Сергей Захаров, Евгений Мартынов, Ольга Воронец, Татьяна Анциферова Имена остальных я просто не успел выяснить, да и не имел особого желания. Все эти лица мне уже настолько примелькались, что щенячьего восторга, как когда-то, я уже не испытывал.
Ведущая солистка Ленинградского государственного концертного оркестра под управлением Анатолия Бадхена к моему предложению о сотрудничестве отнеслась с большим энтузиазмом. После репетиции мы нашли время и место, чтобы уединиться, и я смог показать ей заготовленные для неё песни. Когда я сыграл на фортепиано (в очередной раз для репетиций пригодился домашний синтезатор) и вполголоса спел, она, глядя на меня своими карими глазищами, выдохнула:
Максим, вы действительно талант! Я так рада, что вы обратили на меня внимание!
А я рад, что вы согласились со мной сотрудничать. Вот, держите партитуры. И кстати, а что мы друг другу «выкаем»? Вы молоды, я чуть помоложе
Давайте давай на «ты», легко согласилась она, улыбаясь так, как только она может улыбаться.
А в следующее мгновение нахмурилась.
Я слышал, вы ты дорого берёшь за свои песни. У меня сейчас
Люда, с тебя я ничего не возьму.
Но почему?
Потому что ты мне нравишься? Общаюсь с тобой всего ничего, а вижу, что человек ты во всех смыслах положительный. Не говоря уже о том, что ты реально звезда советской эстрады.
Ой, ну ты скажешь тоже
Ох уж эти ямочки на её тугих, зарозовевших щечках! Блин, Макс, возьми уже себя в руки, не поддавайся эмоциям, а то, чего доброго, прямо здесь кинешься её раздевать. Тебя дома ждёт красавица-невеста! Конечно, невзирая на все клятвы, думаю, без измен не обойдётся как с той, так и с другой стороны. Одна у меня уже случилась, пусть я и не считал это полноценной изменой. Но не стоит торопить события.
Перед концертом ко мне подошёл какой-то щуплый очкарик, представившийся доверенным лицом первого секретаря Ленинградской областной писательской организации СП РСФСР, поэта Анатолия Николаевича Чепурова. Очкарик пригласил поучаствовать завтра в выездном заседании писательской организации, посвящённой грядущей 35-й годовщине Победы, на правах почётного гостя и, скорее всего, мне будет предложено выступить на тему, как заставить молодёжь читать литературу, посвящённую Великой Отечественной.
Перед концертом ко мне подошёл какой-то щуплый очкарик, представившийся доверенным лицом первого секретаря Ленинградской областной писательской организации СП РСФСР, поэта Анатолия Николаевича Чепурова. Очкарик пригласил поучаствовать завтра в выездном заседании писательской организации, посвящённой грядущей 35-й годовщине Победы, на правах почётного гостя и, скорее всего, мне будет предложено выступить на тему, как заставить молодёжь читать литературу, посвящённую Великой Отечественной.
А зачем её заставлять? Просто нужно писать так, чтобы она сама читала, а не только то, что задают в рамках школьного курса. И вообще, не слишком ли я юн для таких собраний? Ведь там наверняка соберутся зрелые писатели, а мне ещё даже восемнадцати не исполнилось.
Молодой, да ранний! Не хмурьтесь, это шутка. Ведь вы же написали уже несколько ставших, не побоюсь этого слова, бестселлерами книг, вам наверняка будет что сказать. К тому же питание за счёт принимающей стороны, со значением добавил он.
В общем, договорились, что завтра ровно в полдень за мной в гостиницу заедет машина и повезёт меня в Дом отдыха и творчества писателей, расположенный в дачном посёлке Комарово. Ну, а пока мне предстояло порадовать своими песнями почтенную публику, представленную в первых рядах первым секретарём Ленинградского обкома КПСС Григорием Романовым, начальником управления внутренних дел исполкомов Ленинградских областного и городского Советов депутатов трудящихся Владимиром Кокушкиным и прочими достойными товарищами. На концерте я исполнил «Никогда он уже не вернётся из боя» и «Снегири». А перед выступлением узнал, что гонорар за выступление составит аж 75 рублей! Честно говоря, я прикидывал, что раз уж меня хочет видеть на концерте сам Романов, то гонорар будет как минимум сотни полторы. Да и то, если честно, для меня это не бог весть что.
Нет, я понимаю, что рядовой советский гражданин и таким деньгам был бы рад, для многих это половина средней зарплаты. Но я можете считать меня зажравшиеся мордой уже мыслил другими категориями. И потому мог себе позволить широкий жест: объявить со сцены, что гонорар за выступление перечислю в ленинградский Дом малютки. А также добавлю 200 рублей, которые точно не будут лишними.
Моё объявление было встречено, как до сих пор ещё пишут в наших газетах, бурными аплодисментами, переходящими в овацию. Любопытно, что после концерта ещё несколько исполнителей присоединились к моей акции, пожертвовав гонораром, в том числе и Сенчина. То-то нежданная радость у директора Дома малютки! Главное, чтобы деньги не растащили.
Люду я, набравшись наглости, пригласил после выступления на ночь глядя куда-нибудь отужинать, на её выбор, выразив надежду, что она не спешит к маленьким детям. Та рассмеялась, мол, детей у неё всего один сын, ему семь лет, и вообще с ним сейчас бабушка, приехавшая погостить с Украины. И отужинать она не против, причём знает замечательнее место, где её и её гостей принимают с распростёртыми объятиями. И её даже не смущает, что могут пойти слухи, будто она крутит с молодым дарованием.
А муж?
Да что муж? Со Славой мы уже развелись, Стас Намин за мной сейчас ухаживает, говорит, замуж возьмёт, но я ещё подумаю, усмехнулась она. Только ты про Намина пока никому, договорились?
Меня так и подмывало спросить, правде вы ли слухи о её романах с Романовым (каламбурчик) и певцом Захаровым, но язык так и не повернулся. Захочет расскажет сама.
Прежде чем покинуть БКЗ «Октябрьский», где проходил концерт, Люда при мне позвонила домой, предупредила маму, что с коллегой-музыкантом ужинает в «Интуристе». Вернее, в ресторане гостиницы «Интурист», так что задержится. После этого, вызвав такси, мы и отправились в заведение, куда могли попасть лишь постояльцы гостиницы и имеющие блат, типа моей спутницы. Администратор суетился вокруг нас, напоминая навязчивого комара, усадил за отдельный столик, и тут же прислал официанта. В зале, как я догадался по разговорам и внешнему виду гостей, было немало иностранцев. На нас никто не обращал внимания, видимо, не признали знаменитостей, так, пару раз обернулись, скорее всего, просто удивившись тому, что женщина, хоть и молодая, выглядит всё же постарше спутника.
Вот и хорошо, что не узнаю́т, а то слухи вещь такая, глядишь, и до Инги дойдут. Доказывай потом, что между нами ничего не было.
Взяли салат из крабов, осетрину под маринадом, бутерброды с паюсной икрой, сёмгу В общем, получился рыбный день, вот только в отличие от тех рыбных дней, что бывали в моём детстве в школе, то, что ставили нам на стол, невольно вызывало обильное слюноотделение. К рыбным блюдам в самый раз пришлась бутылка белого вина.
Вот и хорошо, что не узнаю́т, а то слухи вещь такая, глядишь, и до Инги дойдут. Доказывай потом, что между нами ничего не было.
Взяли салат из крабов, осетрину под маринадом, бутерброды с паюсной икрой, сёмгу В общем, получился рыбный день, вот только в отличие от тех рыбных дней, что бывали в моём детстве в школе, то, что ставили нам на стол, невольно вызывало обильное слюноотделение. К рыбным блюдам в самый раз пришлась бутылка белого вина.
Сам не знаю, чего я хотел от этих посиделок с Сенчиной. Наверное, всё-таки больше наладить дружеские отношения, чем затащить её в постель. Хоть она меня и возбуждала как женщина, но, пожалуй, морально я пока не был готов сделать столь решительный шаг. Да ещё где-то глубоко внутри себя побаивался, вдруг она мне откажет? Это стало бы ударом по моему самолюбию. Ну и мыслишка, что изменять своей девушке нехорошо, тоже периодически напоминала о себе.
А вот как поступить, если она сама начнёт делать недвусмысленные намёки? Не успел я додумать эту мысль, как Сенчина неожиданно побледнела, я проследил за её взглядом и увидел приближающегося к нашему столику не кого иного, как Стаса Намина.
Как он здесь оказался? Случайно или выследил нас? Сейчас этот вопрос уже казался второстепенным.
Стас
Люда начала было вставать, но Намин, положив руку ей на плечо, заставил её опуститься на место.
Я не понял, это что такое?
Это мы ужинаем после концерта, посвящённого Дню Советской армии и Военно-морского флота, спокойно пояснил я, откладывая вилку в сторону. А вы что подумали?