Васю с Любой подобрал, как и договаривались, на служебном выходе.
Слушай, это было суперски! заявил Василий, пока шли к машине.
Ага, подхватила Люба, я даже вместе со всеми подпевала.
Знаешь мои наши песни? поправился я, не желая выглядеть эгоистом.
Так у меня дома «Осенний альбом», я и Васе давала переписывать.
Понял, вопросов больше не имею.
Своим я заранее, ещё по пути в гримёрку после концерта объяснил, что с нами в трактир едут мои друзья, и специально для Семёна Романовича добавил, чтобы он потом вычел за них из моего гонорара. Внешнему виду нашего «РАФика» Вася, естественно, удивился, покрутил головой. Да и не только он, пока добирались до Куйбышева (а выехали утром), нас несколько раз останавливали гайцы. Тоже так же удивлённо крутили головами, проверяя документы на разукрашенное чудо латышского автомобилестроения. Некоторые были знакомы с нашим творчеством, ну и обо мне слышали, не без того, пару раз автограф пришлось давать.
Когда выехали на дорогу, я обернулся, глядя через заднее стекло и прижимая к себе тяжелую сумку. Ни черта толком не разглядишь, кто там за нами едет, только фары мелькают.
Как твоя рука-то?
А? дёрнулся я.
Я говорю, рука твоя как? переспросил Вася.
Рука-то? Ну, понемногу тренируюсь, но акцентированные удары выбрасывать пока опасаюсь. На следующей неделе пройду ещё раз обследование в нашем диспансере, там уж хирург скажет, можно ли работать в полную силу Ну а у тебя-то что нового? Жениться не надумал? спросил я, подмигивая.
Вася и Люба одновременно смутились, потупив взгляд.
Ну мы так Встречаемся пока, пробормотал один из самых техничных боксёров мира по юниорам.
Да и учёбу никто не отменял, добавила тихо Люба.
Да, оживился Вася, вот выпустимся из своих вузов, тогда уже можно В общем, подумаем над этим вопросом.
Трактир «Лебёдушка» находился на окраине Куйбышева, недалеко от трассы. Гольдберг заранее забронировал пару столиков, для Васи и Любы как раз нашлись пара мест. Здесь живая музыка была представлена одиноким тапёром, с сигаретой во рту негромко наигрывающим что-то знакомое, но я никак не мог вспомнить, что именно. Ладно, сейчас у нас на повестке дня ужин, а я лично сегодня только позавтракал более-менее плотно, в обед был какой-то невнятный перекус в буфете Дворца спорта.
Мы быстро определились с меню, из солидарности с Саней, которому ещё сегодня рулить, да и завтра с утра должен быть как стёклышко, отказавшись от спиртного. Зато соков, лимонадов, минералки и даже кваса на столе было хоть отбавляй. Ну и съестного, разумеется.
Не сказать, что здесь предлагали какие-то деликатесы, ассортимент напоминал меню трактира «Золотой петушок», но порции были большими и сытными. Особенно мне понравилось тушёная картошка в горшочках с мясом и грибами, под которые отчего-то сразу захотелось тяпнуть грамм сто хорошей водочки. Увы, у нас сегодня «сухой закон», так что обошёлся квасом.
В трактире в этот поздний час мы находились не одни. С виду некоторые походили на дальнобойщиков, а некоторые выглядели вполне респектабельной публикой. Семён Романович держал портфель на коленях, то и дело бросая по сторонам настороженные взгляды. М-да, в чём-то я даже ему сочувствовал. Ну так ведь знал, во что ввязывается, зато теперь не скромную зарплату педагога в музыкальной школе получает, а в разы больше.
Может, нам охранника нанять? Такого бугая, чтобы один вид которого отбивал всякую охоту у потенциальных грабителей с нами связываться. И желательно с пушкой в подмышечной кобуре. Жаль, нет в свободной продаже травматов, да и вообще их в СССР нет, а боевой ствол нашему бодигарду вряд ли разрешат таскать, если он не сотрудник милиции или военный. А представители этих двух профессий, нанявшись телохранителями, автоматически перестанут носить погоны. Блин, да сейчас и понятия такого в нашей стране нет телохранитель. Разве что каким-нибудь техником охранника провести.
Когда пианист начал наигрывать что-то более-менее танцевальное, я решил немного поразмяться.
Не против, если я твою девушку приглашу на танец?
Вася в ответ на мою просьбу сначала растерялся, но Люба накрыла его ладонь своей ладонью и улыбнулась:
Мы просто потанцуем.
Вышли в свободный от столов центр зала, она положила мне руки на плечи, я приобнял её за талию, и мы начали медленно двигаться в такт музыке. Ого, надо же, Вася набрался смелости и пригласил танцевать Лену единственную розу в нашем заросшем брутальным бурьяном коллективе. Теперь они медленно двигались по соседству с нашей парой.
Я не прижимался к партнёрше, упаси Боже, ещё не хватало ревнивых взглядов Василия, но моё обоняние улавливало нежные фруктовые нотки, и я невольно перебирал в уме названия парфюмерной продукции, но, так и не придя к какому-то выводу, сосредоточился на танце, а то уже пару раз шагнул не в такт.
А у вас есть девушка? неожиданно спросила Люба.
Девушка? Ну да
А как её зовут?
Инга.
Красивое имя А меня вот в честь бабушки назвали. Мне моё имя не нравится, лучше бы тоже Ингой назвали. Или на худой конец Мариной. Всё лучше, чем это деревенское имя.
Все имена хороши, а Люба Это же означает любовь, самое прекрасное из чувств! А вообще Любовь имя младшей из христианских сестер-мучениц Надежды, Веры и Любови, чьи имена стали названием почитаемых человечеством добродетелей. Так что имя с историей.
Ладно, утешили, улыбнулась она. А как вы с Ингой познакомились?
О-о-о, это очень долгая и героическая история, состроил я серьёзную физиономию.
Ну расскажите, интересно же!
Для начала давай уже перейдём на «ты», предложил я.
Согласна!
Ну так вот
В этот момент музыка неожиданно закончилась, судя по всему, тапёр решил отдохнуть и поднялся явно с намерением скрыться за пределами сцены.
Товарищ!
Он обернулся, я помахал «синенькой», и тапёр вернулся на место, а пятёрка моментально исчезла в его сухонькой ладошке. Снова заиграла музыка, мы продолжили наш танец, по ходу которого я красочно описал, как спасал Ингу из ледяной воды.
Что, правда? недоверчиво округлила она глаза.
Зуб даю! Про меня даже в газете написали и медаль вручили «За спасение утопающих». А потом она меня пригласила на свой день рождения, ну и закрутилось.
Здорово! А у нас не так всё героически было, но я Васю всё равно люблю.
Шишова и его девушку мы высадили прямо возле её дома, оттуда, по словам Василия, ему до своего идти всего несколько кварталов. К гостинице подъехали без четверти полночь, припарковавшись на слабоосвещённом асфальтовом пятачке позади «Дома железнодорожников».
Не успели мы покинуть микроавтобус, как рядом, взвизгнув тормозами, замер милицейский «Жигулёнок», из которого выбрались старлей-водитель и капитан. Физиономии обоих не сулили нам ничего хорошего.
Семён Романович, придержал я Гольдберга, портфель пока оставьте в машине.
Тот не стал задавать лишних вопросов, видимо, нутром понял, что сейчас лучше со мной не спорить, сунул портфель под сиденье. Так что из машины я выбрался последним, задержавшись секунд на двадцать, со своей походной сумкой через плечо.
Ну что, граждане артисты, допелись? услышал я голос капитана, вставая рядом со своими музыкантами и худруком. Будем вас оформлять?
Простите, в каком смысле оформлять? спросил Гольдберг слегка дрогнувшим голосом.
А в таком поедем в отделение, где составим протокол, что вы получили от директора Дворца спорта гражданина Тачкова деньги за «левый» концерт. То есть, вы попросту утаили весьма крупную сумму в несколько тысяч рублей от налоговой инспекции, проведя концерт в обход существующих законов. Сейчас мы с вами отправимся в отделение, а затем вся ваша компания переедет в следственный изолятор. Но я думаю, сидеть вам там недолго, суд быстро определит, кому какой срок мотать. Вы, гражданин Гольдберг, получите лет ну, наверное, семь, а то и восемь. Эти лет по пять, а восходящая звезда отечественной эстрады Варченко ввиду своего несовершеннолетия тебе ведь семнадцать, если не ошибаюсь? Так вот, Варченко отправится в колонию для несовершеннолетних. А это ещё хуже, чем взросляк, можешь мне поверить. Будешь дни считать до своего восемнадцатилетия, чтобы побыстрее перевели во взрослую колонию.
А что Тачков, подумал я, его не «захомутали»?
Послушайте Послушайте, товарищ капитан, ну зачем же так вот сразу-то, в отделение? Может быть, мы как-нибудь это договоримся?
Я видел, с каким трудом Семёну Романовичу даются эти слова, и мысленно его поблагодарил за то, что он нашёл в себе силы их произнести. А на лице капитана появилось наигранное возмущение.
Что значит договориться? Вы на что это сейчас намекаете, гражданин Гольдберг?
Даже в сумраке стоянки было заметно, как Семён Романович побледнел, однако, к его чести, сумел из себя выдавить:
Я отдаю вам портфель, и мы делаем вид, что этой встречи не было. Поверьте, то, что в портфеле с лихвой компенсирует ваши ваши
Тут Гольдберг при всём своём красноречии замялся, как школяр, вызванный к доске и забывший стихотворение классика. При этом и мне в голову не приходило ничего достойного. Что могут компенсировать этим двум оборотням в погонах несколько тысяч? Моральные и физические страдания? Сомнительно Хрен знает, что, но в следующее мгновение капитан выдал:
Ладно, давайте свой портфель, гражданин Гольдберг. Где он, кстати?
В машине остался, я мигом
Семён Романович резво заскочил в микроавтобус, спустя несколько секунд так же резво выскочил обратно, и чуть ли не на полусогнутых подбежал к капитану, держа перед собой на вытянутых руках портфель. Я думал, сейчас он отдаст его с поклоном в пояс, но нет, всё-таки у нашего худрука хватило самоуважения до такого не опускаться.
Конечно, в глубине души я его прекрасно понимал. В общем-то типичный представитель своей народности и вдруг оказаться на нарах Нет, не исключаю, что, обладая некоей пронырливостью, он и там не пропадёт, но это ещё бабушка надвое сказала.
Капитан взвесил в руке портфель.
Сколько там, говорите, гражданин Гольдберг?
Шесть тысяч восемьсот за вычетом потраченных тридцати двух рублей сорока копеек на ужин.
Что-то скромно поужинали, хмыкнул представитель закона, открывая портфель и заглядывая внутрь.
Так ведь мы без спиртного, у нас бас-гитарист за рулём, ему нельзя, ну и мы из солидарности.
Сочувствую, хмыкнул капитан.
Он извлёк на свет божий пачку купюр, подкинул её вверх и сунул обратно.
Как думаешь, Семён, обернулся к старлею, стоит пойти ребятам навстречу?
Думаю, на первый раз можно, товарищ капитан.