Утром первым делом отправился на пробежку под вяло падающими с неба хлопьями снега. Давненько что-то не получалось бегать, с прошлого года, в горку к скверу Лермонтова даже немного задохнулся. Затем принялся выполнять всё задуманное накануне. Пока с Главпочтамта, где отправил заказное нотариусу, бежал в «рогачку», на фасаде ДК имени Дзержинского увидел большой портрет Андропова с траурной ленточкой в верхнем правом углу. В сердце кольнуло Только почему-то сейчас я в полной мере осознал, что Андропова не стало по моей вине. Кто я такой, чтобы по моему требованию человека, каким бы плохим он ни был, лишали жизни? Я что, возомнил себя богом?
«Эк тебя, брат, в достоевщину понесло, занялся тут самобичеванием, разозлился я сам на себя. А не хочешь на глазок хотя бы прикинуть, сколько жизней будет спасено благодаря смерти одного упыря, решившегося отправить вчерашних мальчишек в афганскую бойню? По-моему, неплохой получается размен. Не говоря уже о том, что вряд ли кончина председателя КГБ так уж сильно подорвёт обороноспособность нашей страны. Может быть, она наоборот крепче станет Хотя что гадать, главное, чтобы Афганистан в этой истории не случился».
Николай Степанович моё появление воспринял с ироничной усмешкой:
О-о-о, кого я вижу! Неужто сам Максим Варченко соизволил явиться в училище?!
И тут же, увидев на моём лице нарождающуюся обиду, с извиняющей миной на лице заметил:
Да ладно, не обижайся Как съездил? Как там Ялта?
Спасибо, Николай Степанович, замечательно. И Ялта даже зимой хороша, там как раз снегопад случился на второй день. Близко познакомился с Ротару, её мужем, их ансамблем «Червона рута». Подарил Софии Михайловне две песни, надеюсь, скоро вы их услышите по радио или даже телевидению в каком-нибудь концерте. Мне даже творческий вечер организовали в Крымской филармонии А я тут между делом песню написал, «Дорога» называется. Про поезда, проводниц
Серьезно? А когда покажешь?
Спою когда? Да если хотите, можно хоть сейчас, только до актового зала дойти, где гитара лежит
Через четыре минуты перемена закончится, заявил Бузов, кинув взгляд на настенные часы над дверью. Давай на следующей, сразу подходи к актовому залу.
Серьезно? А когда покажешь?
Спою когда? Да если хотите, можно хоть сейчас, только до актового зала дойти, где гитара лежит
Через четыре минуты перемена закончится, заявил Бузов, кинув взгляд на настенные часы над дверью. Давай на следующей, сразу подходи к актовому залу.
А может, лучше вы послушаете её уже в инструментальной аранжировке? Неделя максимум и должна зазвучать как в концертном исполнении.
Думаешь?
Да точно говорю, Николай Степанович, совсем другое звучание, чем я тут под обычную гитару начну что-то изображать.
Хм Ладно, через неделю так через неделю. Точно уложитесь? Смотри, в следующую субботу показываете мне песню.
На репетицию пришли только Валя и Юрка. Лена сегодня на занятиях в «кульке» почувствовала недомогание, сказала, чтобы репетировали без неё. Мол, вроде как простудилась. Ну ничего, и втроём справимся, тем более я пока не знал, куда в этой песне приткнуть электроорган. Звуки стука колёс он вряд ли издаст, тут должна работать ритм-секция в лице бас-гитары и барабанов.
Ребята в тему вошли легко, уже через час мы могли представить композицию на суд Бузова. Правда, без сольной гитарной вставки, я пока ещё не придумал, как она должна звучать. В любом случае впереди целая неделя, что-нибудь сочинится.
После репетиции я не придумал ничего лучше, как навестить нашу заболевшую клавишницу с передачкой. Успел на Центральный рынок к самому закрытию. Не торгуясь, купил яблок, апельсинов, мандаринов, до кучи плитку шоколада благо что не бедствовал. Держа перед собой пакет, как знамя, двинулся на Урицкого, к дому Лены. И вот здесь меня поджидал неприятный сюрприз. На входе во двор я столкнулся с возвращавшейся откуда-то с другой стороны улицы нашей «больной». При этом она довольно мило щебетала с каким-то парнем, державшим её под локоток. Дальше произошло то, что Гоголь в своём «Ревизоре» назвал немой сценой. Длилось это несколько секунд, после чего Лена выдавила из себя:
П-привет А ты чего здесь?
Да вот передачку заболевшей клавишнице несу. Наверное, дома под одеялом мечется в горячечном бреду. Держи, передашь ей при случае.
С этими словами сунул в руки опешившей Ленке пакет, развернулся и пошёл прочь. Услышал только в спину голос парня:
Ленок, а это кто? И что за больная клавишница?
И этот меня не узнал Видно, придётся ещё здорово работать над собственной популярностью, постебался я про себя. Нет, оно, конечно, приятно сознавать себя в какой-то мере знаменитостью, это вполне естественная реакция любого индивидуума, за исключением выбравших добровольное заточение в монастыре. И то, небось, сбегают туда, чтобы смирить гордыню. Но мне всё же не хотелось подцепить звёздную болезнь и стать копией какого-нибудь Вити Селезнёва. Радовало, что у меня хотя бы не столь мерзкий характер, я был уверен, что что-то человеческое во мне ещё осталось, и я не пойду к цели по трупам.
А что касается Лены М-да, задачка. Зачем она придумала себе такую отмазку? Не могла просто сказать, что у неё на вечер имеются свои планы? Уж вошли бы в положение, всё-таки дело молодое, любовь-морковь и всё такое Постеснялась? И это Ленка-то? Уж кто-кто, но она точно никогда и ничего не стеснялась. Особенно если вспомнить, как она меня чуть не изнасиловала в собственном подъезде.
Короче говоря, остаток вечера меня не покидало гадливое чувство, когда я вспоминал о Лене. Даже работа над первой главой будущей книги не смогла его заглушить. Пока накидывал мысли в тетрадь, не фиг зря тратить бумагу и красящую ленту. Копейки, конечно, по сравнению с тем, какие я привёз деньги от Ротару, уже сегодня отложенные мамой на сберкнижку. Уже на вторую я предложил маме не складывать, так сказать, все яйца в одну корзину, а лучше завести несколько сберегательных книжек. Мало ли
А на первую ещё и авторские отчисления шли. И не только от песни «Две звезды», Пугачёва уже представила публике композицию молодого пензенского дарования «Позови меня с собой», имевшей не менее сумасшедший успех. Это я мог судить хотя бы по тому, что она тоже звучала чуть ли не из каждого утюга. То есть по радио я уже точно слышал её несколько раз, в том числе по заявкам радиослушателей в передаче «В рабочий полдень». А если бы на дворе стояло лето неслась бы песня из каждого раскрытого окна. Ну или почти из каждого.
«Две звезды», кстати, тоже звучали, особенно после того, как Алла и Слава Добрынин исполнили её на финальном шоу «Песня-78». А вообще пора и наши песни в мир продвигать, то есть на официальную эстраду. Часть уже была зарегистрирована в ВААП, жаль, в эту поездку не додумался взять партитуры других наших песен, к которым цензура точно не смогла бы прицепиться. Ничего, в следующий раз захвачу. Вот поедем с мамой подписывать договор с Пугачёвой и Стефановичем, заодно и в ВААП заскочу.
Да, договор я всё же решил подписать. Лучше уж, как говорится, синица в руках Софе тех двух песен хватит надолго, она станут её визитными карточками, в этом я был более чем уверен. А с «Примадонной» предстоит нам долгое и плодотворное сотрудничество, уж кому, как не мне, знать, какое блестящее будущее её ожидает. Понятно, что в связи с моей переделкой истории что-то может измениться. Например, ежели СССР не развалится, то партийные органы и через двадцать, и через тридцать лет могут по-прежнему цепко держать в своих лапках отечественную эстраду. И уж вряд ли они позволят Алле Борисовне почувствовать себя эдакой Салтычихой, решавшей, кого казнить, а кого миловать.
Воскресенье я начал с традиционного похода к бабушке. И мне жутко не понравилось, что она меня не сразу узнала. Минут пять дверь не открывала. Что спрашивал, какой ещё Максим, что мне от неё надо? Потом после очередного стука в дверь всё же открыла и удивлённо округлила глаза:
Максим?! А что, сегодня уже воскресенье?
Что это первые признаки старческой деменции? Похоже на то. В той жизни почему-то эти симптомы наступили у неё гораздо позднее. Неужто моё вмешательство в ход истории повлияло и на здоровье бабули?
Как бы там ни было, думал я, глядя, как она жарит мои любимые пельмени, с этим придётся что-то делать. Вот так поставит чайник на плиту и спать отправится. Или вообще плиту включит, а зажечь огонь забудет. К себе забрать? Конечно, вариант, дома пусть не весь день, но уж с вечера до утра всегда кто-то есть.
Бабуль, а может, пока у нас поживёшь? ненавязчиво поинтересовался я у неё.
Где, на Карла Маркса? Что я в этой халупе там забыла?
Ну вот, даже не помнит, что уже почти год как съехали оттуда. А ведь привозили её на нашу новую квартиру, всё ходила. Охала, не могла понять, как нам удалось отхватить пуст даже из вторичного фонда, но такую престижную по меркам просто пензенского обывателя квартиру. Делаю ещё одну попытку разбудить в ней память:
Так мы ж переехали, помнишь? На Московскую, напротив Дома быта.
Переехали? А почему я не знаю? Даже если и переехали, я отсюда никуда не съеду.
Да-а, ситуация тяжёлая. Я привстал и дотянулся до плиты, выключив газ под сковородкой с уже подгоравшими пельменями. Чуть позже, макая их в сметану, мрачно закидывал в себя, заодно размышляя, что делать с бабушкой. Даже сейчас страшно одну оставлять. В итоге не придумал ничего лучше, чем, попрощавшись с бабулей после того, как сходил в магазин и пополнил запас её продуктов, торкнуться к её подружке, соседке дверью напротив, Анне Николаевне. Оказалось, та уже начала замечать с некоторого времени странности в поведении моей престарелой родственницы, и сама хотела мне об этом рассказать.
Не могли бы вы за ней иногда приглядывать, пока мы решим вопрос, как нам с ней дальше быть? попросил я старушку.
Да отчего ж, конечно, могу. Я и так к ней забегаю время от времени, правда, в последний раз она меня не пустила, сказала, что не знает меня.
Ещё лучше Может, сиделку нанять? Денег-то хватит оплачивать даже круглосуточное дежурство. Но в её квартирке и одному-то развернуться негде, куда тут ещё и сиделку-то приткнуть? Спать, правда, можно на раздвижном кресле, сам на нём ночевал несколько раз, но всё равно это не вариант. Нужно принимать кардинальные меры.
Конечно, есть вариант отдать бабулю в Дом престарелых, в прошлой жизни мне так и пришлось поступить, до сих пор немного стыдно, но тогда у меня просто не было другого выхода. Помимо маразма бабуля страдал кучей сопутствующих заболеваний, а там хотя бы за ней ухаживал квалифицированный медперсонал. Да и навещал я её так же, каждое воскресенье, пусть даже она в конце концов и перестала меня узнавать.