Как тебя звать? поинтересовался Стас у снайпера, печально разглядывая два отсыревших дико воняющих тюка на дне ямы в лесной чаще.
Саня, шмыгнул тот своим правильным носом.
Так это и есть твой богатый схрон, Саня?
Я... сам не пойму. Никак перепрятали. Витька сука! Точно, он перепрятал! Богом клянусь, здесь добра было немеряно! Я не врал. Надо поискать. Говорю вам где-то рядом заныкано. Не убивайте, упал он на колени, сложив ладошки, будто кающаяся блудница.
Мы теряем время, направил Стас дуло автомата в голову мастера щедрых обещаний.
Десять минут, предложил я. А потом делай с ним, что хочешь. Всё равно Павлов с Ольгой пока грузовик латают. Годится?
Десять? вопрошающе округлил глаза кладоискатель и перевёл увлажнившийся взор с меня на Станислава. Десяти мало. Я ведь даже не знаю где.
Тогда тебе лучше поторопиться, сверился Стас с часами, время-то идёт. Но сначала...
Он достал нож, присел и резким ударом весьма технично, сквозь голенище, подрезал ахиллово сухожилие на левой ноге будущего спринтера, после чего, проявляя бесчеловечное равнодушие к воплям и корчам последнего, поднялся и постучал ногтем по стеклу циферблата:
Девять.
Однажды мне посчастливилось наблюдать за довольно своеобразной казнью приговорённого обмазали сладким сиропом и разбили о бренное липкое тело осиное гнездо. О, как же быстро он бежал, пытаясь обогнать рой, никогда прежде не видел такой прыти... до сего дня.
Кладоискатель, вопя и чавкая кровью в сапоге, припустил так, что меня взяли сомнения а сможем ли угнаться. Выжимая из оставшихся здоровых конечностей весь их доселе нереализованный потенциал, стремительная бестия металась по лесу и почти буквально рыла носом землю. Не скрою, такая тяга к жизни воодушевила меня, было что-то прекрасное в этой бешеной гонке со смертью. Движение, боль, страх и надежда у самой кромки, где бытие соприкасается с небытием.
Семь! сообщил я, желая ещё больше подогреть энтузиазм нашего неунывающего товарища. Во даёт! Ты видел?! Может, отпустим его? Гляди, какой забавный.
В ответ Станислав лишь уничтожающе зыркнул на меня и принял вправо:
Расходимся, а то уйдёт.
Саня гнал во весь опор, с удивительной грацией перемахивая через валежник и оглашая лес преисполненными чувств воплями, когда очередной сук вспарывал чересчур низко пролетающее над ним мясо, или покалеченная нога сталкивалась с помехой. Но вопли эти быстро смолкали, на них не было времени, ведь заиндевевшие листья и ветки сами себя не расшвыряют. Санёк остервенело скрёб мёрзлую землю ободранными пальцами, поливал её соплями и, пережив очередное разочарование, нёсся к следующему месту раскопок. Крови в сапог натекло уже столько, что она время от времени выплёскивалась из прорехи в голенище и оставляла багровый след.
Всё, Сань, закругляйся! остановил Стас свой хронограф. Тормози, сказал! Или кишками пулю словить хочешь?
Прошу, прошу... хрипел кладоискатель-неудачник, завалившись на спину и вскинув лапы, как получившая трёпку собака. Нельзя...
Прости, что? встал Станислав наизготовку.
Нельзя меня убивать! выпалил Саня, набрав в грудь воздуха. Я стою денег!
Знаешь, сочинитель из тебя так себе.
Нет-нет-нет!!! замельтешил Санёк руками перед дулом автомата. Это правда! Слыхали про «Девять Равных»?
Работал на них, припомнил я. Это гильдия торговцев, крупная и платит хорошо.
Ага, расплылся Саня в счастливой улыбке.
К тебе-то они каким боком? не опуская автомата, поинтересовался Стас.
А сам как думаешь? Награду за меня объявили.
Гильдия? За тебя?
Вот представь, осмелел Санёк, почуяв, что смог завладеть вниманием публики. Я ведь не всегда с этими неудачниками по лесу шароёбился, да телеги обчищал, бензовозами добычу мерил раньше. Ветерок моё погоняло. Банда у нас была в шестьдесят стволов. Вот так всех держали! поморщился он, сжав в кулак ободранные пальцы.
И где ж теперь та банда?
Кто в земле, кто в тюрьме, кто по шайкам мелким разбежался.
Ну, тебе-то при таких раскладах тюрьма не светит, посчитал я нужным проинформировать ходячий кошель золота о последствиях. Знаешь, как поступает гильдия с теми, кого оценила?
Да, слыхал носы им режут, уши, руки по плечо, зенки выжигают и ставят клеймо на лоб, чтоб другим неповадно было.
Чисто ради академического интереса спрошу, присел я рядом, перспектива получить пулю в жбан кажется тебе менее привлекательной, чем это?
Ага, расплылся Саня в счастливой улыбке.
К тебе-то они каким боком? не опуская автомата, поинтересовался Стас.
А сам как думаешь? Награду за меня объявили.
Гильдия? За тебя?
Вот представь, осмелел Санёк, почуяв, что смог завладеть вниманием публики. Я ведь не всегда с этими неудачниками по лесу шароёбился, да телеги обчищал, бензовозами добычу мерил раньше. Ветерок моё погоняло. Банда у нас была в шестьдесят стволов. Вот так всех держали! поморщился он, сжав в кулак ободранные пальцы.
И где ж теперь та банда?
Кто в земле, кто в тюрьме, кто по шайкам мелким разбежался.
Ну, тебе-то при таких раскладах тюрьма не светит, посчитал я нужным проинформировать ходячий кошель золота о последствиях. Знаешь, как поступает гильдия с теми, кого оценила?
Да, слыхал носы им режут, уши, руки по плечо, зенки выжигают и ставят клеймо на лоб, чтоб другим неповадно было.
Чисто ради академического интереса спрошу, присел я рядом, перспектива получить пулю в жбан кажется тебе менее привлекательной, чем это?
Так ведь пуля вон она, кивнул Ветерок на ствол калаша возле головы, а до той поры, когда меня на гуляш строгать начнут, ещё не близко.
Оптими-и-ист, ой оптимист. Ладно, достал я из подсумка бинт. Держи. Перевяжись и найди себе ветку какую-нибудь под костыль. Сколько хоть за тебя посулили-то, расходы окупятся?
Двадцать золотых, не без гордости ответил Ветерок, выливая кровь из сапога.
Сносно. И, раз уж ты всё ещё жив, не могу не спросить... Почему мы не сделали этого раньше? обратился я к Стасу, внезапно осознав вопиющую степень нашей коллективной глупости, на что тот пожал плечами:
Как-то из головы вылетело.
Гнев, назидательно потряс я пальцем, первейший соратник скудоумия.
О чём спросить? непонимающе повертел башкой Ветерок.
Ты ведь со свой шайкой на Карачуне не первую неделю кормился?
Нет, не первую.
А ничего странного в последние дни не наблюдал, или, может, подельники рассказывали?
Наблюдал! энергично кивнул Ветерок. Ещё как наблюдал, и дохуя странное! Пять дней назад это было, как сейчас помню. Иду я, значит, на ночь глядя посрать в овражек, без ствола, конечно. Луна полная светит. Только портки спустил шасть! тень чья-то меж деревьев промелькнула, да быстро так, и ни сучок, ни ветка не хрустнула. А я присесть-то успел, процесс идёт, чё делать ума не приложу. Удирать несподручно, на помощь звать а ну как только привлеку напасть эту? Сижу, значит, почву удобряю, и слышу дышит кто-то позади, сильно так дышит, с присвистом. У меня аж волосы на затылке зашевелились. Ну всё, думаю, вот и конец мой пришёл, и такая, сука, обида взяла. А присвист тот всё ближе-ближе, шеей уже тепло чую. Нет, думаю, нахуй это, рвать отсюда надо. Пускай в говне, зато живой, авось, останусь. Вперёд, значит, наклонился слегонца, низкий старт принял, да как дам по газам! Бегу, портки руками придерживаю, оглянуться боюсь. А по лесу за спиной: «У-у-у-у-у». В лагерь примчался, винтарь хвать... Да только нет вокруг никого, кроме корешей моих заспанных. Глядят на меня, нихуя не понимают, а я стою посреди поляны с СВД в руках, штаны обосранные на землю упали, и чую горло дерёт нестерпимо. Только тогда понял, что ору дурниной. Такие дела.
Что ж... Весьма занимательно, но обстоятельства твоих дефекаций лежат несколько в стороне от области наших интересов. Без обид. Я спрашивал о странном на дороге.
А, слегка расстроился говноспринтер. Было и на дороге странное. Да-да, как раз за день до того. Сидели мы, значит, в засаде, вот прям как сегодня, бревно поперёк дороги кинули, ждём. Утро тогда было тихое-тихое. Слышу, гул мотора, да не одного. Я-то сразу смекнул, что надо когти рвать, а Витька долбаёб погоди, говорит, погоди, сейчас как шуганём, побросают всё, вот улов-то будет. Ладно, сидим дальше. И тут показывается из-за поворота целая колонна. Я в прицел гляжу, не пойму, что за машины такие, танк-не танк, без башни, а с отвалом, на манер бульдозера, и сзади тоже херня какая-то, типа строительной. А за тем недотанком, что в голове, пара грузовиков с кунгами, следом здоровенная фура, и цистерна предпоследней, бензовоз, наверное. Но не такой, какие логисты тут гоняют, небольшой, наверное, только чтоб самой колонне заправляться было чем. Ну и ещё один недотанк замыкающим. Короче, идёт та колонна на всех парах в нашу сторону, а я эту бронированную дуру в прицел разглядываю, и хуй проссышь, куда ей шмалять-то. Разглядывал-разглядывал, и тут: «Та-та-та-та-та!!!», метров с двухсот пятидесяти крупняком зарядили, я чуть в штаны не навалил! Извиняюсь. Как вы все нас видите-то, а?! В общем, я направо, Витька налево, в кусты закатились, я оттуда за пенёк, на пристреленную позицию. Думаю, тормознут ведь сейчас, никуда не денутся. Ага, бревно наше с дороги улетело, как спичка, даже ходу не сбавили. А из кунгов в обе стороны так ебанули, что пень мой чуть в труху не развалился. Витьку чудом не зацепило. Не абы как лупили, прицельно. Чертовщина какая-то. Я ещё тогда подумал, что пора с этой хуйнёй завязывать. Вот кабы вас не повстречал, глядишь, и зажил бы честной жизнью.
Ну прости, усмехнулся Стас, что нарушили твои благородные планы. А людей из той колонны видел?
Нет, все внутри сидели. А у них и грузовики со лба бронированные, водителя не видать.
Опознавательные знаки на броне?
Передок точно чистый, а уж борта не разглядывал, не до того было. Машины все тёмно серым крашены в чёрных пятнах, с виду как новенькие.
А что за грузовики, как наш, или, может, «Уралы», «КамАЗы»?
Я в этих делах не мастак. Вроде, без капотов были, высоченные, трёхосные, снаружи решётками обвешаны.
Опиши фуру и бензовоз.
Этих я не шибко рассмотрел, только издали. Тягач под фурой капотный, сама, вроде, не фабричная, к крыше сходится, типа гроба кверху дном перевёрнутого. А бензовоз на два первых грузовика похож, цистерна у него каркасом защищена с решётками, от РПГ, видать. Да у них всё в этих решётках. В общем, серьёзная техника, до такой и логистам далеко. А вам зачем?