Рассказывай, велела Маура, приступая к трапезе.
У меня много новостей, Панеттоне. Есть плохие и хорошие.
Начинай с плохих.
Мы не успели в школу до рассвета, и, наверное, я в нее больше не вернусь.
Тогда и я тоже. Что тебе грозит? Тебя арестовали за кузена? Или кузен?
Совет десяти, хмыкнула Карла. Меня, видишь ли, обвинили в связях с аквадоратскими вампирами.
Кто? Когда? Как?
Синьорина Раффаэле. Думаю, она написала донос сразу после жаркого свидания с Чезаре, она видела нас троих у палаццо Мадичи. Написала и отправила с каким-нибудь городским гондольером, заплатив тому за услугу. Львиные ящики стоят на каждом шагу, содержимое их изымается в полночь. То, что донос Паолы рассмотрели почти сразу же, неприятная случайность. Но, когда мы с тобой отплыли на поиски Филомены, за нами уже следили.
Вот гадина!
И довольно расчетливая. В доносе фигурирует лишь мое имя.
Ну ты ведь оправдалась? Этой бумажке не дадут хода?
Нет и да. Моих оправданий никто не слушал, но «связь» с Лукрецио Мадичи останется без последствий.
Чудесно! Кстати, здешний повар превосходен.
Ты не хочешь спросить почему?
Может, правитель богатейшего города-государства может себе позволить лучших поваров? Маура округлила глаза и расхохоталась. Я разыгрываю тебя, глупышка. Конечно же, мне невероятно любопытно, что ты пообещала тайной полиции. Но также я знаю, что неудобные вопросы останутся без ответа. Ты жива и здорова, я тоже жива, а скоро стану еще и сытой. Если, ко всему, окажется, что Филомена где-нибудь в соседней комнате дрессирует дворцовых саламандр, я буду самой счастливой синьориной в Аквадорате.
И синьорина да Риальто высоко подняла бокал с водой, будто произнося тост.
Филомена вышла замуж за дожа Муэрто, быстро и четко проговорила Карла.
Бокал упал, Маура уставилась на подругу, приоткрыв ротик.
Что?
На обряде обручения с морем на «Бучинторо» напал морской кракен, и синьорина Саламандер-Арденте спасла тишайшего Чезаре, изгнав чудовище из лагуны.
Чудовище? Погоди, то есть она изгнала не дожа, а кракена?
Я тоже удивилась. Карла отпила воды и поставила бокал. Но так говорят. Пока мы с тобой жарились под свинцовой крышей, ожидая допроса, Филомена вступала в брак.
И теперь?
Совет десяти, приложив кхм хвост к носу и выяснив личность догарессы, желает, чтоб я, пользуясь дружеским расположением последней, оставалась подле нее в качестве придворной дамы, то бишь фрейлины.
А я?
А тебе придется искать другого мужа, милая. Карла подмигнула.
К свиньям мужей! Маура порывисто вскочила на ноги. Я тоже хочу в дамы! Какая прелесть! Мы утерли нос Раффаэле, мы увели красавчика дожа у нее из-под носа! О! Я желаю вернуться в школу и посмотреть в лживые голубиные очи! Ха! Ха-ха-ха!
Синьорина да Риальто бросилась на постель и задрыгала ножками в восторге:
А разбитое сердце Эдуардо излечит лишь новая любовь! Надо намекнуть братцу, что черноглазые брюнетки самые верные.
Синьорине Маламоко матримониальные планы подруги на ее счет удовольствия явно не доставили, она проворчала:
Еще неизвестно, примут ли нас с тобой в роли фрейлин.
Это Филомена! Наша аквадоратская Львица!
Если бы все здесь зависело лишь от ее желания
Если уж от желания правительницы ничего не зависит, то, позвольте узнать, куда катится этот мир? патетически вопросила Маура. Найди мне платье, Таккола, я на три-четыре выбью нам эти должности.
Платье нашлось, такое же белое с золотым позументом, как и у Карлы. Последняя пошутила, что Панеттоне выглядит в нем как пана-котта, сливочный пудинг.
Умерьте ваши каннибальские сравнения, донна Галка, с учительскими интонациями проговорила блондинка. И ведите нас к драгоценному зятю, ведь мы все, ученицы «Нобиле-колледже-рагацце», сестры друг другу.
«Драгоценного зятя» нигде не находилось. Синьор Копальди, пойманный на лестнице, сбивчиво объяснил, что его серенити готовится К чему-то готовится. А донна догаресса, напротив, к этому не готова, и что Кто?.. Сестры?.. Подруги?.. Какая удача!
Ничего не поняла, пробормотала Карла, когда в сопровождении стайки горничных они шли по коридору.
Мы спросим Филомену, махнула рукой Маура.
Белоснежные двустворчатые двери распахнулись. Синьорина Саламандер-Арденте, или скорее синьора Муэрто, спала. Она лежала на огромной кровати в центре расписанной облаками и херувимами комнаты. Из каждой ноздри догарессы торчало по соломинке, что делало ее похожей на моржа, у правой руки на постели стоял таз с водой, а на лице, точнее на губах, дремала крошечная красная ящерка.
«Это какая-то насмешка, думала я, выныривая из обморока. Когда мне решительно необходимо лишиться чувств, например, когда меня раздевают деревянные болваны, сознание при мне, а когда пришло время насладиться наказанием притеснителей, держите, синьорина Саламандер-Арденте, забытье».
Это обезвоживание, ваша серенити, бубнил мужской голос. Донну догарессу надобно раздеть и уложить в ванну.
На слове «раздеть» я дернулась и замычала.
Она приходит в себя.
Голос принадлежал толстячку в белой хламиде. Он, встретив мой взгляд, низко поклонился. Я кивнула в ответ и, опершись на руки, села. Мы были в спальне, похожей на внутренности жемчужной раковины. У одра, кроме лекаря, стояли также синьор Артуро с блокнотом наперевес и тишайший Муэрто.
Раз все живы, сообщил последний, моего присутствия не требуется. Артуро, дружище, распорядись тут без меня, и пусть она будет готова к восьми. Как только выстрелят фейерверки, поставь ее справа от лестницы Гигантов, и пусть она медленно и размеренно прошествует к трону.
И, развернувшись на золотых каблуках, дож пошел к двери.
Нет, постой Он замер. Дай ей блокнот, пусть она напишет, что за странная саламандра бегает за ней и жжет огнем из-под хвоста наших слуг.
Я посмотрела на блокнот.
Чезаре добавил с нажимом:
И куда эта тварь, я, разумеется, имею в виду треклятую ящерицу, а не дражайшую супругу, делась?
Прислонившись спиной к изголовью, я каллиграфическим почерком вывела направление, куда немедленно следовало устремиться дражайшему супругу, по моему скромному мнению. У меня пять братьев, ваша серенити, уж таких словечек у меня изрядно.
Тишайший Муэрте угадал слово с трех букв и хмыкнул:
Подожди ночи, шалунья, и мы вместе
Он многозначительно умолк, и все присутствующие, кроме стронцо Чезаре, покраснели.
Я верю в тебя, Артуро! сказал дож, потрясая перед грудью сомкнутыми ладонями. Дружище, ты справишься.
И сапожищи его отбили удаляющуюся дробь по паркету.
Ванна, дражайшая донна? спросил, справившись со смущением, лекарь.
Я покачала головой, вырвала из блокнота лист с гадостями и написала на новом:
«Любезный профессоре, благодарю вас за заботу. Не смею более задерживать»
Когда старичок ушел, я обратилась к Артуро:
«Таз с водой, пожалуйста, и трубочки для мыльных пузырей».
Помощник выглянул из спальни, отдал приказ, и через пару минут у меня был таз и ворох соломинок.
«Спасибо, написала я. Который сейчас час?»
Почти пять.
«Разбудите меня не позднее семи вечера. Пусть ванна и платье будут уже готовы».
Как прикажете, кивнул Артуро. Вам придется сначала несколько часов сидеть подле его безмятежности на троне, а после за столом во время банкета почти до полуночи. Дона Филомена, вам хватит на это сил?
Я уверенно кивнула. Помощник удалился.
Мне просто нужно попить и поспать, и я справлюсь со всем. О разводе подумаю завтра или во время банкета. Сейчас нужно позаботиться о теле.
Я вставила в нос две соломинки и опустила их в таз, потягивая воду. Ощущения были неприятными, но не смертельными.
Что там стронцо Чезаре говорил о Чикко? Она сбежала? Малышка прячется от чужих. Не дается им в руки. Надеюсь, она найдется, очень надеюсь.
Сквозь подступающую дрему мне показалось, что саламандра юркнула ко мне на постель, пробежалась по волосам, скользнула к лицу и распласталась своим мятно-прохладным тельцем поверх фарфоровой нашлепки.
Губы покалывало, но у меня не осталось сил даже на то, чтоб поднять руку. Я лежала на спине и смотрела на резвящихся на потолке херувимов. Каждый из них был похож на Мауру да Риальто, поэтому, когда двери распахнулись и я опустила взгляд, поначалу мне показалось, что это продолжение сна. Но рядом с Панеттоне стояла Карла, вовсе на херувима не похожая.
Кракен меня раздери! проорала я, и Чикко скользнула к моему уху. Какие ужасные платья!
Что у тебя в носу? проорала синьорина Маламоко.
Чертов таз полетел к стене, потому что Карла ринулась обниматься, и он ей мешал.
Это саламандра? орала Маура, запрыгивая на кровать с другой стороны и отводя от уха мои волосы.
Это Чикко! Я выдернула трубочки и провела по губам кончиком языка. Моя крошка-саламандра расплавила фарфор кукольника. Настоящая мадженте.
Ты высидела яйцо?
Ты вышла замуж!
Мы познакомились с вампиром!
Этот стронцо Чезаре хотел убить беременную самку головонога!
Мы орали все одновременно. В полураскрытую дверь заглянули горничные, после чего створки почтительно закрыли. Но я знала, что про «стронцо Чезаре» стронцо Чезаре непременно доложат.
Головоног? переспросила Карла уже нормальным голосом. Говорят, это был кракен.
Кракены вымерли сто лет назад.
Кстати, о возрасте, хихикнула Маура. Мы вчера ночью познакомились с чудовищным князем Мадичи. Он вампир и красавчик.
Я посмотрела на Карлу, та закатила глаза.
Ах, и еще, синьорина да Риальто дернула меня за волосы, привлекая внимание. Совет десяти приставил Карлу шпионить за новой догарессой, так что будь любезна назначить нас своими фрейлинами, чтоб шпионить было удобнее.
Я посмотрела на Карлу, та смущенно кивнула.
Рагацце, голос дрогнул от чувств, роль догарессы у меня ненадолго. Как только я получу развод
Какой развод?
Опомнись, Филомена!
Я расплакалась:
Эдуардо честь любовь стронцо Чезаре
Ты что-то поняла? спросила Таккола Мауру.
Филомена любит Эдуардо, пояснила та и промокнула мне лицо скомканной простыней, и только за него хочет замуж. Твой кузен ей противен, даже несмотря на то что он дож и красавчик
Я бросила в нее подушкой.
Ладно, про красавчика я досочинила. Панеттоне увернулась. В общем, Филомена собирается хранить свою невинность для моего брата и получить развод на основании несовершения супружеского долга. Все правильно?
Я радостно кивнула.
Карла посмотрела на меня с сомнением:
Противостоять плотским мужским желаниям?
Тут я перестала реветь и хитро улыбнулась:
Меня в деревянном ящике прислал его безмятежности князь Мадичи.