Давай, действуй. А потом сходи сама по этому адресу и выясни все как есть.
А ты пойдешь со мной, Тань? Что-то мне страшно одной
Пойду. Сейчас встану, соберусь и буду в полной боевой готовности.
Ага Тогда я перезвоню тебе позже
Давай, жду!
Оля перезвонила уже через полчаса, проговорила в трубку возбужденно:
Тань, собирайся! Жду тебя на конечной пятнадцатого автобуса, эта женщина в том районе живет! Конечно, даль несусветная, но что делать? Я в том районе даже не была ни разу
Да, я приеду, Оль. Все, до встречи! Я знаю, где остановка пятнадцатого автобуса, он аккурат по моей улице проходит!
Давай
Автобуса пришлось ждать долго, и Таня уже пожалела, что не заказала такси. Но дождалась-таки, вырулил пятнадцатый на остановку. И народу полно! А что делать? Не все в центре живут, многие на окраинах
Оля уже ждала ее на конечной. Стояла вытянутой струной, нервничала заметно. Когда Таня подошла к ней, проговорила тихо:
Может, мы не пойдем, Тань? Что-то мне как-то не по себе Зачем мы вообще все это затеяли?
Как это зачем? Чтобы узнать правду, Оль!
Да кому нужна эта правда, господи? Что я потом с ней делать буду, скажи? Как дальше жить? Нет, лучше бы я себя убедила в том, что никакой такой правды вообще нет И жила бы дальше по-прежнему
Ты не смогла бы по-прежнему, Оль. Ты бы все время думала об этом, сомневалась Пойми, каждый гештальт должен быть завершен, как бы трудно ни было это сделать.
Да ты ж рассуждаешь со своей колокольни, Тань! Хорошо тебе про завершенный гештальт говорить, а как его завершить-то? Ну, схожу к этой женщине, узнаю всю правду А дальше что? Как с этим жить? Вот я живу сейчас и знаю, что я мужа люблю и жду его честно, и это мне силы дает. А как я его буду ждать, если Если он со мной так поступал Я его любила, я ему верила бесконечно, а он Что я буду делать потом с этой правдой, что? Я даже сама теперь не понимаю, что лучше: знать правду или не верить в правду Неверие это ведь тоже разновидность правды, да?
Правда она и есть правда, Оль. Не бывает у нее разновидностей. Вот узнаешь все как есть, и это будет твоей правдой. А потом уж будешь что-то решать
Ладно, пойдем. Чего мы будем рассуждать, что да как Я тут узнала уже, пока тебя ждала, где эта улица, где этот дом Нам надо вон туда, где серые пятиэтажки, видишь? Идем
Оля привела ее к нужному дому, остановилась у двери подъезда, проговорила виновато:
Только ты сама начни разговор с этой женщиной, Тань, ладно? Я не смогу
Ладно Но что я ей скажу, Оль?
Да сообразишь по обстоятельствам Просто скажи, что поговорить надо, узнать кое-что. А потом уж я сама спрошу в лоб Про Мишу
Но ты хоть знаешь, как эту женщину зовут?
Нет. Не знаю. У мамы только адрес ее был.
А откуда он вообще взялся, ты у нее спросила?
Спросила, конечно. Мама говорит, что когда-то давно к ней мать этой женщины приходила. Ну, вроде как поскандалить Вроде у ее дочери ребенок от Миши родился
А чего она хотела? Чтобы Миша признал ребенка?
Не знаю. Мама не сказала. Только сказала, что Миша все знал
Господи, час от часу не легче!
Ну да А мама тогда с той женщиной на высоких нотах поговорила, попросила не тревожить меня. Я тогда беременная Лизой ходила Вот-вот должна была родить.
Погоди! Значит, если ребенок все же есть Он где-то на несколько месяцев должен быть старше Лизы? Значит, ему лет семь должно быть?
Ну да, где-то так Если это все правда, конечно. Может, эта женщина все придумала про ребенка, да и про дочь свою тоже Ведь все могло быть, правда?
Ладно, давай не будем гадать. Идем, Оль.
Ой, подожди Страшно мне что-то, Тань Такое чувство, будто судьбу свою в руках держу. Или будто жизнь моя рушится
Все, хватит! Не начинай! Идем!
Таня решительно вошла в подъезд, потянув за локоть Олю. Уточнила деловито:
Какая квартира?
Восемнадцать тихо прошелестела Оля, едва одолевая первые лестничные ступени.
Значит, это на четвертом этаже. Смотри, тут и лифта нет Пешком идти придется. Давай, Оль, шевелись Что ты как неживая!
Да я и так почти неживая прошептала Оля, поднимая на нее измученные глаза. Может, все-таки не пойдем, а?
Поднимайся! Еще один пролет остался! Ну!
Когда добрались до нужной двери, Таня сразу нажала на кнопку звонка, не давая Оле опомниться. И даже слегка хлопнула ладонью ей между лопаток распрямись, мол! Чего скукожилась знаком вопроса!
Им долго не открывали. Наконец за дверью послышались слабые шорохи: кто-то явно пытался справиться с замком.
Наконец, дверь открылась, явив им бледное личико белобрысого мальчугана. Длинная прямая челка, серые любопытные глаза, нос в конопушках. На худеньких плечиках болтается клетчатая ковбойка, до такой степени выношенная, что смотреть неловко. А снизу из-под ковбойки ножки длинные, с востренькими коленками на одной из них свежая ссадина с запекшейся кровью.
Здравствуйте, тетеньки Вам кого? Дверью ошиблись, да?
А голосок у мальчишки звонко звучит, уверенно. Почти насмешливо. Еще и свою помощь предложил тут же:
Вы скажите, кого ищете, я всех тут знаю! Может, вам Никифоровы нужны? У них семья неблагополучная, к ним часто приходят! То из полиции, то из этой, как ее Ну, где за детьми смотрят, чтобы их не обижали
Из опеки, что ли? невольно уточнила Таня.
Точно, из опеки! Так вам к Никифоровым, значит! Это надо еще выше подняться, на пятый этаж!
Нет, нам не надо к Никифоровым. Мы не из опеки. И не из полиции. А скажи Кто-то из взрослых есть дома?
Бабушка в магазин ушла, а мама Мама в комнате лежит. Болеет она Давно уже болеет. А может, уснула, не знаю
Сережа, кто там пришел? Ты с кем говоришь? прилетел из глубины квартиры слабый женский голос. Закрой дверь, не разговаривай ни с кем Что за привычка сразу дверь открывать нараспашку!
Мам, тут какие-то две тетеньки пришли! повернув назад голову, крикнул мальчишка.
Ну, спроси, чего им надо, если пришли!
Нам бы с мамой твоей поговорить, Сережа торопливо ответила Таня, улыбнувшись. Очень надо поговорить
Мам! Тетенькам поговорить с тобой надо! снова крикнул Сережа и добавил уже от себя: Вроде хорошие тетеньки, мам Не такие, как в прошлый раз, которые денег на хлеб просили и с бабушкой ругались!
Ладно, проведи их ко мне
Заходите! гостеприимно распахнул дверь Сережа. Сейчас я вам тапочки найду Только не долго с мамой разговаривайте, ладно? Ей нельзя долго. Устанет сильно, и приступ начнется. А бабушки дома нет А я не умею укол ставить. Проходите вон туда, в мамину комнату
Квартира оказалась двухкомнатная, но слишком ущемленно малометражная из маленького коридорчика можно было попасть в одну комнату, а уже из нее в другую. А может, просто в одной комнате когда-то перегородка была поставлена Слишком уж крохотными были эти комнатушки, не разбежишься. Да и обстановка в них была Казалось, что это и не квартира даже, а декорация из кинофильма пятидесятых годов. Один гобелен с оленями над кроватью чего стоил, и скатерть бархатная на столе, вытертая почти до основания. Таня с Олей переглянулись в недоумении: надо же, как еще люди живут
Мама там, в дальней комнате указал рукой Сережа. Ей там лучше одной. А здесь мы с бабушкой Вот мой стол, где я уроки обычно делаю, а на кровати бабушка спит А я на раскладушке сплю. Между столом и кроватью еще места немного остается, видите? Как раз можно раскладушку поставить.
Таня с Олей стояли, кивали послушно. Будто и правда с какой комиссией сюда пришли проверять жилищные условия. Старались не подать виду, до какой степени удивлены этими самыми условиями.
Кто там? Проходите сюда услышали прежний слабый голос из другой комнаты и пошли на него, как сомнамбулы.
И застыли в дверях, разглядывая хозяйку этого голоса.
Зрелище было очень жалкое, если мягко сказать. Лицо на фоне белой подушки казалось неживым, а будто на ней нарисованным неумелой рукой. Белая косынка туго обтягивала лоб, доходила до бровей, тем самым подчеркивая темные полукружья под глазами. Да и самих глаз почти не было видно казалось, они утонули в этой страшной черноте. Высокие скулы женщины были обтянуты тонкой, как папиросная бумага, кожей, сухие губы застыли открытыми, словно она жадно пыталась вобрать в себя как можно больше воздуха.
Надо было что-то говорить, как-то объяснять свое неожиданное появление, но Таня с Олей молчали, неотрывно глядя в это лицо на подушке. Женщина заговорила первой, неожиданно растянув губы в улыбке:
Ой, а я вас узнала Вы ведь Оля, правильно? Мишина жена?
Да Я жена пролепетала Оля, тоже слегка улыбнувшись. А вы
А меня Тамарой зовут. Я Я знакомая вашего мужа, будем так считать. То есть бывшая знакомая. Да вы проходите, садитесь поближе, я вам все объясню И не бойтесь меня, не бойтесь. Я ведь не всегда такая была, просто сейчас болею А я давно хотела с вами поговорить, да никак не получалось. Последние два года из больниц не вылезаю, все лечусь, лечусь Рак у меня в самой последней стадии. Теперь уж все, не лечусь больше. Домой меня выписали. Умирать буду. А кто это с вами, знакомая ваша, да? указала Тамара сухой ладонью на Таню.
Да Это моя подруга. Ее Таней зовут
Подруга это хорошо. У меня вот давно уже подруг нет. Как заболела, сразу все подевались куда-то. Не сразу, конечно Дружба, она ведь только на празднике хороша, а если в горе
Да Это моя подруга. Ее Таней зовут
Подруга это хорошо. У меня вот давно уже подруг нет. Как заболела, сразу все подевались куда-то. Не сразу, конечно Дружба, она ведь только на празднике хороша, а если в горе
Ну зачем вы так? тихо спросила Таня, потянув Олю ближе к кровати. Куда нам можно сесть, подскажите? Здесь только один стул
А Сереженька сейчас табурет с кухни принесет! поискала глазами сына Тамара. Давай, Сереженька, принеси! А потом иди на кухню, не надо тебе слушать, о чем взрослые говорить станут. Иди, там еще пряники остались, наверное. Чайку себе сделай. Посиди, подожди, скоро бабушка из магазина придет.
Сережа сходил на кухню, принес табурет и послушно ушел, слегка понурив голову. Тамара проводила его глазами, улыбнулась ласково:
Кровинка моя Даже подумать страшно, что с ним будет, когда я уйду А это уже скоро, наверное Врачи не сказали, сколько, но я знаю, что скоро.
Ну зачем же вы так? Не надо отчаиваться! Бороться надо! вдруг сердито заговорила Таня, сцепив пальцы перед собой. Сейчас медицина вперед ушла, некоторые клиники просто чудеса творят с онкобольными! И даже в последней стадии! В Израиле, например Хотите, я вам телефон клиники дам? Или адрес электронный