Впрочем, все было до поры. И Евдокия за дочь искренне переживала. Ведь прибьют рано или поздно, но бывает же так! Уродится гулящая девка родне на позор и хоть трава не расти!
- Ты почто пришел? Душу тревожить?!
- Беду твою избыть, - Савватей прищурился. Хочешь девку в город отошлем?
Хочешь?! Хочу!
Но цена?
Известная крестьянская практичность тут же заставила Евдокию поднять брови.
- Почто такие милости?
- То, - Савватей опустил голову. Здесь и сейчас врать он мог невозбранно, потому как ни Евдокия, ни ее дети, ни дочь никогда Гошку не видели. Гоняли Ксюху от господского дома, что таракана тапкой. Грешен я, Дуня
В принципе, он и не врал. История была абсолютно правдивой.
Загулял по молодости, нажил ребенка. Чем мог помогал, но много ли он мог? А тут Освобождение
Мать у мальчишки умерла, отец далеко, другой родни не осталось. Зато дом есть в городе ежели Ксюха захочет, можно туда переселиться.
Условия?
Чтобы малец был накормлен, напоен, одет и обут. Пригляд, короче. А денег Савва даст. Остались от материнской родни
Даже и не соврал. Просто не все сказал.
Евдокия думала недолго.
- Боюсь я, Саввушка. Ксюха дурная девка, сорвется, вразнос пойдет
- Здесь я внука оставить не смогу, сама понимаешь а туда наезжать буду. Выбора у меня нет потом, может, кого другого пригляжу. А сейчас хоть бы так досмотреть
Евдокия задумчиво смотрела в окно.
- Не знаю, Савватей. Чует мое сердце, Ксюха в беду встрянет. Что здесь, что там
Савватей пожал плечами. Он отлично понимал, что это не выход. Но выхода-то и не было! Вообще
Если б Ирина Ивановна или Наденька если б они остались живы Савва задавил острый приступ тоски. Так вот и бывает, жил, не тужил, а сейчас сам не понимал, как важна для него тора Надежда. С ее вечной улыбкой, хлопотами по хозяйству, ее добротой да за что ее-то!?
Сволочи!!!
Ладно б Алексеева, того и можно, и нужно! Сам бы стрельнул! А Надю?!
- Где сейчас твоя-то?
- К утру будет, - отвела глаза Евдокия.
Признаваться, что она о дочери ничего толком не знает, ни где та шляется, ни с кем Савва понял. И кивнул.
Подождем.
А что ему еще до утра делать? Дома сидеть? Так дома-то и не лучше! Дома все будет наводить на мысли не уберег! Не спас!
Евдокия прищурилась. С подколкой, как испокон века заведено.
- Не боишься, Савватей?
- Чего бояться-то?
- Что нехорошее о тебе подумают. Жена приревнует
Савва от души рассмеялся.
- Дуняша, коли жена меня после стольких лет заревнует не зря я ее выбрал!
- Жаль, ты не меня выбрал.
- Так отказа боялся
Уютно было чаевничать у горящей лучины, перебрасываться шутками, сплетничать о деревенских делах. И Савватей сейчас ни о чем не думал. Старался не думать
Аксинью они дождались только под утро.
Вошла, косой тряхнула на шее синяк, в волосах солома, взгляд шальной, губы припухли Савва подумал, что своей бы дочери всыпал за такое что вдоль, что поперек. Но то своей. А Ксюха все ж девка неплохая.
Гулящая, но по-своему честная. Не подлая.
- Мамка, ты что? Дядька Савватей, что случилось?
И не дура.
Ни на секунду не подумала, будто он по телесной надобности. И не в том дело, что они за столом сидят плоть побаловать несложно. Сотня мелочей есть, по которым сразу скажешь, кто и с кем только внимательнее надо быть.
Нет, Ксюха не дура, и это хорошо.
- У меня к тебе дело, Аксинья. Не к твоей матери.
- Да?
Глаза удивленные. Оно и понятно
Полчаса у Савватея ушло, чтобы повторить, что он Евдокии рассказывал. Аксинья думала недолго.
- Я согласная. Дядько Савватей, а сколько жить-то там?
- Покамест родичи мальца не найдутся. Может, и год. Али два
- Согласна!
Савватей и не сомневался.
- Тогда отоспись да вещи собирай. Как стемнеет, повезу вас в город.
- По темноте?
Савватей кивнул. И отправился домой. Ему еще предстоял тяжелый разговор с женой.
Поздно ночью, по дороге, трусила крестьянская лошадка. Спала Аксинья, закопавшись в сено. Спал Гошка. Савватей держал вожжи
Жена была сильно против
И дети
А только все одно выбора у него не было. Дома мальца оставить всех подставить. Эх, Наденька что ж так жизнь-то нескладно обернулась?
Русина, предгорья Ферейских гор.Большой отряд горцев двигался совершенно неслышно.
И незаметно. Привыкшие скрадывать добычу, знающие свою землю им казалось, они невидимы в ночной темноте.
Дело было просто.
Вот лагерь. Там всего-то человек пятьдесят русинцев! Чего им тут понадобилось? Да кто ж их знает! Точно грабить пришли!
Вот, фереи собирались захватить их, и расспросить.
Потом? Да не будет у русинцев никакого потом, что за глупости? Не будет. Допросят и в расход.
Барза-бек шел одним из первых, и его одолевали плохие предчувствия.
Сбежать? Не удалось. Отговориться, сказаться больным, остаться в тылу тоже. Хотя он изворачивался, как мог. Но старейшины!
Не стали полагаться на его чувство чести и долга! Вместо этого они попросту приставили к нему двоих охранников мало ли кто? Мало ли что?
А уж от чего те охраняли, то ли от попыток сбежать, то ли от врага
Барза-бек подозревал первое, старейшины говорили о втором удрать не получилось.
Вот и лагерь.
Часовые спят сейчас, буквально секунду, и их сон перейдет в последний Барза-бек видит, как Алхи-бек, один из лучших мастеров ножевого боя в селении, скользит вперед, приподнимается, наносит удар
Но что это!?
Ни хрипа, ни вскрика, тело поддается так, как никогда не будет двигаться живое тело?!
Кукла?!
Но
Дальше Барза-бек сообразить попросту не успел. Взрыв бросил его на землю, ночь расцвела огненными цветками, и со всех сторон захлопали выстрелы.
Ловушка!
Русины, будь они прокляты!!!
Мужчина вжимался в землю, и молился, чтобы его не задела случайная пуля. Чтобы пронесло. Чтобы
Его жизнь ценнее, чем жизнь сотен этих полуразумных червяков! И она может так внезапно прерваться Творец единый, не выдай! Ты видишь, я ни в чем не виноват!
Его жизнь ценнее, чем жизнь сотен этих полуразумных червяков! И она может так внезапно прерваться Творец единый, не выдай! Ты видишь, я ни в чем не виноват!
Антон Валежный медленно прошелся вдоль строя пленников.
Фереи стояли молча, угрюмые кто-то в грязи, кто-то в крови. Валежный посмотрел на них с отвращением.
- В набег пошли, твари?! Я вам напомню, кто здесь хозяин!
Лица фереев исказились от гнева. Но говорить с врагом унижать себя. Врага надо убивать. Или если ничего не получится, то просто терпеть.
Молча.
До последнего момента.
Валежный о этом отлично знал. но ему и не требовалась их реакция. О, нет
Ему требовалось нечто другое.
- Посмотри, из какого они селения.
Специалисты в полку были. А родовые знаки в каждом селении были свои.
- Род Таумир, - доложил один из солдат.
- Отлично. Соберите все оружие, вплоть до ножей и отправьте интенданту. Этих раздеть и разуть. А потом повесить.
- Голых? - уточнил поручик, который слушал приказы и даже что-то помечал в планшете.
- Да, - Валежный посмотрел в удивленные глаза, и разъяснил. По их обычаям, это унижение. Как младенцев, без одежды и оружия, да еще повесить это позорная смерть.
- А
- И пусть отряд готовится к выступлению. Род Таумир? Это селение есть на картах.
Горцы кусали губы. Но молчали. Горе побежденным
А вот Барза-бек молчать не стал. Его?! Повесить!? Но
- Смилуйтесь, тор!!!
Истошный визг заставил Валежного дернуться. Барза-бек повалился в ноги мужчине, заработал пинок в бок от соседа, но это не помешало ему поползти к сапогам генерала.
Не дополз.
Пинком под ребра и остановили, и откинули кто его знает? Цапнет еще, а человечий укус хуже собачьего.
- Это еще что такое? прищурился Валежный.
- Тор генерал, я здесь случайно, случайно!!! Меня силком тащили! Мне угрожали!!!
Барза-бек истошно визжал, обвиняя фереев во всем случившемся. Он-де пытался их остановить, но кто его, бедолажного, слушал? Пытали, насиловали, за ноги всю дорогу тащили
Этого уже ферейская душа не выдержала.
Вот один из фереев отвернулся, плюнув на снег. Второй, третий
Убили бы! Да вот беда не дотянуться.
Валежный слушал с непроницаемым лицом. А потом повернулся к поручику.
- Попроси Касяьна сюда прийти. И жаровню пусть принесет. С инструментами.
- К-касьяна? заикнулся поручик.
Валежный поднял брови.
- Немедленно!
Распоряжаться людьми он умел. Поручик сорвался с места и помчался, как скаковая лошадь, только сапоги замелькали.
Барза-бек попытался что-то сказать, но Валежный повел рукой.
- Молчать. Не то прикажу дать им свободу на десять минут и оставлю вас - оценил горящие яростью глаза фереев и хмыкнул. И трех минут хватит.
Барза-бек не сомневался, что хватит и минуты. И замолчал, дрожа всем телом.
Только не смерть! Творец, за что!? Он еще так молод! Он же не хочет
Долго ждать поручика не пришлось. Он обернулся за пятнадцать минут, а следом за ним на поле боя явился чрезвычайно колоритный персонаж.
Мужчина, размером с хороший стенной шкаф, в красной рубахе и наброшенном поверх плаще из чьей-то шкуры медвежья? Кажется, да
Он легко нес жаровню, в которой калились какие-то, страшного вида, железяки.
- Вызывали, тор генерал?
- А то как же, голубчик, - Валежный улыбнулся одними губами. Глаза его были пусты и холодны, словно зимний лед на озере. Тут вот мужчина нам хочет что-то рассказать, так ты ему помоги? А то мне кажется, он соврать собирается
- Энто запросто, - прогудел мужчина. Голос у него был под стать размерам, этакий гулкий хрипловатый бас, чем-то напоминающий рычание льва. Барза-бек задрожал. Воистину, там, куда приходят львы, не место шакалам. Чем его, тор генерал? Железом каленым погладить? Могу сверху, а могу и запихать в птичкой запоет, только не сможет
Барза-бек представил себе перспективы. Выразительно так представил
- НЕТ!!! Я все расскажу, ВСЕ!!!
Сведения полились из него, словно навоз из нужника, в который дрожжи кинули. Фонтанировало так, что фереи едва лица не вытирали. Ощущение было - всех забрызгало.
Валежный морщился, но слушал.
И про Чилиан, и про их планы
А потом махнул рукой.
- Повесить.
- Тор генерал?
- За ноги. Да пониже, чтобы сразу не подох!
Приказ был мгновенно выполнен. Барза-бек захрипел в петле, принялся корчиться кровь приливала к голове, кончиками пальцев он досталась до земли, кое-как пытался оттолкнуться, сменить положение, но не получалось.
Приказ был мгновенно выполнен. Барза-бек захрипел в петле, принялся корчиться кровь приливала к голове, кончиками пальцев он досталась до земли, кое-как пытался оттолкнуться, сменить положение, но не получалось.