Если неведомый корабль обогнул мыс Арктический и двинулся далее, то, надо полагать, искал место для безопасной стоянки, где была бы речка, достаточно крупная, чтобы наполнять пресной водой бочки (неважно, собирался ли он зимовать тут, возвращаться назад или же намеревался плыть дальше). Первым таким местом является залив, в который выходит фьорд Матусевича (на карте 3 он хорошо виден к западу от мыса Берга), причем ныне подходящих озёр тут даже два река Ушакова с небольшим (12 × 3 км) озером посреди неё, а к югу от неё озеро Фиордовое (15 × 12 км), показанное на карте 3.
Более никаких следов этого плаванья карта Ортелия не содержит видимо, корабль вернулся назад в Европу тем же путем, каким прибыл. Но прибыл он в конце лета или осенью, следовательно, должен был здесь зимовать. О возможных подробностях открытия озера и зимовки см. [Ч-3]. Если спросят, почему восточный берег полуострова на карте 2 спустился до средних широт. Тут ответить несложно: это дань картографа тогдашней новейшей моде, моде на СВ-проход. Все, кто верил в возможность прохода, исходили из убеждения, что за Скифией сразу следует Китай.
Такая у меня версия. Сознаюсь, в ней много додумано путем вставки серийных фактов (об этом понятии см. Пролог), но она представляется мне более разумной, чем привычный отказ от анализа или ссылка на фантазию картографов. Ведь если отрицать существование всех непонятных сведений потому лишь, что они непонятны, то никакой науки не будет.
Такая у меня версия. Сознаюсь, в ней много додумано путем вставки серийных фактов (об этом понятии см. Пролог), но она представляется мне более разумной, чем привычный отказ от анализа или ссылка на фантазию картографов. Ведь если отрицать существование всех непонятных сведений потому лишь, что они непонятны, то никакой науки не будет.
Так или иначе, налицо факт сбора географической информации задолго до появления географических текстов, и замалчивать этот факт грешно.
7. История и климат
После сказанного неизбежен вопрос: если около 1500 года было можно пройти из Европы до Северной Земли и вернуться, то почему никто больше никогда не сделал ничего похожего? По сути, ответ уже дан вскоре изменился климат. Баренц плавал в те последние годы, когда льды еще это позволяли. Уже ему не удалось обойти Новую Землю с юга[13], но с севера, где заметнее роль Гольфстрима, море еще было открыто. Затем и туда не мог попасть никто, хотя попытки велись еще долго, до 1676 года [Боднарский, 1926, с. 4045]. Причина выяснилась только в наше время это LIA, т. е. общее похолодание Севера, имевшее место с XIV до середины XIX века. Короче, средневековое потепление сменилось похолоданием.
Почти никто в то время не заметил LIA, а кто заметил (напр., англ, капитан Джон Перри, недолго служивший при Петре I см. Прилож. к Очеркам 3 и 4), почти никем не был услышан. Неизвестный автор XVIII века приписал прекращение мореходства между Леной и Колымой появлению там лошадей:
«Около 1680-го году перешло великое множество якутов сверх Яны-реки на Индигирку, а после и на Колыму, и понеже некоторая часть оных также и лошадей и рогатого скота с собою пригнали, то [] служилые люди туда и обратно стали ходить только сухим путем» [Туголуков, с. 31].
Не изменил дела и расцвет теоретической географии в XIX веке: запустение Арктики толковали просто как следствие причин экономических. Так,
«Уже в конце XVI ст. по Мурману проходило до 30 000 русских промышленников. Мурманские рыбные промыслы особенно процветали с середины XVI ст. до середины XVII ст.; введение взимания десятины с промысла и пошлины с иностранных судов повлекло за собою быстрое их падение» (НБЕ, т. 27, с. 526).
Забавно, что наш историк объяснил упадок мореходства «дороговизной» кочей (хотя именно дешевизна их и морского пути вызвала их к жизни):
«Интенсивный хищнический промысел привел к сокращению добычи соболей. Доходы казны резко упали [] строительство новых морских судов, особенно дорогих кочей, стало свертываться и к началу 1680-х гг. было полностью прекращено» [Полевой, 1997, с. 40].
LIA, как и настоящие (геологически долгие) ледниковые периоды, начался с похолодания северо-востока Канады, которое постепенно распространялось на восток. Это явление как общепланетарное видно на приводимом графике: восток отставал от запада. Запаздывание закончилось к 1500 году, но в рамках самой восточной (евразийской) Арктики запаздывание похолодания продолжалось и позже: с Лены на Колыму регулярно плавали еще полвека после последнего плаванья с Оби на Енисей см. следующие очерки.
Карта 5. Фрагмент картосхемы Барроу (1556).
Видны юг Новой Земли, острова Колгуев и Вайгач (отделен от Новой Земли широким проливом), а внизу устье Печоры
А именно, сперва прекратились плавания викингов через северную Атлантику, затем Англия (где прежде растили даже виноград) стала страной рискованного земледелия, потом похолодание охватило север Восточной Европы и двинулось по Арктике на восток. Похолодание легко проследить на примере ухудшения пути из Баренцева моря в Карское.
Карта 6. Пролив Югорский Шар на карте Баренца
Вайгач показан не отдельным островом, а южной частью Новой Земли
В середине XVI века русские поморы плавали из Белого моря в Обь напрямую, через Маточкин Шар (пролив, рассекающий Новую Землю) [Берг, 1949, с. 92], и тогда же англичанин Стивен Барроу показал (карта 5) остров между Новой Землёй и материком (Вайгач). Однако через 40 лет, для Баренца и его спутников, это место выглядело совсем иначе (карта 6): о Маточкином Шаре нет и упоминания, а Вайгач они сочли южным берегом Новой Земли.
Вскоре голландец Исаак Масса, исследователь любознательный и хорошо образованный, разъяснил суть дела: на его карте (см. карту 8 на отдельной странице) пролив между Новой Землей и Вайгачом (Карские Ворота) есть, но перекрыт льдами. Что касается Югорского Шара, то Масса в 1612 году писал о его непроходимости в восточной части, забитой льдом, что в том же году было, по его словам, установлено голландской экспедицией [Алексеев, 1941, с. 265].
На самом деле Югорский Шар тогда ещё пропускал суда в более тёплые годы, поскольку он невелик и его согревает пара рек, текущих с юго-востока (Бол. и Мал. Ою). А затем, через сто лет после Барроу, врач Пьер-Мартэн Ла Мартиньер показал (карта 7) на месте Вайгача и Югорского Шара лишь залив «Veigatz». Европейская Арктика уже отделена здесь от азиатской.
В азиатскую Арктику LIA пришел несколько позже, и русские плавали там несколько дольше: как мы увидим далее, в 1600-е годы они ещё попадали по Ямальскому волоку в Обь, однажды добрались до Енисея, а один енисейский мореход даже прошёл в 1611 году из Енисея в Пясину.
В восточной же Арктике, как уже сказано, русские плавали до 1660-х годов (см. Очерк 5), хотя плаванье между Леной и Колымой всё чаще требовало зимовки на Алазее. Последнее успешное плаванье к мысу Шелагскому надёжно зафиксировано в 1662 году (Иван Рубец в одно особо тёплое лето прошёл сюда от устья Лены), после чего общение между главными реками стало возможным только сухопутное с частью пути по притокам, в основном зимнее.
Не осозновая ухудшения климата, в 1730-х годах петербургская власть предписала морякам пройти по частям весь СВ-проход, о чём будет речь в Очерке 4.
Изменения среднегодовой температуры северного полушария за 2 тыс. лет (в градусах Цельсия) [Даценко, Сонечкин, 2009]. 14: минимумы солнечной активности. Белая линия: средние за 5 лет С конца X века по начало XIII видно потепление, с середины XIII до середины XIX века похолодание Малый ледниковый период (LIA). До 1500 года события на севере восточного полушария (т. е. в Евразии) отстают от событий западного
Далее устья Колымы удалось пройти совсем недалеко, до мыса Бол. Баранов (Дмитрий Лаптев, 1740 г.).
Затем отчаянную попытку совершил купец Никита Шалауров уже при Екатерине II, в 17621764 годах, в годы краткого потепления. Отчаянному купцу удалось пройти за мыс Шелагский до устья реки Пегтымель, где корабли были затёрты льдами[14]. После него сколько-то дальние плавания в Арктике стали считать невозможными, а в те места, что он, ещё сто лет, до самого Норденшельда (1878 г.), попадали только в санях.
Карта 7. Карта Ла Мартиньера, 1691 поданным плавания 1655 г. Новая Земля показана частью Гренландии. Вайгач показан заливом Veigatz
При Николае I не удавались даже плавания от Архангельска до Печоры. Однако уже при Александре II стало заметно потепление, и именно оно позволило вновь начать морское освоение Арктики, прерванное лет на 250. Впрочем, потепление тоже заметили немногие, о чём речь будет позже.
Что касается причин LIA, то их, уже признав само явление, поначалу тоже не понимали. Например, океанолог Жан-Клод Дюплеси увидел причину в изменении циркуляции вод Мирового океана, которая по своей неустойчивости подобна погоде, только протекает гораздо более медленно. Он заключил: «Малый ледниковый период вероятно можно приписать капризу океана» [Duplessy, 1997, с. 56]. Правдивее было бы сказать, что причина долго оставалась неизвестной, а это, несомненно, мешало признанию самого факта LIA. Ныне причин LIA видят несколько, главной же полагают изменение солнечной активности [Даценко, Сонечкин, 2009; Christiansen, Ljungqvist, 2012]. Вопрос, однако, далёк от разрешения.
В наше время твёрдо установлено сокращение ледников Альп и Арктики в течение последних сорока лет, а с тем и общее потепление северного полушария. Для него оказалось достаточно повышения среднегодовой температуры всего на полградуса. (В настоящее время превышение составляет 1 градус и более, в сравнении с периодом 19501970-х гг., принятым за норму. Впрочем, XXI век начался некоторым понижением температуры сев. полушария.)
Анализ донных осадков озера Изменчивое на Северной Земле (см. карту 3) подтвердил долгое похолодание именно там. Ещё 700 лет назад там было летом намного теплее, чем ныне, порою на 3,5 °C, но «около 400 лет назад вследствие похолодания увеличилась площадь оледенения», и, между прочим, «р. Озёрная стала вытекать из оз. Фиордового» [Большиянов, Макеев, 1995, с. 191]. До этого она впадала в него, что как раз соответствует карте 2.