Ни к какому завучу Гной, конечно, не пошёл: историчкино буйство обычно не имело никаких особенных последствий и было (хоть об этом никто из учеников не знал) вызвано скорее гормональными причинами, чем педагогическим рвением. Добредя до пустого мужского туалета, Юрик сел там на подоконник и вынул из рюкзака томик боевой фантастики «Операция Коловрат» предстояло как-то убить двадцать минут до перемены. Надо заметить, что ничего, кроме «славянского фэнтези» и «русских космических опер», Гной никогда по своей воле не читал вообще все стихи были, по его твериградому убеждению, проделками гомосексуалистов, а всяким там достоевским с гоголями вообще делать было больше нечего, как писать сотнями страниц заунывную нудистику про крестьян и жирных старух. Особенно Гной ненавидел описания природы, лирические отступления и «про любовь» в тех книгах, которые читал он, любовь сводилась к действиям, описываемым при помощи таких словообразований, как «её высокие налитые груди», «его воспрявшее естество» и даже «с её губ срывались страстные стоны».
Едва Юрий успел погрузиться в энергичные приключения русской (заметно было страстное желание автора книги всегда писать это слово с заглавной буквы) звёздной армады, гоняющей по чёрному космосу слизистых гнидогадоидов, как в туалет вошёл хмурый учитель труда Сергей Валентинович и, не глядя на Гноя, начал рассупонивать брюки. Кабинок и перегородок в школьном туалете не было только ряд отверстий в кафельном полу. Трудовик уселся над одним из них на корточки, оглушительно пустил газы и раскрыл принесённую с собой газету «Аргументы и факты». Гной закрыл книгу и, потупясь, вышел. День, определённо, предстоял непростой.
Он уже решил, что именно напишет для «Мании страны навигаторов». В прошлом номере журнала авторитетный автор, скрывавшийся за псевдонимом Игорь Шварцнеггер, скверно отозвался о свежей игре Diablo II. Гной в неё сам не играл, но много раз видел, как это делают завсегдатаи клуба «Матрица», так что ему было что возразить уже не терпелось добраться до приготовленных дома письменных принадлежностей. Юрик даже не волновался: если ты настоящий геймер, прикидывал он сам с собой, то написать «объективную статью» должно быть проще простого. Юриков любимый журнал придерживался им же самим придуманной теории: существовали «объективные» и «субъективные обзоры». Объективными назывались материалы, исполненные, как квартальный отчёт, строго по одному шаблону: главки, названные «Графика», «Звук», «Управление», «Игровой процесс» и «Выводы» (в некоторых исключительных случаях к ним прибавлялись ещё «Атмосфера» и «Мультиплеер»). Метафоры, аллюзии, гиперболы, а также сложносочинённые и сложноподчинённые предложения в «объективных статьях» не приветствовались мысли надо было излагать рубленым слогом отставного прапорщика, уволенного из армии за служебные злоупотребления. В таких материалах обязательно было употребление самых дремучих изо всех возможных речевых штампов: если «отсутствует», то обязательно «как класс»; если «дождь», то непременно «как из ведра»; а уж «персонажи» непременно были «полюбившимися». Единственной стилистической вольностью, которую мог себе позволить подлинно объективный автор, был псевдостарославянский языковой мусор вроде «сей», «ибо» и «оный» для солидности. «Субъективистов» в «Мании страны навигаторов» принципиально не публиковали и презирали, называя «эстетствующими» (подразумевалось «эстетствующими педрилами», но об этом Юрик узнал гораздо позже), чтобы заполучить такое страшное клеймо, достаточно было употребить в тексте слово, состоящее из четырёх и более слогов.
Особенно свирепствовал главный ненавистник «эстетствующих», седовласый редактор раздела симуляторов «Мании» по прозвищу Фельдмаршал. Деталей своей биографии он не раскрывал только иногда намекал, что в молодости командовал то ли подразделением спецназа, то ли особо секретной атомной подводной лодкой. С открывающей раздел фотографии исподлобья смотрел пожилой господин с орлиным суворовским взглядом и мощными бровями; в колонках Фельдмаршал рубил сплеча: «эстетствующие графоманы» писали о своих никому не нужных мыслях и переживаниях вместо скрупулёзного изложения фактов, которое, как известно, и есть первоочерёдное дело каждого журналиста. Гной Фельдмаршала дистанционно побаивался и сразу дал себе слово не допустить в «статью» ни одной мысли и переживания, а буде таковые всё-таки случатся (он немного опасался раздела «Выводы» русичка Ольга Олеговна постоянно перечёркивала красной ручкой последний абзац его сочинений и ругалась на его «атрофированные способности к анализу», что бы это ни означало), непременно предварить их волшебной формулой «ИМХО, ессно».
Юриковы мысли о заголовке «статьи» (он остановился на «Иногда они возвращаются» так в «Мании страны навигаторов» были озаглавлены почти все публикации об играх с цифрами в названии) прервал звонок: пора было идти на физкультуру. Гной поёжился: ничего хорошего это не предвещало.
В мужскую раздевалку он старался проскочить последним, когда одноклассники уже носились по залу, стуча баскетбольными мячами и резко выкрикивая специальные спортивные слова типа «Взял!!» или «Закрой!!!». Сегодня повезло: в кисло пахшей потом и давно не стиранными вещами раздевалке было пусто. Юрик быстро стянул зелёные шерстяные штаны (легонько пахнуло прелостью и мочой), натянул поверх полосатых «семейников» тренировочные брюки и стащил с себя свитер, под которым обнаружилась жёлтая майка с надписью «ЛОТТО МИЛЛИОН».
Жилистый невысокий физрук Иван Иваныч (за кумачового цвета нос и образ жизни в целом прозванный Стакан Стаканычем) не сказать чтобы сильно фиксировался на физической подготовке вверенных ему учеников: после краткой пробежки и унизительных занятий вроде прыжков через козла класс получал баскетбольный мяч, делился на две команды и в меру сил изображал увиденное накануне в передаче «Лучшие игры НБА», параллельно глазея на девочек они в другом конце зала прыгали через скакалку под руководством жены Стакан Стаканыча, физручки Натальи Сергеевны. Для Гноя тут были плюсы и минусы: с одной стороны, шанс увидеть Алину и других красоток класса (длинноногую Ольку Носоглазову и квадратноватую, зато грудастую Насибову) практически в нижнем белье, а с другой
Гной, лови! донёсся вопль с площадки.
Юрик рефлекторно вытянул руки и схватил баскетбольный мяч. Рецепторы ещё не сделали своё дело; Гной догадался, что происходит что-то нехорошее только по хоровому смеху Корявого, близнецов Кабановых и каратиста Костика Кима. На мяч, перед тем как отдать Гною пас, кто-то от души плюнул так называемым зеленцом.
Тут пробуксовало даже мысленное обращение к футуристическому кибер-витязю Юрию Черепу: было затруднительно представить, что бы он сделал в такой ситуации. Наверное, выпустил бы из пальцев бронескафандра бешено вращающиеся дрели и высверлил бы обидчикам глаза!.. Тут перед мысленным взором Гноя нарисовались неожиданные персонажи: главный редактор Поплавский и грозный Фельдмаршал. «Ты нужен нам, сказали они хором. Пощади этих «эстетствующих» недоделков. Тобой очень интересуется Анна, она не расстаётся с твоим письмом». Почуяв стремительную подростковую эрекцию, Гной выронил мяч и кинулся в туалет успокоиться и вымыть руки.
Это Сан-Франциско, город, полный риска
Сразу после школы Юрик для верности направился в игровой клуб «Матрица» ещё раз посмотреть на Diablo II и, если посетителей будет мало и админ Сергуня окажется в хорошем настроении, даже минут 10 поиграть. Как и все заведения такого типа, «Матрица» находилась в скверно пахнущем подвале. Полтора десятка 15-дюймовых мониторов (Сергуня панибратски называл их «моньками»), по столько же покрытых слоем коричневой грязи полустёршихся клавиатур и едва ездящих по засаленным коврикам мышей. За самым дальним «монькой» всегда сидел тихий онанист Дядя Володя и смотрел порно, думая, что об этом никто не знает. Гной, стараясь не глядеть в его сторону, прошмыгнул в небольшую каморку единоличное царство Сергуни.
Девятнадцатилетний администратор заведения был самым настоящим геймером и от этого казался Юрику полубогом. Его стол был всегда завален коробочками, испещрёнными названиями самых свежих игр, логотипами «Фагус» и «Восьмой волк» и завлекательными фразами вроде «полная русифицированная версия». Пираты, сами того не зная, попали тут в точку: назвать их труд «переводом» было бы слишком уж неправильно. «Русифицирование» это да. Даже эти огрызки игр Сергуня не покупал ещё не хватало!.. Их в изобилии приносил хозяин клуба Ислам Ибрагимович, державший неподалёку точку по торговле пиратскими играми, видеокассетами и компакт-дисками с музыкой Михаила Шуфутинского и Ивана Кучина.
Сергунь, я поиграю? проблеял Гной, пытаясь заглянуть настоящему геймеру в глаза.
Тот сделал вид, что не услышал, и перевернул страницу свежего номера молодёжного развлекательного журнала «Дегенерат». Юрик покосился на издание: там рассказывалось о том, как украсть чужой номер ICQ и как следует напакостить бывшему владельцу; материал начинался с лихого восклицания: «Дарова, перец!»
Сергунь, я поиграю? проблеял Гной, пытаясь заглянуть настоящему геймеру в глаза.
Тот сделал вид, что не услышал, и перевернул страницу свежего номера молодёжного развлекательного журнала «Дегенерат». Юрик покосился на издание: там рассказывалось о том, как украсть чужой номер ICQ и как следует напакостить бывшему владельцу; материал начинался с лихого восклицания: «Дарова, перец!»
Серёжа, можно мне?.. повторил гость.
Сергуня театрально вздохнул и, не поднимая глаз и не отрываясь от журнала, буркнул:
Вторая машина, десять минут.
Гной почтительно посмотрел на выдранные из журналов постеры, украшавшие стены каморки: там была Божественная Лара Крофт (Гной давно дал себе слово, что женится только на её двойнике), страшные монстры, тоже страшные роботы и, конечно же, отважные эльфийские воительницы в металлических бюстгальтерах. «Мания страны навигаторов» слегка хитрила, превращая в постер центральный разворот журнала; Гной не уставал бичевать их в письмах за то, что на бумаге остаются дырочки от скрепок. Терпеть такой произвол становилось всё невыносимее!..
Diablo II сразу же подтвердила все опасения Юрика: Игорь Шварцнеггер, несмотря на свою несомненную объективность, в игре не разобрался. В голове Гноя сразу же сформировалась сентенция из будущей «статьи»: «Вот Вы говорите что очень низкое разрешение 640×480 и ничего не видно:(((( А на самом деле так играть гораздо удобнее потому что не отвлекаешся на постороннее:))) А кому не нравиться тот пусть покупает приставку:)))))» Гноя смущал коварный мягкий знак в глагольных формах с окончаниями «тся» и «ться», поэтому он на всякий случай всегда его ставил: пусть будет. Многоточия же были для глубокомысленности, чтобы читатель понял: он, Юрий Череп, своё дело знает.