Нас это касалось в той степени, что новая гимназия Витгефта, после переезда, рейтингом обладала невпечатляющим, мягко говоря. И поэтому мы все свои матчи группового этапа должны были проводить на выезде. Возможно, это такая специальная шутка, коррелирующая со словами Андре о необходимости нам наведаться в некоторые места, либо просто весьма удачное совпадение. Но я об этом сейчас особо не думал, все равно смысла нет, ничего не поменять. Мысли занимало то, что еще нового для себя увидел в положении о турнире.
Первое серьезное и требующее внимания это формат матча между командами. Каждый матч планировался к проведению до двух побед, с тремя возможными раундами. Это важно групповая часть турнира проходила по круговой системе с набором очков: за победу с сухим счетом начислялось три очка, два очка за победу со счетом два один и, соответственно, одно очко за проигранный матч, в котором получилось взять один раунд.
Первые два раунда каждого матча проходили на соревновательных картах с четко определенными и чередующимися ролями команда атаки и команда защиты. Выбор первой роли атакующие или защитники, также делала та команда, рейтинг которой выше в императорском регистре учебных заведений.
Максимально возможное число участников в первых двух раундах от каждой команды по четыре человека. Третий раунд смертельный матч, максимально возможное количество участников пятеро с каждой стороны.
Под первые два и третий раунд отличались и карты. Для атаки и защиты имелись четыре локации на выбор: Ме́тро станция подземки, Крыша два верхних этажа небоскреба с посадочной площадкой, Порт индустриальная застройка на пустынном побережье и Сосновый Бор многоуровневая роща, напоминавшая карельские леса с оврагами и огромными валунами. Два раунда на четыре карты планировались по простой причине каждая из команд предварительно имела право исключить одну локацию.
На каждой из карт первых двух раундов атакующие должны были инициировать выполнение задания, а защитники, соответственно, воспрепятствовать. На карте Ме́тро атакующей команде необходимо было не допустить отправление поезда, проникнув в его кабину и отключив автоматику, на Крыше не дать взлететь конвертоплану, в Порту не дать открыться воротам, выпуская колонну беспилотных грузовиков, а в Сосновом Бору не допустить запуска ракеты системы ПВО. Причем каждый матч был ограничен по времени в пятнадцать минут, и, если атакующая команда за это время не достигала цели, это автоматически равнялось поражению.
В третьем, финальном, раунде соревнование проходило в формате смертельного матча, до выбывания из строя всех членов одной из команд. Все по классике локация разделена на десять зон, каждые десять минут одна из которых становится запретной к нахождению, и девяносто минут времени отводится на проведение раунда.
Для третьего раунда также у каждой из команд имелось право исключения локации. И локаций на выбор было три: Берег Ридли ледяная пустошь с заброшенной полярной станцией, Оазис красивое озеро с кишлаком в предгорьях и уже хорошо знакомая мне по смертельному матчу локация Колледж Харрингтон. Хорошо знакомая именно мне потому что я там участвовал самостоятельно в матче, причем в реальности. Берег Ридли и Оазис также знал как свои пять пальцев, но уже памятью Олега все эти три карты были локациями Арены, перенесенными из виртуальности в реальность.
На проведение каждого матча отводилось три дня. Первый день официальная встреча и выбор карт, приветственный банкет и иные светские мероприятия, включая пресс-конференцию. Второй день проведение двух раундов, атаки и защиты. И третий день, если победитель не выявлен, решающий смертельный матч, после чего вечерний прием с участием официальных лиц.
Весь этот растянутый официоз стал причиной, заставившей меня глубоко задуматься, осторожно формулируя новую идею.
Трехдневная организация мероприятия планировалась оттого, что каждый матч предполагал трансляцию на широкую аудиторию причем транслировать предполагалось и соревновательную, и светскую программу. Эдакое реалити-шоу из жизни одаренных, и это гарантировало как массовый интерес к соревнованиям, так и привлечение букмекерских контор с продажей лицензий. Об этом, впрочем, о букмекерах, в положении я прочитал между строк.
Андре упоминал, что проведение турнира в первую очередь планируется для того, чтобы провести шоковую терапию для некоторых одаренных. Для тех самых «генералов», которые, как известно, всегда готовятся к войне прошедшей, а не будущей: по плану, хорошо экипированные молодые участники, не владеющие магией, должны были показательно надрать задницу старшим одаренным, пользующимся стихийной силой. Сработает это или нет, я не знал, но если сработает резонанс будет серьезный, от такого не отмахиваются.
И именно из-за планируемого масштабного освещения предстоящего турнира, о котором до этого момента никто не упоминал, у меня возникла удивительная идея. С которой, впрочем, я предпочел погодить. Потому что ни Валера, ни Эльвира сейчас меня бы не поняли в общем-то, для серьезного обсуждения собрались. Так что чуть позже.
И именно из-за планируемого масштабного освещения предстоящего турнира, о котором до этого момента никто не упоминал, у меня возникла удивительная идея. С которой, впрочем, я предпочел погодить. Потому что ни Валера, ни Эльвира сейчас меня бы не поняли в общем-то, для серьезного обсуждения собрались. Так что чуть позже.
Закрыв положение о турнире, я повернулся к своим кровным родственникам, с которыми мы не чужие люди стали после совместно проведенного жертвоприношения. И спокойно, вдумчиво и тщательно начал рассказывать обо всем, что знал, обстоятельно отвечая на довольно редкие вопросы.
Единственное, о чем я не сказал собеседникам, так это об истинной личности Надежды Ивановой, матери Олега. Это не моя тайна, и я просто не вправе ее открывать. Об остальном роли ФСБ и императорской канцелярии в моей жизни, очередности наследования и положении чужой фигуры, рассказал полностью. Как и о том, что своими действиями разворошил сразу два осиных гнезда: работорговцев из кулинарного клуба и, возможно, группировку, скрытую в составе работорговцев и занимающуюся накоплением силы с помощью жертвоприношений.
В ходе обсуждения насущных глобальных проблем между делом договорился с Валерой, что он завтра отправит Анжелу Шиманскую в распоряжение Лады, которая до сих пор сидит под замком в усадьбе Делашапель. Со своей стороны, я думаю в сопровождение Анжеле отправить Мустафу. Потому что, во-первых, он знает в каких-то моментах о работе Восточного кулинарного клуба больше, чем Анжела, а во-вторых, «товарищ майор» наверняка обладает полномочиями решать, что можно выпускать в печать, а что нет.
Надеюсь, после подобного информационного подарка сразу на цикл разоблачающих статей колумнистка московского Сатирикона не будет держать на меня обиды за почти недельное заключение в подвале усадьбы. Пусть и камера там оборудована довольно комфортно.
В ходе дальнейшей долгой беседы о своих предположениях насчет роли герцогини Мекленбургской как покровительницы (или даже хозяйки) фон Колера также умалчивать не стал. Во-первых, это лишь предположение, пусть и кажущееся близким к истине, а во-вторых, Эльвира и Валера, несмотря на возраст, ребята взрослые, уже все понимают.
Для них попытка убить нас (наши души) герцогиней, если это действительно была она, не является личным оскорблением, а лишь часть высокой игры. Как для Анастасии, которая совершенно спокойно взяла Михаила Власова на должность своего советника, или как для самой же герцогини, которая может терять людей и даже близких родственников в ходе Большой Игры с Великобританией в Азии, при этом планируя возможную поддержку правящим в Англии Виндзорам, если у русского императора случится неприятность с удержанием трона.
Единственное, что вызвало волну горячего обсуждения, мое соображение о том, что не только Император, но и семьи Валеры и Эльвиры в курсе того, что нас всех шестерых одержимых, собранных в гимназии Витгефта, давно списали. Нас троих персонально, учитывая положение, остальных за компанию или для отчетности. Это тоже не было из разряда подтвержденных доказательствами предположений, но звучало вполне жизненно.
И вот к этому, когда мы уже общались не первый час голова гудела от напряжения использования мыслеречи, я озвучил свое недавно возникшее соображение. Вслух озвучил, потому что мысленно уже не мог мозг словно ватой стал.
Ребят, нам нужны деньги, доверительно сообщил я, когда на минуту наступила тишина. Самостоятельные деньги, я имею в виду. Попробуйте вытянуть из семьи сейчас максимум из того, что сможете, в личное и безраздельное пользование.
Зачем? негромко поинтересовалась Эльвира.
Затем, что я уверен в том, что у вас это не получится, спокойно сказал я.
Как ты это представляешь? задумчиво поинтересовался Валера.
Я не знаю. Ты, допустим, можешь договориться с Борисами и проиграть им ряд приличных сумм. Это навскидку если, а так думать надо.
Валера пока молчал, явно подыскивая нужные слова, но смотрел скептически.
Валер, если деньги хорошие деньги тебе выделят без проблем, ты всегда сможешь сразу вернуть их в семью, с близким к истине объяснением. Скажешь, что нас ждут великие дела и ты братьев Дорошкевичей на вшивость проверял.
После этих слов Валера еще больше задумался, теперь уже явно над практической стороной вопроса. Братьев Дорошкевичей, кстати, Бориса и Бо́риса, на лояльность нам проверять не было нужды они оба еще в Елисаветграде участвовали вместе с нами в грозящей плахой авантюре, да и здесь в Архангельске всегда держались рядом. И если их сейчас в схему вовлекать, то можно быть уверенным в сохранности денег.
Пока Валера раздумывал над моими словами, взяв паузу, я тоже погрузился в размышления. Меня списали в расход безо всякого сожаления, и насколько я понимаю суть бесед с Андре, Безбородко, герцогиней и княгиней, ситуация такова, что император не будет расстраиваться, если я вдруг неожиданно умру.
С Эльвирой и Валерой, как мне кажется, ситуация аналогичная и у меня есть вполне обоснованное подозрение, что они оба списаны в расход что императором, что своими семьями. Конечно, в лице тех облеченных властью единиц, что принимают решения. По Валере я не знаю, но пример Эльвиры на глазах ее род, который был всерьез ущемлен из-за попытки забрать чуть больше власти, чем полагается, сейчас стремительно возвращает свои позиции и забирает все больше влияния. Может быть, жизнь и душа юной царевны и есть часть платы?