В командном модуле нас поджидала очередная неприятность. Саша и Сергей стояли возле лежащего на половой обшивке отсека окрега и ожесточённо ругались. Оказывается, их консультант минут пять назад окончательно сдал, и они теперь винили друг друга в том, что им так и не удалось выяснить у него кое-какие важнейшие сведения. Серёга обвинял Саню в том, что тот в последние двадцать минут перед отрубом Дюши, узурпировал окрега и не давал ему возможности выяснить одну архиважную деталь в программировании размышлителя. Саша, в свою очередь, злобно орал на Сергея за то, что тот, по его словам, сильно много отвлекал окрега от самой главной вещи возможности обучить его летать на этом внеземном аппарате. Программирование местной ЭВМ могло и подождать, а вот умение лично управлять летающей тарелкой жизненно необходимо.
Чтобы примирить две столь агрессивно настроенные друг к другу стороны, пришлось пообещать ребятам, что я совсем скоро приведу им из Статис-камеры «свеженького» окрега. Так что мой столь вожделенный план заняться собственной реабилитацией опять потерпел крах. И гениальная мысль протестировать внеземной чип на предмет действия его в голове пьяного землянина была отодвинута на задний план. А у меня была робкая надежда на то, что эта внеземная хренотень не выдержит сосуществования с клетками мозга, отравленными токсинами спирта, и вывалится, к чёрту, из моей головы. Не то чтобы она мне как-то мешала, просто было очень неуютно думать, что в мозгу сидит враждебно настроенный соглядатай, и кто знает, что он может сделать в следующую секунду.
Чтобы примирить две столь агрессивно настроенные друг к другу стороны, пришлось пообещать ребятам, что я совсем скоро приведу им из Статис-камеры «свеженького» окрега. Так что мой столь вожделенный план заняться собственной реабилитацией опять потерпел крах. И гениальная мысль протестировать внеземной чип на предмет действия его в голове пьяного землянина была отодвинута на задний план. А у меня была робкая надежда на то, что эта внеземная хренотень не выдержит сосуществования с клетками мозга, отравленными токсинами спирта, и вывалится, к чёрту, из моей головы. Не то чтобы она мне как-то мешала, просто было очень неуютно думать, что в мозгу сидит враждебно настроенный соглядатай, и кто знает, что он может сделать в следующую секунду.
Когда мы с Володей собрались уходить из командного модуля, Сергей захотел похвастаться перед нами тем, чего ему уже удалось достигнуть, и заодно показать, на каком пароле он затормозился в освоении внеземного компа. Минут пять наш хакер лихо юзерил на аналоге земной «клавы». Только, естественно, сенсорной. Это была поверхность, похожая на жидкокристаллический экран. Когда на одном из мониторов вблизи этой «клавы» возникли какие-то пентаграммы, Сергей объявил:
Вот докуда я уже дошёл. Ещё немного, и этот размышлитель был бы у меня в кармане, как миленький делал бы то, что нужно. Но из-за этого гада, Сани, я не смог узнать последнюю кодовую комбинацию знаков. Теперь, чтобы выйти на следующий уровень, нужно перебрать несколько миллионов комбинаций. Теперь понимаете, что сотворил этот ибн сволочище.
В ответ Саша, стоявший рядом с нами и тоже наблюдавший за мельтешением на экране, язвительно ответил:
Сам ты дурак! Если бы ты ещё больше донимал Дюшу, он и безо всякого эликсира уже давно бы отрубился. А так я хотя бы успел у него узнать, как работать с пультом управления полётом. Теперь, в конце концов, можно будет свалить, если появится собрат этой летающей тарелки. А вот если бы ты не мешал, я освоил бы и способы стрельбы из бортового вооружения. И тогда нам не пришлось бы удирать от каждого следующего корабля инопланетян. Подпустили бы его поближе и фигакнули из всех стволов. Пусть смотрелось бы это подленько, но результат налицо на одну летающую тарелку захватчиков стало бы меньше.
Результаты деятельности Сани и Серёги меня вполне устраивали, честно говоря, я рассчитывал на худшее. А теперь мы уже могли взлететь и вполне осмысленно пользоваться устройствами летающей тарелки. Нам пока были недоступны только те функции этого корабля, на которые требовался специальный допуск размышлитель не желал допускать землян до систем вооружения корабля и собственного перепрограммирования. Именно это я уяснил из поочерёдных стенаний обоих моих друзей. Ну а трения между ними это нормально, обычный рабочий момент напряжённой деятельности.
Так как я волею обстоятельств узурпировал власть, став единственным начальником над всеми этими «орлами», то и повёл я себя как истинный командир вник во все трудности, немного пожурил, а затем и похвалил за достигнутые успехи. Продолжая играть роль умного начальника, которому все трудности нипочём и который всегда сможет разрулить любую запутанную ситуацию, я спросил у Саши:
Так, говоришь, проблема со стрельбой из бортового оружия? Не узнал у окрега, какую кнопку нажимать, когда производишь выстрел, или не уверен в какой монитор смотреть, когда целишься?
Ха, ну ты даёшь, Миша! Конечно, первым делом я именно про это и спрашивал. Дюша мне всё подробно объяснил и даже показал, как целиться. Проблема в другом у него это получается, а у меня нет. Когда я сажусь за пульт, даже прицельная рамка не возникает на экране. Наверняка тут та же самая история, что и с ручным деструктором. В руках инопланетянина это грозное оружие, а в моих обычная дубина. Не иначе, у инопланетян всё то, что они считают оружием, могут использовать только они сами. Вот и здесь этот долбаный размышлитель запрограммирован на то, что оружием могут распоряжаться только окреги, входящие в экипаж летающей тарелки. Тупик, мля!
Сергей тут же язвительно прокомментировал заявление Саши:
Видишь, дебилище? Выходит, сам понимаешь, пока мы не решим вопрос с размышлителем, ни фига не добьёмся полноценного управления этим инопланетным корытом. А вот залез бы я в мозг размышлителя как администратор, все твои проблемы бы и решил.
Я решительно прекратил вновь начинающуюся перепалку:
Я решительно прекратил вновь начинающуюся перепалку:
Ладно, хватит! Лучше, Санёк, покажи, куда нужно садиться и какие кнопки нажимать, чтобы произвести выстрел?
Сказал я это не просто так, была у меня небольшая надежда, что, как отмеченного кровью великого Окра, размышлитель меня воспримет одним из основных членов экипажа летающей тарелки.
Саша показал, что нажимать и куда смотреть, чтобы прицельно произвести залп. Я, еле втиснувшись в предназначенное для окрегов кресло, решительно нажал на нужную сенсорную клавишу. И у меня получилось на экране появилась прицельная рамка. Я джойстиком навёл её на полуразрушенную хибару, стоящую на холме, километрах в трёх от нас, и нажал кнопку на рукоятке. Хибара исчезла вместе с половиной холма бортовой деструктор в моих руках исправно функционировал.
Я встал и с усмешкой оглядел вмиг притихших ребят. Даже Володя стоял с округлившимися от изумления глазами, хотя сам был свидетелем и участником допроса Окра. А уж там он узнал о таких фактах, что должен был надолго разучиться чему-либо изумляться.
Чтобы проверить пределы своих возможностей распоряжаться оборудованием летающей тарелки, я предложил и Сергею показать, как обращаться с инопланетным компьютером. Теперь я сел за кресло оператора и нажал клавишу начала работы с размышлителем и вскоре услышал, как в голове прозвучали слова, поразившие меня до глубины сознания:
Размышлитель сорок восемь семьсот тринадцать приветствует тебя, хозяин. Что изволит приказать великий Окр?
Ничего себе!.. Этот комп принимает меня за Окра! Не иначе, вошедшая в мою черепушку пластина сидела раньше в голове самого Окра. Она является не чем иным, как своеобразным чипом, идентифицирующим владельца перед различными устройствами электронными или другого принципа действия. Чип действует на них как знак, что появился истинный хозяин и нужно ему подчиняться.
Замешательство моё продолжалось с минуту, но потом я постарался восстановить своё душевное равновесие и, вспомнив, как до этого телепатически общался с живыми инопланетянами, мысленно заявил:
Приказываю присутствующих здесь функционалов считать членами экипажа ковта. При этом присваиваю им высший допуск.
Ответ в моей голове прозвучал мгновенно:
Повинуюсь! Снятие биометрических показателей трёх объектов займёт двадцать две секунды местного времени.
Я не успел перевести дух, не говоря уже о том, чтобы произвести с помощью глубинного своего сознания привычный анализ произошедшего события, а размышлитель уже докладывал:
Исполнено! Каждому из трёх функционалов присвоен статус навигатора.
После секундной заминки телепатический голос добавил:
Великий Окр, тело, в которое вы воплотились в этом пространстве, нуждается в коррекции. По моим расчётам, оно сможет ещё производительно функционировать не более тридцати пяти лет по времени этой планеты. Немедленно требуется привести в норму содержание примесей в крови в настоящий момент наблюдается избыточное содержание адреналина и некоторых других гормональных веществ. Это негативно воздействует на сердечную мышцу и сосуды используемого вами тела.
«Тьфу ты, советчик!..» облегчённо выдохнул я. И без него я прекрасно знал, что держусь из последних сил и срочно нуждаюсь в реабилитации. Да кто же мне даст возможность передохнуть? В этих словах только одно радует, что я ещё о-го-го! В тридцать три года я ещё был очень далёк от пика своего развития. Хотя это для Окра несколько десятков лет мгновение, а для меня полжизни.
Нет, сейчас пока никаких коррекций! Ты лучше доложи, имеется ли связь с другими ковтами.
Не заподозрив никакого подвоха, ровным голосом размышлитель ответил:
Работа спутников по подавлению радио и других видов сигналов продолжаются. Связь в таких условиях невозможна не только с другими ковтами, но и с базой на Селене. Кроме того, в настоящий момент из-за больших энергозатрат прекращено и сплошное облучение планеты Мю-волнами. Поэтому кое-где на планете возможны отдельные вспышки активности аборигенов. Гуяры теперь могут использовать своё огнестрельное оружие и технику. Но это не критично, так как места размещения их ядерного оружия продолжают импульсно облучаться Мю-волнами.
Вот же сволочи естественную реакцию людей по защите своего дома интерпретируют как вспышку активности аборигенов. Так-так, значит, моя догадка, что инопланетяне способны своим излучением останавливать электромагнитные процессы, верна. И «Нива» заглохла именно под воздействием облучения с летающей тарелки. Теперь понятны и наши проблемы с горением костра почти две недели мы мучились, костёр никак не хотел как следует разгораться. Уху мы готовили на маленьком огне, но к вечеру традиционно любили устраивать большой костёр, чтобы сердцу было веселее, а ничего не получалось никак не хотел наш огонь полыхать, как на пионерском костре. Мы тогда грешили на дрова и на малоизученные атмосферные явления, а дело-то вот в чём было.