У тебя это не первый раз. Помнишь, как он съел кошкин творог? Ты тогда была дома.
На это мать говорит:
А ты помнишь, пошел с ним гулять и надел ему майку вместо штанов?
Как это ты упал?
Я говорю:
Я смотрел на самолет и не видел столб.
Отец говорит маме:
Ты плохо следишь за ребенком. Мать рядом не видит, что сын прет на столб.
Мать говорит отцу:
А ты для чего, отец? Разве это не твой сын?
Отец говорит:
Это, конечно, мой сын, но ты мать!
Мать ему отвечает:
А ты отец.
Отец строго ей заявляет:
У тебя это не первый раз. Помнишь, как он съел кошкин творог? Ты тогда была дома.
На это мать говорит:
А ты помнишь, пошел с ним гулять и надел ему майку вместо штанов?
Отец говорит:
Не майку, а джемпер, и это не так уже страшно. Это не сделало сыну вреда.
Мать ему возражает:
Не джемпер, а майку.
Отец говорит:
Я помню, что джемпер, и ставит меня на ноги.
Ты вспомни-ка, говорит ему мать.
Я трогаю лоб. У меня на лбу шишка. Я смотрю на мостовую. Там что-то блестит на асфальте. Я преспокойно иду под машину.
Шофер резко тормозит. Он кричит во все горло:
Чей ребенок?!
Папа и мама бегут ко мне. Мы опять идем по тротуару. Папа и мама ведут меня за руки. Мать говорит отцу:
Славка чуть не попал под машину, и это все ты виноват.
Он говорит я говорю
Я написал один рассказ. Там были такие слова: «Пер-вер-дер, обманули Дария». И больше о Дарии ни слова.
Но вот однажды приходит ко мне человек по фамилии Дарий. Он является и говорит возмущенно:
Вы вписали меня в рассказ. Я слышал он об идиотах? Моя фамилия там фигурирует. Надо мной все смеются. Все говорят мне: пер-вер-дер.
Я говорю:
Вы тут совсем ни при чем. Ведь был такой царь Дарий. Вот я про него и писал.
Он говорит:
Почему вы тогда не вписали себя? Например, пер-вер-дер вы. Или какое-нибудь другое имя или фамилию. Я прошу изменить.
Я говорю:
Я бы сделал это, но так лучше звучит.
Он говорит:
А мне какое до этого дело?
Я говорю:
Не находите ли вы, что это глупо и ваше требование дурацкое?
Он говорит:
Нахожу, что глупо, но все равно измените.
Я ему говорю:
Раз вы находите это глупым, не говорите мне этого.
Он со слезами на глазах говорит:
Все равно, хоть это и глупо, но все равно вы меня оскорбили.
Я говорю ему:
Я прошу вас не лезть в мои рассказы и в мое личное творчество.
Он говорит:
Это вы втянули меня в рассказ, а я сам никогда бы не влез в него и не подумал бы этого сделать.
Я ему говорю:
Надоедливый вы человек!
А он все говорит мне и говорит!
Туда и обратно
Зачем ОДНО учреждение переходило в здание ДРУГОГО учреждения, а ТО учреждение переходило в здание ЭТОГО учреждения, так никто и не понял.
И в том здании и в этом здании одинаковое количество комнат.
И тут и там по сорок дверей.
И окон одинаковое количество.
И выключателей одинаковое количество.
И этажи те же.
Оба здания с красными крышами.
Оба здания стоят рядом.
Тащили несгораемые шкафы и шкафы простые. Выкручивали, вкручивали лампочки.
Тащили столы и стулья. Тащили туда и обратно. И перетащили.
Было:
В ОДНОМ здании с красной крышей ОДНО учреждение. В ДРУГОМ здании с красной крышей ДРУГОЕ учреждение.
Стало:
В ДРУГОМ здании с красной крышей ОДНО учреждение. В ОДНОМ здании с красной крышей ДРУГОЕ учреждение.
То есть наоборот.
В ДРУГОМ здании с красной крышей ДРУГОЕ учреждение.
В ОДНОМ здании с красной крышей ОДНО учреждение. То есть:
В ОДНОМ ДРУГОЕ.
В ДРУГОМ ОДНО.
То есть:
В ОДНОМ ОДНО.
В ДРУГОМ ДРУГОЕ.
То есть:
ОДНО учреждение перешло в здание ДРУГОГО учреждения. А ТО учреждение перешло и здание ЭТОГО учреждения.
А зачем непонятно!
Энергия и темперамент
Я знал его лично.
Он собирал автографы знаменитых людей. Он с ног сбивался в погоне за ними, а я диву давался его энергии и темпераменту.
Не раз задумывался я над тем, какая сила толкает его на эту тяжелую деятельность, он спать не мог, если ему не давали автограф, и так страдал, будто бы обманулся в любви.
Он ловил у подъездов гостиниц известных спортсменов, артистов, разыскивал адреса ученых, писателей, передовиков производства вообще всех, кто чем-либо прославился.
И он бывал так горд и счастлив, словно сам становился великим или сделал что-либо такое, чем действительно можно гордиться.
Как-то он показал мне автограф какого-то скрипача. Он сказал:
Мне привалило счастье, и показал мне такие каракули, какие мог сделать только ребенок.
Эта роспись была сделана на клочке бумаги, и мне так понравилась эта роспись, что я сказал ему:
Эх, и дурак же ты, братец!
Он так обиделся на меня за это, что не разговаривал со мной год. Но через год мы опять помирились, и он показал мне столько листков с подписями, открыток, карточек, книжек, что я невольно пришел в удивленье, как он мог столько всего собрать.
Я даже сказал ему:
Это здорово, черт возьми! Он обнял меня от души.
Не давайте ребенку кушать известку
Мы жили в огромном доме. И в нем жило соседей полным-полно. Они очень любили нас и ходили к нам в гости. А мы очень любили их и ходили к ним. И вот так мы друг к другу ходили. Лишь не было случая проявить любовь. Как назло, не случалось бед. Никто в помощи не нуждался, и мы только ходили.
Беда пришла внезапно. Из пятой квартиры ушел мальчик Петя. Ему было только три года, и он ушел куда-то из дома в раскрытую настежь дверь. Весь дом всполошился, как по тревоге, и все отправились Петю искать. Все жильцы разбежались по городу.
Петина мама помчалась в больницу: она решила, что Петя там, раз он один ушел из дома.
Один из жильцов пошел на пристань.
Другой жилец побежал на вокзал, он тоже что-то имел в виду насчет железной дороги.
Сосед, что жил напротив, позвонил в отделение милиции. Он сказал, что пропал ребенок, имеющий очень веселый нрав.
Один жилец рыскал по магазинам и искал Петю там, где игрушки. Но всех перекрыл дядя Вася. Он разыскивал Петю во всех пивных и потерялся внезапно сам.
Все дотемна искали Петю, все бродили по городу целый день.
А Петя кушал известку со стенки в самом конце коридора.
Черт меня дернул туда полезть
У спуска к Неве толпа.
Все лезут к барьеру со всех сторон, но всех так много, что никак все не могут туда пролезть.
Я слышу, как кричат:
Поймал! Поймал!
Я протискиваюсь к барьеру.
Мне рвут в клочья пиджак.
Я теряю галоши и шапку.
Наконец я у барьера.
На лестнице у воды сидит старик. Он в руках держит рыбку величиной с кильку. А удочку он опять забросил в воду и ждет, когда снова клюнет.
Я спрашиваю у стоящего рядом:
Как бы мне отсюда вылезти и пойти домой?
Он лениво мне отвечает:
Это совсем невозможно. Я стою здесь уже шесть часов. Мы разговорились. Он сказал: у него есть дочка, сынок и жена. А я сказал, что в войну я служил сапером.
Он сказал, что, наверное, будет дождь, потому что тучи закрыли небо, и как же тогда нам быть?
Я сказал, что дует ветер и мне уже холодно
Он сказал, что, конечно, холодно, потому что осень
Два моста без третьего
На одной стороне он жил, на другой работал только через Неву. Из дома он видел тот дом, где работал, а из окна на работе свой дом.
Словно рукой подать через Неву. Да не так. Мосты находились далеко. Как будто нарочно их растащили: один мост влево, другой мост вправо до каждого нужно тащиться. И оба на расстоянии равном.
Один день он шел по одному мосту, в другой ходил по другому. Но это его не устраивало. И он стал на работу ходить по одному, а с работы шел по другому. Потом переменился мостами и стал ходить по ним наоборот.
То есть: с работы он шел по одному, а на работу ходил по другому.
И это его так закружило, что он перепутал мосты.
Визит
Я готовился к мудрой беседе с ученым. О! Это был великий ученый! Я нервничал не на шутку. Я много думал, как мне говорить и как отвечать на вопросы.
Он встретил меня у двери. Он крепко пожал мне руку. И, прямо взглянув в глаза, спросил:
Вы не знаете, где муравей?
Я удивленно пожал плечами.
Дочка его, лет восьми, сказала:
Он у тебя в шляпе, папочка.
Я только что видел шляпу, там его нет.
Ну, значит, мама взяла его с вилками, манной крупой, макаронами, ложками, чашками, кошками, мылом, банками и пузырьками.
Я только что спрашивал маму, она не брала его.
Ну, тогда он в коробке или в Москве.
Навряд ли
Ну, тогда он в тазу.
В алюминиевом или в медном?
Наверно, в медном.
А может быть, в алюминиевом?
Может быть, в алюминиевом.
А может быть, он не там?
Может быть, он не там.
Тогда в другом месте.
Значит, в другом.
А если он в ухе?
У кого?
У мамы.
Навряд ли.
А может быть, он в башмаке?
Навряд ли.
А может быть, он в башмаке?
Может быть.
А может, он в бане?
Все может быть.
А вдруг он в сыре?
Почему бы и нет?
А вдруг он в Бомбее?
Пожалуй
А вдруг он пропал?..
Очень жаль, сказал отец.
Я хлопал глазами, но я не сказал ни слова. Великий ученый был мрачен. Как мне показалось, он был расстроен. Обратившись ко мне, он сказал:
Право, вы на меня не сердитесь, но это очень серьезный вопрос
Никакого кресла там не было
(Рассказ маленького мальчика)
Мама послала меня на чердак, чтобы я повесил белье. Я вешал на чердаке белье, по крыше что-то стучало. Я смотрел в потолок и думал, что бы это могло там быть. В окне мелькнула кошка. Вслед за ней показалось чье-то лицо. Человек смотрел на меня. Он был очень худой и бледный, а глаза ужасно большие, как у бабушкиной иконы.
Как дела? спросил он и улыбнулся.
Он сразу понравился мне.
Вы кто? спросил я тихо.
Я здесь живу, сказал он.
Я не поверил, что он здесь живет. Кто же на чердаках живет. Он влез в окно.
Стульев нет у меня, сказал он, вот плохо
Как вы стояли там, за окном? спросил я.
Фи! Чепуха. Как стоял? Очень просто стоял.
А я смогу там стоять? спросил я.
Как сказать, сказал он, это трудно сказать
Я упаду?
Может быть, упадешь.
А как же вы?
О, я давно здесь живу. У меня даже кресло здесь есть. Только дна нет в кресле. Но сидеть в нем можно. Если нет дна, тоже можно сидеть. Хотя хуже. С дном лучше. Ты не находишь?
Нахожу, сказал я.
И я нахожу. сказал он.
А где это кресло?
Кресло там, в темноте. Я отдыхаю в нем, как барон.
Вы барон? спросил я.
Как сказать
А где вы спите?
Я сплю Здесь, вот
А где ваша подушка?
Я ее проглотил.
Подушку? Ха-ха Разве можно глотать подушки!
А ты думал нет?
Ясно нет.
Фокусник я, понимаешь, циркач.
Фокусник? А не врете? Ну-ка съешьте сейчас подушку.
Я ее уже съел.
Я вам другую сейчас принесу.
Он удержал меня за рукав. По лестнице кто-то шел. Кто-то шел к нам на чердак.
Погоди, сказал фокусник, я сейчас.
Он исчез в окне.
Вошла моя мама.
Что ты делаешь здесь? закричала она.
Ничего.
Ты даже еще и белье не повесил!
Мама, сказал я, здесь кресло есть.