Так спала я, ничего не слышала, не задумываясь отрапортовала хозяйка.
А что вы могли слышать?
Что я могла слышать?.. Как стул падал, могла слышать, нашлась она.
Да вы не волнуйтесь, Ольга Викторовна, спокойней говорите, спокойней.
Да я не волнуюсь.
Значит, спали вы в момент убийства?
Спала.
В момент убийства?
Почему убийства? встрепенулась женщина.
Вот и я спрашиваю, почему? Я вам три раза про убийство сказал, вы только на третий раз это заметили усмехнулся Павел. Значит, все-таки убийство?
Да не было убийства!
А угрожал кто? Убийца? Или убийцы?
Никто не угрожал! с бледным видом мотнула головой хозяйка.
Дочка у вас молоденькая, всякая сволочь обидеть может.
А что моя дочь? Женщина шарахнулась к двери, но там стоял Шаров.
Да вы не бойтесь, мы-то вашу дочь трогать не собираемся. А вот убийца может. Если вы проговоритесь, в утвердительном тоне сказал Павел.
Кто вам такое сказал?
Ваши глаза. Глаза матери. Которая готова на все, чтобы спасти дочь.
Но мне никто не угрожал!
От страха и переживаний у женщины подкашивались ноги, чтобы не упасть, она оперлась рукой о дверной косяк.
Ольга Викторовна, вы видели этих людей? спросил Шаров, осторожно взяв ее за руку. Вы можете сказать, как они выглядели? Обещаю вам, мы ничего не станем записывать. И на ваши показания нигде ссылаться не станем.
Я не могу сказать. Они увезут мою дочь И вы ничем не сможете мне помочь!
Не увезут. И мы сможем вам помочь.
Гене вы помогли? Женщина скривила губы, кивком показала на расправленную постель.
Но вы уже все сказали. Мы знаем, что были люди, что было убийство.
Не было ничего!
Но мы же знаем, что было. И будем от этого плясать. Вы же не хотите, чтобы ваше имя всплыло в наших отчетах.
Я вам ничего не говорила!
Но убийство было?
Я не знаю То есть я догадываюсь!.. Я услышала шум за стеной, потом закрылась дверь, я вышла во двор, а там эти Как они в дом попали, ума не приложу!
Собаки у вас нет.
Была! За два дня до того сдохла Может, они и отравили!.. И с Люсей могут что-нибудь сделать!
Женщина обессиленно оттолкнулась от дверного косяка, закрыла лицо руками.
Ольга Викторовна!
Шаров подвел ее к кровати, помог сесть.
Мы ничего не знаем, вы нам ничего не говорили, сказал Павел.
Ничего, кивнул Леня. Только как они выглядят, и все.
Да я только одного видела, он в маске был
В маске?
Ты, мать, говорит, не бойся, я в маске, меня не опознаешь, так что будешь жить. Ну если буду держать язык за зубами
Так и сказал?
И за Люсю сказал: «Если вдруг, останешься без дочери». Мы с ней, сказал, такое сделаем
Сказал и ушел?
Как сквозь землю провалился!
Больше не появлялся?
Нет!..
А уехать есть куда? спросил Павел.
Кому уехать?
Вам с дочкой. На всякий случай.
А школа?
Уезжайте. И чем скорее, тем лучше.
Павел еще раз осмотрел комнату, затем обошел двор, обнаружил в заборе доску, закрепленную только сверху. Похоже, бандиты не спешили. Нашли Бакаева, тщательно подготовились к нападению отравили собаку, проделали лаз в заборе, возможно, подобрали ключи к замку. Ночью тихо проникли в дом, скрутили спящего свидетеля и аккуратно сунули его в петлю. И только случайность вывела на них хозяйку дома. Убивать они ее не стали. Но, возможно, все еще впереди.
Под суицид отработали, уже в машине сказал Павел.
Под суицид отработали, уже в машине сказал Павел.
Вопрос кто? Леня озадаченно смотрел куда-то в пустоту.
Не важно кто, важно для кого.
Раньше Молдаванин так тонко не работал.
Раньше он пер напролом, а сейчас осторожничает. Значит, боится.
Это хорошо, что боится.
Плохо, что Пирогова может пострадать. Павел кивком показал на дом, от которого только что отъехал.
Это правильно, уехать ей нужно, кивнул Шаров.
Сегодня и уедет. Если ничего не случится
Павел бросил взгляд в зеркало заднего вида. Возможно, бандиты уже в пути. Подъедет к дому машина, выйдут из нее мордовороты бульдозерного типа, сгребут в кучу маму вместе с дочкой и выгрузят где-нибудь в карьере.
А может, и случится.
Засаду нужно ставить, нажимая на педаль тормоза, сказал Павел.
Бандиты к дому еще не подъехали, но, возможно, они уже в пути.
Прямо сейчас?
Ребята под суицид работали, старались. Даже признания своих заслуг добились, усмехнулся Павел. От руководства ГУВД. А из-за какой-то бабы весь труд насмарку.
Баба и секрет понятия несовместимые.
Тем более что Ольга Викторовна уже раскололась.
Павел припарковал машину к воротам дома, который находился метрах в ста от жилища Пироговой. Зрение у него хорошее, реакция быстрая, если что, и бандитов заметит, и остановит их на подходе Или все-таки подъехать поближе?
Но мы ничего не знаем, сыронизировал Шаров.
И никому ничего не скажем.
Но Еникееву позвонить надо.
Он дал нам целые сутки.
А Зоя?
Что Зоя? вскинулся Павел.
Его девушка произвела на Леню сильное впечатление, именно поэтому он не должен касаться ее своим языком. И порочить своими, возможно, грязными мыслями.
Сколько она тебе дала?
Чего?
Сколько времени дала?.. Ты, кажется, сказал, что можешь застрять надолго.
Надолго это не навсегда.
Надолго это не для нее.
Не понял.
Красивая она. Очень Что ты можешь ей предложить?..
Леня, если ты сейчас не заткнешься
Это ты так с начальством разговариваешь?
Леня возмутился вроде бы в шутку, но перед фактом поставил всерьез.
Ты еще не начальство.
Но так и Зоя тебе не жена.
Оставь Зою в покое.
А если я за нее переживаю?
Леня!
Я серьезно. Люсе вот угрожают. Потому что ее мама много знает. А ты Фауста убил.
Не каркай!
Как ты с ней познакомился? не унимался Шаров.
Не твое дело!
Почему не мое? Мы ведь с тобой вместе должны были ехать к Макогону. А ты один поехал.
И что?
А если бы я с ней первый познакомился?
Леня, ты реально меня достал.
Чем я хуже тебя?
С Леней иногда такое случалось: зациклится на какой-нибудь ерунде и молотит языком, не соображая. Помашешь рукой перед его глазами, он остановится. Но Зоя не ерунда, тут жестче нужно.
А давай выйдем, я тебе покажу, кто лучше, а кто хуже! предложил Павел.
Только тогда Леня прикусил язык. Он хоть и знал толк в рукопашном бою, но в схватке с Павлом шансов не имел.
А если серьезно, не нравится мне эта идея, буркнул он. Если убийцы были в маске, им бояться нечего. Не пойдут они к Пироговой, не стоит овчинка выделки
А это тогда что? спросил Павел, глядя на серебристую «десятку», которая остановилась неподалеку от них.
Заляпанные грязью номера, затемненные окна одно только это могло навести на подозрения. И с места, где остановилась машина, хорошо просматривался двор взятого под наблюдение дома.
Думаешь? Леня инстинктивно сунул руку под куртку, нащупал пистолет.
Чую.
А чего стоят?
Нас высматривают.
Павел кивнул, соглашаясь со своим же мнением. Хорошо, что он не стал переставлять машину: на более близком расстоянии к дому их бы заметили, а так был шанс остаться в тени.
«Десятка» плавно тронулась с места, подъехала к дому и остановилась. Открылась водительская дверь, из машины вышел смазливой внешности худосочный паренек в кожаном пиджаке. Брюки наглажены, туфли блестят, на лице робкая улыбка. Не похож он на бандита.
Может, коммивояжер? наблюдая за парнем, спросил Павел.
Комик-вояжер, усмехнулся Леня. Или гомик?
Там, где шутки, там и прибаутки. От девяти граммов и выше.
Киллеру совсем не обязательно выглядеть внушительно, как раз наоборот. Этот субтильный тип запросто мог оказаться наемным убийцей. Очарует Пирогову своей невинной улыбкой, сначала войдет к ней в доверие, а затем и в дом. Там и решит вопрос
А Пирогова не заставила себя долго ждать вышла к гостю, остановилась у калитки, не решаясь открыть. Павел в это время еще только подъезжал к «десятке».
Паренек что-то спросил, женщина спала с лица, подалась назад.
Блокируй «десятку»! останавливая машину, распорядился Павел.
Вообще-то, я старший, открывая дверь, огрызнулся Леня.
Но Павел его не слышал. Набирая ход, он проскочил перед капотом «десятки». В салоне никого не было, но, возможно, он просто не заметил сидящих в глубине людей. Сумрачно там из-за тонированных окон можно проглядеть опасность. Леня должен обследовать машину более тщательно и обеспечить ему надежный тыл. А если нет, то им вместе уже не по пути.
Пирогова смотрела на Павла как на ангела-хранителя, который пикировал на нее. Он мог спасти, но вместе с тем и погубить. Также в замешательстве смотрел на него и субтильный.
Вынимая из кобуры пистолет, Павел внимательно наблюдал за ним. Если вдруг паренек схватится за ствол, достанет его ногой или пристрелит на месте.
Но паренек и не думал сопротивляться, даже вытянул руки ладонями наружу. Взгляд заметался, губы капризно скривились. И ноги подогнулись, как у человека, который собирается встать на колени.
Милиция! РУБОП! Капитан Черкасов!.. Гражданка Пирогова это вы?.. спросил Павел, делая вид, что субтильный интересует его постольку-поскольку. Здесь у вас человек повесился?
Женщина оторопело кивнула.
А это кто?
Так это, я из церкви евангелистов!
Ольга Викторовна мотнула головой так, чтобы субтильный этого не видел.
Покойников отпевать пришел? Или живых?
Да я не знал, что здесь кто-то повесился Нельзя мне здесь, если повесился!
Парень поправил на себе пиджак и шагнул было к своей машине.
Куда это вы, пан философ? А о спасении души поговорить?
Вы же из милиции.
А что, если милиция, то неисправимые грешники?
Да нет, вы же по делу приехали.
Документы на машину покажи! потребовал Павел.
Шаров стоял рядом и молчал, будто ему было все равно.
Документы?.. Есть документы. Парень полез в карман, вынул портмоне. И техпаспорт показал, и права предъявил.
Стивцов Альберт Игоревич, прочитал Павел.
Ну да, Стивцов.
А Стив тебе, случайно, не братом приходится?
Да нет, немного подумав, сказал парень.
Где он сейчас?
Кто?
Стив.
А кто это?
Не знаешь Стива? удивленно, с насмешкой спросил Павел.
Нет.
Но знаешь, что вы не братья.
У меня нет братьев, нашелся Альберт. И какой-то Стив не может быть мне братом.
И двоюродным тоже?
Ну если только двоюродным.
Поехали, будем разбираться. Если соврал, пеняй на себя.
Павел отдал ключи Шарову, а сам вместе с Альбертом сел на заднее сиденье.
А машина? взглянув на свою «десятку», тоскливо спросил парень.