- Прикольно. Никогда с татуировщиками не общалась.
- Ну это сильно сказано, так, чисто для себя и подработки. Теперь то об этом можно забыть.
- Почему? Я, если честно, давно хотела себе татуировку. Но Вова был против, постоянно думала, что родители скажут, как на работу устраиваться, как на меня общество посмотрит. А теперь то все, социального сдерживания нет. Так что будет у тебя клиент.
- Даже так? Интересно, заинтриговала. А что хочешь? Только не говори про лисичек, пионы и бабочек, а то отправлю искать другого мастера.
- Хм, если честно хочу рукав, вот такой. Девушка показала рукой от плеча и до кисти. Что-нибудь черно белое, такое готичное, с резными арками, можно ворона какого-нибудь. Не знаю, что посоветуешь на твой художественный вкус?
- Вот это удивила. Ты серьезно, рукав? Это же не один день работы. Больно, долго. Да и рукав в таком стиле у меня с тобой никак не вяжется.
- А что вяжется?
- Ну не знаю, думал, ты захочешь какую-нибудь милоту маленькую, там, где не видно. Вадим показал пальцами крошечный размер предполагаемой татуировки и отпил кофе из стакана.
- Ты плохо меня знаешь. Я уже привыкла, что меня воспринимают, как милую наивную девочку.
- А какая ты на самом деле?
- Другая. Не наивная точно. Оптимистка да, но наивностью не страдаю. Хотя доверчивая. Всегда в людях хорошее вижу. Юля положила несколько кусочков жаренной ветчины на гренку, и принялась жевать.
- Вообще это хорошее качество, я вот людей, честно, не очень люблю, и не очень в них верю.
- Почему? Люди лучше, чем они стараются казаться.
- Не всегда, я бывал там, где видишь истинную человеческую натуру. И поверь мне, люди наоборот хуже, чем кажутся. Ответил Вадим, подняв глаза в потолок, как будто вспоминал что-то.
- Это где?
- Не столь важно, но в людях разбираться научился.
- Ну как видишь, не совсем. Обо мне же по стереотипу думаешь.
- Ну тут да, согласен. Хотя, может ты сама хочешь быть более брутальной, чем есть.
- Я прыгала с парашютом, прыгала с роупа, часто ходили в походы на несколько дней, даже на охоте была пару раз, стреляла из двустволки. Легкой атлетикой в детстве занималась. Люблю Тарантино, боевики и ужасы, музыку люблю больше рок, классический, ну там Pink Floyd, Rolling Stones, Deep Purlpe и терпеть не могу слезливые мелодрамы и современный рэп. Загибая пальцы сказала Юля. Сильно похожа на милую девочку?
- Больше на разносторонне развитую личность. А работала кем? Спросил Вадим.
- Ой, лучше не спрашивай, менеджером по продажам строительных материалов, даже стыдно сейчас говорить. А ты кем, татуировщиком?
- Нет, это же хобби, я говорил. Летом матросом-спасателем, когда не сезон - охранником в санатории. Иногда на стройке шабашил. Так, везде по чуть-чуть. Но полезных навыков хватает. Ты со своими не пыталась связываться?
- Пыталась. Так же тихо. Грустным голосом ответила Юля. Как там говориться: «надейся на лучшее, но будь готов к худшему», а я уже и не надеюсь. Стараюсь был реалисткой.
- Я думал, что в твоей идее передачи иммунитета есть зерно здравого смысла, так что совсем терять надежду не стоит.
- Стараюсь об этом не думать. Как начинаешь, так хр плохо становиться. Что хоть в петлю лезь. Увидев удивленное лицо Вадима, Юля поспешила уточнить. Это я образно выразилась, не подумай чего.
- Ты кстати готова? После завтрака сразу поедем.
- Конечно, что тут готовиться то?
Пока Юля убирала со стола, Вадим вышел прогреть машину. Небо расчистилось, и выглядело еще более сюрреалистично яркий желтый диск на фоне фиолетового небосвода. Как на иллюстрациях к фантастическому роману, изображающих пейзажи далеких планет. Султан уже сидели возле двери фургона, ожидая, когда откроют дверь. В поездку Вадим решил взять с собой Сайгу, которая очень удобно легла справа от водительского сидения. Не доверял он людям. Тем более сейчас, когда выжившие остались без любых сдерживающих рамок. Отныне безопасность забота каждого, а с ним симпатичная девушка, которая может кому-то приглянуться. Да и вообще, с оружием намного спокойнее. Юля спустилась через пять минут. Не смотря на жару, оделась в легкие спортивные штаны, бесформенную футболку огромного размера, кроссовки и кепку.
«Молодец, - подумал про себя Вадим, - соображалка работает.»
Девушка ловко запрыгнула в кабину фургона, потрепала пса по голове и пристегнула ремень безопасности.
- Я тут перекусить сообразила, не знаю сколько кататься будем. Бутербродов сделала, термос нашла, чай заварила. Сказала Юля, опуская сумку под ноги.
- Молодец, я что-то не додумался.
- Куда поедем искать?
- В Геленджик, в спальные районы. Есть пара мест, где можно посмотреть. И город близко, оптовые базы всякие, заправки, магазины. Нам сейчас много чего придется вывозить.
- Ты думаешь, это всё? Спросила Юля, смотря перед собой.
- В смысле?
- Ну, что уже ничего не вернется. Что все, кто заболел, уже умерли. Что цивилизация, которую мы знали, накрылась медным тазом. Что теперь только вот так - выживать и пытаться всё возродить.
Вадим задумался и посмотрел на девушку. Она задала вопрос больше для себя чем для него. Было видно, что ей важно озвучить эти слова, чтобы самой поверить в происходящее.
- Думаю да. Первая волна заболевших умерла, вторая почти. Сегодня шестой день, и скорее всего, на земле уже почти не осталось людей. Так что, остаётся только выживать. Вадим не стал разжигать в девушке напрасную надежду, описав реальную картину.
- Я столько фильмов про это смотрела, даже книги читала, и всегда это казалось чем-то нереальным, выдумкой, фантазией. Человечество столько всего пережило: войны, катастрофы, эпидемии. В медицине столько добились. И вот простой вирус просто стер людей с лица земли за неделю. Не вериться, вообще. Как будто во сне. Не знаю, когда до конца в это поверю. Вообще не представляю, как мы будем жить. Юля говорила, не поворачиваясь, высказывая все, что накипело за эти дни. Еще неделю назад, думала только о том, что отпуск скоро закончиться, надо выходить на чертову работу, которую терпеть не могла. Планировала что зарплата придет только через два месяца и надо дотянуть до следующей. Отпускные по большей части потратила. Сбережения были, откладывала с каждой зарплаты. Машину хотела купить, на права пойти. А теперь все. Даже сбережения это просто пшик, за одну неделю деньги вообще обесценились. Шесть лет откладывала. Как только на первую работу вышла, пока еще в универе училась, начала копить. Лучше бы потратила все.
- Все правильно ты делала - думала о будущем. Кто же знал, что все так повернется. Сейчас вообще все по-другому станет. Ты не сравнивай жизнь до и сейчас. Тогда вокруг общество было, где ты должна была быть частью социума и подстраиваться под систему. А сейчас мы сами по себе, и выживать будем сами.
- Я понимаю, просто выговориться охота. Голова пухнет от всех этих мыслей. Вообще не представляю, что бы со мной было, не встреться мы в лесу. Кстати, ты не думал, как так вышло у нас обоих иммунитет, и мы оказались в одной точке, далеко в лесу? Это какое-то нереальное совпадение, просто фантастическое.
- Думал, скорее простая случайность. Ты же не заболела, только из-за того, что у тебя иммунитет, а так бы и не встретились.
- Ну да, умерли бы там в лесу, и все.
- Ну возможно кто-то другой нашел бы.
- Ты серьезно? Тогда уже половина людей заболела, повезло, что ты с иммунитетом по лесу ходил. Кстати, а что ты в лесу делал? Давно хотела спросить.
- Я часто в лес хожу, отдыхаю от людей. Слышала про социальную резистентность? Девушка отрицательно мотнула головой. Это понятие определят, сколько особь определенного вида может выдерживать социальных контактов с особями своего вида. Так вот, у меня эта резистентность очень низкая. Я начинаю выходить из себя в больших скоплениях людей и потом надо просто побыть одному. А так как работаю, точнее работал, спасателем, то торчал весь день на пляже. Бесило жуть, как и весь этот наплыв отдыхающих летом. Они же, по большей части, приезжают и чувствуют себя королями. Я плачу, значит мне все должны. Ведут себя отвратительно, никто не знает, значит можно отрываться на всю катушку. И что бы не сорваться, я уходил на выходные в лес. Там хорошо - природа, единение, тишина.
- Я тебя понимаю, тоже лес люблю. Особенно после шумного и пыльного города, такой кайф выбраться с палаткой на несколько дней. Теперь тебе не придется из себя выходить, а вот я уже скучаю по людям. Любила праздники всякие: новый год, парады, дни города, когда люди собирались на площади. Все веселые, радостные. Такая атмосфера приятная. Юля тяжело вздохнула.
- Я тебя понимаю, тоже лес люблю. Особенно после шумного и пыльного города, такой кайф выбраться с палаткой на несколько дней. Теперь тебе не придется из себя выходить, а вот я уже скучаю по людям. Любила праздники всякие: новый год, парады, дни города, когда люди собирались на площади. Все веселые, радостные. Такая атмосфера приятная. Юля тяжело вздохнула.
- Возможно ты и права. Но я все равно был элементом общества, и жить явно легче не станет. Не умею многого, что необходимо. Ответил Вадим, прибавляя скорости на выезде из поселка.
- Ничего, будем кооперироваться, что-то я умею, что-то ты. Может еще кого из выживших найдем, может они тоже что-то умеют. Группой выживать легче.
- С другими выжившими надо быть начеку, ты же не знаешь их. Кем они были до эпидемии, что у них на уме.
- Ты прямо вообще людей не любишь. Нельзя так, очень много хороших людей, нельзя всех под одну гребенку. Улыбнись миру, и тебе улыбнуться в ответ.
- Ага, или выстрелят в спину. Знаем, плавали.
На этом разговор сошел на нет, ехали до города молча. Юля рассматривала незнакомые для нее пейзажи, Вадим пристально смотрел на дорогу, а Султан сидел рядом с девушкой, положив голову ей на ноги.
Последствия эпидемии были видны уже везде. Каждый поселок, который проезжали, походил на фотографии Припяти. Ветер гонял мусор по дороге. Собаки, сбившиеся в стаи и рыскающие по улицам в поисках еды. Частые пожары, брошенные машины, пустые магазины и полное отсутствие людей. Вадим заметил, что уже почти не обращает на это внимания. Насколько быстро адаптируется человеческий мозг к обстановке. Если бы раньше сказали, что уже через неделю не будет обращать внимания на полное отсутствие людей, он бы покрутил у виска пальцем.