Домой летел, не думая об осторожности и нарушая все прежние скоростные ограничения. Пару раз сильно подскочил на «лежачих полицейских», почти потеряв управление машиной.
Лера ждала в зале, с взволнованным видом.
- Ты как обычно «быстро». Нашел то что нужно?
- Да, вот антибиотики и шприцы. Ты уколы умеешь делать? Пропустив упрек, ответил Тимур.
- Да, приходилось, у мамы диабет был. Ларисе хуже, она в бреду. Я Веру к ней не пускаю. Давай, пойду уколы сделаю. Забрав пакет с лекарствами Лера поднялась на второй этаж.
Завтракать, кроме Веры, никто не захотел. Только возникшее чувство нормальной, на сколько это могло быть, жизни, сменилось тревожным ожиданием. По очереди ходили проверять Ларису, которая то спала, то бодрствовала, но при этом находилась в состоянии бреда. Температура не спадала. Лера сделала еще два укола в обед и вечером. Улучшения состояния не наблюдалось. Тимур ходил курить каждые полчаса, сильно нервничая. Всего за сутки успел проникнуться какой-то теплотой к этой заботливой женщине, и переживал, как за родную. Что послужило этому причиной, не знал, или из-за эпидемии, потери близких, или из-за того, что она очень напоминала маму, но если с Ларисой что-то случиться, то это просто сломает его. Лера, похоже, испытывала те же самые чувства. Ходила по дому из угла в угол, никак не находя места. Про вчерашнюю ночь даже не вспоминали, охваченные тревогой и переживанием. В обед покормили Веру, сами почти не ели, только чай и пара бутербродов на хлебцах, аппетита не было. Начали дежурить рядом с больной по очереди. Ближе к ночи температура поднялась почти до сорока, и Тимур начал паниковать. Никому не позвонишь, скорую не вызовешь. Только сейчас понял, насколько ценной профессией является врач. Без профессиональной помощи они беспомощны, сидят и смотрят как близкий человек находиться в крайне тяжелом состоянии.
Ночью спали по очереди. Веру так же положили в Лериной спальне. Состояние Ларисы не улучшалось. Паника Тимура начала передаваться Лере. Ближе к утру, когда пришел ее сменить, девушка не выдержала и сорвалась в плач. Кое как успокоил и отвел в спальню, где она почти моментально уснула. Проснулась уже ближе к восьми. Вера проснулась чуть раньше и умывалась в ванной. Тимур засыпал на ходу, глаза резало, в животе лежал камень, голова гудела как медный казан. Выпив чашку крепкого кофе, вернулся к Ларисе, измерил температуру - не спадает, и сел на кресло.
- Как она? Спросила зашедшая Лера.
- Все так же, температура держится. Сказал Тимур, потерев глаза пальцами.
- Сейчас укол сделаю. Лера набрала физраствор в шприц, вколола его в ампулу с антибиотиком, и заполнила уже готовым лекарством. Повернула Ларису на бок, протерла место укола спиртовой салфеткой и ввела шприц. Женщина даже не отреагировала. - Тимур, надо что-то делать, только не знаю, что. Может поехать в город, в книжный магазин, энциклопедии почитать. Вчера пыталась в интернете информацию найти, но сайты грузит по полчаса, многие вообще уже не работают. Если мы оставим все как есть, она умрет. Пенициллин не помогает.
- Я тоже об этом думал, тоже искал. Скоро вообще без интернета останемся. Блин, насколько же мы беспомощны, а представь зубную боль, аппендицит или роды? Как вообще выживать без врачей? Тимур встал с кресла. Я пойду вниз, посмотрю может у мамы что-то было в книгах.
Спустившись по лестнице, увидел Веру в зале, сидящую возле радио.
- А давайте мы тетю Ларису к врачу отвезем? Спросила девочка.
- Вера, больницы больше не работают, врачей нет. Ответил обреченно, направляясь к книжному шкафу.
- У них есть. Сказала Вера и сделала радио громче.
«Внимание всем выжившим, вещает община «Рассвет». У нас есть еда, электричество, врачи, лекарства, все, чтобы обеспечить нормальную жизнь. Залог выживания держаться вместе. Приезжайте. Каждому найдется место. Мы занялись сельским хозяйством, ловлей рыбы. Мы делаем все, чтобы дать человечеству шанс. Нас уже больше семидесяти человек. Мы находимся в центре подготовки ФСБ, поселок Кабардинка, координаты GPS.»
- Это что? Спросила спустившаяся на шум Лера.
- Это спасение! Ответил Тимур и сорвался с места на второй этаж, перенести Ларису в машину.
Часть 4. Глава 2. Александр
28 июня.
9.38 по московскому времени
Коттеджный поселок на Новорижском шоссе
Опять это гребаное похмелье. Опять голова, как осиное гнездо, жуткий сушняк и качка, словно на палубе корабля. Еще вчера понимал, что литровая бутылка виски это слишком, но не мог остановиться, пока не допил. Проснулся полностью голый, лежа в ванной. От неудобной позы занемело все тело. Спину ломило, ниже пояса ничего не чувствовал, кроме ноющей боли в вывихнутой ноге. Включил душ и полил себя прохладной водой. Холодные струи немного освежили, но гудящий рой в голове не утих. Нужно средство посильнее. С трудом, опираясь на раковину, выбрался из ванной, накинул халат и побрел на кухню.
На плите сковорода с омлетом, частично съеденным, но в доме никого не слышно. Саша набрал стакан воды из пурифайера, достал аптечку, отрыл упаковку шипучего аспирина и закинул в воду. Решив проверить, где старик с девчонкой, прошелся по первому этажу, но никого не нашел. Выйдя на террасу, увидел их, купающихся в бассейне. Девочка улыбалась, старик тоже. Эмиль держал Женю на руках и катал по поверхности воды, как кораблик. Увидев Сашу, старик остановился, взял девочку на руки и помахал рукой.
- Доброе утро!
- Ага, утро. Бросил в ответ Саша.
- Александр, вы не голодны? Я там на плите оставил омлет, он, наверное, уже остыл. Сказал Эмиль, опуская девочку в воду и придерживая.
- Я не голоден. Буду у себя наверху. Вы по тише тут, мне не здоровиться. Саша осушил стакан и пошел обратно.
Захватив на кухне бутылку минералки, вернулся в спальню и рухнул на кровать.
17.42 по московскому времени
Аспирин сделал свое дело, и пробуждение уже не было такой мукой, как утром. Поднялся с постели, натянул шорты, сделал несколько глотков воды и пошел вниз. Дико хотелось есть, от мысли о горячем омлете рот наполнился слюной, а желудок заурчал. Эмиля с Женей опять нигде не было. Саша разогрел остывший завтрак и съел прямо из сковородки. Выйдя на улицу, сощурился от солнечного света, подошел к краю бассейна и рухнул в воду. Задержавшись на дне, насколько хватило дыхания, вынырнул на поверхность. Сделал глубокий вдох и просто лег, полностью расслабившись. Вода приятно обволакивала, охлаждала, напитывала тело. Солнце проникало через веки, застилая глаза приятным багрянцем.
Захватив на кухне бутылку минералки, вернулся в спальню и рухнул на кровать.
17.42 по московскому времени
Аспирин сделал свое дело, и пробуждение уже не было такой мукой, как утром. Поднялся с постели, натянул шорты, сделал несколько глотков воды и пошел вниз. Дико хотелось есть, от мысли о горячем омлете рот наполнился слюной, а желудок заурчал. Эмиля с Женей опять нигде не было. Саша разогрел остывший завтрак и съел прямо из сковородки. Выйдя на улицу, сощурился от солнечного света, подошел к краю бассейна и рухнул в воду. Задержавшись на дне, насколько хватило дыхания, вынырнул на поверхность. Сделал глубокий вдох и просто лег, полностью расслабившись. Вода приятно обволакивала, охлаждала, напитывала тело. Солнце проникало через веки, застилая глаза приятным багрянцем.
- Добрый вечер, Александр. Услышал голос старика.
- Привет, привет.
- А мы только вернулись.
- Понятно.
- Вам не интересно, где мы были? Спросил Эмиль.
- Да как-то не особо. Ответил Саша, продолжая дрейфовать в бассейне.
- Ездил в Москву, Женечку с собой брал, очень милое дитя. Начал готовиться к поездке.
- Ну удачи тебе. Сказал Саша, наконец-то открыв глаза. Скажи лучше, там из еды есть что-то?
- Я сейчас буду готовить ужин. Это займет около часа.
- Отлично, через час приду.
- А вы ничего не заметили?
- А что я должен был заметить?
- Не прислушивались? Еще раз загадочно спросил Эмиль.
Саша притих и напряг слух. Только сейчас различил еле слышное басовитое урчание, будто где-то далеко работал трактор.
- Что это?
- Это генератор. Электричество отключили пока вы спали. В этой части Москвы точно. Везде, куда ездили, не было электричества. Скоро здесь закончатся продукты. Так что с поездкой тянуть не будем.
- Но у нас же есть свет?
- Да, пока есть топливо для генератора. Я успел привезти немного, но хватит на пару дней.
- Ну пока же есть, чего напрягаться то. Сказал Саша и нырнул. Ему не хотелось вылезать из воды. Ему было хорошо и уютно, как в материнской утробе, но воздух закончился, вынуждая всплыть.
Послышались шлепки детских босых ног и повернувшись, увидел, как к бассейну подбежала Женя. На девочке купальник в цветочек, хотя вчера она купалась в футболке и шортах. Женя остановилась у бортика бассейна, поставила рядом сумку, с которой не расставалась, и посмотрела на Сашу. В глазах ребенка читался легкий страх, просьба и доверие. Князев молча протянул руки, и девочка прыгнула с бортика. Не смог удержать ее, полностью окунув в воду. Тут же выдернул наверх, но Женя успела испугаться, плотно схватила за шею и прижалась всем телом. Саша прижал к себе руками, сам перепугавшись того, что чуть не утопил. Так и стояли, обнявшись в воде. Что-то шевельнулось в его груди. Какое-то глубокое и забытое чувство, которое даже не мог понять. Стало хорошо, лучше, чем от дорожки порошка или бутылки виски. Маленькие ручки, обхватывающие шею, на секунду сделали счастливым, нужным, и любимым. Но он отнял девочку от себя и посадил на бортик, слишком уж резко нахлынула волна новых чувств.
- Испугалась? Девочка в ответ кивнула. Еще будешь купаться или все?
- Буду. Сказала Женя. Помог ей дойти до неглубокой части бассейна, где она могла спокойно плескаться.
- Тут купайся, только дальше не заходи, там глубоко.
- Хорошо. Тебе понравился мой купальник? Девочка погладила новый купальник ладошками, разглядывая цветочный рисунок. Мне его дядя Эмиль купи взял в магазине. Красивый, у меня таких не было.
- Прикольный, тебе идет. Сказал Саша и ушел в другую часть бассейна.
Впервые в сознательной жизни, он стушевался. Ему очень понравилось то чувство, которое только что испытал. Даже больше, он был поражен тем, насколько простая эмоция может взбодрить и воодушевить. Но он боялся. Боялся привязаться, разочаровать, обидеть, или просто разрушить это чувство. Проще забыть. Больше не подпускать девочку к себе, самому держаться подальше, и, в конце концов, оставить ее с кем-то, с кем ей будет лучше, кто сможет о ней позаботиться. В том, что сам сможет ухаживать за ребенком должным образом, Саша сильно сомневался.