«Так и знал, что он в курсе, выдохнул взбешенный Арвиэль».
«Рэн всегда в курсе, демон словно ощутил улыбку внучки. И если он еще не предупредил меня, значит ситуация под контролем».
Властитель Хаоса медленно опустился на песок, прикоснулся к нему окровавленной ладонью, глядя, как песчинки струятся меж когтей, и задумчиво спросил:
«Ты полагаешь, он сумеет справиться с Тьмой?»
«Тьму не пробудить, дедушка, с мягким укором ответила ведьма».
Арвиэль не стал разубеждать внучку, лишь спросил:
«Как дети?»
И сидя на песке выслушал забавный, исполненный материнской заботы рассказ. Слушал, улыбался и чувствовал всем сердцем, как счастлива Риш. А ведь был против, до последнего против, мыслимое ли дело высшая демонесса и вампир даже не из Хаоса. Рэн был единственным, кто поддержал ее, единственным, кто присутствовал на свадьбе. Первым, кто взял в руки старшего из сыновей Влада. И сейчас Арвиэль думал о том, что его внуку свойственна какая-то непостижимая мудрость.
Попрощавшись с внучкой, он шагнул в грани и не спеша направился ко дворцу. Белое безмолвие срединных граней умиротворяло, тишина радовала сердце, свет настраивал на что-то возвышенное, доброе, светлое
Арвиэль раздвинул грани и шагнул в ворота собственного дворца, чтобы застыть, потрясенным изваянием.
Дворец сверкал!
В лучах едва вошедшего солнца он искрился едва ли не всеми цветами радуги, а крылатые демоны продолжали натирать его, не прерываясь ни на секунду. Да что они! Вампиры, долженствующие с восходом солнца покинуть свой пост, мелкими веничками, выметали двор, стараясь не пропустить ни песчинки!
О том, кто может заставить демонов и вампиров настолько проникнуться рвением к исполнению поручений, Арвиэль знал, и потому, вновь шагнув в грани, миновал лестницу и вышел уже во дворце. Здесь так же было безукоризненно чисто.
Шумно выдохнув, властитель Хаоса направился туда, откуда ему уже доводилось вытаскивать внука.
Но масштаб происходящего потряс даже повелителя Ада!
Я сказал смерть, услышал Арвиэль, едва вошел в административный отдел.
Посеревший демон валялся перед столом слишком занявшего место Гривора принца Хаоса. Демона повелитель Ада знал Нербиус, но вот чего он не мог знать:
Это было двести лет назад, ваше смертейшество, двести лет же
Сдохнешь, скучающим тоном небезызвестного бога подводных глубин ответил Эллохар, продолжая перелистывать бумаги. И первый лорд твоей правой руки сдохнет, и четвертый, и даже второй левой руки и
Рэн, мягко, едва слышно, позвал Арвиэль.
И в администрации все затаили дыхание, с надеждой глядя на властителя.
Надежда погибла, едва принц, не поднимая головы, ответил:
Дед, я занят.
И все вновь вернулись к работе горгулы таскали папки с документами из архивов, до которых уже добрался наследный принц, стригои, вносили пометки и разбирали дела вековой давности, бадзуллы ожидали распоряжений, демоны, продолжали надеяться на чудо, и бросали умоляющие взгляды на повелителя, причем как демоны осужденные, так и несчастные крылатые, в данный момент наводившие блеск на окна.
Арвиэль невольно улыбнулся и испытал желание уйти, оставив все, как есть, но в отличие от всех присутствующих, он видел то, что Эллохар пытался скрыть, направив свою бешенную работоспособность на дела Ада. И потому вновь позвал:
Рэн.
В бешенстве отшвырнув от себя папки с такой силой, что всю администрацию на несколько мгновений заполнил дождь из документов, принц Хаоса вскинул голову, направил полный ярости взгляд на повелителя, и прорычал:
Что?
«Он сейчас трансформируется второй раз, неожиданно отрешенно подумал Арвиэль.»
Интуитивно ощутили опасность и все присутствующие, даже стригои, чья смерть наступила уже давно, невольно отодвинулись подальше от принца Хаоса. Что говорить о демонах те боялись вдохнуть.
Рэн, ты на грани, очень спокойно констатировал повелитель Хаоса.
Нет, я в полном порядке, солгал Эллохар, жестом приказав ближайшему горгулу подать ему следующую папку.
Аривиэль усмехнулся про себя, но внешне ничем не показал, напротив, протянул осторожное:
У меня здесь бочка янтарного эльфийского вина
Нет, сухо, и решительно ответил магистр Смерти, вновь приступая к чтению документов.
Огненное из предтеч Бездны, искушающим тоном продолжил Арвиэль.
К Бездне! недвусмысленно отказался Даррэн.
И даже не обратил внимания, что когти его левой, придерживающей папку руки, начали стремительно увеличиваться.
«Совсем плохо, понял Арвиэль».
И следующие несколько минут, как и все присутствующие, молча следил за внуком. Когти исчезли. Осужденный на казнь лорд Нербиус судорожно вздохнул, но даже не пошевелился. Ужас перед неведомой мощью принца словно сковал всех. А Арвиэль напряженно думал. Он, как никто знал, насколько Рэн ненавидел свою демоническую сущность. Ненавидел столь яростно, что впервые допустил трансформацию, лишь в Бездне, в момент, когда опасность грозила человечке Дэе Риате. И до этого момента, повелитель Ада искренне сожалел, что тогда, когда Рэн вернулся в облик темного лорда, он сумел сдержаться и не сделал своей ту, которую любил. С тех пор, как план не удался, Арвиэль испытывал смешанные чувства с одной стороны он искренне восхищался и гордился сдержанностью внука, но с другой, отчетливо понимал, что всем было бы проще, поступи он согласно своей натуре. А так дружба, благородство, великодушие, совершенно не свойственные демонам
Но сейчас, видя, что Даррэн на грани полной боевой трансформации без каких-либо видимых причин, отчетливо понял дело в женщине. Женщине, вызвавшей настолько сильные чувства, что демоническая натура вечно сдержанного внука рвет все оковы. Рвет неистово и яростно, пробудившись вероятно впервые.
Рэн, Арвиэль невольно улыбнулся, ты влюблен.
Произнеся эту фразу, Дакрэа ожидал гнева, отрицания, ярости, да даже обращения, но внук его удивил. Как-то неожиданно сгорбившись, он, не поднимая головы, но и прекратив читать, глухо ответил:
Все хуже я ее люблю.
Одно движение повелителя и присутствующие мгновенно покинули администрацию. Крылатые смылись через окна, стригои растворились, горгуллы метнулись прочь через запасной выход, осужденные демоны частично уползли, частично выбежали, не поворачиваясь к принцу Хаоса спиной. Арвиэль, усмехнулся, увидев столь открытую демонстрацию страха по отношению к наследнику, затем взял стул, подошел, поставил его перед столом Рэна, сел, и задумчиво произнес:
Лучше бы это была Дэя.
И улыбнулся, едва внук метнул на него разъяренный взгляд.
Ты еще очень молод, Рэн, Арвиэль тяжело вздохнул, слишком молод, ты еще не умеешь видеть.
И что же ты видишь такого, что не узрел я? издевательски поинтересовался Эллохар.
И повелитель Ада, без тени улыбки ответил:
За Дэю ты был готов убивать, за эту женщину умрешь не задумываясь.
Принц Хаоса промолчал, пристально глядя на деда.
Меня устраивала Дэя, продолжил Арвиэль. Ты демон, мы преданы своей избраннице, и будь рядом она, даже встретив ту, что сейчас сжигает твое сердце, ты прошел бы мимо. Но все сложилось иначе А жаль, Рэн, меня действительно устраивала Дэя она из Приграничья, она знает кто мы, она не станет дрожать от ужаса, при виде крылатых, она своя. Не полностью, но своя, готовая видеть грани Тьмы. А та что сейчас рвет тебя на части Рэн, твой демон рвется на свободу не просто так, и даже не из-за страсти он стремится защитить свое, а значит твоя избранница опять человечка! на последнем слове властитель Ада с трудом сдержал рык и продолжил: Я могу даже больше сказать она слабая человечка, слабая настолько, что демон стремиться через все барьеры, чтобы ее защитить. И тут одно из двух либо у нее вовсе нет магии, либо магия есть, но в худшем ее проявлении целительство!
Меня устраивала Дэя, продолжил Арвиэль. Ты демон, мы преданы своей избраннице, и будь рядом она, даже встретив ту, что сейчас сжигает твое сердце, ты прошел бы мимо. Но все сложилось иначе А жаль, Рэн, меня действительно устраивала Дэя она из Приграничья, она знает кто мы, она не станет дрожать от ужаса, при виде крылатых, она своя. Не полностью, но своя, готовая видеть грани Тьмы. А та что сейчас рвет тебя на части Рэн, твой демон рвется на свободу не просто так, и даже не из-за страсти он стремится защитить свое, а значит твоя избранница опять человечка! на последнем слове властитель Ада с трудом сдержал рык и продолжил: Я могу даже больше сказать она слабая человечка, слабая настолько, что демон стремиться через все барьеры, чтобы ее защитить. И тут одно из двух либо у нее вовсе нет магии, либо магия есть, но в худшем ее проявлении целительство!
На лице Даррэна не дрогнул ни один мускул, но именно это стало куда большим откровением, чем был готов принять Арвиэль.
Проклятая Тьма, прошипел демон, целительница!
Я этого не говорил, мгновенно вставил принц Хаоса.
Вдалеке от Хайранара, там, где не было даже троп, с ревом взметнулось пламя, взорвав одну из гранитных гор. Пламя столь сильное, что взрыв стал подобен фейерверку, и все жители столицы Ада с интересом понаблюдали за огненной стихией, взметнувшей вверх раскаленные докрасна камни
Когда гул от взрыва утих, Эллохар насмешливо поинтересовался:
Легче стало?
Не особо, прошипел Арвиэль.
Повелитель тяжело вздохнул, вспоминая последнее собрание высших демонов Ада, а конкретно поведение внука, его слова, его исчезновение Затем хмуро глянул на Даррэна и прямо спросил:
Найри, человечка из Третьего королевства?
СеХарель отследил мое перемещение? догадался Эллохар.
Риторический вопрос.
Ну да, кто же еще. Принц Хаоса отвел взгляд и негромко, но с явной угрозой произнес: Давненько я в дела клана Хедуши не вникал
Арвиэль устало покачал головой и тихо спросил:
Как ты это допустил, Рэн?
И видя, что внук не желает отвечать, продолжил:
Ты сын целительницы, ты помнишь, какой была твоя мать. Ты знаешь, что она так и не смирилась с жизнью в Аду, не приняла наших законов, наших правил безопасности, ты
Хватит, холодно отрезал Эллохар.
Но Арвиэль продолжил:
Как ты это допустил, Рэн?
И услышал тихий ответ:
Я не смог пройти мимо. Мне было плохо, но ей хуже. И без меня, она бы погибла.
Это я понял, пристально глядя на внука, произнес повелитель Ада. И тогда на заседании, когда сорвался в человеческое королевство. И часто спасал?
Риторический вопрос, усмехнулся Эллохар.
Спустя недолгое молчание, Арвиэль подался чуть ближе к наследнику и тихо произнес:
Я все еще не могу понять, Рэн, мы говорили о ней, но тогда в тебе не было этого чувства.