Яна Евгеньевна Поплавская. Имя он отлично помнил.
Да, пусть поищут.
Анна, РоссияМилочка, вы же копия леди Малфой!
Анна, которая и думать не думала ни о какой копии, едва не споткнулась. И воззрилась на растрепанную девицу.
Простите?
Вот! Я же говорю!
Вы меня с кем-то путаете, любезнейшая. Я не участвую в вашем косплее.
Ань, поучаствуй! взвизгнула рядом Кира. Анечка!!!
Кира, милая, я уже слишком старая для ваших игрищ
Смеешься?!
И я не умею. И не хочу. И
Аня, а я геометрию могу подтянуть
Кира посмотрела умоляющими глазами, и Аня сдалась.
И английский.
Хорошо! Йес!
Оф кос, согласилась Анна. И пошла вслед за распорядительницей.
Организовано все было научно. Неведомый благодетель понимал, что если позволить толпе школьников распоряжаться самостоятельно или бросить их на произвол судьбы, ничего толкового не получится. В лучшем случае повальная пьянка с гулянкой. Поэтому были наняты несколько профессионалов, прописан сценарий, а распределение ролей
Импровизация наше все.
Неожиданно для себя Аня втянулась.
Ей и изображать ничего не надо было, просто ненадолго стать самой собой.
Аристократка? А она-то кто?
Беспокоится за своего сына? И это верно
Аня не играла, она была самой собой. И так это красиво получалось, что кое-кто из мальчишек поглядывал с восхищением, забыв про разницу в возрасте, а главный герой и виновник торжества вообще показал Кире большой палец.
Твоя тетка?
Родственница, не стала вдаваться в подробности Кира.
Ваще потрясная! Не как все эти старперы
Кира довольно улыбнулась. Правильно она Аню с собой взяла! Вот правильно
Игра продолжалась весь день. А вечером были шашлыки. И костер, к которому так приятно было протягивать руки, и песни под гитару, которая оказалась как-то удивительно кстати, и горячий глинтвейн, в котором не было ни капли алкоголя, и звездное ночное небо
Кира честно пыталась высидеть подольше, но так умоталась за день, что ее быстро сморил здоровый сон. Аня проверила девочку, укрыла ее одеялом и вышла из комнаты, которую им отвели на двоих. Повернула ключ.
Изнутри комнату тоже открыть можно, за это она не беспокоилась. Кира не испугается. А спать не хотелось.
Прошлое властно надавило на плечи, всколыхнулось ледяной волной, приморозило душу
Ее прошлое.
Аделина Шеллес-Альденская, невероятно прекрасная в белом платье и бриллиантах, голубые глаза смотрят надменно.
«Дочь моя, вы так неуклюжи»
Сегодня Анна не узнала себя в зеркале. Белый парик, белый балахон, грим она стала больше похожа на мать, как это ни странно.
И страшно.
Родители остались там. Сестры, Илья Яна.
Про сына Анна не думала. Ее сын был рядом с ней, она это твердо знала. Рядом
Скоро она заберет его из больницы. Гошка
На специально отведенной площадке продолжался шум и гам. Но туда идти не хотелось. Хотелось побыть наедине со своими мыслями, погулять, посмотреть на звезды, подышать чуточку морозным воздухом декабря
Что у нас на карте?
Это Анна посмотрела, когда ехали в Рахманино. С одной стороны деревня. Недалеко, около двух километров. И рядом, и шум не тревожит.
С другой стороны поле. Туда идти не хотелось, грязь месить.
С третьей старое кладбище. Там фашистов хоронили.
Кто такие фашисты, Анна знала из памяти Яны. Люди, которые искренне считали себя выше других и были уверены в своем праве распоряжаться низшими. То есть мразь.
Это Анна точно знала как урожденная княжна Воронова.
Она стояла на социальной лестнице выше многих и многих. Но делало ли это ее высшей? Или кого-то низшим?
Люди не равны, но не равны они не кровью или цветом кожи. Люди не равны своими способностями и талантами, умами и душами. И арийская, и еврейская нация может породить мразь, а может и героя. Нет, нельзя судить, нельзя
И, как человек, который видел Освобождение, Анна могла еще добавить будь прокляты те, кто начинает войны! Будь прокляты навеки, до гроба и за гробом! Но думать об этом все равно не хотелось.
С четвертой стороны был небольшой перелесок. Посадки, как назвала это Кира.
Погулять там?
Почему нет
Анна решительно направилась в сторону деревьев.
Страх? Страха она не испытывала. Но на всякий случай
Яна была умна и запаслива. И оружие у нее было.
В кармане у Анны лежала заточка. Верная, надежная пусть лежит. Не то чтобы она ее пустила в ход. Но
Как многие люди, Анна в чем-то фетишизировала оружие. С ним было спокойнее. Хотя убивает-то не заточка, а человек. И чего стоит кинжал, если к нему прилагается слабая рука?
Но об этом Анна не думала. Она медленно шла среди деревьев.
Медленно-медленно, иногда застывая на одном месте. Она пыталась что? Она и сама не знала, может быть, отогреться, а может, не заплакать или наоборот?! Поплакать там, где ее не увидят?
Что-то недоброе разбудил в ней этот день, злое, нехорошее
Именно поэтому ее и не заметили.
Анна непроизвольно сместилась в сторону кладбища человек обычно заворачивает в сторону основной руки, вправо. Сместилась, а когда услышала голоса, стало поздно поворачивать обратно.
сюда?
и!
Двое мужчин переговаривались.
Ругались.
Анна замерла на месте. Хелла, твоим именем! Да что ж такое?!
Бежать?
Она не рисковала. Сюда как-то дошла, а вот обратно? Сейчас хрустнет ветка или метнется луч фонарика Единственное, что позволила себе девушка, опуститься на колени и прижаться к дереву. И порадоваться, что у Яны вещи практичные. Немаркие.
Куртка была камуфляжной, в серо-бело-черных тонах. Ночью и не заметишь. Анна думала взять пальто, но потом остановилась на куртке и джинсах. И не прогадала.
А вот сапожки тонковаты, и носки она не надела. Ноги замерзнут
Не до ног тут!
Двое мужчин разговаривали на русском матерном. Анна прислушалась и скривилась от отвращения.
Мародеры.
Твари, ничтожества, шакалы помоечные! Существа, слишком трусливые для честного боя, но подлые, жестокие и опасные.
Во все времена таких давили
Это было памятью Яны. Это было мнением Анны. И мышление Джоан Роулинг она просто не понимала, как ни старалась.
Как можно назвать компанию, которой предлагается восхищаться, мародерами?! Что за моральные установки у них в Англии? Может, еще педофилами прикажете восторгаться? Или некрозоофилами? Фу, гадость!
Двое продолжали переговариваться.
Как поняла Анна, в войну здесь гремели бои. И усадьбу защищали на совесть.
Немцы отбивались, но в результате дом все равно взяли, их закопали
А закопали точно не голыми.
Награды, оружие, трофеи, документы нагрудные знаки и кокарды, каски и орлы, подковки с сапог и нашивки, портсигары и зажигалки, даже золотые зубы Это же мародеры! Они не брезгливы!
А тут большая братская могила. Немецкая! Раскопать и поживиться.
И именно сейчас, потому как почва болотистая. Подмерзла, но еще не заледенела. Воды нет, а копать в самый раз.
На основании чего-то один из мужчин был уверен, что здесь много «хабара». Второй так уверен не был, но первый настойчиво подгонял своего сокрысятника.
Анна сидела и молчала.
Яма была уже наполовину раскопана. Обо что-то звенели лопаты не сильно, но отчетливо. Вот бы полиция нагрянула?
Но куда там!
Ну хоть кто из усадьбы или не стоит? Наверняка мародеры вооружены!
Ах !!!
Из раскопа понеслись какие-то слова. Явно торжествующие.
Потом на поверхность вылез один из мародеров, тот, которого Аня окрестила «первым». Вытащил что-то из ямы, примерился, ударил лопатой. И разразился восхищенно-матерной речью.
Ах !!!
Из раскопа понеслись какие-то слова. Явно торжествующие.
Потом на поверхность вылез один из мародеров, тот, которого Аня окрестила «первым». Вытащил что-то из ямы, примерился, ударил лопатой. И разразился восхищенно-матерной речью.
Второй что-то сказал из ямы.
Первый ответил тем же матом и протянул вниз руку.
Левую.
Анна прикусила губу, чтобы не закричать. Но мужчина потянул левой рукой из ямы своего товарища, а в правой руке блеснуло лезвие ножа.
Впитало лунный свет, хищно клюнуло мародера в левый бок
Крик захлебнулся.
Мужчина полетел вниз.
двоих не вынесет
Кажется, Первый что-то сказал.
Анна не знала.
Дальше она двигалась, как автомат. И потом удивлялась себе. Но
Встать.
Достать из кармана оружие. Отполированная Яной рукоять удобно ложится в руку. Ком земли летит в противоположную сторону. Пусть этот отвернется хотя бы ненадолго. И он отворачивается на шорох. Смотрит в темноту, светит туда фонариком, дергается Анне хватает времени.
Сделать буквально пять шагов. Почти пробежать их, словно телепортироваться. Вот только что она была здесь и уже за спиной мародера.
И рука опускается вниз.
Тебе, Хелла!
Шило исчезает в теле негодяя. Анна бьет снизу вверх, она ниже, она вообще не умеет убивать. Но словно Хелла направляет ее руку.
Шило находит дорогу между ребер в сердце.
Мужчина издает страшный булькающий звук кто сказал, что человек умирает сразу? Ошибаетесь Несколько секунд продолжается агония, но Анна не трогает шило. Добивать не требуется. Это она понимает, она ведь помогала в госпитале.
И смотрит вниз.
В раскоп, где темнота
Страшно?
Нет.
Анна подняла фонарик, медленно повела лучом он еще жив, там, на дне ямы. Первый ударил его не насмерть. И человек корчился, извивался, словно змея, которую перерубили лопатой Анна видела один раз.
Ее начало мутить. Она оглянулась и на глаза попался нож. Тот самый, который уже отведал крови. Первый выдернул его из раны, да так и держал в руке. А когда она его выронил на землю.
Анна подхватила оружие и спрыгнула в яму.
Второй даже не понял, что над ним кто-то стоит. А Анна не колебалась.
Ранение в печень, человек обречен.
В этом мире нет? Возможно, но сейчас Анна об этом не думала.
Нож опустился еще раз.
Тебе, Хелла.
Еще одно сердце последний раз дернулось и замерло. Анна вздрогнула и словно наяву увидела усмешку богини. Надменную, холодную, жестокую
И ледяные чертоги смерти.
Мы сейчас вернемся в мир. Я в ее, она в мой. Я должна спасти и устроить в жизни ее ребенка, Яна устроит моего. Ровно через год мы опять окажемся здесь. За этот год мы должны принести вам четыре жертвы. Убить людей. А все равно когда?
Совершенно. Можно всех четырех за один раз, кивнула Хель.
За это вы нам даруете магию. Мы сможем убить любого человека, просто приказав ему
Смотришь на человека и говоришь: именем Хеллы я забираю твою жизнь. И он умрет.
Анна поежилась.
Страшно стало, как тогда. Но
Четыре жертвы?
Вряд ли она сможет убить еще кого-то. Но больше она Хелле ничего не должна. И она теперь может убить одним словом.
Страшно-то как
Расклеиваться все равно не было времени.
Анна примерилась к краю ямы.
М-да, неудобно. Земля крошилась под пальцами, осыпалась поди, вылезь!