Пойдем, сказал Генри, потянув меня к выходу.
У Симмонсов был запретительный судебный приказ против меня, а я определенно стояла меньше чем в тридцати метрах от Вайолет.
Тихо и незаметно. Давай просто уйдем.
Когда мы вернулись в машину на парковке, было странно снова садиться на заднее сиденье машины с Треем и оставлять Генри одного спереди будто он был нашим водителем, так что я села вперед.
Видели, кто вошел туда? спросил Трей.
Ага, принцесса смерти и ее отец. буркнул Генри, поворачивая ключ в замке зажигания.
Жаль, у меня телефона с собой не было, чтобы предупредить вас, ребята, сказал Трей. Я немного беспокоился, не обернется ли дело скверно.
Когда мы выезжали с парковки, мистер Симмонс и Вайолет вышли из магазина. Я наблюдала в боковое зеркало, как они шли по парковке, пока Генри двигался к Стейт-стрит, и задавалась вопросом: как Вайолет спит по ночам, зная, что сделала и продолжает делать с невинными людьми. В тот день, когда Трей, Миша и я обвинили ее в смерти Оливии и Кэндис, она казалась крайне возмущенной этим и настаивала, что смерти произошли не по ее вине. Теперь же Вайолет, казалось, совсем не обращала внимания на трагедии, практически провоцируя меня поправлять ее в извинениях перед Генри. Что изменилось? Убедила ли себя Вайолет в собственной невиновности? Неужели она думала, что я забыла, как она призналась в своей причастности к гибели подруг?
Я вспомнила об ее обкусанных ногтях и подумала, не было ли новое вежливое поведение Вайолет прикрытием. Может быть, она изображала хорошую мину, пытаясь убедить себя, что достаточно сильна, чтобы делать требуемое духами хотя, возможно, боялась их, как и мы. Мне стало интересно, подходил ли кто-нибудь в Лейк-Форест так близко к разгадке, как мы. Эта мысль вновь заставила меня задуматься, кто же прислал лунный календарь Ричмондам. Вайолет не так хорошо прятала следы, как она думала, и, возможно, не была бессердечной злодейкой, как того требовала ситуация.
Вы только послушайте, обратилась я к Трею и Генри. Я подслушала телефонный разговор Вайолет с Трейси. Думаю, ее родители собираются в Чикаго на Новый год, поэтому Вайолет планирует устроить грандиозную вечеринку в своем доме.
Прекрасная возможность предсказать больше смертей, проворчал Трей.
Да, но затем она сказала что-то про Стефани де Мило. Вы ведь знаете, что она пропала, да? спросила я, когда Генри затормозил. Две полицейские машины мчались по перекрестку Стейт-стрит и Висконсин-авеню, подрезав нас. Сирена гудела, и мигали огни. В этот момент у меня снова начало раздражающе покалывать кожу головы. Почему не покалывало в «Хеннесси», почему голоса не предупредили меня о приближении Вайолет? Кирстен не объяснила мне причины этих покалываний. Полицейские машины направились в сторону фермы де Мило внезапно все встало на свои места.
Все.
Стефани де Мило? спросил Трей с заднего сиденья. Его голос казался мне отдаленным, пока я следила за полицейскими машинами. Да, Стефани и Вайолет были подругами. Совершенно логично: Вайолет знала, что Миша еще не умерла, потому что в этом месяце Вайолет избрала другую жертву раз уж Миша была следующей, по словам Дженни, и технически всегда будет следующей в очереди на смерть, пока проклятье продолжает обходить ее каждый месяц.
Вайолет, разговаривая по телефону с Трейси, не казалась обеспокоенной тем, что Стефани пропала. Честно говоря, я забыла, как выглядит Стефани, так как особо и не знала ее. Но для нашего городка пропажа ребенка более чем на день была, несомненно, странной. Теперь же, когда полиция была на пути к владениям семьи Стефани и кожу моей головы покрыли мурашки, у меня появилось подозрение, что Стефани не пропала.
Стефани, вероятнее всего, была мертва.
Эй, парни? сказала я. Послушайте, что скажу. Что, если проклятье пропустило Мишу в прошлом месяце, так как монахини молились за нее розарием, а Вайолет не принесла жертву, потому что думала, что Миша уже завершенное дело? И поэтому она не приносила жертв
Кожа головы продолжала покалывать казалось, я обожгусь, если прикоснусь к ней. Все элементы истории выстроились в голове, как в созвездии отдельные точки образовывают фигуру. Даже обкусанные ногти Вайолет не начала ли она их грызть из-за страха?
Ее мать приболела настолько, что семье пришлось отменить отпуск на Сен-Бартс? Затем она сделала предсказание Стефани, а теперь Стефани пропала?
Генри повернул налево на Мэйпл-роуд и улыбнулся мне.
Я бы сказал, звучит как очень правдоподобная теория. Может быть, даже слишком правдоподобная. Я в том смысле, что уже поздно. Нам следует быть осторожными, чтобы не преувеличивать.
Трей усмехнулся на заднем сиденье:
А разве это не ты был пару часов назад вместе с нами, когда МакКенна допрашивала призрака? Она не из тех, кто преувеличивает.
Трей усмехнулся на заднем сиденье:
А разве это не ты был пару часов назад вместе с нами, когда МакКенна допрашивала призрака? Она не из тех, кто преувеличивает.
Я сползла вниз на переднем кресле, сильно сжимая губы, и пожалела о том, что поделилась своей теорией. Для меня все стало очевидным. Мое сердце сильно билось. Я решила записать все это в заметки на телефоне, чтобы не забыть, как складывался пазл. Меня огорчало то, что Трей и Генри не были такими же воодушевленными, как и я.
После минуты пребывания в задумчивости Генри добавил:
То, о чем ты говоришь, звучит логично.
Он посмотрел в мою сторону и спросил:
Ты в порядке?
Если честно, я чувствовала жар, переходящий в пот. Это было самое острое ощущение покалывания кожи, которое мне довелось испытать на данный момент, но оно убеждало меня в том, что я иду по верному пути.
Хотя Трей был на моей стороне, его тон меня немного беспокоил. Если Генри собирался участвовать в нашей миссии, то враждебность Трея к Генри только замедлит дело. Мы повернули на Марта-роуд, и я поняла, что мы не продумали наши следующие шаги.
Улица выглядела по-волшебному красиво наполненная той спокойной и уютной атмосферой, которая свойственна жилым кварталам во время праздников. Светящиеся фигуры Санты, олененка Рудольфа, снеговика Фрости украшали заснеженные крыши домов, а семья Блюменталь, живущая через дорогу, установила огромный фанерный дрейдл[8] и пластиковую менору[9] во дворе своего дома. Деревья, украшенные огнями и гирляндами, виднелись сквозь передние окна дома.
Итак, что будем делать дальше? спросила я, интересуясь, насколько серьезно Генри был настроен довести дело до конца.
Ничего не планируй на послезавтра, и мы разберемся, как, где и когда заставим Вайолет сыграть с нами, сказал Генри.
Трей съязвил с заднего сиденья:
Да уж.
Он подшучивал над подходом Генри, как будто любой из нас легко мог убедить Вайолет сделать все что угодно. Трей вышел из машины и отстегнул мой ремень.
Спасибо, что поехал с нами сегодня, сказала я Генри. И за то, что подвез нас, но больше за то, что присоединился. Даже не знаю, что ты думаешь после всего того, что произошло сегодня.
Я думаю, ответил Генри и сделал паузу, прежде чем продолжить, что моей сестре повезло иметь такую подругу. Никогда еще не встречал такого храброго человека, как ты.
Я знала наверняка, что Трей ждет меня около машины, но не хотела ускорять происходящее.
Не уверена насчет того, что я храбрая, заметила я, возможно, просто отчаянная.
Нет, ты храбрая. У меня есть кое-что для тебя от моих родителей. Надеюсь, тебе не покажется странным, что они приготовили для тебя подарок. Он протянул руку к бардачку и достал оттуда небольшую коробку, обернутую сверкающей золотой бумагой и обвязанную толстой лентой.
Я была так польщена тем, что Ричмонды приготовили для меня подарок, что не знала, что и сказать.
Ты не должен был мне ничего дарить! Это так мило с твоей стороны.
Мне не приходило в голову купить ему подарок. Я думала, что после смерти Оливии мы больше никогда не увидимся. Хотя его родители присутствовали на моих судебных слушаниях в ноябре, сам Генри не появлялся в суде округа Шавано.
Ну, я все же это сделал. Мы сделали, исправился Генри. Это то, что мама обычно дарила Оливии на Рождество. Одна из ее любимых вещей.
Ой, правда Ух ты, я даже не знаю, что сказать.
Глянув в окно, я заметила, что Трей немного отошел от машины и нетерпеливо ходил туда-сюда по снегу. Свет в его доме горел только на кухне значит, никто из членов семьи еще не вернулся.
Генри глубоко вдохнул и моргнул, чтобы убрать слезы, навернувшиеся на глаза.
Мои родители должны были верить во что-то, им было тяжело поверить, что Оливия умерла в случайной автокатастрофе, как и в случайность гибели Кэндис всего-то через нескольких недель после первой трагедии. Поэтому что бы вы с Треем ни делали в ноябре мои родители всегда верили, что вы пытались отомстить за смерть Оливии. Думаю, они были благодарны. Генри скользнул взглядом по моему дому, прежде чем добавить с большей уверенностью: Да. Мы благодарны.
Ни за что бы не подумала, что родители Оливии, уважаемые члены нашего сообщества, поддерживают то, чего мы пытались достичь с Треем. Мнение Генри не должно было иметь для меня значения. Любая возможность романтических отношений, когда-либо существовавшая между нами, была уже в прошлом. И все же даже если это было просто потому, что я восхищалась Оливией, когда та была жива, мнение ее брата обо мне имело значение.
Что ты думаешь?
Я думаю тебе надо отдохнуть, так как нам нужно будет еще сыграть в игру, сказал Генри.
Когда я вышла из машины, то заметила движение в окне гостиной моего дома. Мама махала мне рукой. К счастью, Трей предугадал, что чем дальше «Мерседес» будет стоять от нашего дома, тем вероятнее, что мама выглянет в окно. Трей медленно подошел к воротам нашего гаража, откуда его нельзя было увидеть.
Генри отъехал от моего дома, а мама исчезла из окна наверное, предполагая, что я зайду в здание через пару секунд.
Вместо этого я подбежала к Трею, и он притянул меня к себе.
Увижу ли я тебя еще, пока мы дома? спросил он, крепко обхватив меня руками, как будто не желая отпускать.
Сердцем я чувствовала, что хочу раствориться в его объятьях, но предупреждение Кирстен охладило мой пыл. Я была насторожена будто вокруг меня кружит шершень и беспокоилась, заметит ли он, как я была напряжена в его объятиях.
Извини, прошептала я. я думала, все это закончилось, думала, у нас будет больше времени спланировать Я замялась.
Фантазии, которые были у меня в Шеридане найти способ быть вместе, когда Трею исполнится восемнадцать и его отпустят летом из Северного Резерва, теперь казались наивными. Я представляла, как мы оба переедем во Флориду, ближе к моему отцу, где я смогу закончить школу в Тампе, а Трей найдет работу в автосервисе. Я почувствовала облегчение, что никогда не делилась с ним этими мыслями хотя бы потому, что наши телефонные разговоры отслеживались. Если он намеренно меня обманывал, позволяя слепо ему верить, это подтвердило бы, что он хорошо выполняет свою работу.