На краю её глаз засверкали слёзы.
Он как-то выпил в первый свой выходной за два месяца и разоткровенничался. Я помню его слова и лицо. Мою сестру звали Линда. Ей исполнилось тогда восемнадцать поэтому он и решил поговорить с ней по-взрослому.
Линдочка, я может и был плохим отцом, но-но я могу сказать, я сделать всё что мог. Мне не о чём жалеть, разве что слишком поторопился. Я слишком. Мне сейчас тридцать три года. Тридцать три. Мне никто не говорил, что нужно предохраняться. Поэтому в твоём возрасте у меня уже была четырёхлетняя ты
Шмыгнув носом, она плечом стерла слезу.
Не подумайте, я не жалуюсь или не желаю. Нет, я счастлив. У меня есть две красавицы дочурки. Я счастлив, на самом деле счастлив. Я лишь жалею, что не могу дать вам лучшего. Того чего вы достойны, мои принцессы. Лучшей одежды, телефоны, деньги на то, чтобы сходить куда-то с подружками. Да и будь я не таким бедным может быть и ваша мама была ещё жива
Снова слёзы засверкали у краёв её глаз.
Только тогда я поняла, что всё это время он винил себя в её смерти. Мой любимый папочка, который сделал всё для своей семьи, винил себя и заплакал перед нами и на коленях просил прощения перед дочерями за ошибку какого-то неуча.
Тишина продержалась с минуту.
Через полгода у него нашли рак последней стадии, но даже так он не перестал работать, а наоборот. Он работал ещё усерднее на самых опасных работах. С ядовитыми отходами, на высоких и хлипких строениях, даже был подопытным, чтобы только скопить нам денег на первое время после его смерти. Человек, который понял, что умрёт первым делом подумал о нас, о своих дочках, а не о самом себе. Он никогда не попрекал нас и всегда улыбался. Даже когда харкал кровью. Так он и умер, спустя год, хотя эти уёбки в белых халатах не давали ему и трёх месяцев.
Капли слёз растянулись в тонкие ручейки на её бледных щеках.
Он умер, а мы даже не могли позволить себе потратиться ему на могилу. Мы сами выкопали яму в лесу, а вместо надгробия вбили палку. Наш отец, наш герой всё ещё гниёт где-то в лесу. Там, где его могилу топтают монстры, даже не осознавая, насколько великий человек там лежит.
Она отвернулась от меня.
Сестре пришлось бросить колледж, хотя папа так хотел, чтобы она доучилась. Она пошла работать, а мне сказала, чтобы я хотя бы закончила школу. Я не хотя согласилась, но всё же устроилась на подработку после школы. Сестра согласилась только при условии, что это не будет мешать учёбе. Так мы и жили. Не богато, но у нас были хотя мы друг у друга. До тех пор, пока сестра не начала встречаться с ним.
Её рука, которая только минуту выпадала из моих рук, резко схватила мою ладонь, впившись ногтями в кожу.
С каким-то начинающим врачьишкой. Красавчиком так и ещё. Меня же один только вид врачей и белых халатов выводил из себя. Я так хотела сказать сестре, чтобы она бросила его, но видя её счастливое лицо не смогла. Не смогла заставить сестру, которая стольким пожертвовала ради меня, пожертвовать и своим счастьем. Отец бы погрустнел. Худо-бедно я всё же начала сближаться с этим уёбком. Я даже подумала, что он неплохой парень, но как же я ошибалась.
Она снова откашлялась сильнее чем в прошлые разы. Слыша этот звук, я уже думал, что она начнёт задыхаться, но нет.
Он оказался разыскиваемым маньяком. Он обольщал молодых девушек, а затем и препарировал, словно лягушек. Жертвы оставались в сознании и чувствовали всю боль. А знаешь откуда я это узнала?
Она со слезами на глазах и в тоже время улыбаясь посмотрела на меня, так с вопросом, но видно, что не ждёт ответа.
В участке, после того, как мне показали фотографию этого, этого Животного! А после сказали, словно специально делая больно шестнадцатилетней девочке, что мою сестру нашли мёртвой. А убийца опять сбежал, но его вскоре поймали и приговорили к смертной казни. Такова моя история. Что скажешь?
в..
Я не ответил, мне и нечего.
Наверное думаешь глупо из-за прошлого так вот жалко погибать? Может быть, но я это лучше. Лучше, чем продолжать жить в этом мире. В мире, где ответственность за свою жизнь и жизнь большинства людей в этом лагере возлагают лишь на одного человека. На человека, который уже ходит на грани. Лучше, чем постоянно волноваться о том, смогу ли я поесть сегодня. Я не хочу жить в этом мире, постоянно боятся и слышать эти крики боли этот марш верующих. Не хочу сойти с ума Не хочу предавать свою семью. Свою мать, отца сестру. Я не предам их.
Тебе страшно?
Она продолжала и продолжала говорить. Хотя я ясно вижу, что она хотела остановиться ещё в начале, когда речь зашла о матери. Она не хотела обнажать душу передо мной
Да. Мне страшно. Я умру. Кому бы не было страшно?
Не бойся. Там ты встретишь свою семью.
Откуда ты знаешь?
Я верю в это. Верю в место, где я смогу встретиться со всеми, кого потерял.
Ты посидишь со мной? До конца?
В её глазах вновь заблестел страх.
Боишься умирать в одиночестве
Да, Лангда. Я буду держать твою руку до самого конца. Я никуда не уйду.
Спасибо. Пххх.
Она издала лёгкий и такой довольный смешок, совсем не характерный для умирающей девушки, которой вроде жить и жить.
Наверное, я наконец-то понял, что чувствовал дядя, когда мы встретились в темнице
А кто бы мог подумать. Помнишь нашу первую встречу?
Да.
Мне ещё пришло в голову, что за избалованный мальчишка с проблемами в голове. Я и подумать не могла, что ты Не могу подобрать слов.
И не надо. Я понимаю.
Хорошо. Это хорошо. Хорошо, что понимаешь.
Её глаза начали слипаться, а голос затих. Такое чувство, что она уже сказала всё что хотела. У неё уже не осталось ни сил, ни желания, ни времен, на что-то большее.
Хорошо.
Проговорив уже глухо с закрытыми глазами, она замолчала. Хрип затих.
Удачи тебе, Лангда.
Тишина.
Пропасть между нами
Холодная и твёрдая
Я продолжал держать руку Лангды даже когда она перестала дышать, а её ярко-зеленоватый свет уже погас. Глаза всё смотрели на её умиротворённое лицо, лицо девушки умершей по собственной глупости или же лучше сказать по собственным убеждениям?
Не знаю, но факт остаётся фактом. Она больше не дышит, её веки закрылись навсегда, они уже не откроются, обнажив глаза, чтобы увидеть этот мир.
Её грудь больше никогда не наполниться кислородом. Она больше не будет есть, пить, заниматься сексом.
Хорошо ли это? Думаю да. Она больше не будет страдать, ей не нужно рисковать жизнью, испытывать страх, голод и боль.
Её путь закончился. Она умерла и сделала это по собственному желанию. Она перестала быть жертвой, как она сама и говорила, но с моей точки зрения она до сих пор осталась ей. Она была и осталась жертвой для меня. Да, она охотница для других людей слабее себя, но в тоже время она жертва для меня.
Именно из-за меня она умерла. Она пыталась угнаться за мои стандартами, ей пришлось работать и рисковать столько же сколько и я. И вот к чему это привело.
Именно из-за меня она умерла. Она пыталась угнаться за мои стандартами, ей пришлось работать и рисковать столько же сколько и я. И вот к чему это привело.
Ты счастлива? Не могу понять по лицу
Поднявшись, я медленно опустил её руку на кровать. Поцеловав её лоб, там, где раньше горел свет, я вышел из комнаты.
Все умирают. Все, а я продолжаю жить. Почему?
Скрип крана, шум воды, бьющийся о раковину, разбрызгивая по сторонам капли. Влажный холод ударил по уставшему лицу.
Почему продолжаю жить? Разве я уже не сделал достаточно?
Умывшись, посмотрел на зеркало.
Мерзость
Увидел лишь лицо исхудалого старика, от которого хочется блевануть.
Почему ты не помог?
Голос эхом ударил в голову.
А?
Осмотрелся, но никого. Я тут один.
Что за херня? Опять глюки
Я уже начал привыкать к галлюцинациям. Я часто слышу карканье птиц, где их нет, вижу людей, которые умерли и с каждым днём без сна, они всё усиливаются и становятся правдоподобнее.
Дерьмо.
Вернувшись обратно к зеркалу, я чуть не упал от удивления, когда увидел силуэт за собой.
Какого чёрта!
Ты бросил меня
Вновь обернулся, но там никого.
Выключив воду, выдохнул.
Дерьмо.
-----------------------------------------------------------------
Нельзя
Не помню сколько прошло времени со смерти Лангды. С тех пор как сжёг её тело. Не помню может и неделя, а может и час.
Слабо осознаю происходящее. Понимаю лишь то, что сижу на диване. Ноги касаются холодного пола, а спина мягкой спинки.
Спать Нельзя. Иначе он придёт. Тот второй. Не знаю, что он сделает. Что-то плохое. Точно. Он что-то уже сделал с Вороном. Он боится меня. Боится. Скорей всего, наверное, он убил Ворона. Не знаю точно, но думаю, что так
Глаза слипаются, руки немеют, а ноги дрожат. Грудь сдавливает беспокойства и страх. Они усиливаются, каждый раз как я моргаю.
Не хочу, нельзя. Нужно встать, нужно что-то делать иначе я
Хочу подняться, но ноги лишь дрожат, а туловище и вовсе не слушается.
Нет.
Злость от беспомощности и страха, заставляет скрипеть зубами.
Почему я? Чем я это заслужил? Не могу есть, ладно с этим смирился. Ладно, я могу пить и есть шары мне этого хватает. Могу жить и так, но почему и сон? Почему даже его у меня отняли, да ещё и так беспардонно?
Что я такого сделал? Я ведь хотел помочь. Хотел спасти всех. Хотел стать человеком. Так почему я страдаю сильнее, чем когда был сущностью, жил только ради себя? Почему
Зубы продолжают скрипеть, кулаки сжимаются, а ноги сводит он напряжения.
Это очередное испытание? Да сколько их ещё? Сколько мне ещё страдать?
Я посмотрел вверх, боль от глаз ударила в голову, словно молотком.
То есть так? Да? Ты хочешь, чтобы я сдался? Да. Тебе нравиться наблюдать за страданиями людей, которые хотят измениться? Ты хочешь увидеть, как я сломаюсь? Как опущу руки и дам тому, кто в моей голове, скорей всего это твой человек, захватить моё тело? Да? Я понял твой план
Иди к чёрту.
Чувствую оскал, что обнажили мои губы.
Я сказал иди к чёрту!
Тело, словно натянутая до предела пружина, соскочило с дивана.
Я никогда! Слышишь никогда не буду плясать под твою дудку! Слышишь!
На эмоциях, хлипко шагая, я схватил топор.
------------------------------------------------------------------
Как человек вообще может быть способен на подобное
Крик, громкий, полный боли режет слух. Горы трупов с проломленными и отсечёнными головами валяются повсюду, закрывая собой весь асфальт. Куда не посмотри они повсюду. На крышах прогнивших машин, в зданиях, да даже на фонарных столбах. Трупы по всюду.