Человек пошел по улице к одному из главных проездов, и каждый его шаг теперь преследовала роковая тень. «Он идет в нужное место», пробормотал Фриц, увидев, как мужчина входит в ту известную ему пивнушку.
Там мужчина сел за стол, и Хармон упал на сиденье на небольшом расстоянии от него. Эмигрантская одежды на подозреваемом больше не было, он сменил ее на приличный костюм. Детектив хотел изучить этого человека на досуге, и теперь ему представилась отличная возможность для этого. Он обнаружил, что парню около тридцати лет и что у него красивое лицо, которое, однако, портило очень зловещее выражение. В линии его рта была твердость, которая едва оправдывала ужас и нервозность, проявленные им в морге. Впрочем, Фриц знал, что некоторые обстоятельства могут заставить дрогнуть даже человека с самыми крепкими нервами.
Незнакомец обладал хорошо сложенным, мускулистым телосложением, и в целом, как заключил Хармон, был отчаянным клиентом, с которым опасно иметь дело. Судя по всему, в пивную он пришел не ради какой-то специальной цели. Детектив поизучал его некоторое время, а потом подошел к нему и сел за тот же стол. Подозреваемый бросил высокомерный взгляд на предполагаемого эмигранта, но ничего не сказал.
Это был публичный пивной зал, и столы здесь предназначались для обслуживания стольких людей, сколько сможет за ними собраться. Вскоре Фриц обнаружил, что человек, за которым он следил, говорит на превосходном английском языке. В самом деле, английский этого парня был настолько совершенен, что его произношение ни за что не выдало бы в нем немца. Этот факт был объяснен позже, когда наш герой узнал, что его «клиент» родился в Нью-Йорке и был, по сути, в большей степени, знатоком английского, чем немецкого.
Сыщик довел свою игру до тонкости. Он не хотел, чтобы у его противника была хоть одна лазейка для уклонения от расплаты. Улучив удобный момент, наш герой заговорил с ним на ломанном английском:
У фас какие-то тела в этих местах?
Да, последовал на это угрюмый ответ.
Фы американец?
Да, повторил подозреваемый тем же тоном.
Детектив взял немецкую газету, лежащую на столе, и пробормотал про себя, но достаточно внятным тоном, говоря на чистом немецком:
Я так и тумал, он американец, но он так напоминает того немца, што был на корабле, в котором я приплыл
Говоря это, Хармон сделал вид, что читает газету.
Глава XIII
Разоблачение убийцы с корабля
Внезапно Фриц огляделся и спросил:
Фыпьете со мной кружку пифа?
С этими словами он быстро повернулся к своему соседу по столу, и тот встретился с ним взглядом.
Его «выстрел» попал точно в цель. Американец, очевидно, понимал немецкий язык достаточно хорошо, чтобы бормотание немца несколько поразило его. На его лице появилось нервное выражение, и он очень внимательно посмотрел на Хармона. Однако парень был достаточно хитер, чтобы не показать, что он понял услышанное.
Фриц решил дать ему шанс выдать себя.
Фы должны извинить меня, сказал он, но фы похожи, очень похожи на отного человека, немца, который прибыл сюда вместе со мной на парохоте.
Вы ошибаетесь! сказал подозреваемый полужестким тоном.
Ах! Да-а-а, я знаю, что я ошибся, потому что человек, который приехал со мной, был немцем, но он фыглядит очень похожим на фас лицом, и хотел бы я найти этого человека!
Ловкий детектив сделал еще один «выстрел». Он как бы закинул якорь, и вновь попал точно в нужное место. За мгновение до этого его собеседник просто смотрел на происходящее, и у него была возможность отойти. Если бы он сделал это, он бы вспомнил лицо нашего героя, а тот был бы вынужден продолжить «игру в уклонение». Теперь сыщик был полностью уверен, что не зря подозревает этого человека.
Хармон проводил штурм в режиме такой тактики, которая, как говорится, оставляет человека ответственным за раскрытие своих тайн. Так что теперь все было наоборот. Странное, но соблазнительное замечание детектива заставило незнакомца перейти в наступление, а Фриц начал защищаться, что являлось преимуществом в этой острой игре словами.
Подозреваемый посмотрел прямо на детектива. Когда он заговорил, его манеры и тон были небрежными и безразличными, но он не мог скрыть тревожный блеск в глазах.
Почему вы так хотите найти этого человека? спросил он.
Я не сказал фам, что я очень беспокоюсь. Но Джимини! Я очень фолнуюсь, потому что тумал, что заработаю кое-какие теньги.
Почему вы так хотите найти этого человека? спросил он.
Я не сказал фам, что я очень беспокоюсь. Но Джимини! Я очень фолнуюсь, потому что тумал, что заработаю кое-какие теньги.
Из рассказанного не следует, что определенный класс немцев выглядит глупо и что они вообще глупы. Наоборот, некоторые из этих недалеких на вид парней на самом деле обладают таким же острым глубоким умом и хитростью, как любой живой человек. Фриц, внешне притворяющийся бедным, скучным немцем, был вне подозрений, но преступник начал приходить к мысли, что ум его собеседника был острым, как стальная ловушка.
Как бы вы могли заработать деньги, найдя этого человека, на которого я, как вы говорите, похож? поинтересовался он.
О, я знаю, как! Хармон подмигнул сидящему рядом парню и покачал головой в той самодовольной все знающей манере, которая вообще очень свойственна немцам.
Не хотите ли выпить со мной кружку пива? предложил его собеседник.
Нет, я полагаю, что фыпил уже достаточно пифа, и мне очень жаль, что я с фами заговорил. Я надеюсь, что я фас не обидел, я только тумал, фы фыглядите, как тот человек, который приплыл со мной на пароходе.
Я не обиделся. Мне очень нравятся немцы и нравится их национальный напиток. У меня полно времени, так что не спешите уходить, выпейте за мой счет.
О, тогда все хорошо. Я не спешу, я только потумал, что, может быть, фы больше любите быть один.
Нет, мне нравится компания, поэтому давайте, выпейте кружку пива.
Хорошо, я не против, если фы этого хотите.
Несколько порций пива быстро последовали одна за другой за счет незнакомца, который сказал нашему герою, что его зовут Уоттс. Детектив начал самым естественным образом изображать эффект от такого количества выпивки и, соответственно, сделался болтливым и доверчивым.
Говорю тебе, мне нужно найти того парня с парохота! проговорил он в очередной раз.
Почему ты так хочешь его найти?
Ну, я заработаю теньги.
Как?
Фриц, казалось, позабыл всякую осторожность он приблизил свои губы к уху Уоттса и ответил:
Я знаю, что он фор, и тумал, что он еще и убийца!
Лицо его собутыльника стало совершенно ужасным, и Хармон мысленно посчитал счастливым обстоятельством, что этот человек был слишком пьян, чтобы заметить его волнение. Прошло несколько минут, прежде чем Уоттсу удалось достаточно хорошо взять под контроль свой голос, чтобы спросить:
Какие у тебя основания для подозрений?
О! Я гораздо умнее, чем я фыгляжу. Я уже был в Америке, до того, как приплыл в этот раз, и мои глаза фсегда при мне.
Странную историю ты мне рассказываешь, мне очень интересно!
О! Это хорошо, тогда я расскажу тебе кое-какие ужасные фещи, которые произошли на борту парохота.
Что там произошло?
Уоттс, казалось, думал, что его немецкий собутыльник пьян и лишен всякой возможности быть бдительным или осторожным, а также что он совершенно свободен и открыт для вопросов.
Когда корабль вышел из Бремена, на нем была тевушка, сказал Фриц.
И что, ее не было на корабле, когда он прибыл в Нью-Йорк?
Она была на корабле, пока он не приблизился к берегу Сэнди Хук, а потом исчезла, как будто была фсего лишь призраком.
Откуда ты знаешь, что она исчезла?
Ну, может быть, я этого и не говорил.
О, да, тебе не нужно бояться ничего мне говорить.
Хармон поднял глаза и, уставившись на Уоттса, воскликнул таким голосом, словно он внезапно пробудился от последствий воздействия пива и пришел в нормальное состояние:
Боже милостивый! Я не фидел ничего похожего на это!
На что?
Если бы фы были немцем, я был бы уверен, что фы тот мужчина, который смотрел на мисс Шарман все время, пока мы плыли на парохоте.
Судороги волнения прокатились по лицу Уоттса. Его глаза чуть ли не вылезли из глазниц, и вся его поза говорила о том, что он был совершенно перепуган. Но эта взволнованность длилась всего мгновение, и когда он взглянул на, как он думал, пьяного немецкого бюргера, сидящего напротив него, в глазах у него мелькнул огонек убийства. Хитрый детектив, казалось, не заметил его волнения, но на самом деле он в тот момент уже выиграл эту партию. Взгляд василиска был менее проницательным, чем замаскированный взгляд сыщика, выстреливавший из его глаз в ответ на каждый признак эмоций и нарастающего страха его собеседника.
Кто эта мисс Шарман? спросил Уоттс.
Точь Германа Шармана, банкира из Франкфурта, который умер.
Точь Германа Шармана, банкира из Франкфурта, который умер.
Как ты познакомился с ней? неосмотрительно выпалил Уоттс.
Фриц, казалось, не заметил многозначительности этих слов.
О! Я знаю ее, но она не знает меня, ответил он. Я знал ее отца перед смертью.
Ты говорил с ней на борту парохода?
Нет, я не был знаком с ней, не говорил с ней, но я фидел ее все время, а тот мужчина, я полностью в этом уверен, убил девушку после того, как парохот пришел в Сэнди Хук.
Лицо Уоттса стало мертвенно-бледным, а голос его дрожал, когда он попытался высказать сомнения в услышанном:
Откуда ты знаешь, что ее убили?
О, я в этом уверен, я каждый день фижу ее мертвое тело, плывущее по воте. Думаю, в какой-нибудь день ее тело найдут вниз по течению реки. Это обязательно будет, и, по словам Джеминетты, я тоже нашел человека, похожего на тебя. Если бы ты был немцем, я бы сказал, что ты именно тот человек.
Уоттс постарался более-менее овладеть собой и спросил:
Какой у них был мотив для того, чтобы ограбить девушку, которая, как ты говоришь, была убита?
О, там много чего было!
Чего именно?
У тевушки было много денег, и у нее были украшения, и облигации, и векселя немецкого банка И у нее был багаж.
Если у мисс Шарман было так много денег, почему она путешествовала, как пассажир-эмигрант?
Разфе я говорил тебе, что она путешествовала как пассажир-эмигрант? спросил Фриц резким тоном, но с предельной простотой.
Лицо Уоттса стало пепельно-бледным. Но Хармон не стал вдаваться в поразительное значение этого признания. Он просто давил на разные точки в разговоре с этим человеком, как хороший знаток конины изучает окровавленную лошадиную тушу.