Недурно рассуждаете! Впрочем, ваше предположение совпадает с моим. Посмотрим, насколько оно оправдается.
Я подозреваю, что вместо носилок они соорудили нечто вроде полозьев, на которые уложили труп.
Почему вы так думаете?
Потому что для перевозки покойника на носилках нужны были бы две лишние лошади, а у апачей их всего три. Тогда как перевозка на полозьях требует одной только лошади.
Совершенно верно! Но в таком случае они должны были оставить чертовски крупный след, а между тем они ведь знали, как это могло быть опасно для них. Я предполагаю, что апачи были здесь вчера ближе к вечеру, в таком случае мы скоро выясним, делали ли они еще где-нибудь привал, или же ехали всю ночь.
Скорее последнее, так как две важные причины заставляют их торопиться.
Давайте-ка изучим этот вопрос!
Мы соскочили с лошадей и медленно пошли по следам, все еще состоявшим из трех полос, хотя они были уже иные, чем раньше. Средний след принадлежал копытам лошади, а два боковых остроумному приспособлению апачей, состоявшему из двух длинных жердей, поперек которых были положены и прикреплены друг к другу ветки с привязанным к ним трупом.
Начиная отсюда они ехали уже не рядом, а гуськом, заметил Сэм. Очевидно, у них была на то особая причина, так как здесь достаточно места, чтобы ехать рядом. Последуем за ними.
Мы сели опять на коней и поскакали. По дороге я все время старался разгадать, почему апачи решили ехать друг за другом. После долгого раздумья мне показалось, что я близок к истине:
Сэм, напрягите ваше зрение. Скоро в следах произойдут изменения, которые индейцы хотели от нас скрыть.
Какие изменения?
Очень просто! Приспособление, устроенное апачами, не только облегчило им перевозку покойника, но и дало возможность разъехаться.
Чего вы только не придумаете!? Разъехаться! Да это бред! Уверяю вас, что им и в голову не придет расстаться по пути.
Спорить с Сэмом мне не хотелось. Я легко мог оказаться неправым, ибо Сэм, будучи опытным скаутом, не хуже меня должен был знать апачей. Поэтому я молчал, но вместе с тем продолжал внимательно рассматривать следы.
Вскоре мы подъехали к широкому и очень мелкому руслу какой-то реки. Оно было совершенно сухим, и, очевидно, вода в нем появлялась только весной, когда в горах таял снег. Дно между низкими берегами было покрыто отшлифованной водой галькой, в некоторых местах виднелись отдельные островки мелкого песка. Следы индейцев пересекали это русло.
В то время как мы медленно переправлялись на другой берег, я зорко разглядывал песок и гальку. Если мои догадки были правильными, то здесь было наиболее подходящее место свернуть одному из апачей в сторону. Он мог отъехать по сухому руслу немного вниз и, если лошадь его ступала не по песку, а по крупному щебню, на котором не оставалось отпечатков копыт, то он мог незаметно исчезнуть. Следы же двух лошадей, продолжавших прежний путь, легко можно было принять за следы трех.
Я все время держался позади Сэма. Мы почти уже переправились на ту сторону, как вдруг я заметил в том месте, где песок граничил с гальками, круглое углубление с вдавленными краями. Оно было величиной приблизительно с кофейную чашку. В то время у меня еще не было достаточно опыта и проницательности. Все же я догадался, что это углубление было сделано копытом лошади, соскользнувшим с щебня в песок Когда мы достигли противоположного берега, Хоукенс хотел было продолжить путь, но я сказал ему:
Сэм сверните-ка немного влево.
Чего ради?
Я покажу вам кое-что.
Что такое?
Сейчас увидите. Поедемте.
Мы поскакали вдоль берега, поросшего густой травой. Проехав около двухсот шагов, мы заметили на траве в направлении с севера на юг отпечатки лошадиных копыт.
Ну Сэм, что же это такое? воскликнул я, немного гордясь своей правотой.
Его плутоватое лицо пресмешно вытянулось, а маленькие глазки, казалось, окончательно затерялись в своих впадинах.
Следы лошади! удивленно воскликнул он.
А откуда они здесь появились?
Он посмотрел вниз в русло и, ничего не заметив, сказал:
Похоже из этой речушки.
Разумеется. Но кто же был всадник?
Откуда мне это знать?
А я знаю.
Ну кто же?
Один из побывавших в лагере апачей.
Лицо его еще более вытянулось, чего я у него никогда раньше не замечал, и он воскликнул:
Один из апачей? Не может быть!
И все же это так! Видите, они разъехались, как я и предполагал. А теперь вернемся к прежним следам. Вот увидите, что они принадлежат только двум лошадям.
Меня бы это очень поразило! Давайте посмотрим. Очень любопытно!
Мы вернулись к широким следам и, действительно, убедились в том, что там проехали только два всадника.
Ну что же, отправимся дальше? спросил Сэм.
По каким следам?
Вот по этим.
Они принадлежат Виннету.
Из чего вы это заключили?
Всадник, поехавший этой дорогой, медленно следует за другим, поскакавшим вперед, чтобы созвать воинов. Ясно, что к своему племени поспешил вождь, а не Виннету.
Верно! Я согласен с вами. До вождя нам теперь нет дела. Мы поедем по следам Виннету.
Почему именно за ним?
Потому что я хочу узнать, сделал ли он еще один привал. Для нас это очень важно. Итак, сэр, вперед!
Мы поехали опять на юг, на этот раз путь был очень однообразный и скучный. Наконец уже незадолго до полудня Сэм остановил лошадь и сказал:
Теперь нам пора вернуться. Виннету, оказывается, ехал всю ночь. Очевидно, оба они спешили. В самом недалеком будущем мы должны ожидать нападения индейцев. Весьма возможно, что они нападут в течение тех пяти дней, которые вам осталось работать.
Это было бы весьма скверно.
Разумеется! Если вы прекратите работу и мы улепетнем от индейцев, то она останется неоконченной, если же мы останемся, то на нас нападут краснокожие и работа опять-таки не будет сделана. Этот вопрос следует серьезно обсудить с Бэнкрефтом.
Может быть, найдется какой-нибудь выход?
Какой же?
Мы могли спрятаться в безопасное место, а когда апачи вернутся домой, окончить работу.
Это, может быть, удастся устроить Посмотрим, как к этому отнесутся остальные. Нам нужно спешить, чтобы еще до наступления ночи попасть в лагерь.
Мы возвращались по той же самой дороге. Хотя мы не жалели своих скакунов, мой чалый не чувствовал никакой усталости и Мэри бежала так бодро и легко, как будто ее только что выпустили из конюшни. За весьма короткое время нам удалось значительно приблизиться к лагерю. Достигнув какой-то маленькой речонки, мы решили устроить привал, чтобы напоить животных и самим отдохнуть часок. Мы соскочили со своих скакунов и растянулись на мягкой траве, окруженные со всех сторон кустарником.
Успев хорошенько наговориться в пути, мы лежали, на нарушая царившего кругом молчания. Я думал о Виннету и предстоящей схватке с апачами, между тем как Сэм мирно спал. Я видел, как равномерно приподымалась и опускалась его грудь. За прошлую ночь ему не удалось хорошенько выспаться, поэтому, полагаясь на мою бдительность, он решил наверстать упущенное.
Во время этого привала мне лишний раз пришлось убедиться в том, как тонко развиты зрение и слух у животных и у людей на Западе. Мул Сэма забрался в кусты так, что его оттуда не было видно, и обгладывал листья с ветвей. Он был весьма необщительным животным, избегал лошадей и предпочитал одиночество. Чалый находился недалеко от меня и щипал траву своими острыми зубами. Сэм, как я уже упомянул, спал.
Во время этого привала мне лишний раз пришлось убедиться в том, как тонко развиты зрение и слух у животных и у людей на Западе. Мул Сэма забрался в кусты так, что его оттуда не было видно, и обгладывал листья с ветвей. Он был весьма необщительным животным, избегал лошадей и предпочитал одиночество. Чалый находился недалеко от меня и щипал траву своими острыми зубами. Сэм, как я уже упомянул, спал.
Вдруг мул как-то странно, и я бы сказал, предостерегающе, фыркнул. Сэм моментально проснулся и вскочил на ноги:
Сюда кто-то идет: либо человек, либо зверь. Где мой мул?
Там в кустах. Идемте туда.
Мы пробрались в кустарник и увидели Мэри, которая осторожно выглядывала из-за ветвей. Она оживленно двигала длинными ушами, и ее хвост ни минуты не оставался в покое. Увидев нас, она успокоилась: хвост и уши у нее перестали двигаться. Сэм мог быть счастлив, что вместо лошади поймал этого вышколенного умного мула.
Посмотрев сквозь кустарник, мы заметили шесть всадников, приближавшихся с севера по нашим следам. Это были краснокожие.
Находившийся впереди отряда индеец был невысокого роста, но зато крепкого мускулистого телосложения. Он ехал с опущенной головой и, казалось, не отрывал взгляда от наших следов. На краснокожих были надеты кожаные штаны и темные шерстяные рубахи. Вооружены они были ружьями, ножами и томагавками. Их лица лоснились от жира, и поперек лица у каждого шла красная и синяя полоса.
При появлении этих всадников мною начало овладевать некоторое беспокойство. Сэм же, казалось, чувствовал себя прекрасно. Ничуть не понизив голоса, он обратился ко мне:
Какое счастливое стечение обстоятельств! Это спасет нас, сэр!
Спасет? Каким образом? Не угодно ли вам вести себя потише! Индейцы уже близко и могут услышать нас.
Они должны услышать! Это киовы. Того, что едет впереди, зовут Бао, на их языке это означает «лисица». Он очень храбрый и, главное, хитрый воин, на что и указывает его имя. А их вождя зовут Тангуа, это весьма предприимчивый индеец. Кстати, мы с ними хорошие приятели. Их лица сегодня раскрашены по-военному, нужно полагать, что перед нами разведчики. Однако я что-то не слышал, чтобы в данный момент была война между какими-нибудь племенами.
Племя киовов, очевидно, возникло от смешения шошонов с индейцами, живущими в Пуэбло. Несмотря на то что им отведены земли на территории Индианы, многие киовы бродят отдельными отрядами по пустыням Техаса вплоть до Новой Мексики. Киовы хорошие наездники, и у них много прекрасных лошадей. Так как они охотно занимаются разбоем, то между ними и колонистами пограничных зон царит постоянная вражда. В плохих отношениях они также с некоторыми племенами апачей, ибо не щадят ни имущества, ни жизни своих краснокожих братьев. Одним словом, это настоящие разбойничьи банды Дикого Запада.
Всадники были уже очень близко от нас. Каким образом они должны были нас спасти, я пока не знал. Шестеро краснокожих не могли, конечно, оказать нам значительную подмогу.