Выскочка Эридан совсем свихнулась! со злым смешком проговорила Гвендолен, считающая себя даже не королевой, а хозяйкой академии. Наверное, справедливо, потому что ректор приходился ей родным дядькой.
Что Александр в ней нашел? Она же стипендиатка и зубрила! поддакнула подружка Гвендолен.
Хуже только какая-нибудь северянка! решительно согласилась другая.
Все верно, если хотите подружиться с ректорской племянницей, обругайте северян! В начале учебного года в Ос-Арэт по обмену приехала дюжина студентов из Норсента. С первородного языка название их королевства переводилось как «северный полуостров». Просто, без фантазии и изысков. Зато они сами простыми отнюдь не были. Кричаще не походили на нас, держались отстраненно и холодно, словно в своем Норсенте отморозили доброжелательность и хорошие манеры.
Парни носили длинные волосы, наверное, чтобы не замерзать в родных холодах, и у всех в шевелюрах были вкрапления тонких разноцветных прядей, светившихся на солнце. Говорили, их цвет зависел от стихии, которой подчинялся дар, но спрашивать об этом напрямую считалось неприличным. Вернее, очень личным, почти интимным. Никто же не спрашивает у девушек размер верхнего обхвата, за такое нахальство можно и по физиономии получить. В случае с магией у северян происходила похожая история.
Осенью мне пришлось переводить азрийский манускрипт в паре с северянкой Рэдмин. Я так отчаянно старалась не таращиться на огненно-рыжие полоски в ее темной шевелюре, что в итоге все время таращилась. Она не осталась в долгу и без стеснения рассмотрела горящую у меня под кожей обручальную нить.
Было больно завязывать? громко спросила она, наплевав, что в библиотеке можно разговаривать только уважительным шепотом, а еще лучше языком жестов. И уж точно не стоило осквернять резковатым северным акцентом святую тишину этого храма старинных фолиантов! В трети из них рассказывалось о большой магической войне с Норсентом, случившейся чуть больше века назад.
Да, неожиданно для себя призналась я, не отрывая взгляда от словаря.
Говорят, это дурная примета, добавила она, видимо, из любопытства посмотреть на мою реакцию.
Люди вообще часто говорят чушь. Я дернула плечом и кивнула: Ты будешь переводить свою часть или мне все сделать самой?..
Голос ректорской племянницы вернул меня в реальность, на шумный бал, где Алекс выкинул очередной фортель.
Говорят, это дурная примета, добавила она, видимо, из любопытства посмотреть на мою реакцию.
Люди вообще часто говорят чушь. Я дернула плечом и кивнула: Ты будешь переводить свою часть или мне все сделать самой?..
Голос ректорской племянницы вернул меня в реальность, на шумный бал, где Алекс выкинул очередной фортель.
Слышала, парни с факультета высшей магии снова на кого-то поспорили, злословила она. Уверена, Александр целует эту голодранку ради выигрыша!
Думаете, собирается соблазнить?! с восторгом подхватила одна из ее подружек. Странно, как не взвизгнула.
И что-то прости господи! так задрали дурацкими сплетнями
Эй! Гвендолен! резко окликнула я, не в силах слушать скудоумное перешептывание.
Она как ни в чем не бывало обернулась и даже состроила удивленный вид, будто только-только меня заметила.
Что тебе, Шарлотта?
Перестань нести в мир чушь и займись своими делами, посоветовала я. У тебя их всегда очень много.
Лед в моем голосе можно было дробить в крошево и раскладывать по небьющимся бокалам, в которых на балу подавали дрянной сладкий пунш. Его пили только непуганые первокурсники. Третий год пошел, как я по незнанию попробовала, и до сих пор вспоминаю с содроганием.
Мне кажется, я сейчас как раз занимаюсь своими делами, ехидно улыбнулась Гвендолен.
Выходит, ты считала себя подружкой Алекса, а он забыл сказать, что вы расстались? Может, записку прислал, но ты пропустила? не обращая внимания на то, что она пошла красными пятнами, продолжала я. Почтовую шкатулку с утра проверила?
Не пойму, Тэйр, тебе нравится наблюдать, как жених целует голь подзаборную?
Целуй он тебя, все было бы в порядке? задала я резонный вопрос. Так?
Между прочим, я за тебя переживаю, а ты всегда ведешь себя, как змеюка подколодная! обиделась Гвендолен.
Стараюсь, девочки, вам соответствовать, улыбнулась я одними губами.
Вообще-то, с первородного языка Ос-Арэт переводилось как «змеиная башня», и название прекрасно отражало внутреннее содержание.
Не язык, а жало! выругалась Гвендолен и, оскорбленная до глубины души, повернулась ко мне смелым вырезом на спине, а к подругам расшитым жемчугом фасадом.
Началось бурное обсуждение, но до меня не доносилось ни слова сплетницы закрылись пологом тишины. Владей я подобным заклятием, спряталась бы в собственный кокон и от души выругалась. Природа наградила меня талантом к изучению языков, но сильно обделила магическими способностями. Унизительное интимное представление Алекса приходилось переживать с непринужденной надменностью в лице и без единого бранного словечка. Именно они, портовые ругательства, застряли в горле горьким комом, а вовсе не слезы. Знаю точно!
А парочка между тем нашла в себе силы прервать бесконечно-бесконтрольный поцелуй и теперь зачарованно смотрела глаза в глаза. Они не замечали ни зрителей, ни шумной музыки, ни понятное дело! невесты, нервно мнущейся в сторонке, и вдруг вновь качнулись навстречу друг другу. Оказалось, что это был не конец, а только антракт перед вторым актом!
Да вы издеваетесь пробормотала я себе под нос.
Надо было что-то делать, чтобы не выглядеть измученной сироткой. Вернее, несчастной измученной сироткой. Для начала повернулась к новогодней арке затылком и с самым независимым видом направилась в бальный зал. Пусть все думают, что у меня там свидание.
Из раскрытых дверей неслась известная мелодия из музыкального спектакля, второй сезон подряд собирающего аншлаги в королевском театре. Виднелась высоченная елка, украшенная мерцающей алой звездой и иллюзорными горящими свечами, по виду совершенно не отличимыми от настоящих. Вокруг нее танцевали пары.
Если пересечь этот зал, то можно выйти на главную лестницу, по случаю праздника застеленную зеленым ковром, а оттуда спуститься в холл и незаметно дернуть домой. В экипаже Алекса Он как-нибудь найдет способ добраться до родового поместья посреди ночи. Очень морозной ночи! Уверена, в Ос-Арэте никогда таких холодов не видели. Похоже, северяне привезли вместе с собой из Норсента. И не верилось, что зима задержалась за Крушвейской скалистой грядой и пришла всего пару-тройку недель назад.
Задумавшись, я едва не врезалась в одного из этих «очень морозных» людей. Перед самым носом вырос камзол цвета темного кофе с золотым шитьем на лацканах. Едва успела затормозить. Он пах чем-то льдистым, строгим и очень приятным. Не камзол, а его владелец.
Я кивнула с вежливой улыбкой и обошла препятствие по дуге. Парню следовало изобразить фонарный столб, но неожиданно он оказался подвижен и вдруг сжал мой локоть:
Чарли!
Не знаю, что из случившегося поразило больше всего. Имя, которым меня называли только очень близкие друзья, но никогда собственный жених? Сексуальный голос с едва уловимым акцентом, растягивающий гласные в этом имени? Или же мурашки, возникшие от прикосновения теплых мужских пальцев, аккуратно, но между тем уверенно сжимающих руку в том месте, где заканчивалась длинная перчатка.
Нас представляли в день приезда северян в Ос-Арэт, когда я проводила экскурсию по замку, но его имя давным-давно выветрилось из головы. Парень не выглядел мощным, как некоторые из его земляков, однако за счет роста и разворота плеч заставлял чувствовать себя хрупкой. В темных волосах, опрятно открывающих лицо, виднелись тонкие светлые пряди. Взглядом я невольно зацепилась за маленький золотой шарик, вставленный в свод правого уха, и только потом посмотрела в светло-карие глаза. Теплые и внимательные.
Неожиданно в голову пришла мысль, что северянин не шелохнулся, пока я его разглядывала. Подобным образом ведут себя с настороженными котятами, чтобы не испугать до паралича хвоста. Хвоста у меня не было, а паралич от удивления едва не случился.
Потанцуй со мной, произнес он и без лишних намеков отпустил мою руку.
Я не танцую.
И все же в обволакивающем голосе вдруг появились властные интонации.
Я немедленно вздернула подбородок, приготовившись так сказать источать надменность, но в разноцветной толпе краем глаза заметила элегантный черный смокинг Алекса и выпалила:
Чудно! Будем танцевать!
Честное слово, лучше плясать под елкой с парнем из Норсента в смысле, возле елки, чем наблюдать, как жених с высокомерной миной и большой помпой ведет на танцевальный паркет свое новое увлечение. Пусть видит, что я тоже веселюсь!
Идем уже веселиться?
Господи, я сказала это вслух
Уголки чувственного рта у парня дернулись и поползли вверх, но улыбка так и не появилась.
В смысле, пока еще музыка играет, выкрутилась я, хотя было очевидно, что на балах играли, что называется, до последнего танцора.
Раз ты боишься, что нам не хватит музыки
Как будто небрежно он положил на мою поясницу ладонь и увлек к раскрытым дверям бальной залы. Я так остро ощущала его руку, что с трудом сдерживалась, чтобы не выгнуться.
Едва мы добрались до танцевальной площадки, аккуратно лавируя среди кружащих людей, как мелодия оборвалась, и зал мигом превратился в гудящий рой. На нас действительно не хватило музыки! Это было настолько нелепо, что захотелось истерично хихикнуть. Останавливало лишь то, что я никогда и ни при каких обстоятельствах не хихикала.
Приглашенный небольшой оркестр, спрятанный на балконе второго этажа, взял паузу. На стенах начали разгораться магические светильники. В ожидании следующего танца рассыпались пары, пространство наполнилось светом, а мы остались стоять у всех на виду возле праздничной елки. Надо было продержаться пару минуточек в неудобном молчании, но плясать с человеком, имя которого никак не можешь выудить из головы, казалось неловким.
Я не помню, как тебя зовут, сама от себя не ожидая, призналась я.
Даже не сомневался, принцесса, ответил он на языке центрального Норсента, произнеся прозвище «принцесса» с такой непередаваемой интонацией, что захотелось огрызнуться на портово-сапожном диалекте. Остановил языковой барьер, впрочем, быстро исчезающий при нужном градусе раздражения.
Ты же в курсе, что я тебя понимаю? сухо спросила я.
Конечно.
В его глазах плескался смех. Подозреваю, что разница в возрасте у нас была года три, как с Алексом, но меня не покидало ощущение, будто парень с северного полуострова старше на две жизни.