Константин чувствовал себя неуютно под этим взглядом и поэтому продолжал говорить.
Эта девушка, Эбигейл Она, должно быть, знала, что ее отец жив, иначе не появилась бы в Уэймуте. Джек Вудс устроил там кузницу. Вряд ли это случайность.
Моран кивнул и нежно погладил мраморную крышку гроба, под которой покоилась его дочь.
А она знает, где он сейчас?
Кросс пожал плечами.
Возможно. Кажется, она хорошая актриса. Я ведь и сам сначала поверил, что она не в курсе, что ее отец выжил в той аварии. Она так убедительно разыграла негодование, когда я сказал ей, что он, возможно, еще жив. И Тремблэями она очень умело манипулировала, чтобы украсть кольцо. Ее плетения чернее ночи. Вина, боль и агония переплетены в ней так плотно, что трудно определить, когда она лжет. Эбигейл вполне может знать, где скрывается ее отец.
Значит, надо спросить ее, Моран стряхнул пылинки со своего пиджака. В конце концов, она нам все расскажет.
Константин кивнул. Его первостепенной задачей было найти кольца. Затем ему понадобилась бы помощь единственного кузнеца Англии, способного расплавить их. И чем быстрее они его найдут, тем лучше. Медлить никак нельзя. Он нуждался в виталинариуме, только это могло облегчить боль его единомышленников. Он был светоносцем!
А что, если она не захочет говорить? спросил Кросс, потому что цель казалась ему такой близкой и в то же время такой недостижимой.
Моран поджал губы и холодно посмотрел на него.
Маргарет-Мод тоже не хотела говорить. Тем не менее Бастиан нашел способ сломать ее. Вы поглотили часть души Эбигейл, значит, теперь можете тщательно ее изучить. Рано или поздно правда выйдет наружу. Лучше, конечно, чтобы это случилось пораньше.
Кросс поежился. Теоретически он действительно осмелился бы сделать это, но за это пришлось бы заплатить ужасную цену. Уже сейчас плетения девушки могли в любой момент разорвать его на части. Рука машинально потянулась к синяку под глазом. Исследовать душу Эбби так, как это представлял себе Моран, Константин считал настоящим самоубийством. Но перед Заком он не хотел казаться слабым, поэтому лишь молча кивнул.
Миллиардер и не ожидал ничего другого.
Итак, Эбигейл Вудс. Где мои люди могут найти ее?
Что вы задумали?
Хочу побеседовать с ней. Но для этого хорошо бы заранее выбрать место встречи, не так ли?
Вы хотите ее похитить?
Моран усмехнулся.
О чем это вы, Константин? Я не собираюсь никого похищать. Я сейчас поеду домой, выпью с женой чашечку чая на завтрак. Что же до вас он пренебрежительно поднял одну бровь. Думаю, вам будет лучше поднабраться сил в моем медцентре. Потому что выглядите вы, мягко говоря, неважно, и это может привлечь нежелательное внимание. Там Тремблэи вас искать не будут. Там вас вообще никто не будет искать. Мои ребята вас отвезут.
«Безопасность это, конечно, хорошо», подумал про себя Константин. Он был невероятно измотан, и буря глубоко внутри не давала расслабиться ни на минуту. Ему требовался хороший отдых. Притом стоило поскорее привыкнуть к кольцу. Единственное, чего он сейчас хотел, это покой в душе. Однако еще больше он хотел увидеть свою жену Лизбет. Он снова вытер пот со лба.
И как мы тогда доберемся до девушки? спросил он. Вы что, хотите просто похитить ее из комнаты общежития? Думаете, никто не заметит ее отсутствия?
Моран закатил глаза.
Послушайте, это уже моя забота. Не ваша. Я дам вам знать, когда она будет у меня.
С этим Моран отвернулся и склонился над мраморным саркофагом, легко коснувшись губами светлого камня, а затем, не сказав больше ни слова, покинул мавзолей. Хлопнула дверца, взревел мотор. Лимузин тронулся с места.
Зак приказал, чтобы я отвез вас в медцентр, крикнул один из вооруженных охранников, указывая на машину сопровождения. Так что поторапливайтесь. Не хочу возиться с вами всю ночь.
Кросс снова сжал кулаки. Ни Моран, ни его люди не питали к нему должного уважения. Они не знали, кто он? Или, может, не понимали? Он протянул руку в тень рядом с собой и вышел прямо перед охранником. Тот вздрогнул и потянулся за пистолетом под курткой. Константин только ухмыльнулся.
Не переживайте, я уже готов ехать, подчеркнуто дружелюбно отозвался он, снова нырнул в тень и оказался в машине. Нет, этот здоровяк не мог причинить ему вреда. И это его веселило. Кросс не мог дождаться, что произойдет, когда он наденет и два других кольца.
Желание не стихает
Прозвенел звонок, и все вышли во двор на перемену. Тристан не мог отвести от Эбби взгляда. Она сидела на лавочке под дубом и листала книгу. Но мысли ее витали где-то очень далеко, и в содержание книги она едва ли вчитывалась.
Сам он тоже мысленно перенесся куда-то прочь от Даркенхолла, почти не слыша своих приятелей, вовсю обсуждавших, какую вечеринку они закатят в следующую пятницу. А он все смотрел на Эбби. Ее красота сводила с ума, а плетения завораживали. Конечно, они стали значительно тоньше после того, что сделали с Эбби Бастиан и Кросс. И теперь Тристану казалось, что остатки ее душевных плетений кружились вокруг нее в каком-то ритуальном танце. Они двигались намного быстрее и свободнее. Но это касалось не всех плетений девушки. Он не сводил взгляда с бледного пурпурного пятнышка, очерчивающего плетения ее сердца. Они выглядели такими хрупкими, едва пульсировали. Но все же они прекрасны! А как они засияли, когда Тристан поцеловал Эбби!.. Ее сердечные плетения еще были очень слабыми. Но Тристан знал, что это можно изменить. И он мог это сделать.
Тут Тристан тяжело вздохнул. Попытался переключить мысли на что-то другое его охватило слишком уж сильное желание подойти к ней. Нельзя. Она хочет побыть одна. Потому что ей страшно, это читалось по ее тонким плетениям ониксового цвета. А еще Эбби чувствовала вину. И из-за этого старалась не смотреть лишний раз в его сторону. Но за что она себя винит? За то, что они целовались?..
Тристан угрюмо поджал губы и взъерошил волосы.
Нет, это Бастиан во всем виноват. Он поцеловал ее раньше. И теперь, чем больше времени Тристан проводил с Эбби, тем тяжелее ему было представлять ее с Бастианом. Сам он не планировал тот поцелуй, но для него это оказалось намного важнее, чем он мог ожидать. И теперь ему хотелось большего. Хотелось продолжения. Он жаждал ее поцелуев так же сильно, как и частичек ее плетений.
Кросс подобрался к ней так близко с завистью подумал Тристан и небрежно пнул камешек. И Бастиан тоже смог подобраться к ней, едва слышно прошептал он, поджав губы. Только сам он сдерживался из последних сил. Не только из уважения к Эбби, но и из страха перед силой ее плетений.
Кросс подобрался к ней так близко с завистью подумал Тристан и небрежно пнул камешек. И Бастиан тоже смог подобраться к ней, едва слышно прошептал он, поджав губы. Только сам он сдерживался из последних сил. Не только из уважения к Эбби, но и из страха перед силой ее плетений.
В тот же миг в нем проснулся голод. Тристан сжал кулаки и машинально спрятал руки за спину. Лишь бы никто не заметил
От мрачных мыслей его отвлек один из гребцов.
Я принесу пива! А еще приведу одну горячую цыпочку
Новую пассию твоего отца? хмыкнул другой. Между ними разгорелась перебранка, но Тристан не собирался их слушать: молча схватил рюкзак, перекинул его через плечо и поспешил к лодочному сараю. Его голод не был проблемой, он это знал, потому что ярость удалось бы довольно легко укротить. Он обладал достаточной силой, чтобы утихомирить собственных демонов. Сейчас его намного больше занимало другое, нечто, что являлось для него совершенно новым. Чувство сильной привязанности. Интересно, что чувствовала Эбби, когда смотрела на него? Когда целовала? Вскружило ли это ей голову?
Эй, да что это с тобой сегодня? крикнул один из его приятелей, который трусцой проходил мимо. Ты же всегда первый на тренировках!
Оставь его, пришел ему на помощь другой. Не видишь разве, какой синяк? И как только угораздило?..
Вот что бывает, когда переусердствуешь с вечеринкой, усмехнулся тот, что стоял к Тристану ближе всех.
О да, вечеринка, ворчливо согласился Тристан. Вечеринка удалась, это точно
Да, пожалуй, звучит довольно правдоподобно. С его приятелями наверняка бывало то же самое: перебрали с алкоголем, а потом случайно упали или врезались в дверной косяк. А в то, что это Константин Кросс ударил его кузнечным молотом, они бы все равно не поверили.
Тристан последовал за своими друзьями, которые все еще обсуждали его поведение, через парк к воде. В последний раз оглянулся на Эбби, сидевшую на лавочке. Ее волосы сияли в солнечном свете почти так же ярко, как пурпурные сердечные плетения. Черный узор на коже Тристана уплотнился, но он знал, что сможет контролировать это. Сейчас сможет. Теперь он сильнее и собраннее, чем тогда, на вокзале Уэймута, где Эбби, рыдая, прижималась к нему. Тогда ее душа напоминала распахнутую дверь, будто сама приглашала его войти. Тристана же ослабила борьба с Кроссом. А девушка так отчаянно цеплялась за него, испытывая ужасную боль. Мистер Кросс сделал ей больно. Брат заставил ее страдать
При одном только воспоминании о том дне темные полосы на его руках пришли в движение.
Он ускорил шаги к лодочному сараю, прыгая сразу через несколько ступенек вниз.
Тристан мог бы взять частичку души Эбби, воспользовавшись ее слабостью. И он хотел этого. Господи, да ничего другого он и не желал! Тоска, что терзала его не первую неделю, становилась все более невыносимой. Внизу, у воды, дул порывистый ветер, и незапертые ворота лодочного сарая с грохотом ударялись о дощатую стену, но Тристан почти не обращал внимания на стук. Перед его мысленным взором возникли другие ворота. Врата в душу Эбби.
Он уже очень близко подобрался к ее душе, но за этими вратами оказалась темнота, которая напугала его. И мрак исходил не только от тех немногих оставшихся ониксовых плетений Эбби. Нет, эта тьма лежала не в душе Эбби. Не в сердце и не в воспоминаниях. Нет Будто Эбби сама являлась тьмой.
И это напугало его так, что он с трудом смог перевести дыхание.
Тристан провел рукой по волосам и, в последний раз бросив взгляд в сторону парка, вошел в лодочный сарай и кинул свой рюкзак на деревянную скамью рядом с воротами. Через голову стянул рубашку, потянулся за своей гребной майкой, стараясь больше не думать об Эбби и ее поцелуе.
Он поспешил надеть майку, прежде чем кто-нибудь из товарищей по команде заметит темные полосы на груди, но одна мысль не отпускала его.
Он нуждался в Эбби. Только в ней одной.
Тристан поспешно переоделся в спортивную форму, и ему стало легче дышать. Затем он схватил гичку и последовал за своей командой к Темзе, которая в свете солнца стала казаться почти черной. Такой же, как душа Эбби.