Все Парагоны были целы и здоровы. Пока.
Большинство Парагонов редко покидали миры, которые находились под их защитой, но абсолютно все были знакомы с Логресом. В начале своей карьеры каждый из них проходил здесь службу и если Парагон справлялся со всем, что бросал против него Логрес, то он смог бы выжить везде. Логрес был кузницей всего лучшего, в том числе и преступников. Ни одному Парагону даже в голову не приходило отказаться от этого теста. Это была честь защищать родной мир Человечества, а также был хороший шанс привлечь внимание некоторых из главных медиа сетей. Чем выше признание, тем большую цену можно было назначить за свою продукцию (ни один из Парагонов никогда не проходил подобный тест на родной планете. Никто никогда не упоминал термин конфликт интересов, но некоторые вещи просто не произносятся вслух). Льюис Охотник за Смертью был уникальным случаем. Он прилетел на Логрес с Виримонде и остался (хотя у Логреса был собственный Парагон в лице Финна Дюрандаля), потому что Дуглас симпатизировал честному молодому человеку с легендарным именем.
Так что в течение десяти лет родина Человечества была благословлена присутствием сразу трёх Парагонов: Дугласа, Льюиса и Финна. В результате став самым безопасным и законопослушным местом для жизни во всей Империи. Пока ещё никто не поднимал вопрос о том, что может случиться, когда Дуглас уйдёт в отставку, чтобы стать Королём, но думали об этом многие. И не все из них были хорошими людьми.
Знаешь, с таким количеством Парагонов, которые уже присутствуют в Городе Вечных Парадов и с ещё большим их количеством на пути сюда, преступность в городе находится на рекордно низком уровне, сказал Дуглас. Большинство плохих парней, вероятно, прячутся под своими кроватями, ожидая, когда всё закончится.
Думаю, что все следят за подготовкой к Церемонии, сказал Льюис. Сервера официального сайта уже раза три падали из-за сильной нагрузки.
А ведь я говорил им! сказал Дуглас. Говорил, что это произойдёт, но разве кто-нибудь когда-нибудь меня слушал?
Он внезапно улыбнулся.
Если ничего не случится, завтра это уже должно измениться. Как поживает твой сайт, Льюис? Его всё ещё ведёт твой фанат?
Льюис сухо кивнул.
И делает это хорошо. Я не могу себе позволить какую-нибудь крупную фирму по пиару, как это делают некоторые. И предпочёл бы, чтобы кто-то делал это на добровольных началах, кто-то, кому не всё равно. Но некоторые из его графических материалов весьма расточительны. В финансовом плане. Время от времени я захожу на сайт анонимно, просто чтобы быть уверенным в его честности.
С твоим именем ты можешь стать величайшим Парагоном из когда-либо существовавших, сказал Дуглас. Даже известнее Дюрандаля.
С твоим именем ты можешь стать величайшим Парагоном из когда-либо существовавших, сказал Дуглас. Даже известнее Дюрандаля.
Ты знаешь, как я отношусь к культу личности. Если мы станет слишком зацикливаться на том, чтобы быть популярными это неизбежно скажется на нашей работе.
Ты должен подумать о том, где возьмёшь деньги после выхода на пенсию, настаивал Дуглас. Имперская пенсия дерьмо и все об этом знают. Несколько тщательно продуманных рекламных контрактов от самого Охотника за Смертью и тебе больше никогда не придётся беспокоиться о финансовом положении.
Я никогда о нём и не беспокоился, ответил Льюис. У меня нет жены или детей, о которых нужно заботиться, да и за всё время дорогих привычек я не приобрёл. Кроме того, мне всегда казалось, что нужно беспокоиться о более важных вещах.
Дуглас сокрушённо вздохнул и сдался. Некоторые люди не распознают здравый смысл, даже если их ударить им по голове.
Итак, сказал он, оживившись. Какой подарок ты мне приготовил? Рождество и моя Коронация два уникальных случая в одном, поэтому я жду от тебя чего-то особенного, Льюис. Лучшее в том, чтобы быть Королём тебе достаётся много подарков.
Ты не Король, пока не будешь коронован, мрачно сказал Льюис. Подожди, пока всё благополучно закончится и останется позади и лишь тогда можешь начать открывать свои подарки. Там всё равно наверняка одни носки и носовые платки. Во всяком случае от своих родственников в праздничные дни я получал именно это. Ты знаешь, когда я был ребёнком, то приходил в ярость, когда получал одежду в качестве рождественского подарка. Теперь же я благодарен за что-то настолько практичное. Грустно звучит, не правда ли?
Если уж я получу носки, то им лучше быть покрытыми драгоценными камнями, прорычал Дуглас и они оба тихо засмеялись. Дуглас перестал первым и пристально посмотрел на Льюиса.
Я скоро стану королём, Льюис, и у меня ужасное предчувствие, что всё между нами измениться. Возможно, это последний раз, когда мы можем говорить друг с другом на равных. Так скажи мне как другу почему ты захотел стать Парагоном? Тебе наплевать на славу и радость боя, и все давно знают, что это не ради денег. Так почему же, Льюис? Зачем отдавать свою жизнь работе, которая убивает большинство людей ещё до того, как им стукнет тридцать?
Чтобы защищать людей, просто ответил Льюис. Удел Охотников за Смертью и наш семейный долг защищать невинных.
Он не стал упоминать Виримонде. Всё итак было понятно. Родной мир Охотников за Смертью был уничтожен по приказу Императрицы Лайонстон. Разрушен и опустошён. Люди были убиты, большие и малые города стёрты с лица земли, зелёные и благодатные пастбища втоптаны в грязь и выжжены дотла. Новая Империя проводила терраформирование планеты и повторное заселение, но Виримонде оставался бедным и мрачным местом, и продолжит быть таким ещё долгие столетия.
Последний из старой линии Охотников за Смертью, Дэвид, умер там, брошенный своими союзниками. И не было Парагона, который помог бы ему в трудную минуту.
Как и все Парагоны, во время своей речи при вступлении в должность Льюис дал клятву защищать невинных и мстить за несправедливость. И у него было больше причин принять эту клятву со всей серьёзностью, чем у кого бы то ни было.
А ты Дуглас? Почему ты стал Парагоном? спросил Льюис. Знаю, что это было идеей твоего отца, но ты остался и после того, как мог бы уйти с честью на пенсию. В свои сорок ты третий из старейших Парагонов, кто всё ещё служит. Почему ты остался? Что держит тебя в Кругу?
Я хотел вести за собой людей и вдохновлять их примером, ответил Дуглас спокойным, уверенным и очень рассудительным голосом. Я не заслужил своё место Парагона, как ты и все остальные. И должен был доказать, что достоин. Тебе и общественности. Все ожидали, что я потерплю неудачу. Прихрамывая вернусь домой поплакаться отцу о том, что игра была слишком жестокой. Не скажу, что поначалу мне не было страшно. Казалось, люди выстраиваются в очередь, чтобы набить морду наследнику Трона. Но произошла забавная штука. Доказывая другим, что достоин я обрёл себя. Когда ты сын Короля, взрослея, ты получаешь самое лучшее по праву рождения. Тебе ни в чём не отказывают, так что... ничего из этого не имеет значения. Ты по-настоящему ценишь только то, чего достигаешь собственными усилиями. А своё место в Кругу я заработал.
Так вот почему ты так долго оставался на этой должности? произнёс Льюис. Ты старался доказать себе, что достоин? Дуглас, за двадцать лет никто в этом и не сомневается.
Господи, Льюис, ты действительно думаешь, что я настолько мелочен? Я не уходил, потому что наконец нашёл то, что у меня хорошо получается, и потому что люди нуждаются во мне. Я делал что-то по-настоящему важное и наблюдал за последствиями каждый день. В людях, которых спасал и в плохих парнях, которых убирал с пути. И поскольку я смог стать лучше, то надеялся вдохновить и других. Показать им, что все мы можем быть героями, что Парагоном может быть каждый.
Если бы у людей хватало смелости постоять за себя, им бы в первую очередь не понадобились Парагоны, произнёс спокойный, глубокий голос.
Дуглас и Льюис резко обернулись и увидели подходящего к ним третьего Парагона Логреса. Слуги, как испуганные гуси, бросились врассыпную, чтобы не стоять у него на пути, но Финн Дюрандаль обращал на их существование ровно столько же внимания, сколько требуется внимания на необходимость моргнуть. Остановившись напротив, Финн кивнул Дугласу и Льюису и коротко улыбнулся.
Я стал Парагоном, чтобы карать преступников и каждый день благодарю Господа, что в них никогда не было недостатка. Дайте мне меч и укажите на подонка, и в мире нет другого места, где я предпочёл бы находиться.
Ты странный, Финн, добродушно сказал Льюис.
Финн Дюрандаль был высок, мускулист и двигался с почти нечеловеческой грацией. Классически красивое лицо окаймляла копна вьющихся золотистых волос, которые как он сам признавал были заслугой отнюдь не природы, а тщательно продуманного образа. Уравновешенность и элегантность были его неотъемлемой частью, и появляясь в помещении он тут же приковывал к себе взгляд. Это была холодная, расчётливая харизма, но от этого не менее впечатляющая. Людям нравилось смотреть на Финна, но чем больше времени они проводили в его присутствии, тем всё более неловко себя чувствовали. Он мог быть чертовски обаятельным, когда его время было оплачено или могло принести какие-то дивиденды, в противном же случае он не утруждался.
В свои пятьдесят два года Финн Дюрандаль был самым старым и долгоживущим Парагоном, причём работающим с самого основания Круга. По всей Империи люди чувствовали себя в большей безопасности, зная, что Финн всё ещё стоит между ними и плохими парнями. Конечно большинство из тех людей никогда с ним не сталкивались. У Финна были тонкие губы и спокойные серые глаза, а его голограмма висела на стене спальни многих впечатлительных подростков. Самый крупный и популярный веб-сайт среди Парагонов, собственный фан-клуб, и серия хорошо продуманных лицензионных контрактов сделала его очень богатым. Он мог уйти в отставку в любое время, но все знали, что он этого не сделает. Он не мыслил свою жизнь без приключений и никто не знал случая, чтобы он отступил перед опасностью или не воспользовался шансом себя проявить. Это был величайший Парагон из когда-либо существовавших.
(Так было сказано на его веб-сайте, так что это, наверное, было правдой).
Он был лучшим во всём, что делал, потому что не соглашался ни на что меньшее. Не в последнюю очередь помогало то, что у него было лучшее оружие, лучшие тренеры, лучшие мышцы и рефлексы, которые только можно было купить за деньги. Финн не оставлял абсолютно ничего на волю случая.