Только не говори об этом Ванде! весело рассмеялась она.
Ну и шуточки у тебя, укорил он, Ванда это святое!
Всё, всё, Янчик, я молчу. Пока.
Пока.
Настроение Мирославы после общения с Гараниным и звонка Яну Белозёрскому значительно улучшилось. Теперь она была уверена в том, что у следствия не останется никаких сомнений, и Виталия Калитовского освободят, а это значит, что их обязательства перед заказчиками будут считаться выполненными.
Правда, оставалось неизвестным, кто же убил Никифора Лаврентьевича Твердохлёбова. Но эта головная боль пусть останется достоянием полиции. По приезде домой Мирослава изложила свои соображения Морису.
А вам самой совершенно не интересно, кто же убил в новогоднюю ночь хозяина дома?
Интересно, не интересно, это вопрос десятый, ответила Мирослава. За раскрытие преступления деньги нам на данный момент никто платить не собирается. А бесплатно наше агентство, как тебе известно, не работает.
Может, полиция заплатит, пошутил Морис.
Вот когда заплатит, тогда и поговорим, серьёзно отозвалась Мирослава.
Может, полиция заплатит, пошутил Морис.
Вот когда заплатит, тогда и поговорим, серьёзно отозвалась Мирослава.
В ожидании результатов проделанной агентством работы Волгина решила полениться. Искусству того, как лениться правильно, она училась у своего кота. Вот и теперь решила взять ещё парочку уроков. А чтобы никто им не мешал, подхватила Дона на руки и скрылась в своей комнате. Морис с улыбкой посмотрел им вслед.
Но лениться долго им не пришлось. Вечером на сотовый, который она на этот раз не отключила и положила рядом с собой, позвонил Белозёрский.
Хочу тебя порадовать, сказал он.
Неужели Калитовский заговорил?
Не то слово! рассмеялся Ян. Когда я изложил ему твою импровизацию, он буквально заорал: Снежана не виновата! Она в это время находилась на заднем дворе! И это может подтвердить ещё один человек! При этом он столь подробно описал любовника Твердохлёбовой, что впору не фоторобот составлять, а писать портрет маслом.
Ага. Надеюсь, ты проинформировал следователя?
Обижаешь! Следователь собирается пообщаться с моим подопечным завтра с утра.
Спасибо, Янушка, что позвонил! Доброго тебе вечера и привет твоим девочкам.
Под девочками Мирослава, как всегда, имела в виду красавицу жену Белозёрского Ванду и любвеобильную боксёриху Паулину.
Твоим мальчикам тоже привет, усмехнулся в трубку Ян.
Одному мальчику могу прямо сейчас передать, отозвалась Мирослава и нежно погладила растянувшегося рядом с ней Дона. А Морису скажу за ужином.
Кстати, если Шура забежит, ему тоже от нас привет.
Шуры давно не было, зевнула Мирослава, заработался он у нас совсем.
Ты, чувствую, тоже заработалась, спишь на ходу.
Извини.
Мирослава завершила звонок с мыслью о том, что они с Морисом выполнили свою часть работы, а в дальнейшем пусть разбирается следствие.
Через день поздно вечером позвонили супруги Калитовские и попросили разрешения приехать утром. Морис уже знал, что Виталия освободили, но на всякий случай спросил:
Что, уже есть результаты?
Да, наш сын освобождён, и с него сняты все подозрения.
«Быстро, однако, сработали правоохранительные органы», подумал про себя Миндаугас, отлично понимая, что результатом освобождения Калитовского была работа, проделанная Мирославой.
Так мы подъедем? напомнила о себе Аделаила Сергеевна.
Вы хотите окончательно рассчитаться? решил уточнить цель их приезда Миндаугас.
Не совсем, с какой-то странной интонацией в голосе проговорила Аделаида Сергеевна и быстро добавила: Но об этом мы хотели бы поговорить не по телефону, а во время личной встречи.
Хорошо, отозвался несколько заинтригованный Морис, когда бы вы хотели подъехать?
Завтра в десять утра. Это не слишком рано? спросила Калитовская.
В самый раз, ответил Морис, мы будем вас ждать.
Мирослава в это время всё ещё ленилась в своей спальне на постели с книгой в руках и в обнимку с котом. Морис поднялся на второй этаж и постучал в дверь.
Входите!
Кто входите, спросил он, у нас же в доме больше никого нет.
Это так, для спецэффекта, улыбнулась она.
Понятно. Я хотел вас проинформировать.
Информируй. Может, сядешь?
Морис опустился в кресло:
Звонила Аделаида Сергеевна. Они с мужем хотят приехать к нам завтра к десяти утра. Я согласился.
Правильно, одобрила она.
Только у Аделаиды Сергеевны голос был какой-то странный, осторожно проговорил Морис.
Что значит странный?
У меня сложилось такое впечатление, что Калитовские не совсем удовлетворены нашей работой.
Но ведь Виталия отпустили! воскликнула Мирослава, захлопнув книгу и уронив её на кровать. Дон недовольно мяукнул.
Отпустили, подтвердил Морис.
Может, их смущает подписка о невыезде, но ведь это обычная практика, задумчиво проговорила Мирослава.
Она ничего не говорила ни о какой подписке.
Ладно, сказала Мирослава, поднимая книгу и открывая её на нужной странице, не будем гадать на кофейной гуще. Приедут и сами всё скажут.
Я только хотел вас предупредить.
Ага.
Не хотите спуститься к камину?
Хочу! Но мне лень, улыбнулась она обезоруживающе.
Я могу отнести вас в гостиную на руках, предложил Морис.
Лучше не надо, проговорила она, продолжая улыбаться, сейчас дочитаю главу и спущусь.
Вы мне не доверяете? вдруг спросил он.
С чего ты взял? удивилась она.
Вы думаете, что я вас уроню!
Мирослава весело рассмеялась, потом сказала:
Что ты, солнышко! Дело вовсе не в этом.
А в чём?
В том, что ты меня возбуждаешь, она облизнулась и посмотрела на него взглядом голодной тигрицы.
Вечно ваши шутки, проговорил он, вы можете быть серьёзной?
Ещё как, заверила она. И если тебе так уж хочется оставаться серьёзным, то, может быть, попьём чаю?
У меня в духовке лимонник доходит, сообщил он.
Ой как здорово, обрадовалась Мирослава, через полчаса мы будем в гостиной.
Не торопитесь, я пока на стол накрою, ответил он, обволакивая её ласковым взглядом.
Всё, сказала Мирослава коту, сейчас сервирует стол королевским сервизом и тончайшим хрусталём. А оно нам надо?
Мяу! протяжно протянул кот.
Считаешь, что надо, вздохнула Мирослава и проговорила притворно жалобно: Вот что значит мужская солидарность. В итоге два против одного, и мне остаётся только подчиниться.
Когда Мирослава с котом на руках спустилась в столовую, в камине потрескивало пламя, на столе трепетали свечи, посверкивали блики, отбрасываемые хрустальными бокалами и корзиночками, в фарфоровых чашках дымился чай, на блюде лежал красиво нарезанный лимонник.
Морис! Ты чудо! воскликнула Мирослава, уронила недовольно мяукнувшего кота на кресло, обвила руками шею Мориса и чмокнула его в нос.
Озорница вы, пробормотал он смущённо.
Ничего подобного, не согласилась она, я пай-девочка, давай пить чай и есть твой лимонник.
Но Морис, прежде чем сесть за стол, положил на блюдце аккуратно нарезанные кусочки куриного мяса и поставил его на журнальный столик перед креслом. Кот, сидя на кресле, стал аккуратно есть курицу.
Глава 18
На ветках деревьев качался иней. Раздуваемый ветром, он превращался в мелкую снежную пыль и кружился в воздухе. Калитовские позвонили в коттедж детективов, когда часы в холле показывали без десяти десять утра. Морис нажал на автоматическое устройство, отпирающее ворота, набросил лёгкую куртку и пошёл встречать автомобиль клиентов.
Вы извините, что мы немного раньше, проговорила Аделаида Сергеевна, выбираясь при помощи Мориса из салона.
Ничего страшного, отозвался он, поздоровавшись с обоими супругами. Проходите в дом.
Мирослава встретила Калитовских в кабинете, обменявшись с ними приветствиями, жестом пригласила садиться. Когда все расположились на выбранных местах, в кабинете воцарилась тишина. Мирослава, проинформированная Морисом, что супруги как бы не согласны с результатами их работы, решила сперва послушать их. Быть может, Морис не совсем верно понял Аделаиду Сергеевну.
Не выдержав затянувшейся паузы, Игнат Варфоломеевич сначала крякнул, а потом подтолкнул жену:
Ну, что же ты, Ида!
Да, Аделаида Сергеевна тщательно разгладила юбку на своих коленях, понимаете, какое дело она посмотрела на детектива.
Мирослава выжидающе молчала, и тогда Аделаида Сергеевна решилась:
Мы обращались к вам по поводу Виталия и безгранично благодарны вам за то, что вы спасли нашего сына от тюрьмы. Но мы тут посоветовались с мужем, супруги многозначительно переглянулись, и решили обратиться к вам ещё с одной просьбой.
С какой же? спросила Мирослава.
Видите ли, уважаемая, не выдержав, вклинился в разговор Игнат Варфоломеевич, хоть наш Виталик и на свободе, но дело остаётся незавершённым.
Полиция над этим работает, невозмутимо ответила Мирослава.
Но Игнат Варфоломеевич нетерпеливо отмахнулся от этого её утверждения:
Знаем мы, как она работает Короче, подытожил он, мы с женой хотим, чтобы вы нашли убийцу Никифора.
Мирослава что-то хотела возразить, но он перебил её:
О деньгах не беспокойтесь!
Дело не в деньгах, наконец удалось вставить слово и Мирославе.
А в чём же? удивился Игнат Варфоломеевич.
В том, что моё расследование может привести к результатам, которые вас не обрадуют.
Это в каком же смысле? прищурился Калитовский.
В том, что посторонних в ту ночь в доме не было и убил вашего друга кто-то из своих.
Это мы понимаем, тяжело вздохнул Игнат Варфоломеевич, не дурные, чай. Но и оставлять дело нераскрытым не хотим. Для того, чтобы жить дальше спокойно, нам нужно знать точно, кто убил Никифора.
Хорошо, согласилась Мирослава, если вы всё тщательно взвесили и понимаете возможные последствия и тем не менее настаиваете
Да, мы настаиваем, уверенно проговорил Игнат Варфоломеевич.
Его жена согласна кивнула.
Так как даже частному агентству не избежать толики бюрократии, слегка улыбнулась Мирослава, вам придётся подписать приложение к ранее заключённому с нами договору.
Это мы всегда пожалуйста, ответил Игнат Варфоломеевич, первым поднялся со стула и зашагал в сторону приёмной.
Аделаида Сергеевна немного задержалась, она посмотрела на Мирославу глазами, полными слёз, и тихо произнесла:
У меня нет слов, чтобы выразить вам мою безграничную благодарность за помощь нашему сыну.