Не нужно никакой благодарности, ободряюще улыбнулась ей Мирослава. Она не стала говорить Калитовской, что если бы её сын не поддался ложному благородству и сам рассказал полиции, что в момент убийства хозяина дома в присутствии двух человек находился на заднем дворе, родителям не пришлось бы нервничать и тратить деньги. Но сейчас её слова никому не принесли бы пользы, а скорее, наоборот, могли бы поссорить сына с родителями. Именно поэтому она и промолчала.
Проводив супругов Калитовских, Морис вернулся в дом и, застав Мирославу на кухне, поставил на плиту чайник, потом проговорил:
Кажется, это дело не хочет нас отпускать.
Точно, согласилась Мирослава, не хочет.
У вас есть подозреваемые?
Всё тот же Эдик, невесело усмехнулась она. Хотя
Что хотя?
Тебя ничего не удивляет в этой истории?
Меня в ней всё удивляет, ответил Морис.
Например?
Например, ни жена, ни дети убитого не волнуются о том, кто и зачем убил их отца. И только друзья пытаются помочь следствию.
Мирослава улыбнулась:
Во-первых, ты не знаешь, волнуются дети Твердохлёбова или нет, может быть, они слепо доверяют родной полиции, а во-вторых, например, Снежане это особо и не нужно. Как, впрочем, и Эдику. Об Анфисе пока сказать ничего не могу. А в-третьих, Калитовские
С Калитовскими-то что не так? удивился Морис.
С Калитовскими всё так. Они порядочные люди. Но помочь они хотят не следствию. А себе.
Как так?
Очень просто! Они же сами сказали, что не может человек жить спокойно, не зная, кто виновен в гибели его близкого друга. Если, конечно, это настоящий друг.
Я, собственно, именно это и хотел сказать, тихо промолвил Морис.
Но мне, Морис, не даёт покоя то, что племянник Твердохлёбова выглядит белым и пушистым.
Я, в отличие от вас, не вижу в этом ничего странного, улыбнулся он.
Ты так думаешь?
Угу. Но если вы беспокоитесь на его счёт, то почему бы вам не поговорить с ним ещё раз?
Я только сейчас как раз об этом и подумала, навещу-ка я ещё раз Олега Кушнарёва, сообщу ему, что освободили Виталия Калитовского.
И порадуете тем, иронично проговорил Миндаугас, что вам срочно требуется новый подозреваемый.
Что-то типа того, улыбнулась Мирослава.
Однако застать на следующий день дома Олега Кушнарёва ей не удалось. Соседка Кушнарёва по лестничной площадке, добродушная старушка лет восьмидесяти с небольшим, сообщила ей, что Олега на «Скорой» увезли в больницу.
Что так? спросила Мирослава.
Сердце прихватило, ответила женщина и добавила доверительно: У него дядю убили.
А что, Олег был сильно привязан к нему?
Не то слово! Почитал так, как теперь мало кто родного отца почитает.
Тогда понятно. Вы не знаете, в какую именно больницу его увезли?
Как не знать! Лиза вчера приходила и попросила говорить всем, кому он понадобится, что он лежит в отделении кардиологии Звягинцевской больницы.
А Лиза это кто? с невинным видом поинтересовалась детектив.
Как кто, всплеснула руками старушка, невеста его! Они жениться собрались. Вот Олег и повёз Лизу под Новый год с роднёй знакомить. А тут такая беда возьми да приключись, старая женщина сокрушённо покачала головой.
Да, смерть дяди большое испытание, но я думаю, что Олег поправится.
Конечно, охотно согласилась старушка, организм у него молодой, крепкий, даст бог, скоро на ноги встанет. А там и женится на своей Лизе, дети пойдут, и горевать о дяде будет некогда, только помнить.
Вы совершенно правы, сказала Мирослава, поблагодарила старую женщину и поехала в названную ею больницу.
Вы совершенно правы, сказала Мирослава, поблагодарила старую женщину и поехала в названную ею больницу.
Мне в кардиологию, сказала Мирослава, предъявляя удостоверение.
Сестричка, сидевшая на рецепшене, глянув на предъявленные корочки, не стала глубоко вникать в их содержание, только спросила:
Вы к кому именно?
К Олегу Кушнарёву.
Тогда почему в кардиологию? удивилась девушка.
То есть?
Его сначала привезли с травмой в приёмное отделение, а теперь он лежит в общей палате, ответила она сухо и назвала номер палаты.
Простите.
Ничего. Только узнавать надо точнее.
В следующий раз непременно, заверила её Мирослава и поспешила к лестнице.
А сестричка пробурчала ей недовольно вслед:
Полиция ещё называется. Тоже мне, работнички.
Мирослава нашла палату и, тихонько постучав в дверь, заглянула вовнутрь. В палате лежали трое. Возле одного сидела девушка. Мирослава догадалась, что это Лиза.
Она тихо подошла, взяла стоявшую неподалёку маленькую табуреточку и присела рядом:
Как он?
Девушка оглянулась, внимательно оглядела Мирославу и ответила:
Сейчас лучше.
Вы Лиза?
Девушка кивнула.
А я Мирослава Волгина, частный детектив.
Лиза никак не отреагировала на её признание.
Соседка сказала, что Олег в кардиологии
Это я ей соврала, призналась девушка, не хотела, чтобы в доме все знали.
Что с ним случилось? Мирослава кивнула на спящего Кушнарёва.
Я не знаю, Лиза тихо всхлипнула, и тут же зажав рот ладошкой одной руки, другой стала вытирать слёзы. Немного успокоившись, она проговорила: Я пришла раньше домой и ждала, а Олег задержался на работе, потом позвонил мне и сказал, что он входит в подъезд. А потом его всё нет и нет, я выбежала в подъезд, а он лежит! Я сразу вызвала «Скорую».
А в полицию вы звонили?
«Скорая» звонила.
И полиция приезжала?
Да, кивнула девушка.
Тогда почему соседи поверили, что Олегу стало плохо с сердцем? Разве никто не видел приезда «Скорой» и полиции?
Так нападение случилось в моём подъезде! почти воскликнула Лиза.
Вот оно что, обронила Мирослава.
Выходило, что нападение было случайным, например, с целью грабежа.
Трудно представить, что Олега караулили в подъезде его девушки. Хотя и этого исключать нельзя.
У Олега что-то пропало? спросила Мирослава.
Да, сотовый, бумажник, что ещё, не знаю.
Ключи?
Ключи вроде на месте, неуверенно проговорила Лиза.
А что вам сказала полиция?
Сказала, что это хулиганьё.
И по горячим следам задержать преступника не представилось возможным? спросила Мирослава.
Лиза в ответ только покачала головой, и из её глаз снова потекли слёзы.
«Бедная Лиза», почему-то подумала Мирослава, и сердце её тревожно ёкнуло.
Когда, вернувшись домой, она обо всём рассказала Морису, тот ответил с сочувствием:
Не везёт беднягам. И спросил: Значит, вам не удалось поговорить с Кушнарёвым, и он не узнал об освобождении Калитовского?
Какой там с ним разговор, отмахнулась Мирослава, он на лекарствах.
Вы верите в то, что это обычное ограбление?
Не очень, призналась она. Перед её внутренним взором снова всплыл Эдуард Твердохлёбов собственной персоной.
Глава 19
Телефон Эдуарда не отвечал ни вечером, ни утром. Мирослава сначала намеривалась позвонить заказчице и сообщить ей о нападении на племянника убитого Твердохлёбова. Но потом передумала и позвонила Розалии Павловне Твердохлёбовой. Узнав, что ей звонит детектив, мать Эдуарда сразу же хотела отключить связь, но Волгина успела предупредить её, что делать этого не стоит, если она, конечно, хочет избежать больших неприятностей с полицией.
Что вам от меня нужно? зашипела Твердохлёбова.
Розалия Павловна, где ваш сын?
Какой сын?
У вас их много? сыронизировала Мирослава.
Вы издеваетесь, что ли? закричала женщина.
Ни в коем случае, заверила её Волгина и проговорила: Меня интересует Эдуард.
Эдика нет в городе!
А где он?
Я не знаю! Я правда не знаю! Он сказал, что вернётся через неделю.
Вы знаете, что совершено нападение на племянника вашего бывшего, ныне убитого, мужа?
Не знаю! И знать не хочу! Какое мне до всего этого дело? И при чём здесь Эдик?
Ваш сын является наследником вашего мужа.
Ваш сын является наследником вашего мужа.
Эдик да! А Олег нет! Так что кому понадобилось на него нападать?
Пока это остаётся неизвестным. Но меня всё ещё интересует, зачем вы в день убийства мужа ездили в посёлок?
Я вам уже говорила, что хотела открыть глаза Никифору на его нынешнюю жёнушку!
Правда? А не за тем ли, чтобы состряпать алиби сыну?
Да как вы смеете! искренне разъярилась Розалия Павловна. Я понятия не имела о том, что моему бывшему мужу грозит опасность! Я уже до этого ездила в посёлок, жила в гостинице, собирала информацию.
Сплетни, вставила Мирослава.
Называйте как хотите! Но я знала, что у Снежаны есть любовник! Я хотела открыть мужу глаза! И вернуть его в семью!
Тем не менее ваш бывший был женат.
Его брак вот-вот должен был развалиться.
Откуда вы узнали об этом, прежде чем бросились собирать сплетни?
Мне сын сказал, нехотя призналась Розалия Павловна.
А ему откуда это стало известно?
Я не знаю.
Вы встречались с бывшим мужем?
Нет, но я звонила ему, сказала, что нам серьёзно нужно поговорить о сыне, и он обещал прийти первого, но не пришёл, она многозначительно замолчала.
И вы, узнав от сына о смерти мужа, сразу уехали?
Естественно, ответила женщина.
Вот только у меня есть другая информация, сказала Мирослава.
Какая?
Вы сорвались из гостиницы, не дожидаясь наступления дня. Вы уже тогда знали об убийстве бывшего мужа?
Нет! Конечно, нет! закричала Розалия Павловна. Я же была в это время на заднем дворе!
Почему же вы уехали?
Потому что увидела, что за мной следит одна идиотка! Испугалась и убежала.
И Мирослава почему-то поверила ей. Она наконец решила позвонить Анфисе Поздняковой и назначить ей свидание. По телефону обсуждать с ней убийство её отца и другие, связанные с этим, вопросы детектив считала неприличным.
Анфиса ответила на звонок Мирославы так, словно нисколько и не удивилась тому, что с ней хочет поговорить частный детектив.
Хорошо, я готова встретиться с вами, спокойно проговорила она. Назначайте время и место встречи.
Анфиса, я приеду туда и во столько, во сколько удобно вам.
Хорошо, тогда в одиннадцать часов дня, в скверике возле нашего дома. Вы ведь знаете, где я живу?
Да, не стала лгать Мирослава.
Это хорошо, почему-то удовлетворённо сказала женщина, скверик вы увидите сразу. Я буду гулять там с детьми, а для того, чтобы нам с вами спокойно поговорить, я прихвачу соседку. Мы с ней дружим, и она присмотрит за детьми.
Поступайте, как вам удобно, сказала Мирослава.
Тогда до встречи.
Да встречи.
Приехав к месту за десять минут, Мирослава действительно легко нашла небольшой, запорошённый снегом скверик, расположенный между двух двенадцатиэтажных домов. Войдя в него, она увидела двух сидящих на скамейке женщин и целую стайку ребятишек.