Документы готовы, товарищ генерал подписал, сообщил он, подавая Матвееву документы.
Открыв то, что лежало сверху, капитан посмотрел, чему-то хмыкнул и протянул мне. Посмотрев удостоверение, я увидел, что теперь значусь командиром третьей батареи ПВО-ПТО войсковой части номер Р-56/708.
Часть новая, когда ей номер присвоить успели?
Час назад, командующий армией своей властью, пояснил Елкин.
Уважительно покачав головой, я убрал удостоверение в карман гимнастерки и вопросительно посмотрел на Матвеева, подписывающего поданные начштаба документы.
Через пять минут, закончив с бумагами, капитан встал и махнул рукой, приказывая следовать за ним.
Выйдя из здания (пополнения, что я привел, уже не было), мы сели в одну из полуторок капитан в кабину, а я в кузов и поехали куда-то к окраине. Однако из города мы не выехали, повернули на какой-то улице и въехали на территорию хлебопекарни. Именно тут, открыто, у всех на виду в линеечку стояли четыре машины с орудиями в кузовах. Чуть в стороне, в тени здания приткнулись две новенькие полуторки. Еще одна, тоже трехосная ГАЗ-ААА, с зенитными пулеметами «максим» в кузове, стояла у выезда. По двору с карабином на плече неприкаянно бродил одинокий боец-часовой.
Остановившись у второй машины с орудием, капитан открыл дверь, встал на подножку и, хмуро осмотрев двор, вдруг рявкнул:
Боец, где старшина?!
Товарищ капитан, товарищ старшина проводит осмотр вверенного ему имущества! оттарабанил часовой явно выученный текст. Судя по его виду, первого года службы пацан.
Знаю, что он там осматривает, проворчал капитан, следом за мной спрыгивая на утоптанную землю двора.
В это же время из открытых дверей хлебопекарни выбежал мужчина лет тридцати пяти со старшинской «пилой» в петлицах, поправляя на ходу пилотку.
Товарищ капитан, старший батареи старшина Непейборода. За время перегона никаких происшествий на батарее не случилось!
Вижу, что не случилось. Познакомься, старшина, со своим командиром батареи, лейтенантом Фроловом. Виталием Викторовичем, кажется?
Михайловичем, товарищ капитан, спокойно поправил я.
Да, точно. С этой минуты он отвечает за все вооружение и оборудование.
Есть, товарищ капитан.
Принимай батарею, список вооружения у старшины, велел мне Матвеев.
В течение получаса я обошел всю батарею, заставил водителей завести каждую машину и провел инвентаризацию имущества. У всех ли машин присутствуют запасные баллоны. Есть ли входящие в штатные инструменты топоры, пилы, лопаты и ломы. Заодно проверил запас топлива в баках каждой машины было не более пяти литров.
После того как я расписался за принятие батареи, капитан выдал мне несколько пустых бланков на боеприпасы и продовольствие ни того, ни другого, к моему удивлению, получено не было и сообщил, что с завтрашнего утра я уже должен занять позицию в восьми километрах от города и прикрывать перекресток.
Товарищ капитан! у меня от возмущения аж перехватило горло. Батареи, считай, нет, какие еще занимать позиции?!
А ну смирно! рявкнул Матвеев. Раскудахтались тут. Сам знаю, что чтобы расчеты освоились, нужно минимум две недели усиленных тренировок. Но понимаешь, все батареи в разгоне, ты у меня один остался, а этот перекресток нужно прикрыть. Приказ командования. Ну нет там никого, вообще никого!
Ясно, товарищ капитан. Тогда нужны еще накладные для боеприпасов, дополнительного вооружения, маскировочных сетей и топлива. И у меня карты нет, я даже не знаю, куда ехать.
Вот, возьми мою, вымогатель, достав из планшета карту-километровку, капитан протянул ее мне. Место твоей дислокации уже отмечено. Разберешься?
Да, вот город, вот этот самый перекресток, картой я пользоваться умел, штурман наш научил, да и в училище я не ворон ловил.
Все правильно. Ладно, лейтенант, командуй. Через час прибудет пополнение. Они сейчас на складах получают форму, амуницию и оружие.
Есть, вздохнул я.
Матвеев сел в свою полуторку и выехал со двора, я же повернулся к старшине, который стоял рядом и внимательно слушал наш разговор.
Постройте людей, велел я ему.
Есть.
Быстро собрав пятерых бойцов, включая часового, старшина вытянулся и отрапортовал. Приняв его доклад, я прошел вдоль строя, разглядывая лица и составляя свое мнение о людях. На первый взгляд двое старослужащих, трое не больше года службы.
Представиться и сообщить, кто какие машины знает, приказал я.
Младший сержант Соболь. С начала службы ездил на разных машинах, но лучше всего знаю полуторки, сделал шаг вперед невысокий русоволосый крепыш, в котором я определил старослужащего.
Эту знаете? кивнул я на ГАЗ-ААА, что стоял в пяти метрах.
Не доводилось, но с эшелона мы их сгоняли и перегоняли сюда.
Надеюсь, справитесь, все-таки старослужащий, других водителей у меня нет. Принимаешь первую боевую машину. Свободен.
Есть, четко козырнув, Соболь вышел из строя и пошел к одной из полуторок, как оказалось, за личными вещами.
Следующий.
Ефрейтор Антипов, товарищ лейтенант. Вожу все, что двигается, но эту систему не знаю.
Ничего, научитесь, разница там небольшая. Принимаешь вторую машину. Свободен.
Есть, козырнул тот. Тоже сходив за вещами, ефрейтор стал устраиваться в кабине второй зенитки.
Теперь вы, велел я, посмотрев на трех оставшихся водителей.
Красноармеец Вятка. Ездил на ЗИСах и полуторках. Трехлетний опыт вождения, сообщил двадцатилетний паренек в ладно пригнанной форме.
Принимаешь ту, что с пулеметами. Свободен.
Есть.
Красноармеец Иванов, водил только полуторки, сделал шаг вперед четвертый водила с измазанным маслом лицом. Кажется, это он возился с одной из полуторок, когда мы заехали.
Принимай ту, с которой работал. Свободен.
Есть.
Красноармеец Песцов, водил ЗИСы и полуторки, шагнул вперед часовой.
Оставшаяся полуторка твоя. До прихода пополнения продолжаешь стоять на часах.
Есть.
Пока водители возились с той техникой, что за ними закреплена, я повернулся к молча стоявшему рядом старшине.
Давайте отойдем в тенек, а то уж больно солнце палит, там и поговорим.
Когда мы отошли к забору, где на лавочку падала тень от высокой ивы, раздался звук воздушной сирены.
Опять летят. Наши летчики уже шестерых сбили, а им все неймется, проговорил старшина.
Ничего, старшина, еще получат свое. Вот тут у меня списки личного состава, который скоро прибудет, давай их раскидаем по подразделениям и сформируем расчеты.
Пятьдесят семь человек?! удивился старшина.
Да. Матвеев расщедрился и все последнее пополнение мне отдал.
Удивление старшины было понятно, я знал примерное штатное расписание для подобных батарей. Подсчитать не трудно. Один расчет орудия, включая командира восемь человек, хотя по штату семеро, но я заранее готовил замену. Соответственно на четыре орудия тридцать два человека, плюс водители для машин. Получается тридцать шесть. Старшина, санинструктор, три водителя для машин обеспечения и зенитной пулеметной установки, расчет для «максимов» еще три человека. Командир батареи, политрук, два командира огневых взводов. Вот и все. Связисты обычно присланные и в состав батареи не входят.
В обычных артиллерийских батареях народу гораздо больше, так как кроме огневых, там еще есть взвод управления, что существенно увеличивает штат. У нас такого не было, так что лишними бойцами мы можем распоряжаться по своему усмотрению.
Мне начштаба дал краткий список со специальностями пополнения. Он нам и поможет раскидать людей. Начнем?
Начнем, товарищ лейтенант.
Буквально через сорок минут (мы со старшиной уже минут двадцать как закончили с формированием батареи и начали заполнять накладные, подписанные Матвеевым) в воротах показалась колонна бойцов. Вел ее младший лейтенант-артиллерист лет двадцати трех.
Батарея стой! скомандовал он, как только колонна вошла во двор хлебопекарни, из дверей которой выглядывал любопытный обслуживающий персонал. Равнение на середину! Товарищ лейтенант, личный состав третьей батареи после получения вооружения и формы прибыл для дальнейшего прохождения службы!
Вольно, несколько хмуро ответил я. Представитесь потом, а пока по списку. Кого называю, шаг вперед. Младший сержант Индуашвили, вы назначаетесь командиром зенитной установки счетверенных пулеметов «максим». Красноармеец Василевский, наводчиком. Красноармеец Миронов, заряжающим. Названным бойцами принять технику немедленно.
Есть!
Есть!
Есть!
Трое названных бойцов побежали к машине, у открытой двери которой стоял водитель Вятка.
Еще шестеро, кого я назову, выходят из строя и поступают в распоряжение старшины. Красноармейцы Филиппов! Краснов! Харитонов! Миронченко! Иванов! Печкин!
Как только я называл бойца, он сразу же бежал к старшине, тот переправлял его в полуторки.
Все, езжай, велел я Непейбороде.
Три машины сразу же выехали со двора. Причина такой спешки была одна мне требовалось как можно быстрее вывезти со складов боеприпасы, топливо, продовольствие, амуницию и средства обеспечения. Орудия есть, а боеприпасов нет смех, да и только.
Проводив колонну взглядом, я хмуро посмотрел на строй бойцов. Как и говорил Матвеев, одни винтовки, ни одного карабина. Да что там карабины, даже положенных по штату ручных пулеметов Дегтярева и то не было. Мало того, кроме младлея в брезентовых сапогах, все бойцы были в обмотках.
Красноармеец Голубев, принять охрану въездных ворот во двор хлебопекарни.
Есть, боец побежал к воротам.
Причина, почему я поставил бойца, была проста. Прошлый часовой уехал со старшиной, будучи водителем одной из машин. Так что пришлось сразу озаботиться заменой.
Представьтесь, велел я младлею.
Младший лейтенант Сазанов, назначен в третью батарею командиром первого огневого взвода, протягивая документы, доложил он.
Не тянись, недавно из училища? несмотря на то что Сазанов явно был старше меня, на пару лет точно, было видно, что он немного робел.
Две недели. После отпуска направлялся в часть согласно распределению, но наш поезд разбомбили немцы, пришлось добираться на попутках.
В ста километрах, перед железнодорожным мостом? спросил я, отрываясь от изучения документов.
Да, а как вы?..
Я тоже на нем ехал. Ладно, принимай первый взвод, это вон те две машины с водителями, снова достав блокнот, я сказал: Теперь займемся распределением расчетов. Старший сержант Молчунов!
Я!
Назначаетесь командиром первого орудия первого огневого взвода на машине под бортовым номером БС семьдесят сто три.