Выходило, что палить начали сразу и чуть ли не со всех сторон. Потоки людей двигались по проспекту Павла Первого, мимо Коннетабля, сворачивая затем направо, к дворцу. И там что-то случилось, неведомо что, но стрельба вспыхнула моментально и во множестве мест.
Во множестве мест мертвенно повторила Ирина Ивановна.
И точно винтовочная перестрелка слышалась теперь со всех сторон. Палили и в Александровской слободе, и к северу, возле Мариенбурга. Палили и совсем рядом, у вокзала, что так и не успели восстановить.
А потом выстрелы стали приближаться. И рёв толпы. Федя вдруг очень чётко представил, как по их Корпусной улице катится сплошной живой вал, весь ощетинившийся штыками, сверкающий злыми вспышками выстрелов
Зачем они сюда? Что им тут делать?!
Господа кадеты, Ирина Ивановна поднялась, прошу всех надеть тёплую одежду, как для похода. Спускаемся вниз.
Притихшая и замолкшая седьмая рота повиновалась.
Петь, Петь, а что же там?..
Стреляют они там, выдохнул Ниткин, вновь влезая в шинель. Не пойму, откуда оружия столько?.. Ой!..
Со звоном треснуло, покрывшись паутиной трещин, пробитое пулей оконное стекло. Петя застыл, остолбенев и глядя на округлую дырку посреди панели. Федя пихнул друга в спину, затолкав под кровать, и вовремя, потому что тотчас стекло оказалось пробито ещё одной пулей.
Господа кадеты, Ирина Ивановна поднялась, прошу всех надеть тёплую одежду, как для похода. Спускаемся вниз.
Притихшая и замолкшая седьмая рота повиновалась.
Петь, Петь, а что же там?..
Стреляют они там, выдохнул Ниткин, вновь влезая в шинель. Не пойму, откуда оружия столько?.. Ой!..
Со звоном треснуло, покрывшись паутиной трещин, пробитое пулей оконное стекло. Петя застыл, остолбенев и глядя на округлую дырку посреди панели. Федя пихнул друга в спину, затолкав под кровать, и вовремя, потому что тотчас стекло оказалось пробито ещё одной пулей.
Выходи! Выходи! Дверь распахнулась, Ирина Ивановна на миг мелькнула в проёме.
Седьмая рота все, кто добрался до корпуса, столпилась вокруг госпожи Шульц.
Спускаемся вниз. Она была бледна, но голос оставался твёрд. Вниз, в подвал корпуса.
Мы умеем стрелять! возмутился Севка Воротников.
Тихо! Стрелять, господа кадеты, в корпусе есть кому.
И точно. Ирина Ивановна не успела договорить, а выстрелы затрещали часто-часто и совсем близко.
Дверь ротного зала распахнулась, влетел, едва не растянувшись на пороге, не кто иной, как сам Илья Андреевич Положинцев.
Госпожа Шульц! Ирина Ивановна!.. Толпа штурмует корпус! Константин Сергеевич велели передать, чтобы вы уводили мальчишек!
Где сам подполковник?
Где ж ему быть, скривился Илья Андреевич. У ворот а может, уже и в вестибюле. Уходите, Ирина Ивановна! Немедля! Сюда, по главной лестнице! Где ваше пальто?
Здесь. Я готова.
Госпожа Шульц и в самом деле подхватила одежду и шапочку, махнула седьмой роте:
За мной!
Они бежали по широким пологим ступеням, мимо вазонов с пальмами и портретов отличившихся выпускников, всё ниже и ниже, а выстрелы гремели всё ближе и всё чаще. Илья Андреевич замыкал шествие, однако он почему-то одеваться не спешил.
Протопали все марши, оказались на первом этаже. Ирина Ивановна с Положинцевым осторожно выглянули
Взрыв грянул прямо у дверей главного вестибюля. Высоченные резные створки сорвало с петель, всклубились дым и снег, над самым ухом грянули выстрелы.
Вниз! Илья Андреевич с неожиданной ловкостью извлёк из-под полы чудовищных размеров маузер. Вниз, скорее, уходите, да уходите же! Я их задержу!..
Илья Андреевич!..
Ира, уходи немедля!.. сорвался Положинцев, забыв даже о вежливости.
В разбитые двери корпуса, пятясь, отступали его защитники сколько-то старших кадет с карабинами, офицеры-воспитатели. Сверху по главной лестнице затопало сразу много сапог, лязгнуло железо, Федя услыхал брошенное второпях: «Расчёт! С пулемётом сюда!..»
Ему показалось, что это был голос Двух Мишеней.
В следующий миг его почти оглушила длинная очередь.
Вниз! Да вниз же! Илья Андреевич весьма неделикатно сгрёб Ирину Ивановну в охапку, с неожиданной силой толкнув к лестничному спуску. Вниз, в подвал, и налево! Сразу налево! Первый поворот!
А вы?! Вы, Илья Андреевич?
Сказал же, я их задержу! Быстрее, да быстрее же!
На миг умолкнув, в главном вестибюле вновь ударил пулемёт, взорвалась граната.
Седьмая рота, за мной! звонко скомандовала Ирина Ивановна.
В подвале горел свет, и выстрелы над головами грохотали уже куда тише. Только тут Федя понял, что они с Петей Ниткиным всё это время держались за руки.
Кадеты кубарем скатились вниз по ступеням.
Давайте, давайте, влево первый поворот! торопил их Положинцев. Скорее, да скорее же!
Взрыв. Взрыв. Взрыв наверху, и вопли людей, полные ярости и боли. Пулемёт повёл очередь и захлебнулся. Грохот боя тотчас надвинулся.
Сюда! Скорее!
Кадеты припустили, Ирина Ивановна замыкающей. Положинцев куда-то исчез, словно испарился.
Куда дальше? Дальше куда? Оказавшийся впереди Севка Воротников метнулся туда-сюда.
Над головами часто-часто гремели выстрелы, надсаживаясь, орали люди. Кто-то непонятно кто прорвался в корпус; потянуло дымом.
Бегом! Ирина Ивановна рванула свой ридикюль; в руке её оказался плоский дамский браунинг.
Что-то взорвалось совсем близко, за спинами. Со звоном лопались лампочки, свет почти погас.
Ирина Ивановна! Федя бросился назад, к наставнице. Вместе с ним Петя Ниткин и почему-то Костька Нифонтов.
Наверху палили, палили и палили, где-то рядом топали тяжеленные сапожищи.
Седьмая рота! За мной! Сюда! И бегом по коридору! вдруг грянул отлично знакомый голос.
Две Мишени. А за ним капитан Ромашкевич.
Так, наверное, спускаются ангелы.
Константин Сергеич! завопили кадеты. Александр Дмитриевич!
Тихо! Тихо, господа! Что я сказал бегом марш! Капитан Ромашкевич, головным! Выводите ребят!
Всё понял, выведу! Ромашкевич бросился к голове роты. За мной, кадеты, за мной!..
Ирина Ивановна! Две Мишени, однако, кинулся в противоположном направлении. Ирина Ивановна, вы целы?
Цела, цела, несколько сварливо бросила госпожа Шульц, изрядно удивив этим Фёдора она словно и не рада, что Две Мишени вернулся!.. А вы, господин подполковник?
Цел, цел, в тон ей отмахнулся тот. Что со мной будет!
Что там творится?
Потом все расспросы, Ирина Ива
Выстрелы грянули над самой головой. По узким ступеням, по той самой чёрной лестнице вниз скатилось человеческое тело, нелепо колотясь о камень.
Сюды! заорал кто-то наверху. Сюды давай!
Ирина Ивановна и Две Мишени разом вскинули руки одинаковым жестом. Два браунинга ответили огнём, и сверху донеслась чёрная подсердечная брань.
Фимку! Фимку убили! истерично взвизгнул женский голос. Что-то пролетело в воздухе, ударилось о стену; Две Мишени резко пнул это что-то, отшиб далеко в сторону, а затем, широко расставив руки, почти что рухнул на кадет и госпожу Шульц, прикрывая их собой и разом заталкивая за угол.
Взрыв у Феди в голове зазвенело, мир закружился; сверху уже топали ноги, грянул винтовочный выстрел, за ним ещё.
Дьявол! Сколько ж у них гра
Взрыв.
Тут нельзя оставаться! Прорываемся! К мальчишкам!
Но сверху уже валом валили люди с винтовками, в чёрных пальто и бушлатах, вроде как флотских, без знаков различия; выстрелы загремели и в дальнем конце подвала, туда тоже ворвались нападавшие.
И тут Федю осенило.
Сюда! Скорее!
Господи, помоги, взмолился он. Помоги отыскать правильную дверь!..
Стоп, да вот же она. В узкой нише, почти скрытая за стояками труб. И незапертая.
Что это, кадет?!
Вниз! Вниз! только и мог выдавить Федя.
Ирина Ивановна опомнилась первой. Решительно распахнула дверь, шагнула внутрь.
Константин Сергеевич!.. Да помогите же мне, мальчики!
Они почти втащили подполковника внутрь. Закрыли дверь. Подперли старым ржавым ломом.
Здесь, однако, их встретила кромешная тьма.
Что это? услыхал Фёдор шёпот госпожи Шульц.
Старый подвал, самый старый, так же шёпотом отозвался Две Мишени. Надо же. Думал, его наглухо заколотили давным-давно
Надо спускаться, вдруг сказал Петя Ниткин. Сказал очень спокойно и очень рассудительно. Иначе нас
А ты откуда знаешь? прошипел молчавший до этого Костик Нифонтов.
Знаю, с прежним спокойствием сказал Петя.
Света нет. Две Мишени принялся рыться в карманах. Сейчас, у меня были спички
Там, внизу, мешок с припасами. Там и фонарь, и свечки.
Кадет Ниткин! ахнула было Ирина Ивановна, однако подполковник быстро приложил палец к губам голоса раздавались совсем быстро. Грохнул выстрел похоже, палили просто так, во все стороны.
Вспыхнул фонарик. Две Мишени зажёг свечу, вручил её Косте Нифонтову.
Потом станем разбираться, Ирина Ивановна, сказал примирительно. Не прожигайте, прошу вас, кадета Ниткина взглядом. Напротив, кадету Ниткину стоит вынести благодарность за сделанное признание. Нам этот припас очень поможет
Они медленно и осторожно двинулись прочь от ведущих наверх ступеней.
Всё будет хорошо, шепнул Две Мишени. Верные войска должны вот-вот подойти. Капитан Ромашкевич выведет седьмую роту. Всё будет хо
Бабахнуло; потерна наполнилась дымом.
Дверь взорвали, Ирина Ивановна развернулась, поднимая браунинг.
Смотрите! вдруг дернул её за рукав Костя Нифонтов.
Из-под двери в боковой стене потерны пробивался слабый свет. Две Мишени, ничтоже сумняшеся, рванул створку.
Потрескивая и стреляя искрами, здесь высилась невиданная электрическая машина. Опутанная кабелями, усеянная, словно глазами, желтоватыми стёклами циферблатов.
Она работала. Неведомо как и занятая неведомо чем.
По коридору топали многочисленные сапожищи, кто-то орал, вопил, толпа приближалась.
Две Мишени пожал плечами, тщательно осмотрел браунинг.
Ирина Ивановна
Понимаю, кивнула госпожа Шульц. Надо прикрыть детей. Может, они успеют. Но Константин Сергеевич, дорогой. У меня к вам просьба. Я я не должна попасть к ним в руки. Не должна попасть живой. Вы понимаете меня?
Понимаю, кивнула госпожа Шульц. Надо прикрыть детей. Может, они успеют. Но Константин Сергеевич, дорогой. У меня к вам просьба. Я я не должна попасть к ним в руки. Не должна попасть живой. Вы понимаете меня?
Подполковник на мгновение закрыл глаза. Вновь открыл и резко, отрывисто кивнул.
Обещаю вам это, Ирина Ивановна. Слово офицера.
Тогда начала госпожа Шульц, и тут за дверью заголосили: