Чем моложе саженец, тем легче ему приспособиться к естественным условиям, но он дольше остается в «зоне риска». Обычно лесничие имеют под этим в виду опасность, которая исходит от косули. Но кроме «свинцового воздуха», как немцы называют активную охоту, есть много других способов защитить верхушечные побеги молодых деревьев от потравы. Зону возобновления леса можно обнести оградой. Это сложно и дорого, но очень эффективно. Главное не забыть убрать ограду, когда деревья «перерастут» косулю, то есть станут достаточно большими, чтобы она не могла достать до верхушечных побегов. Старая заросшая колючая проволока в лесу опасна для животных и людей. Кроме ограждения, можно защитить верхушки отдельных деревьев с помощью пластиковых насадок или покрыть сразу все растение восковой защитой, чтобы самец косули не мог тереться об него рогами. Также против потравы можно использовать репелленты, которые либо делают побеги несъедобными для дичи, либо содержат скрипящие на зубах зернистые вещества, что косуле совсем не нравится.
Работа не заканчивается с посадкой дерева. Теперь за ним нужно ухаживать, например регулярно выкашивать вокруг траву, чтобы устранить ее из конкуренции за свет и воду и лишить укрытия наглых мышей. Немецкие лесничие говорят: «Трава, мышь, кыш», потому что для молодых деревьев мыши тоже опасны. Обыкновенная полевка обгладывает корни, а рыжая полевка лезет вверх по маленькому стволу, чтобы подкрепиться корой и почками. Когда молодой лес сильно зарастает травой, мыши оказываются в хороших условиях. Их враги, лиса и обыкновенный канюк, перестают их видеть, и они могут спокойно набивать брюхо.
Если деревца пережили первые годы и успешно справились с конкуренцией со стороны трав и кустарников, они начинают бороться за превосходство друг с другом. Лесничие совсем не рады видеть деревья с крупными ветвями, растущие значительно быстрее соседей. Эти экземпляры удаляют так же, как и упрямые вездесущие молодые ели, которые обновляются сами собой и так мешают менять состав леса. Здесь надо заметить, что полностью удалить ель из лесов ни у кого намерения нет, ее только стремятся сочетать с другими деревьями под девизом: «Ели нужны друзья», потому что тогда вредители, чаще всего специализирующиеся на отдельных видах деревьев, распространяются не так быстро. Естественные еловые леса, например в верховьях Гарца или в Берхтесгадене, нужно сохранить.
Когда молодые деревья вырастают ввысь, ветви в нижней части начинают отмирать. Большинство лиственных деревьев сбрасывают мертвые ветки сами. Поскольку в деревообрабатывающей промышленности желательно, чтобы в дереве было как можно меньше свищей от сучков, лиственные деревья должны расти максимально тесно, потому что свищи возникают, в частности, если мертвые ветки слишком долго остаются на стволе. Когда деревья растут тесно, нижние ветви быстро отмирают из-за нехватки света и область ствола без сучков, пригодная для промышленного использования, оказывается больше. Хвойные теряют мертвые ветви не так легко, поэтому здесь тесная расстановка деревьев будет только лишней тратой денег.
Как собирают урожай деревьев
Пока деревья растут, их постоянно прореживают, и конкуренция вокруг прямых и высоких перспективных деревьев ослабевает. Когда через много лет дерево «созреет», собирать «урожай» тоже можно будет разными способами. Сложности при валке дерева в лесу в основном создают другие деревья. Они загораживают путь. В частных лесах деревья обычно валят следующим образом: берут бензопилу, едут в лес на тракторе, подходят к дереву, спиливают его, обрубают ветви и канатной лебедкой тянут ствол до дороги, чтобы можно было погрузить его на прицеп.
Как собирают урожай деревьев
Пока деревья растут, их постоянно прореживают, и конкуренция вокруг прямых и высоких перспективных деревьев ослабевает. Когда через много лет дерево «созреет», собирать «урожай» тоже можно будет разными способами. Сложности при валке дерева в лесу в основном создают другие деревья. Они загораживают путь. В частных лесах деревья обычно валят следующим образом: берут бензопилу, едут в лес на тракторе, подходят к дереву, спиливают его, обрубают ветви и канатной лебедкой тянут ствол до дороги, чтобы можно было погрузить его на прицеп.
Раньше лесосечные работы в Германии смотрелись, как жизнь на Диком Западе. Рискованная свобода. Бензопила в сочетании с короткими брюками и сигаретой в зубах все это не было редкостью. Тогда пристегиваться в автомобиле было не обязательно и можно было водить с 0,8 алкоголя в крови. Сегодня на работах в частном лесу, как и во многих других сферах жизни, царят дисциплина и порядок, особенно в том, что касается техники безопасности. Страховщики требуют носить защитную спецодежду, а также пройти курс по работе с бензопилой. «Права» на нее обычно получают после одного дня теоретического обучения и одного дня практики. На курсе дают базовые знания о безопасности при обращении с устройством во время валки и обработки деревьев. А если совсем конкретно, то вам целый час показывают фотографии и говорят обо всем, что при использовании бензопилы может пойти не так, и, если вы после этого еще хотите взять ее в руки, можно считать, что испытание пройдено.
На растущем дереве ветви обрубают, если их слишком много или они сухие. Также их удаляют с поваленных деревьев.
Профессиональные лесорубы должны пройти трехлетнее обучение, где работе с бензопилой посвящено несколько недель, потому что на самом деле здесь есть, чему поучиться, кроме фразы «Бойся! Дерево!».
В то же время в коммерческом секторе дни ручной работы сочтены, поскольку многие этапы процесса становятся механизированными. Лес валят так называемые харвестеры лесозаготовительные машины, похожие на помесь подъемника с экскаватором, только спереди у них нет ковша, но есть манипулятор с харвестерной головкой. Она состоит из вальцов, захватных рычагов и довольно большого пильного механизма. Захват, словно огромная механическая рука, берет ствол, спиливает его и без труда протаскивает через вальцы, как зубочистку, чтобы очистить от веток и нарезать на части. Оператор харвестера спокойно сидит в кабине и управляет процессом с помощью системы джойстиков. В разных лесах на дерево в среднем уходит две минуты. В день харвестер справляется примерно с 200 деревьями.
Затем своим захватным устройством забирает и грузит бревна на грузовую платформу форвардера. Быстро, просто, дешево. Оператор лесохозяйственных машин может провести в лесу весь день и при этом не коснуться ни одного дерева, но выполнить больше работы, чем целый взвод сделает вручную за несколько дней.
Впрочем, есть капля дегтя в бочке меда. И харвестер, и форвардер большие машины весом в несколько тонн. Проходя по лесу, они трамбуют почву. Они давят корни деревьев и рушат мир микроорганизмов. Чтобы удерживать разрушения в рамках допустимого и все же добираться до деревьев, на лесозаготовительных машинах ездят не как попало, а по специально проложенным трелевочным волокам. Ситуацию с просеками, которые в хозяйственном лесу встречаются примерно через каждые 30 метров, критикуют не только из-за их воздействия на качество почвы, но и потому что они нарушают облик леса.
В лесной промышленности трелевочные волоки считаются неизбежным злом, потому что выполнять всю работу вручную было бы попросту слишком дорого. Мало кому интересна сложная профессия работника лесного хозяйства, как и любое ручное ремесло. Поскольку приходится конкурировать с дешевой древесиной из других стран, где деревья валят сомнительными методами, лесные хозяйства не могут позволить себе повысить расходы на оплату труда. К сожалению, в оптимистичном выводе из инвентаризации федеральных лесов ФРГ «запасы древесины находятся на рекордном уровне» кроется большой подвох.
С одной стороны, ФРГ с ее 3,7 миллиарда кубометров запасов леса занимает ведущее положение среди стран Европы, с другой возникает вопрос: кто должен работать с этим деревом? Почти половина немецких лесов принадлежит частным лицам, и не все они занимаются хозяйственной эксплуатацией леса. Германия, можно сказать, «сидит» на запасах дерева, которые не может использовать. В результате его импортируют из-за границы. Если говорить цинично, это снимает проблему устойчивого лесопользования, ведь когда импортируют товары, чаще всего экспортируют проблемы. За принципом «С глаз долой из сердца вон», впрочем, кроются опасные двойные стандарты. Нет никакого смысла защищать деревья у себя под окном, если в это время где-то за границей лес вырубают подчистую. Может быть, стоит все же приложить усилие, напрячься и привести одни частные решения в соответствие другим. Какой лес нужно эксплуатировать, а какой нет? Как мобилизовать владельцев частных лесов? На каком расстоянии друг от друга в лесу на самом деле можно прокладывать трелевочные волоки? Можно ли чем-то дополнить форвардеры? Местами осмысленна аккуратная трелевка леса лошадьми. Когда видишь мускулистых лошадей-тяжеловозов в хомуте, кажется, что вернулся в прошлое, в те времена, когда не было механической техники. Это сразу настраивает на романтический лад, к тому же лошадиные копыта обращаются с почвой бережнее, чем огромные шины многотонных лесозаготовительных машин. Тягловые лошади, увы, все же не универсальное решение, потому что их слишком мало и в отличие от агрегатов, работающих на дизеле, с каждой породой животных нужно правильно обращаться и давать им достаточно отдыха. Так что свалить 200 деревьев в день может не получиться. Тем не менее тягловые лошади хорошая альтернатива там, где требуется аккуратная работа или где не могут проехать машины.
Гибель лесов в разных обличьях
Понятие «гибель леса» нынче ушло из повседневного обихода, по крайней мере, оно действительно перестало звучать в устах политиков, хотя годовое количество заявлений о страховых случаях как минимум находится на стабильно высоком уровне, если не растет. На экологическую катастрофу, связанную с лесами, теперь навесили ярлык «наносимый лесам ущерб нового вида». Это выражение можно сравнить по качеству с другим эвфемизмом выражением «парк утилизации», на самом деле означающим могильник ядерных отходов.
Мы процитировали очередное жесткое, но выразительное высказывание Хорста Штерна из нового издания революционной книги «Спасите лес» 1989 года. «Гибель лесов» была горячей темой в экологии 1980-х, но о чем конкретно шла речь?